Потому что он существует-7. Эверест и кислород
Эверест и кислород
Назад
"Восторженные ученые, желая во что бы то ни стало продемонстрировать способ употребления кислорода, могут отправиться на Эверест с неуклюжими аппаратами, вскарабкаться по его склонам и даже, может быть, сидеть на самой вершине, вдыхая кислород.
Но если человек хочет знать объем и силу своих способностей, он должен рассчитывать только на свои собственные силы. Он может взять цилиндр с кислородом для медицинских целей, как он взял бы бутылку водки, но он не должен зависеть от него. Весь наш опыт показывает, что человек имеет полное основание доверять самому себе. … трудно представить себе здорового человека, который бы охотно надел на себя громоздкий аппарат и душил бы себя ужасной маской."
сэр Фрэнсис Янгхазбенд
При подготовке экспедиции 1922 года, помимо обычных для любой экспедиции проблем - одежды, питания, топлива, палаток - встал ещё один вопрос, о котором ранее не задумывались - кислород. На больших высотах содержание кислорода в атмосфере гораздо ниже, чем на уровне моря. Уже на пяти тысячах метров его там только 40%, по сравнению с равниной, а на восьми тысячах - его только 25%. Гипоксия - недостаток кислорода - прежде всего сильно ослабляет человека и снижает сопротивялемость организма. Груз в несколько килограммов, становится неподъёмным на высоте в семь тысяч. Простая ангина может привести к фатальному результату буквально за несколько часов. На высоте кровь загустевает, и очень высок риск образования тромба и закупорки им сосудов лёгких или головного мозга. За всю историю высотных восхождений от высотного отёка головного мозга или лёгких умерло немало восходителей.
Нельзя сказать, чтобы к началу двадцатых про высотные проблемы было совсем ничего не известно. Горную болезнь описывали ещё францисканские монахи в 17-м веке, и в начале 20-го века о ней знали. Знали, но не более того, симптомов воздействия на организм, методики акклиматизации ещё не было. Было только понимание, что на эверестовских высотах человеку становится плохо, необычайно плохо, работоспособность падает. Во время Первой мировой войны с этой проблемой столкнулись в авиации, и у лётчиков уже были свои наработки - первые баллоны, первые кислородные аппараты. Поэтому идея использования дополнительного принесённого с собой кислорода была не нова, эксперименты проводил ещё Келлас, но они остались незавершёнными из-за смерти учёного.
Во время подготовки второй экспедиции в Эверестовском Комитете разгорелись неорбычайно жаркие споры по поводу применения кислорода. Сторонники и противники каждой точки зрения приводили свои аргументы. Те, кто ратовал за бескисородное восхождение, упирали на то, что аппараты очень несовершенны, тяжелы и ненадёжны и вряд ли оправдают силы, затраченные на их переноску. Другая сторона резонно утверждала, что пока вообще неизвестно, способен ли в принципе человеческий организм жить на высотах более восьми тысяч метров. К тому же, часть элиты альпийского Клуба были убеждёнными пуристами, воспитанными в стиле Золотого века альпинизма. В руке - ледоруб, на поясе - верёвка, на другом конце верёвки - напарник, всё остальное - от лукавого. Для многих победа Эвереста с кислородом была не чистой победой, не сосответствовала британскому спортивному духу.
Самыми отъявленными "кислородниками" были Финч и Сомервелл. Финч работал у профессора Дрейера, который занимался кислородными проблемами. В своей барокамере профессор вволю поиздевался над двумя альпинистами. Финч и Сомервелл выяснили, что при "подъёме" на 7000 метров им необычайно тяжело десять раз взобраться на табуретку с пятикилограммовым грузом. А стоит включить живительный газ, так и 20 килограммов не помеха. Именно Сомервелл произнёс на заседании Комитета пламенную речь, после которой Комитет принял окончательное решение по использованию кислорода.
Джеффри Брюс тренируется с аппаратом в окрестностях Третьего лагеря.
Что касается Мэллори, то на тот момент он был активным сторонником бескислородного восхождения. Потом он изменит свою точку зрения, но это будет потом. А пока он считает, что на переноску этих игрушек только будут потрачены силы, которые так понадобятся на восхождении.
