Исповедь
Справедливость. Последнее место в жизни любого человека должна занимать справедливость, правда, честность или что-то в этом роде. Как гром среди ясного неба - все жизнь хотел, желал, рвался к тому, чтобы со мной были честными. Чтобы говорили, так как есть. Кому это нужно?
Платон и Аристотель - каким большим первооткрывателем не был последний - она совершил самую большую ошибку, определившую сознание носителей европейской культуры - «человек, по природе своей стремится к знанию». Аристотель, предпочтенный Отцами церкви Платону, сделал 20 лет моей жизни ошибкой. Сделали всю жизнь, которую отныне я могу называть сознательной - фикцией. Каким бы идеалистом ни был Платон - он говорил то, что есть на самом деле. Идеалистом оказался Аристотель - в этом вся трагедия. Человеку глубоко индифферентно знание, истина и правда. Человек может быть сложным, но нужно ему, до обиды мало - стремится он только к благу. Встали на места мысли Платона о том, что справедливость - это возможность лжи и утаения правды. Встали на место мысли - что все одно.
Прогрессивная шизофрения, параноидальный тип. DSM-код 295.3/МКБ-код F70.0. Такого я даже не нашел в статьях. Слово «прогрессивный» - определяющее. Код F70.0 - аподетический.
Когда-то давно я бросил вызов Богу. Когда-то недавно, я осознал его ответ.
Я ненавижу, психологов. Нейробиологов. Психоаналитиков. Психотерапевтов? Я ненавижу всех. Камю выразил - «Ненавижу только палачей». Разбившись в автокатастрофе, он так и не успел ответить на вопрос - в современном мире, чем овцеподобные жертвы - лучше тех самых ненавистных палачей? В наше время, время постмодерна - никто не может дать адекватной оценки никому. Никто не может быть неправым, значит, правы все. Именно поэтому я ненавижу всех. Именно поэтому - я превратился в Христа: я ненавижу всех, но человеческое во мне - это человеческое постмодерна. Я люблю всех. Я терпим ко всему. Мое дело заканчивается на blandus.
Прогрессивная шизофрения, параноидальный тип. DSM-код 295.3/МКБ-код F70.0. Такого я даже не нашел в статьях. Слово «прогрессивный» - определяющее. Код F70.0 - аподетический.
Когда-то давно, я услышал, как плачет ребенок. Я просто куда-то шел или где-то стоял. Но я слышал, как плачет ребенок. Его стон, нетерпеливое всхлипывание долго не давали мне успокоиться. Может ли кто-то из нас быть равнодушным к слезам младенца? Только не беспокойте прах Достоевского, в своей оригинальности.
Не стало спокойнее, и когда я понял, что это плач в моей голове. Это было тяжелое лето, я много пил, я бил зеркала в доме. Но реальность моих мыслей, их существование вне моей головы, с влиянием на мои мысли - это было что-то другое.
Ремиссия. Спасительное слово, дающее надежду. Потом у меня была длительная ремиссия. А потом наступило новое, совсем новое two-years-later лето. Самое счастливое время года оказалось для меня самым невыносимым кошмаром. И вернулся младенец. А кроме того появились два новых моих соратника. Один - это диктор моих мыслей, который всегда мне помогал. Который всегда, в наших диалогах, давал мне возможность говорить так, как было нужно. И еще один, который после прочтения «Братьев Карамазовых» (вот бы снять пародийный, сатирический сериал в стиле бразильской «Рабыни из Ауры» или голливудской «Санта Барбары» сериал) получил имя черта. Он лишь критиковал мои дурные поступки. А я потихоньку сходил с ума, от его, во истину, справедливых претензий.
Теперь код F70.0 говорит об отсутствие ремиссии. Я ненавижу, психологов. Нейробиологов. Психоаналитиков. Психотерапевтов? Я ненавижу всех. Эти псевдоученые выносят мне приговор, не назначая даты. Я должен быть им благодарен. За их правду, справедливость, честность? Я должен быть им благодарен, за их убийство без смерти, за их погребение еще живой души? Или, действительно, быть благодарен, что они назвали мою смерть потенциальным (то есть, лишенным памяти, а из этого следует, что вечным) бессмертием… Они говорят - двадцать лет, а может быть три недели. Наука может бросаться такими временными отрезками. Когда это физика, или химия. Когда наука, своими склизкими, вонючими щупальцами прикасается ко мне, я искренне желаю ей смерти в младенческом возрасте. Поэтому пусть подохнет сначала философия, потом вся наука, затем - культура и все человечество. Я ненавижу всех. Это позволяет мне полюбить все.
