20-E /// В потёмках.
Чужая душа - потёмки. Мы привыкли мерять других по себе - "Он этого не сделает! Ему же не выгодно! Нет смысла." Это МЫ не сделаем, это МЫ не видим никакой выгоды и смысла, а он видит. Он руководствуется какими то своими соображениями или ему просто ненависть глаза застит. И у него нет души - только потёмки. Одна эмоция - страх. И не за страну, не за близких. Нет - только за свою тушку. Всё остальное не интересует. Эмпатия? Он не знает, что такое сопережевание, душевная боль - нечему болеть. Даже фантомные боли отсутствуют. Страх и злоба. И непонимание других людей. Соратников собирал и собирает по родству мёртвой души. Такой ужас в кино бы сыграть. Смоктуновский наверняка смог бы - Плюшкин вышел у него жуткий. И этот - надень платочек на плешивую головку и старая бабка получится. Та самая ключница. И обстановочка гоголевская или из Достоевского - каморка с тараканами. И сам этот, как клоп. Сосёт кровь и насосаться не может. Всё таки я родился в очень литературной стране - Кафка, Гоголь, Гофман, Достоевский... Казалось бы история из прошлого, а оказалось про будущее. Никак вурдалаки не успокоятся. И святая вода не поможет - главпоп сам из них, из вурдалаков. Бесы. Странно, что Набоков не любил Фёдора Михайловича - ведь это бесы лишили писателя родины... Те самые.