Мартин Фриман о "Шерлоке", политике и о том, почему он не ведет твиттер
Перевод интервью в Financial Times
Знаменитый своими ролями в «Офисе», «Хоббите» и сериале «Фарго», актер рассказывает об «опоре на правду» и о том, как он играл доктора Ватсона.
Психологи выделяют два типа сквернословия: социальное, которое укрепляет солидарность, и раздражительное, которое призвано снизить напряжение. Повстречавшись с Мартином Фриманом, вы понимаете, что этих двух категорий, возможно, недостаточно.
Матюки Фримана могут быть прикольными, равнодушными, ревнивыми, веселыми. Есть матерные слова, которые стоят в гордом одиночестве, словно алкаши под дождем, а есть такие, которые протискиваются в мельчайшие свободные промежутки, словно пассажиры, спешащие пролезть в поезд метро в час пик.
“Не публикуйте весь лексикон», - кратко резюмирует он в конце нашего разговора. «Скажите просто «Мартин чертыхнулся». Или «был чертовски обижен». Я согласился не упоминать имя политика США, которого он назвал просто «долбанный дятел». Но разве его не просили ругаться поменьше? «Конечно, просили. И я пытался. И обнаружил, что это не для меня». Улыбаясь, он противопоставляет это попытке бросить курить. «Никогда не любил курить, но люблю материться. Думаю, в матерщине есть своя сермяжная правда».
Богатый словарный запас - только одна из причин, почему Фриман, известный своими ролями в «Хоббите», «Офисе» и «Шерлоке», является непростым собеседником. Сорокапятилетний актер так строго блюдет конфиденциальность своей личной жизни, что раньше даже не сообщал дату рождения и скрывал, женат ли он. Он пришел на встречу в наушниках «Beats», и когда я спросил, что он слушает, то получил вежливый ответ «всяко разно».
«Мне нравится, чтобы что-то оставалось тайной, таково мое правило. Полагаю, это совершенно нормально и разумно. Я рассуждаю так - уж если моя работа вся, как на ладони, какого хрена моя личная жизнь должна быть достоянием общественности? Хотя некоторые к этому стремятся». "Этим они целиком и полностью себя хоронят к чертовой матери, но я категорически отстаиваю свое право так не поступать. По моему мнению, лучше не знать лишнего. Иногда я балдею от того, что обманываю людей. Правда, время от времени, и лишь слегка привираю.”
Только поймите правильно. Фриман не самый дурно воспитанный актер, которому несправедливо поют дифирамбы. Все не так. Однако, британские журналисты обращаются со знаменитостями примерно так, как наши родители готовят овощи - вываривают их, пока не останется никакой мякоти. Но Фриман - это хит из сырых продуктов. Это становится ясно, когда мы переходим к разговору о его коллеге по "Шерлоку" - Аманде Эббингтон.
"Мы с Амандой больше не вместе", - делится он секретом в ответ на вопрос о своей партнерше/потенциальной жене/возможно, бывшей жене, с которой они познакомились в 2001 году, и от которой у него двое детей. "Мы расстались очень хорошими друзьями, я всегда буду любить Аманду". Затем я спросил, делает ли его успех более счастливым. "В какой-то мере, да", - ответил он. "Не так сильно, как могло бы быть, и на что, возможно, я рассчитывал". Я воспринимаю это как тактичное согласие.
Возможно, самым значительным достижением Фримана был новый взгляд на роль мужчины-простачка для эпохи комедий, снимаемых в стиле "муха на стене" (стиль а-ля документального кино, когда съемочная группа никем не замечена, но видит все, как муха на стене). В сериале 2001-2003 годов "Офис" одним заговорщицким взглядом в камеру он принес в дома подлинную кошмарность Дэвида Брента. И потом, когда другие актеры начали ему подражать, он заскучал и двинулся дальше.
Его восхождение на вершину славы может быть прослежено по непременному вопросу об амплуа: он актер, играющих рядовых обывателей? Ведь не было принципиального скачка от его прорывной роли в "Офисе" (Тим Кентербэри, игривый, симпатичный мужчина), к камео в "Реальной любви" - Джону, неуверенному в себе порноактеру, который извиняется перед своей коллегой за то, что "слегка спешит".
В 2005, когда эти роли были единственно стоящими, ответом в интервью на этот вопрос было лишь пожимание плечами: “Да, но в жизни бывают и худшие вещи”. Но после ролей Бильбо Бэггинса и Джона Ватсона, он начал сопротивляться навешиванию этого ярлыка. "Если честно, я не знаю, что это значит", - возражал он "Санди Таймс" в 2013 году. В то время его профессиональное резюме включало 745-миллионную трилогию "Хоббит" и выигравшую премии ТВ-драму "Фарго". Он уже отыграл в трех сезонах мега-драмы "Шерлок" и возрващался в четвертый. И он не приемлет мысль, что эти роли могут иметь хоть немного сходства с "обывательскими".
