Пушкиногорье. Тригорское и городище Воронич
Проехав несколько сотен метров, мы переместились с одной автостоянки на другую, рядом с Вороничем, от которой узкая дорожка ведет к городищу и к Тригорской усадьбе.
Вдали уже были видны восстановленная на городище Георгиевская церковь, и правее нее, на другом холме, усадебный дом.
Небо совсем заволокло, стало ветрено и тревожно. Но когда мы вошли в пахучие травяные заросли у подножия холмов, стало тепло и уютно.
Луговая герань.
У подножия городища Воронич установлен памятный камень.
Постепенно поднимаемся наверх, и начинает открываться вид на окрестности, на изгибы Сороти.
Деревянная лестница, ведущая на холм, где расположена усадьба Тригорское.
Дальше вид с Тригорского холма на городище Воронич и Георгиевскую церковь на нем. Мы еще побываем там.
Вообще интересно, как самоощущали себя обитатели усадьбы, стоящей на месте, под которым похоронена такая бурная многовековая история?
Ведь рядом городище, некогда крепость, принимавшая на себя удары польских и литовских войск.
То, что теперь называется деревней Воронич, когда-то было среднего размера городком, где кипела активная торговля. Но сюда раз за разом приходили наши западные соседи, чтобы вволю поубивать и пограбить. Наконец, благодаря их усилиям, место это в конец было разорено и потеряло экономическую значимость.
На городище находилась Георгиевская (Егорьевская) церковь, которая сгорела в 1913 году. В 2007 году восстановлена.
Рядом с ней семейная усыпальница обитателей Тригорского. О ней немного позже.
Наверху ветрено и прохладно, зато очень красиво.
Сороть и окрестности с Тригорского холма.
Дорожка к усадьбе.
Еще пара видов на Сороть, проглядывающую сквозь деревья.
А вот и восстановленный усадебный дом тригорских помещиков, бывшее здание парусиновой фабрики, приспособленное под жилой дом.
Рядом живописный пруд. Возможно, изначально он имел технологическое производственное назначение?
Обошли дом со всех сторон, а теперь в парк.
Так называемая "скамья Онегина". Проход к ней закрыт, то ли деревья слишком старые, то ли берег слишком крутой, без ограждения.
Восстановленная банька. Место холостяцких пирушек.
Парковый зал и липовая аллея - место танцев тригорской молодежи.
Пруды Тригорского парка.
Аллеи.
Дуб уединенный.
Липы - старожилы.
В усадьбе громадный фруктовый сад.
Питерские студенты, "доброхоты" собирали черную смородину.
(Доброхотство - одно из добровольческих движений России. Доброхотство следует отличать от простого волонтёрства и добровольчества. Доброхоты - добровольные помощники на территории русских усадеб и заповедников. Основателем движения является директор музея-заповедника «Михайловское» С. С. Гейченко. Подробнее - здесь).
Проходящая мимо экскурсионная группа очень оживилась, увидев их, а экскурсовод пошутила и попросила петь при сборе ягод.
На всякий случай, для тех, кто не понял, о чем это я, цитирую из "Евгения Онегина":
"В саду служанки, на грядах,
Сбирали ягоду в кустах
И хором по наказу пели
(Наказ, основанный на том,
Чтоб барской ягоды тайком
Уста лукавые не ели
И пеньем были заняты:
Затея сельской остроты!)."
(Продолжение следует)
Вдали уже были видны восстановленная на городище Георгиевская церковь, и правее нее, на другом холме, усадебный дом.
Небо совсем заволокло, стало ветрено и тревожно. Но когда мы вошли в пахучие травяные заросли у подножия холмов, стало тепло и уютно.
Луговая герань.
У подножия городища Воронич установлен памятный камень.
Постепенно поднимаемся наверх, и начинает открываться вид на окрестности, на изгибы Сороти.
Деревянная лестница, ведущая на холм, где расположена усадьба Тригорское.
Дальше вид с Тригорского холма на городище Воронич и Георгиевскую церковь на нем. Мы еще побываем там.
Вообще интересно, как самоощущали себя обитатели усадьбы, стоящей на месте, под которым похоронена такая бурная многовековая история?
Ведь рядом городище, некогда крепость, принимавшая на себя удары польских и литовских войск.
То, что теперь называется деревней Воронич, когда-то было среднего размера городком, где кипела активная торговля. Но сюда раз за разом приходили наши западные соседи, чтобы вволю поубивать и пограбить. Наконец, благодаря их усилиям, место это в конец было разорено и потеряло экономическую значимость.
На городище находилась Георгиевская (Егорьевская) церковь, которая сгорела в 1913 году. В 2007 году восстановлена.
Рядом с ней семейная усыпальница обитателей Тригорского. О ней немного позже.
Наверху ветрено и прохладно, зато очень красиво.
Сороть и окрестности с Тригорского холма.
Дорожка к усадьбе.
Еще пара видов на Сороть, проглядывающую сквозь деревья.
А вот и восстановленный усадебный дом тригорских помещиков, бывшее здание парусиновой фабрики, приспособленное под жилой дом.
Рядом живописный пруд. Возможно, изначально он имел технологическое производственное назначение?
Обошли дом со всех сторон, а теперь в парк.
Так называемая "скамья Онегина". Проход к ней закрыт, то ли деревья слишком старые, то ли берег слишком крутой, без ограждения.
Восстановленная банька. Место холостяцких пирушек.
Парковый зал и липовая аллея - место танцев тригорской молодежи.
Пруды Тригорского парка.
Аллеи.
Дуб уединенный.
Липы - старожилы.
В усадьбе громадный фруктовый сад.
Питерские студенты, "доброхоты" собирали черную смородину.
(Доброхотство - одно из добровольческих движений России. Доброхотство следует отличать от простого волонтёрства и добровольчества. Доброхоты - добровольные помощники на территории русских усадеб и заповедников. Основателем движения является директор музея-заповедника «Михайловское» С. С. Гейченко. Подробнее - здесь).
Проходящая мимо экскурсионная группа очень оживилась, увидев их, а экскурсовод пошутила и попросила петь при сборе ягод.
На всякий случай, для тех, кто не понял, о чем это я, цитирую из "Евгения Онегина":
"В саду служанки, на грядах,
Сбирали ягоду в кустах
И хором по наказу пели
(Наказ, основанный на том,
Чтоб барской ягоды тайком
Уста лукавые не ели
И пеньем были заняты:
Затея сельской остроты!)."
(Продолжение следует)