Недавно в метро я встретился взглядом с переводчиком Самосы - он указывал перстом своим на объявления. В них я видел знаки. Когда там же, в метро, мою плоть стала беспокоить девушка, слишком плотно прижавшаяся ко мне, я узнал в ней «ужасно пнвматичную» Линайну. Эдип молча спрятал свои ослепшие глаза, когда я отдал ему последнюю двадцатку у «Космоса». Беранже пытался спрятаться от моего взгляда, а Вотрен, напротив, призывно уставился в мое лицо. С Ноздревым я выпил водки в ОГГИ. Кроме того, мне постоянно пересекают спокойное течение жизни Ахиллы, Ипполиты, Сатины, Луки и т.д. Где мне искать покой. Не в литературе и кину. Ничего там невозможно найти, как же этого я не понимал. Хватит с меня разыгрывать сцены и эпизоды…
Семья. Можно долго рассуждать о том, как сломала меня моя семья. Можно думать, что они меня не понимают. Говорить, что они не способны принять те истины, которые очевидны мне. К черту истины и правды. Я бы отдал бы свои ноги на отсечение, если бы мог им сказать приговор. Но как человек, я стремлюсь к благу - да и просто подло говорить им, что со мной будет. Легче ли им станет узнать, когда болезнь возьмет абсолютный верх над сознанием? Это будет не менее подлым, чем укрывание подлости. Так что остается? Желать скорейшей смерти всем близким мне людям. Пусть они не успеют. Я желаю им смерти. Искренне. Потому что мир - это я. Или кто-то попробует спорить? Пусть он сначала окажется на моем месте - «try walking in my shoes, you stumble in my footsteps». Когда отцовство победило кровное родство. Когда-то благо - победит семью. Я желаю всем смерти, ибо всех ненавижу. Я желаю этого, потому что впервые за две тысячи лет - человек искренне полюбил.
Я ненавижу, но прощаю. Я желаю им смерти и в любви своей, как утверждает Марсель, дарую бессмертие. Противоречие? По-новому звучат слова Парменида - «Все есть одно». Оживают мысль Кесакамбалы - «невозможно любое действие». Может быть - меня трудно понять, может быть, мой случай крайний - но только так определяется истина. Хотя бы потому, что это метод Платона - сведение к абсолюту, а Платон, при всем своем идеализме, оказался ближе к реальности, чем любой последовательный эмпирик. Что бы я не делал, доброе или злое, правдивое или ложное - все сольется в единой справедливости - справедливости забытия, сна и сумасшествия. Какой смысл, запоминать факты, искать правду в ответах? Где цель новых знакомств, сексуальной привлекательности или популярности? Если никто не может сказать уверенно, гарантировать мне, что через неделю, я узнаю свою МАМУ, женщину, которая дала мне жизнь. Если через год, слово БОГ - станет созвучием букв - «б», «о» и «г».
Цель нашей жизни - не знание или правда. Цель - это благо. И только сегодня слова Бердяева об утопиях зазвучали для меня как диагноз. Как диагноз ненавистного мне психиатра, нейробилога и психотерапевта. Тех специалистов, которые открыли и обосновали мне бытие, тех людей, которые позволили мне полюбить мир и раствориться в его гармонии. Тех людей, которых я воистину любдю. Аминь.
Я не стану жрать ваши таблетки, суки!!! ЭТО - МОЙ ПРОТЕСТ!!!
Прогрессивная шизофрения, параноидальный тип. DSM-код 295.3/МКБ-код F70.0. Такого я даже не нашел в статьях. Слово «прогрессивный» - определяющее. Код F70.0 - аподетический.
Правда и истина - не имеют никакого значения. Благо - единственное, к чему стоит стремиться. Если вам лгут, знайте - вас, скорее всего, искренне любят. Правда - это не цель и не средство. Правда - это способ покалечить. Скрыть в себе истину, способную погубить - это и есть высшая справедливость. Хаксли, Оруэлл, Замятин. Они так и не поняли, что нарисовали наилучшую модель справедливости, рисуя ее противоположность.
Мне стыдно, за мою трусость - мои слова здесь. Я презираю и ненавижу вас всех. От искренней любви к вам. Вы будете жить. Но мне уже не страшно признать последнюю истину, от которой я не буду отказываться. Не буду, ибо она совпала с благом. И это единственная истина, которая не разрывает глотку благу: выход есть всегда. И выход этот - на четырнадцатом этаже моего дома. И не судьба сковала меня своей подлостью, а я сковал судьбу заботой о вас. И мне не страшно. Мне воистину радостно и весело. Не от дурачества или пошлости, а от обоснованности и благости. Все это - всего лишь пьеса, всего лишь шутка. Ведь теперь очевидно, что все - одно. Аминь.