"Если вы искренне думаете, что Джон Ватсон такой же, как Тим Кентербери, это скажет мне все о ваших критических способностях,” - начинает он, отставляя стоящее перед ним латте. "Люди проводят параллели. Я вполне разумный человек, поэтому они думают: "Ого, он похож на парня, которого я знаю. И я, возможно, мог бы это сделать. Ведь он делает те же вещи". Приятель, если ты думаешь, что сможешь это сделать, долбанный флаг тебе в руки. Добро пожаловать!
"Если в моем исполнении это выглядит легко - и это вовсе не треп - то потому, что я хорош в своем деле. Но если бы на самом деле это было так легко, любой козел бы это повторил. Поверьте мне, все не так. Реально не так. Перед вашими глазами сногсшибательное количество актерского труда. И если вы думаете, что я не играю, что ж, ладно. Тогда я выполнил свою работу.
Его внешность является, отчасти, причиной того, что его актерская игра кажется маловыразительной. "Посмотрите на его мультяшное лицо и волосы. Он похож на человечка от Фишер-Прайс (фирма-изготовитель игрушек). А эта его одежда бомжа?" - высмеивал его вымышленный коллега по сериалу "Офис", Гарет Кинан. Так можно сказать и о самом Мартине. Фриман не выделялся бы, если бы не был так знаменит. Он приложил немало усилий, чтобы выглядеть умным. Его кумир - Пол Уэллер, его эстетика - ультрасовременный стиль. Сегодня на нем шелковый шарф, красный кожаный пиджак, красные носки. Мы сидим в шикарном отеле в Сохо с удивительно отвратительной музыкой, звучащей фоном. "Днем Сохо - мое любимое место в мире," - говорит Фриман, который после разрыва с подругой переселился в элитный Белсайз парк. А ночью? "Я слишком стар для этой хрени".
***
На экране Фриман довел до совершенства знаменитую гневную паузу, когда он сжимает губы, смотрит в одну сторону и ограждает себя от того ада, которым являются другие люди. Его присутствие почти автоматом вызывает симпатию зрителей. В "Шерлоке" он превратил Ватсона, лучшего друга и напарника детектива, в самый привлекательный персонаж, при том, что в ветеране Афганистана должно быть что-то темное, с его-то непременной жаждой опасности. Он даже умудряется излучать приветливость в "Фарго", где играет страхового агента, одержимого идеей убить жену.
"Сейчас я внимателен к ситуации "вы думаете, что этот парень обычный, но затем мы находим в нем нечто", - говорит он о своем выборе ролей. "Я чертовски требователен, и не делаю многих вещей... Я делаю только то, что соответствует определенным критериям, вернее, одному критерию" - поправляет он себя в том месте, где другие бы актеры не остановились - "мне они должны быть интересны".
“Честно говоря, без намеков на Алана Партриджа, "я очухался". Я получаю эти роли - роли, которые полностью противоположны тем слегка пассивным, "ведомым" ролям... Персонаж, которого я играю в "Капитане Америка", и которого я буду развивать в "Черной Пантере" (Эверетт Росс) - в двух фильмах компании Марвел - более авторитарный, облеченный властью, человек-правительство.”
Пару лет назад Фриман сказал, что еще не достиг вершины успеха. А сейчас? "Да, в каком-то смысле. [Но] я не знаю, чувствует ли Том Круз, что достиг вершины... Потому что всегда остается что-то, что нужно сделать”.
В "Капитане Америка".
Его роль в "Капитане Америка" проходная, и, тем не менее, это успех. Заметил ли он влияние громадных голливудских бюджетов? “Вовсе нет,” - говорит он. “Где это заметно, так это в кейтеринге - есть шикарные закуски, и никого не передергивает при словах "Можно мне кофе?"
"Все хотят больше денег и времени. "Хоббит" - единственный проект, в котором этого не было. На всех других съемках сметы посылались на три буквы, и мы ни черта не успевали".
Фриман вырос в Теддингтоне, в районе юго-западного Лондона. Он был младшим из пяти детей. Его мать и отец (бывший морской офицер) разошлись, когда он был ребенком. Это оказало определенное влияние. “Мы не были фон Траппами. Мой отец был художником, и мы все рисовали. Мать в молодости хотела быть актрисой; но жизнь внесла свои коррективы, 50-е взяли свое. Но мы знали, что нам это позволено. И это много значило,” - говорит он.
“В нашем доме были книги. Мы всегда знали, что нам позволено думать, выражать себя. В семье Фриманов вам лучше показать себя, черт побери. Иначе: "Не будь утомительным. Не будь зрителем. Привнеси что-нибудь". Будь то музыка, или картины, члены моей семьи что-то создавали. Слава богу, я нашел себя в актерском мастерстве, потому что я был бы плохим художником или композитором”.
В "Хоббите".
