Наш первый шаг к большому флоту
95 лет назад была принята первая сравнительно масштабная кораблестроительная программа СССР
Строго говоря, первую подобную программу в истории СССР можно отнести и к 1926 году. Постановление Совета труда и обороны от
26 ноября того года определяло объёмы строительства на перспективу до 1932 года. Но объёмы столь скромные, что, пожалуй, следует воспринимать этот документ скорее как пролог крупных программ.
Для «малой войны»
В самом деле, предполагалось построить - в две очереди - 12 не самых крупных подводных лодок (например, шесть подводных минных заградителей),
18 сторожевиков, 36 торпедных катеров. Кроме того, в планах было достроить два крейсера, достроить и восстановить четыре эсминца, а также восстановить с «малой модернизацией» линкор «Фрунзе» (бывший «Полтава» типа «Севастополь»), сильно повреждённый пожаром ещё в 1919 году.
К тому же и эта программа, далеко не самая амбициозная для страны с четырьмя крупными морскими театрами, пересматривалась в сторону сокращения. Так, в 1928 году решено было прекратить работы на «Фрунзе». Идеи постановления 26 ноября соответствовали как модной тогда теории «малой войны», так и реальному состоянию судостроительной промышленности, находившейся в глубоком кризисе после гражданской войны и разрухи, потери многих квалифицированных специалистов.
Стоит, впрочем, отметить, что при всём этом уже тогда ставка делалась на разработку исключительно отечественных проектов новых кораблей и катеров. Немаловажно и то, что и в те сложные годы ассигнования на развитие ВМС и судостроения выделялись при первой же возможности. Так, уже в 1924 году были восстановлены и введены в строй три верфи в Петрограде, две в Николаеве, по одной в Кронштадте, Севастополе, Владивостоке. В 1925 году Совет труда и обороны профинансировал реконструкцию действующих и строительство новых судостроительных заводов на 200 млн золотых рублей.
Флот будет передовым
Ситуация менялась быстро по историческим меркам. В 1927 году валовый объём промышленного производства в СССР впервые превысил уровень Российской империи 1913 года.
Это событие совпало с резким обострением отношений с недавними противниками - государствами Антанты. В мае 1927 года Великобритания разорвала дипломатические и торговые связи с Советским Союзом и предъявила ряд ультимативных требований. Власти СССР ответили призывом готовиться к отражению империалистической агрессии, всемерно укреплять обороноспособность страны. Эти события известны как «военная тревога 1927 года».
XV съезд ВКП (б) в декабре 1927 года принял программу ускоренной индустриализации и утвердил директивы первого пятилетнего плана развития народного хозяйства, означавшие перевод советской экономики в мобилизационный режим. Выступая на съезде, нарком по военным и военно-морским делам Климент Ворошилов сформулировал задачу поставить Красную армию, флот и ВВС в техническом отношении на уровень первоклассных вооружённых сил крупных европейских стран.
Ещё ранее управление Военно-морских сил РККА представило Реввоенсовету СССР предложения по составу первой масштабной советской кораблестроительной программы. С учётом ограниченных ресурсов речь шла о заказе нескольких десятков подводных лодок, малых надводных кораблей и боевых катеров новых проектов, о модернизации довоенных линкоров и завершении строительства одного лёгкого крейсера, заложенного ещё до революции (тип «Светлана»). 8 мая 1928 года состоялось расширенное заседание РВС под председательством К.Е. Ворошилова и с участием таких деятелей, как А.С. Бубнов, И.С. Уншлихт, С.С. Каменев, М.Н. Тухачевский, С.М. Будённый, А.И. Егоров,
командующие Морскими силами Балтийского и Чёрного морей, войсками Ленинградского, Московского и Украинского военных округов.
По итогам этого заседания было принято постановление, по сути ставшее военно-морской доктриной СССР до середины 1930-х годов. Основными целями ВМС РККА предлагалось считать: «а) содействие операциям сухопутной армии в прибрежных районах; б) оборону берегов в условиях совместного разрешения этой задачи средствами морских сил и сухопутной армии; в) действия на морских коммуникациях противника; г) выполнение особых морских операций».