Люблю.
Убить
Платон и Аристотель - каким большим первооткрывателем не был последний - она совершил самую большую ошибку, определившую сознание носителей европейской культуры - «человек, по природе своей стремится к знанию». Аристотель, предпочтенный Отцами церкви Платону, сделал 20 лет моей жизни ошибкой. Сделали всю жизнь, которую отныне я могу называть сознательной - фикцией. Каким бы идеалистом ни был Платон - он говорил то, что есть на самом деле. Идеалистом оказался Аристотель - в этом вся трагедия. Человеку глубоко индифферентно знание, истина и правда. Человек может быть сложным, но нужно ему, до обиды мало - стремится он только к благу. Встали на места мысли Платона о том, что справедливость - это возможность лжи и утаения правды. Встали на место мысли - что все одно.
Прогрессивная шизофрения, параноидальный тип. DSM-код 295.3/МКБ-код F70.0. Такого я даже не нашел в статьях. Слово «прогрессивный» - определяющее. Код F70.0 - аподетический.
Когда-то давно я бросил вызов Богу. Когда-то недавно, я осознал его ответ.
Я ненавижу, психологов. Нейробиологов. Психоаналитиков. Психотерапевтов? Я ненавижу всех. Камю выразил - «Ненавижу только палачей». Разбившись в автокатастрофе, он так и не успел ответить на вопрос - в современном мире, чем овцеподобные жертвы - лучше тех самых ненавистных палачей? В наше время, время постмодерна - никто не может дать адекватной оценки никому. Никто не может быть неправым, значит, правы все. Именно поэтому я ненавижу всех. Именно поэтому - я превратился в Христа: я ненавижу всех, но человеческое во мне - это человеческое постмодерна. Я люблю всех. Я терпим ко всему. Мое дело заканчивается на blandus.
Прогрессивная шизофрения, параноидальный тип. DSM-код 295.3/МКБ-код F70.0. Такого я даже не нашел в статьях. Слово «прогрессивный» - определяющее. Код F70.0 - аподетический.
Когда-то давно, я услышал, как плачет ребенок. Я просто куда-то шел или где-то стоял. Но я слышал, как плачет ребенок. Его стон, нетерпеливое всхлипывание долго не давали мне успокоиться. Может ли кто-то из нас быть равнодушным к слезам младенца? Только не беспокойте прах Достоевского, в своей оригинальности.
Не стало спокойнее, и когда я понял, что это плач в моей голове. Это было тяжелое лето, я много пил, я бил зеркала в доме. Но реальность моих мыслей, их существование вне моей головы, с влиянием на мои мысли - это было что-то другое.
Ремиссия. Спасительное слово, дающее надежду. Потом у меня была длительная ремиссия. А потом наступило новое, совсем новое two-years-later лето. Самое счастливое время года оказалось для меня самым невыносимым кошмаром. И вернулся младенец. А кроме того появились два новых моих соратника. Один - это диктор моих мыслей, который всегда мне помогал. Который всегда, в наших диалогах, давал мне возможность говорить так, как было нужно. И еще один, который после прочтения «Братьев Карамазовых» (вот бы снять пародийный, сатирический сериал в стиле бразильской «Рабыни из Ауры» или голливудской «Санта Барбары» сериал) получил имя черта. Он лишь критиковал мои дурные поступки. А я потихоньку сходил с ума, от его, во истину, справедливых претензий.
Теперь код F70.0 говорит об отсутствие ремиссии. Я ненавижу, психологов. Нейробиологов. Психоаналитиков. Психотерапевтов? Я ненавижу всех. Эти псевдоученые выносят мне приговор, не назначая даты. Я должен быть им благодарен. За их правду, справедливость, честность? Я должен быть им благодарен, за их убийство без смерти, за их погребение еще живой души? Или, действительно, быть благодарен, что они назвали мою смерть потенциальным (то есть, лишенным памяти, а из этого следует, что вечным) бессмертием… Они говорят - двадцать лет, а может быть три недели. Наука может бросаться такими временными отрезками. Когда это физика, или химия. Когда наука, своими склизкими, вонючими щупальцами прикасается ко мне, я искренне желаю ей смерти в младенческом возрасте. Поэтому пусть подохнет сначала философия, потом вся наука, затем - культура и все человечество. Я ненавижу всех. Это позволяет мне полюбить все.