Музыка была его настоящей мечтой. Старший брат Тим в 80-х был певцом группы Frazier Chorus. Задолго до того, как стать актером, он хотел быть членом The Specials. "До того, как я стал актером (до теперешней жизни), у меня была другая внутренняя жизнь, которую я до сих пор сохраняю. Так что если я не тусуюсь с актерами и людьми, понимающими этот мир, который я искренне люблю, я болтаю об обуви с кем-то в Bar Italia”. (кафе в Сохо).
Он учился в Центральной школе сценической речи и драмы в Лондоне. "Я помню одну вещь, которую говорил мой учитель: "Если вы думаете, что сможете убежать от себя, или если вы думаете, что будете кем-то другим, то актерская профессия - худший для вас выбор. Потому что она расскажет вам больше о себе, чем вы хотели бы узнать". Я думаю, что это очень интересная идея, и она реально верная. Я всегда чувствовал, что это по настоящему интересная вещь - персонажи должны опираться на внутренний мир самих актеров. Если актер в работе не опирается на то, что для него является истинным, то все это, мать вашу, бессмысленно".
Фриман бросил школу актерского мастерства, чтобы поступить на работу в Национальный театр, а затем появился на телевидении. Это согласуется с его принципиальным желанием идти вперед. Он говорит, что был рад, когда "Офис" завершился после двух сезонов. Он смотрел римейк США, в ролях Стив Карелл (персонаж Брента) и Джон Красиньски (американская версия Тима), но "потерял с ним контакт" после четвертого из девяти сезонов. "У меня довольно низкий порог скуки, в том числе от себя. Я довольно быстро наскучиваю сам себе".
Как долго он будет в "Шерлоке"? "Все, что я могу сказать... я люблю, когда вещи имеют предел... Я всегда счастлив, когда заканчиваю работу до того, как этого окончания захотели бы другие. В противном случае "Битлз" существовали бы вечно. Я очень, очень рад тому, что они решили: "Нет, довольно".
Будучи подростком, Фриман играл в сквош, но покинул его, по его словам, из-за отсутствия "инстинкта убийцы" (когда в английском языке говорят, что у спортсмена или политика есть "инстинкт убийцы", эттим признают, то у него есть твердость и решимость добиться успеха). Есть ли у него "инстинкт убийцы" как у актера? "Не думаю, что это нужно на актерском поприще. Одна из самых малопривлекательных черт, которые я вижу в актерах, это то, что они думают, будто могут победить в актерском мастерстве. То, что они думают, будто в искусстве вообще можно победить. И вы реально через это проходите. "Ага, я разгромил. Отправил в нокаут к чертям собачьим." Это мое мнение. Это аспект современной жизни, в котором я чувствую себя столетним стариком. Думаю, что люди говорят это в ироничном смысле, но это перестало быть иронией. Сейчас это означает просто: "о да, я потрясающий".
Что приводит нас к Рики Джервейсу, его коллеге по "Офису", которому стала тесна Британия, и, возможно, его собственная голова. Фриман, который не видел Джервейса "сто лет", не особенно церемонится. "Мне нравится, что он использует свой мощный голос против жестокого обращения с животными, я реально восхищаюсь этим. Оставшийся голос идет на возвеличивание себя любимого, что тоже мило. Пятьдесят на пятьдесят. Он любит себя, но также может постоять за щенков".
В "Офисе".
Совершенно другое мнение у Фримана о его коллеге по "Фарго", Билли Бобе Торнтоне. “Мы с ним можем сколь угодно долго говорить о музыке. Он в душе все еще битломан-южанин, кем всегда, всегда, всегда был".
Как Фриман сохраняет душевное спокойствие? "Я ставлю чайник. Просто ставлю и все. Ставлю чайник, завожу музыку, смотрю на детей, и все уходит... Я никогда не прихожу домой, не выйдя из роли. Некоторые актеры к этому стремятся. Они думают, что будут от этого лучше играть. Особенно этим грешит молодежь: "Я не выходил из образа все выходные." Да неужели? Рад за тебя, приятель. Нет, я никогда так не делаю".
***
Если посмотреть на главные роли Фримана, ни одна из них не является откровенно политической. В отличие от самого Фримана. “Я рос, понимая, что люди озлоблены”. Он начал играть в молодежном театре, "поскольку думал, что мог бы свалить правительство Тори" (также "потому что я порядочный хвастун").
Когда он был подростком, вступил в секцию "Молодые Социалисты" Лейборитской парии, которой позднее управляла революционная группа "Милитант", чьи лидеры, в конечном итоге, были исключены из лейбористов. “Время от времени я бы продавал "Милитант" (партийный журнал) и собирал бы деньги, просто потому, что это делают люди, поддерживающие Молодых Социалистов".
Постепенно он потерял доверие, возможно, не к самим радикальным идеям, но к их использованию. Действия во имя политических причин "скучны". “Я не очень люблю слишком серьезных и ревностных людей. Я не очень люблю людей, которые не видят оттенков".