Реввоенсовет поддержал сохранение линейных кораблей в составе флота, их ремонт и модернизацию. Вместе с тем приоритет был отдан лёгким силам: крейсерам, эсминцам, торпедным катерам, подводным лодкам - и минно-позиционным средствам.
Впрочем, «старая школа» военно-морских специалистов какое-то время сопротивлялась слишком оптимистичным сторонникам концепции «москитного флота». Из-за этих разногласий принятие программы военного судостроения на 1928-1932 годы затянулось, и только в 1929 году Распорядительное заседание Совета труда и обороны СССР утвердило её.
Итоги пятилетки
За четыре года планировалось капитально отремонтировать линкоры типа «Севастополь», достроить по модернизированному проекту лёгкий крейсер (бывший «Адмирал Лазарев», получивший новое имя «Красный Кавказ») и три эсминца, построить по новым проектам три эсминца, 18 СКР, 19 больших и четыре малые подводные лодки, пять охотников за подводными лодками, три речных монитора и 63 торпедных катера.
Впрочем, эту программу также ждали сокращения. В итоге за указанное время удалось, и то частично, модернизировать всего лишь два линкора, отказавшись при этом от ремонта многострадального «Фрунзе» (в отношении этого корабля было ещё несколько неосуществлённых проектов, вплоть до перестройки в авианосец) и постройки монитора. Правда, к поставленным задачам добавилось строительство тральщиков.
Из новых кораблей, согласно официальным отчётам, за 1929-1932 годы вступили в строй семь подводных лодок, включая шесть субмарин серии «Д» («Декабрист») - первого советского проекта ПЛ. Надводные силы пополнили восемь сторожевиков типа «Ураган» (первый советский проект боевого надводного корабля) и 59 торпедных катеров общим водоизмещением 11700 т.
Главное же значение этой программы в том, что именно в процессе её реализации военно-политическим властям Советского Союза становилась всё более и более ясной необходимость количественного и качественного расширения планов, развития судостроительной промышленности. Внимание руководства стали привлекать не только балтийский и черноморский театры, но и Север и особенно Тихий океан, где стремительно набирала силу милитаристская Япония. Таким образом, СССР шёл к разработке и принятию программы военного судостроения на вторую пятилетку (1933-1938 гг.), а затем и к так называемой программе Большого флота, детищем которых стал, наряду с прочим, и завод № 402…
Впрочем, это, как говорится, уже другая история.
Материал из газеты «Корабел»
Станислав ЗЕЛЯНИН
по материалам сайтов Кронштадт.рф, deepstorm.ru, korabel.ru, studme.org
Дань памяти
Кстати, разговор о подводных лодках первых советских проектов стоит дополнить упоминанием о руководителе их разработки - Борисе Михайловиче Малинине (1889-1949), главном конструкторе не только субмарин типа «Д», но и подводных минных заградителей типа «Л» разных серий (включая и памятные для истории завода № 402 Л-20 и Л-22), а также знаменитых «щук». На долю инженера-кораблестроителя старой школы, выпускника Санкт-Петербургского политехнического института выпали и участие в строительстве и модернизации дореволюционных российских субмарин, и несправедливый судебный приговор (его и группу коллег обвинили во «вредительстве», за которое приняли ряд не вполне удачных технических решений в первом проекте), и работа в «шарашках»… А затем - досрочное освобождение и реабилитация, снова напряжённая работа, Сталинская премия первой степени, присвоение степени доктора технических наук без защиты диссертации. Вскоре после войны он едва ли не первым высказал идею об использовании на подводной лодке атомного двигателя.
Напряжённый труд и испытания сказывались на здоровье блестящего изобретателя, и 27 сентября 1949 года - 75 лет назад - его жизнь оборвал пятый инфаркт.