Недавно в метро я встретился взглядом с переводчиком Самосы - он указывал перстом своим на объявления. В них я видел знаки. Когда там же, в метро, мою плоть стала беспокоить девушка, слишком плотно прижавшаяся ко мне, я узнал в ней «ужасно пнвматичную» Линайну. Эдип молча спрятал свои ослепшие глаза, когда я отдал ему последнюю двадцатку у «Космоса». Беранже пытался спрятаться от моего взгляда, а Вотрен, напротив, призывно уставился в мое лицо. С Ноздревым я выпил водки в ОГГИ. Кроме того, мне постоянно пересекают спокойное течение жизни Ахиллы, Ипполиты, Сатины, Луки и т.д. Где мне искать покой. Не в литературе и кину. Ничего там невозможно найти, как же этого я не понимал. Хватит с меня разыгрывать сцены и эпизоды…
Семья. Можно долго рассуждать о том, как сломала меня моя семья. Можно думать, что они меня не понимают. Говорить, что они не способны принять те истины, которые очевидны мне. К черту истины и правды. Я бы отдал бы свои ноги на отсечение, если бы мог им сказать приговор. Но как человек, я стремлюсь к благу - да и просто подло говорить им, что со мной будет. Легче ли им станет узнать, когда болезнь возьмет абсолютный верх над сознанием? Это будет не менее подлым, чем укрывание подлости. Так что остается? Желать скорейшей смерти всем близким мне людям. Пусть они не успеют. Я желаю им смерти. Искренне. Потому что мир - это я. Или кто-то попробует спорить? Пусть он сначала окажется на моем месте - «try walking in my shoes, you stumble in my footsteps». Когда отцовство победило кровное родство. Когда-то благо - победит семью. Я желаю всем смерти, ибо всех ненавижу. Я желаю этого, потому что впервые за две тысячи лет - человек искренне полюбил.
Я ненавижу, но прощаю. Я желаю им смерти и в любви своей, как утверждает Марсель, дарую бессмертие. Противоречие? По-новому звучат слова Парменида - «Все есть одно». Оживают мысль Кесакамбалы - «невозможно любое действие». Может быть - меня трудно понять, может быть, мой случай крайний - но только так определяется истина. Хотя бы потому, что это метод Платона - сведение к абсолюту, а Платон, при всем своем идеализме, оказался ближе к реальности, чем любой последовательный эмпирик. Что бы я не делал, доброе или злое, правдивое или ложное - все сольется в единой справедливости - справедливости забытия, сна и сумасшествия. Какой смысл, запоминать факты, искать правду в ответах? Где цель новых знакомств, сексуальной привлекательности или популярности? Если никто не может сказать уверенно, гарантировать мне, что через неделю, я узнаю свою МАМУ, женщину, которая дала мне жизнь. Если через год, слово БОГ - станет созвучием букв - «б», «о» и «г».
Цель нашей жизни - не знание или правда. Цель - это благо. И только сегодня слова Бердяева об утопиях зазвучали для меня как диагноз. Как диагноз ненавистного мне психиатра, нейробилога и психотерапевта. Тех специалистов, которые открыли и обосновали мне бытие, тех людей, которые позволили мне полюбить мир и раствориться в его гармонии. Тех людей, которых я воистину любдю. Аминь.
Я не стану жрать ваши таблетки, суки!!! ЭТО - МОЙ ПРОТЕСТ!!!
Прогрессивная шизофрения, параноидальный тип. DSM-код 295.3/МКБ-код F70.0. Такого я даже не нашел в статьях. Слово «прогрессивный» - определяющее. Код F70.0 - аподетический.
Правда и истина - не имеют никакого значения. Благо - единственное, к чему стоит стремиться. Если вам лгут, знайте - вас, скорее всего, искренне любят. Правда - это не цель и не средство. Правда - это способ покалечить. Скрыть в себе истину, способную погубить - это и есть высшая справедливость. Хаксли, Оруэлл, Замятин. Они так и не поняли, что нарисовали наилучшую модель справедливости, рисуя ее противоположность.
Мне стыдно, за мою трусость - мои слова здесь. Я презираю и ненавижу вас всех. От искренней любви к вам. Вы будете жить. Но мне уже не страшно признать последнюю истину, от которой я не буду отказываться. Не буду, ибо она совпала с благом. И это единственная истина, которая не разрывает глотку благу: выход есть всегда. И выход этот - на четырнадцатом этаже моего дома. И не судьба сковала меня своей подлостью, а я сковал судьбу заботой о вас. И мне не страшно. Мне воистину радостно и весело. Не от дурачества или пошлости, а от обоснованности и благости. Все это - всего лишь пьеса, всего лишь шутка. Ведь теперь очевидно, что все - одно. Аминь.
Люблю.
Убить