Фриман остается сторонником лейбористов, он провел выборную партийную трансляцию для Эда Милибэнда в 2015 году, и вступил в партию позже в том же году, чтобы проголосовать за Джереми Корбина. Но он признает, что эта его приверженность может оказаться неразумной. “Если быть абсолютно честным, это как футбольная команда. Я не лгу - я провел трансляцию, потому что это моя команда. Как бы ни облажалась эта команда - это как ВВС, это (тоже) моя команда. За BBC я пойду на смерть. Даже если меня от нее выбешивает".
В "Фарго".
Лейбористы бесят многих, но не Фримана. К моему легкому разочарованию, он увлеченно начинает обсуждение разногласий междй членами партии и членами парламента, прежде чем удовлетворенно заметить: "Я хочу, чтобы лейбористы пришли к власти, надеюсь, что сейчас это осуществится. Если говорить как на духу, думаю, что это маленькое чудо, когда лейбористская партия приходит ко власти, кто бы ее ни представлял". Что касается Корбина, "я реально понимаю, что опасность в том, что это "футболочная" политика (видимо, речь идет о большом количестве лозунгов). На самом деле я хотел, чтобы были предприятия ренационализированы к чертовой матери навсегда (речь идет о национализированных после войны крупных предприятиях, приватизация которых была проведена во времена Маргарет Тэтчер). Он об этом говорит, как и полагается лидеру лейбористов... Но я не думаю, что он станет мессией".
Сейчас, когда он богат, тяжелее или легче быть социалистом? "Тяжелее, потому что я больше знаю. И потому что я знаю, что ничего не знаю. Это причина, по которой я никогда не пойду на передачу Question Time (шоу на актуальные темы, в котором приглашенные политики или деятели культуры отвечают на вопросы зрителей). Я люблю смотреть эту передачу, она одна из моих самых любимых, но я бы вляпался в разговор о торговых дефицитах, и меня разнесли бы в пух и прах к чертям собачьим. Если бы я туда пошел просто потому, что мне хотелось покрасоваться, это выглядело бы жалко".
Я задаю вопрос, богат ли он. "Я не обращаю на это внимания". Он он же должен получать отчеты из банка. "Я на них не смотрю. Богом клянусь, не смотрю.... Может быть, из-за того, что я думаю, что если посмотрю, разочаруюсь в количестве своих денег". Он может, вне сомнения, позволить себе многое. Он потратил 6500 фунтов за карту Лондона выпуска 1852 года ("прелестно... Как только ты пошел на восток, оказываешься в Эссексе), но это исключительный случай. В основном, это одежда и необычные роскошные отпуска. "Я не делаю этого так легко, как другие. То есть, я хотел бы относиться к этому проще, но я таков, каков есть. Иначе я был бы немного другим".
Дискомфорт - это одно, а гнев - другое. "Я опираюсь на основной тезис, что в нас есть все, и ситация определяется лишь кнопкой, которую вы включаете в данный момент времени. Вы можете быть поистине счастливым или сердитым. Можете умирать со смеху, в другое время быть несчастной сволочью. Я считаю, что каждый, черт побери, может быть таким.
Ладно, допустим, но, по моим подсчетам, это сороковое матерное слово в нашем разговоре. Мой счетчик раньше не доходил до такой степени. "Моя способность взрываться гневом иногда удивляет," - признается он. "Даже меня самого, гребаный ад. Вроде как "откуда что берется?". Настаиваю на примере. "Когда люди не говорят "пожалуйста" или "спасибо", это меня выбешивает". У него нет аккаунтов в социальных сетях, потому что "моя карьера закончится через пять минут. Если бы я был в твиттере, меня бы долбали и долбали. Пять минут". Успех "не изменил того, что там, " - говорит он, указывая на свою грудь под красным кожаным пиджаком.
Не думает ли он, что слава его пообтесала? "Нет, но я думаю, что это, возможно, сделал возраст. Я думал: "Черт побери, к 45 годам у меня не будет в голове этой хрени"... Я сейчас не настолько помешан на своих мотивах и на том, что неправильно, а что правильно, как это было в 23 года. Сейчас я просто осознаю, что мои собственные мотивы для любого поступка хрен знает какие".
Дети Фримана уже выросли достаточно, чтобы задумываться об актерской карьере. Он об этом беспокоится? “Разумеется... Они оба талантливы. Особенно увлечена этой идеей дочь. Что касается меня, я придерживаюсь баланса поддержки и избавления от иллюзий. А также пытаюсь донести правду о работе. Это не просто тяжелая работа, хотя она действительно тяжелая, дело еще в склонности. А еще - причина, по которой ты хочешь этим заняться. Если ты думаешь, что хочешь этого из-за этого охрененно огромного трейлера, в котором тебя только что сняли, потому что ты имеешь возможность со мной пообедать - это вовсе не хорошая причина. Ведь, возможно, этого и не произойдет, просто по закону больших чисел. Я не могу этого гарантировать, я не хотел бы стать чертовым гарантом этого.”
Я не уверен, к какому типу матерщины это можно отнести, но кажется, что она заботливая, родительская. Каким бы странным ни был огонь внутри Мартина Фримена, по крайней мере, он реально согревает.
Генри Манс, FT политический обозреватель.
Знаменитый своими ролями в «Офисе», «Хоббите» и сериале «Фарго», актер рассказывает об «опоре на правду» и о том, как он играл доктора Ватсона.
Психологи выделяют два типа сквернословия: социальное, которое укрепляет солидарность, и раздражительное, которое призвано снизить напряжение. Повстречавшись с Мартином Фриманом, вы понимаете, что этих двух категорий, возможно, недостаточно.
Матюки Фримана могут быть прикольными, равнодушными, ревнивыми, веселыми. Есть матерные слова, которые стоят в гордом одиночестве, словно алкаши под дождем, а есть такие, которые протискиваются в мельчайшие свободные промежутки, словно пассажиры, спешащие пролезть в поезд метро в час пик.
“Не публикуйте весь лексикон», - кратко резюмирует он в конце нашего разговора. «Скажите просто «Мартин чертыхнулся». Или «был чертовски обижен». Я согласился не упоминать имя политика США, которого он назвал просто «долбанный дятел». Но разве его не просили ругаться поменьше? «Конечно, просили. И я пытался. И обнаружил, что это не для меня». Улыбаясь, он противопоставляет это попытке бросить курить. «Никогда не любил курить, но люблю материться. Думаю, в матерщине есть своя сермяжная правда».
Богатый словарный запас - только одна из причин, почему Фриман, известный своими ролями в «Хоббите», «Офисе» и «Шерлоке», является непростым собеседником. Сорокапятилетний актер так строго блюдет конфиденциальность своей личной жизни, что раньше даже не сообщал дату рождения и скрывал, женат ли он. Он пришел на встречу в наушниках «Beats», и когда я спросил, что он слушает, то получил вежливый ответ «всяко разно».
«Мне нравится, чтобы что-то оставалось тайной, таково мое правило. Полагаю, это совершенно нормально и разумно. Я рассуждаю так - уж если моя работа вся, как на ладони, какого хрена моя личная жизнь должна быть достоянием общественности? Хотя некоторые к этому стремятся». "Этим они целиком и полностью себя хоронят к чертовой матери, но я категорически отстаиваю свое право так не поступать. По моему мнению, лучше не знать лишнего. Иногда я балдею от того, что обманываю людей. Правда, время от времени, и лишь слегка привираю.”
Только поймите правильно. Фриман не самый дурно воспитанный актер, которому несправедливо поют дифирамбы. Все не так. Однако, британские журналисты обращаются со знаменитостями примерно так, как наши родители готовят овощи - вываривают их, пока не останется никакой мякоти. Но Фриман - это хит из сырых продуктов. Это становится ясно, когда мы переходим к разговору о его коллеге по "Шерлоку" - Аманде Эббингтон.
"Мы с Амандой больше не вместе", - делится он секретом в ответ на вопрос о своей партнерше/потенциальной жене/возможно, бывшей жене, с которой они познакомились в 2001 году, и от которой у него двое детей. "Мы расстались очень хорошими друзьями, я всегда буду любить Аманду". Затем я спросил, делает ли его успех более счастливым. "В какой-то мере, да", - ответил он. "Не так сильно, как могло бы быть, и на что, возможно, я рассчитывал". Я воспринимаю это как тактичное согласие.
Возможно, самым значительным достижением Фримана был новый взгляд на роль мужчины-простачка для эпохи комедий, снимаемых в стиле "муха на стене" (стиль а-ля документального кино, когда съемочная группа никем не замечена, но видит все, как муха на стене). В сериале 2001-2003 годов "Офис" одним заговорщицким взглядом в камеру он принес в дома подлинную кошмарность Дэвида Брента. И потом, когда другие актеры начали ему подражать, он заскучал и двинулся дальше.
Его восхождение на вершину славы может быть прослежено по непременному вопросу об амплуа: он актер, играющих рядовых обывателей? Ведь не было принципиального скачка от его прорывной роли в "Офисе" (Тим Кентербэри, игривый, симпатичный мужчина), к камео в "Реальной любви" - Джону, неуверенному в себе порноактеру, который извиняется перед своей коллегой за то, что "слегка спешит".
В 2005, когда эти роли были единственно стоящими, ответом в интервью на этот вопрос было лишь пожимание плечами: “Да, но в жизни бывают и худшие вещи”. Но после ролей Бильбо Бэггинса и Джона Ватсона, он начал сопротивляться навешиванию этого ярлыка. "Если честно, я не знаю, что это значит", - возражал он "Санди Таймс" в 2013 году. В то время его профессиональное резюме включало 745-миллионную трилогию "Хоббит" и выигравшую премии ТВ-драму "Фарго". Он уже отыграл в трех сезонах мега-драмы "Шерлок" и возрващался в четвертый. И он не приемлет мысль, что эти роли могут иметь хоть немного сходства с "обывательскими".
"Если вы искренне думаете, что Джон Ватсон такой же, как Тим Кентербери, это скажет мне все о ваших критических способностях,” - начинает он, отставляя стоящее перед ним латте. "Люди проводят параллели. Я вполне разумный человек, поэтому они думают: "Ого, он похож на парня, которого я знаю. И я, возможно, мог бы это сделать. Ведь он делает те же вещи". Приятель, если ты думаешь, что сможешь это сделать, долбанный флаг тебе в руки. Добро пожаловать!
"Если в моем исполнении это выглядит легко - и это вовсе не треп - то потому, что я хорош в своем деле. Но если бы на самом деле это было так легко, любой козел бы это повторил. Поверьте мне, все не так. Реально не так. Перед вашими глазами сногсшибательное количество актерского труда. И если вы думаете, что я не играю, что ж, ладно. Тогда я выполнил свою работу.
Его внешность является, отчасти, причиной того, что его актерская игра кажется маловыразительной. "Посмотрите на его мультяшное лицо и волосы. Он похож на человечка от Фишер-Прайс (фирма-изготовитель игрушек). А эта его одежда бомжа?" - высмеивал его вымышленный коллега по сериалу "Офис", Гарет Кинан. Так можно сказать и о самом Мартине. Фриман не выделялся бы, если бы не был так знаменит. Он приложил немало усилий, чтобы выглядеть умным. Его кумир - Пол Уэллер, его эстетика - ультрасовременный стиль. Сегодня на нем шелковый шарф, красный кожаный пиджак, красные носки. Мы сидим в шикарном отеле в Сохо с удивительно отвратительной музыкой, звучащей фоном. "Днем Сохо - мое любимое место в мире," - говорит Фриман, который после разрыва с подругой переселился в элитный Белсайз парк. А ночью? "Я слишком стар для этой хрени".
***
На экране Фриман довел до совершенства знаменитую гневную паузу, когда он сжимает губы, смотрит в одну сторону и ограждает себя от того ада, которым являются другие люди. Его присутствие почти автоматом вызывает симпатию зрителей. В "Шерлоке" он превратил Ватсона, лучшего друга и напарника детектива, в самый привлекательный персонаж, при том, что в ветеране Афганистана должно быть что-то темное, с его-то непременной жаждой опасности. Он даже умудряется излучать приветливость в "Фарго", где играет страхового агента, одержимого идеей убить жену.
"Сейчас я внимателен к ситуации "вы думаете, что этот парень обычный, но затем мы находим в нем нечто", - говорит он о своем выборе ролей. "Я чертовски требователен, и не делаю многих вещей... Я делаю только то, что соответствует определенным критериям, вернее, одному критерию" - поправляет он себя в том месте, где другие бы актеры не остановились - "мне они должны быть интересны".
“Честно говоря, без намеков на Алана Партриджа, "я очухался". Я получаю эти роли - роли, которые полностью противоположны тем слегка пассивным, "ведомым" ролям... Персонаж, которого я играю в "Капитане Америка", и которого я буду развивать в "Черной Пантере" (Эверетт Росс) - в двух фильмах компании Марвел - более авторитарный, облеченный властью, человек-правительство.”
Пару лет назад Фриман сказал, что еще не достиг вершины успеха. А сейчас? "Да, в каком-то смысле. [Но] я не знаю, чувствует ли Том Круз, что достиг вершины... Потому что всегда остается что-то, что нужно сделать”.
В "Капитане Америка".
Его роль в "Капитане Америка" проходная, и, тем не менее, это успех. Заметил ли он влияние громадных голливудских бюджетов? “Вовсе нет,” - говорит он. “Где это заметно, так это в кейтеринге - есть шикарные закуски, и никого не передергивает при словах "Можно мне кофе?"
"Все хотят больше денег и времени. "Хоббит" - единственный проект, в котором этого не было. На всех других съемках сметы посылались на три буквы, и мы ни черта не успевали".
Фриман вырос в Теддингтоне, в районе юго-западного Лондона. Он был младшим из пяти детей. Его мать и отец (бывший морской офицер) разошлись, когда он был ребенком. Это оказало определенное влияние. “Мы не были фон Траппами. Мой отец был художником, и мы все рисовали. Мать в молодости хотела быть актрисой; но жизнь внесла свои коррективы, 50-е взяли свое. Но мы знали, что нам это позволено. И это много значило,” - говорит он.
“В нашем доме были книги. Мы всегда знали, что нам позволено думать, выражать себя. В семье Фриманов вам лучше показать себя, черт побери. Иначе: "Не будь утомительным. Не будь зрителем. Привнеси что-нибудь". Будь то музыка, или картины, члены моей семьи что-то создавали. Слава богу, я нашел себя в актерском мастерстве, потому что я был бы плохим художником или композитором”.
В "Хоббите".
Музыка была его настоящей мечтой. Старший брат Тим в 80-х был певцом группы Frazier Chorus. Задолго до того, как стать актером, он хотел быть членом The Specials. "До того, как я стал актером (до теперешней жизни), у меня была другая внутренняя жизнь, которую я до сих пор сохраняю. Так что если я не тусуюсь с актерами и людьми, понимающими этот мир, который я искренне люблю, я болтаю об обуви с кем-то в Bar Italia”. (кафе в Сохо).
Он учился в Центральной школе сценической речи и драмы в Лондоне. "Я помню одну вещь, которую говорил мой учитель: "Если вы думаете, что сможете убежать от себя, или если вы думаете, что будете кем-то другим, то актерская профессия - худший для вас выбор. Потому что она расскажет вам больше о себе, чем вы хотели бы узнать". Я думаю, что это очень интересная идея, и она реально верная. Я всегда чувствовал, что это по настоящему интересная вещь - персонажи должны опираться на внутренний мир самих актеров. Если актер в работе не опирается на то, что для него является истинным, то все это, мать вашу, бессмысленно".
Фриман бросил школу актерского мастерства, чтобы поступить на работу в Национальный театр, а затем появился на телевидении. Это согласуется с его принципиальным желанием идти вперед. Он говорит, что был рад, когда "Офис" завершился после двух сезонов. Он смотрел римейк США, в ролях Стив Карелл (персонаж Брента) и Джон Красиньски (американская версия Тима), но "потерял с ним контакт" после четвертого из девяти сезонов. "У меня довольно низкий порог скуки, в том числе от себя. Я довольно быстро наскучиваю сам себе".
Как долго он будет в "Шерлоке"? "Все, что я могу сказать... я люблю, когда вещи имеют предел... Я всегда счастлив, когда заканчиваю работу до того, как этого окончания захотели бы другие. В противном случае "Битлз" существовали бы вечно. Я очень, очень рад тому, что они решили: "Нет, довольно".
Будучи подростком, Фриман играл в сквош, но покинул его, по его словам, из-за отсутствия "инстинкта убийцы" (когда в английском языке говорят, что у спортсмена или политика есть "инстинкт убийцы", эттим признают, то у него есть твердость и решимость добиться успеха). Есть ли у него "инстинкт убийцы" как у актера? "Не думаю, что это нужно на актерском поприще. Одна из самых малопривлекательных черт, которые я вижу в актерах, это то, что они думают, будто могут победить в актерском мастерстве. То, что они думают, будто в искусстве вообще можно победить. И вы реально через это проходите. "Ага, я разгромил. Отправил в нокаут к чертям собачьим." Это мое мнение. Это аспект современной жизни, в котором я чувствую себя столетним стариком. Думаю, что люди говорят это в ироничном смысле, но это перестало быть иронией. Сейчас это означает просто: "о да, я потрясающий".
Что приводит нас к Рики Джервейсу, его коллеге по "Офису", которому стала тесна Британия, и, возможно, его собственная голова. Фриман, который не видел Джервейса "сто лет", не особенно церемонится. "Мне нравится, что он использует свой мощный голос против жестокого обращения с животными, я реально восхищаюсь этим. Оставшийся голос идет на возвеличивание себя любимого, что тоже мило. Пятьдесят на пятьдесят. Он любит себя, но также может постоять за щенков".
В "Офисе".
Совершенно другое мнение у Фримана о его коллеге по "Фарго", Билли Бобе Торнтоне. “Мы с ним можем сколь угодно долго говорить о музыке. Он в душе все еще битломан-южанин, кем всегда, всегда, всегда был".
Как Фриман сохраняет душевное спокойствие? "Я ставлю чайник. Просто ставлю и все. Ставлю чайник, завожу музыку, смотрю на детей, и все уходит... Я никогда не прихожу домой, не выйдя из роли. Некоторые актеры к этому стремятся. Они думают, что будут от этого лучше играть. Особенно этим грешит молодежь: "Я не выходил из образа все выходные." Да неужели? Рад за тебя, приятель. Нет, я никогда так не делаю".
***
Если посмотреть на главные роли Фримана, ни одна из них не является откровенно политической. В отличие от самого Фримана. “Я рос, понимая, что люди озлоблены”. Он начал играть в молодежном театре, "поскольку думал, что мог бы свалить правительство Тори" (также "потому что я порядочный хвастун").
Когда он был подростком, вступил в секцию "Молодые Социалисты" Лейборитской парии, которой позднее управляла революционная группа "Милитант", чьи лидеры, в конечном итоге, были исключены из лейбористов. “Время от времени я бы продавал "Милитант" (партийный журнал) и собирал бы деньги, просто потому, что это делают люди, поддерживающие Молодых Социалистов".
Постепенно он потерял доверие, возможно, не к самим радикальным идеям, но к их использованию. Действия во имя политических причин "скучны". “Я не очень люблю слишком серьезных и ревностных людей. Я не очень люблю людей, которые не видят оттенков".
Фриман остается сторонником лейбористов, он провел выборную партийную трансляцию для Эда Милибэнда в 2015 году, и вступил в партию позже в том же году, чтобы проголосовать за Джереми Корбина. Но он признает, что эта его приверженность может оказаться неразумной. “Если быть абсолютно честным, это как футбольная команда. Я не лгу - я провел трансляцию, потому что это моя команда. Как бы ни облажалась эта команда - это как ВВС, это (тоже) моя команда. За BBC я пойду на смерть. Даже если меня от нее выбешивает".
В "Фарго".
Лейбористы бесят многих, но не Фримана. К моему легкому разочарованию, он увлеченно начинает обсуждение разногласий междй членами партии и членами парламента, прежде чем удовлетворенно заметить: "Я хочу, чтобы лейбористы пришли к власти, надеюсь, что сейчас это осуществится. Если говорить как на духу, думаю, что это маленькое чудо, когда лейбористская партия приходит ко власти, кто бы ее ни представлял". Что касается Корбина, "я реально понимаю, что опасность в том, что это "футболочная" политика (видимо, речь идет о большом количестве лозунгов). На самом деле я хотел, чтобы были предприятия ренационализированы к чертовой матери навсегда (речь идет о национализированных после войны крупных предприятиях, приватизация которых была проведена во времена Маргарет Тэтчер). Он об этом говорит, как и полагается лидеру лейбористов... Но я не думаю, что он станет мессией".
Сейчас, когда он богат, тяжелее или легче быть социалистом? "Тяжелее, потому что я больше знаю. И потому что я знаю, что ничего не знаю. Это причина, по которой я никогда не пойду на передачу Question Time (шоу на актуальные темы, в котором приглашенные политики или деятели культуры отвечают на вопросы зрителей). Я люблю смотреть эту передачу, она одна из моих самых любимых, но я бы вляпался в разговор о торговых дефицитах, и меня разнесли бы в пух и прах к чертям собачьим. Если бы я туда пошел просто потому, что мне хотелось покрасоваться, это выглядело бы жалко".
Я задаю вопрос, богат ли он. "Я не обращаю на это внимания". Он он же должен получать отчеты из банка. "Я на них не смотрю. Богом клянусь, не смотрю.... Может быть, из-за того, что я думаю, что если посмотрю, разочаруюсь в количестве своих денег". Он может, вне сомнения, позволить себе многое. Он потратил 6500 фунтов за карту Лондона выпуска 1852 года ("прелестно... Как только ты пошел на восток, оказываешься в Эссексе), но это исключительный случай. В основном, это одежда и необычные роскошные отпуска. "Я не делаю этого так легко, как другие. То есть, я хотел бы относиться к этому проще, но я таков, каков есть. Иначе я был бы немного другим".
Дискомфорт - это одно, а гнев - другое. "Я опираюсь на основной тезис, что в нас есть все, и ситация определяется лишь кнопкой, которую вы включаете в данный момент времени. Вы можете быть поистине счастливым или сердитым. Можете умирать со смеху, в другое время быть несчастной сволочью. Я считаю, что каждый, черт побери, может быть таким.
Ладно, допустим, но, по моим подсчетам, это сороковое матерное слово в нашем разговоре. Мой счетчик раньше не доходил до такой степени. "Моя способность взрываться гневом иногда удивляет," - признается он. "Даже меня самого, гребаный ад. Вроде как "откуда что берется?". Настаиваю на примере. "Когда люди не говорят "пожалуйста" или "спасибо", это меня выбешивает". У него нет аккаунтов в социальных сетях, потому что "моя карьера закончится через пять минут. Если бы я был в твиттере, меня бы долбали и долбали. Пять минут". Успех "не изменил того, что там, " - говорит он, указывая на свою грудь под красным кожаным пиджаком.
Не думает ли он, что слава его пообтесала? "Нет, но я думаю, что это, возможно, сделал возраст. Я думал: "Черт побери, к 45 годам у меня не будет в голове этой хрени"... Я сейчас не настолько помешан на своих мотивах и на том, что неправильно, а что правильно, как это было в 23 года. Сейчас я просто осознаю, что мои собственные мотивы для любого поступка хрен знает какие".
Дети Фримана уже выросли достаточно, чтобы задумываться об актерской карьере. Он об этом беспокоится? “Разумеется... Они оба талантливы. Особенно увлечена этой идеей дочь. Что касается меня, я придерживаюсь баланса поддержки и избавления от иллюзий. А также пытаюсь донести правду о работе. Это не просто тяжелая работа, хотя она действительно тяжелая, дело еще в склонности. А еще - причина, по которой ты хочешь этим заняться. Если ты думаешь, что хочешь этого из-за этого охрененно огромного трейлера, в котором тебя только что сняли, потому что ты имеешь возможность со мной пообедать - это вовсе не хорошая причина. Ведь, возможно, этого и не произойдет, просто по закону больших чисел. Я не могу этого гарантировать, я не хотел бы стать чертовым гарантом этого.”
Я не уверен, к какому типу матерщины это можно отнести, но кажется, что она заботливая, родительская. Каким бы странным ни был огонь внутри Мартина Фримена, по крайней мере, он реально согревает.
Генри Манс, FT политический обозреватель.