Джорджу Инглу Финчу надо было бы родиться лет на двадцать-тридцать позже. Тогда бы его технократская точка зрения на альпинизм нашла бы полное понимание среди восходителей. "Вы же не спрашиваете альпиниста, сколько он нёс собой чая в термосе?" - вопрошал Финч сторонников чистого альпинизма. Он не боялся авторитетов, что потом сказалось на его восходительской судьбе - в экспедицию 1924 года его не включили. Очень увлекающийся, эмоциональный он где мог и как мог пропагандировал применение кислорода. На корабле, в пути из Англии в Индию, он сочинил вдохновенную поэму, в которой призывал участников активно изучать аппараты и тренироваться с ними. Но участники остались холодны к его призывам. Тренировки с кислородом предусматривались и в пути через Тибет, но опять же, дело заглохло по причине низкого энтузиазма. Шерпы посмеивались над "английским воздухом". Таким образом, в Базовый Лагерь прибыл единственный сторонник применения кислорода - Джордж Ингл Финч. К тому же, в дороге он заболел, и в первые дни был начисто выключен из работы эксмпедиции. Это ещё сильнее отдалило его от остальных участников. Но, валяясь с температурой в Базовом Лагере, Финч не терял надежды и прождолжал строить планы восхождения. С кем ему повезло, так это с начальником. Не одобряя применение кислорода в принципе, но считая себя обязанным выполнять указания Комитета, генерал Брюс обеспечил доставку кислорода в Передовой Базовый Лагерь - Лагерь 3 под Северным Седлом. Хотя, как уже говорилось, это было совсем не просто.
Брюс-мл. и Финч возвращаются в Лагерь 4
14 мая Финч несколько оправился от болезни и вышел наверх. Он испытал приборы в окрестностях Передового Лагеря и был уверен в том, что можно выходить на штурм. В качестве напарника ему оставался только Брюс-младший - фактически начинающий альпинист. Брюс с интересом отнёсся к идее кислородного восхождения, и они с Финчем, после нескольких тернировок 25 мая вышли на Северное седло. Третьим с ними пошёл капрал гуркхского полка Тежбир. К удивлению всех, восхождение на Северное седло прошло у них гораздо легче, чем у остальных участников - преимущества кислорода были налицо. 27 мая 1922 года Финч, Брюс и Тежбир вышли с северного Седла. Носильщики вышли на полтора чса раньше них, но альпинисты довольно скоро их догнали - ещё одно подтверждение преимуществ применения кислорода. Брюс и Финч планировали подняться выше 8000 метров, разбить штурмовой лагерь, и на следующий день выходить на вершину. Но погода поменяла их планы. Лагерь пришлось поставить примерно двумястами метрами ниже, и выйти на следующий день на штурм у них не получилось - испортилась погода. Проведённый день - втроём в тесной палатке без возможности приготовить горячую пищу и натопить снега для питья - нельзя назвать лёгким и приятным. Если бы к ним не поднялись носильщики с термосами, тут бы их попытка и закончилась. Но англичанам удалось сделать важное открытие. Оказывается, если периодически дышать кислородом, то организм отдыхает гораздо эффективнее. Значит, кислород важен не только при самом восхождении, но и во время отдыха и сна.
Через день, когда погода стала немного лучше, все трое вышли в направлении к вершине. Достаточно быстро Тежбир понял. что у него нет сил и желания идтии дальше, он оставил свой баллон англичанам и вернулся в лагерь. Финч и Брюс продолжили восхождение. Они шли, траверсируя северную стену Эвереста в направлении к вершине. Им удалось подняться всего на несколько десятков метров выше, чем предыдущая команда, но они продвинулись в два раза ближе к заветной точке. Это был новый рекорд, но - что важнее - это было подтверждение преимуществ кислорода. Именно после выхода Финча и Брюса Мэллори становится приверженцем использования кислорода для штурма Эвереста.
Финч и Брюс повернули назад с высоты 8250 метров, без особых приключений они спутстились на Северное седло и далее в Базовый Лагерь.
А Мэллори в это время готвоил третью попытку. В ней опять участвовали Сомервелл и Нортон. Планировалось установить ещё один лагерь - выше существующего, и из него сделать ещё одну попытку штурма. 7 июня трое английских альпинистов и восемь носильщиков поднимались на Северное седло. Они проходили тем маршрутом, которым уже неоднократно проходили до этого, но тут на знакомом маршруте случлось неожиданное и страшное - сошла лавина. Она только немного задела ту связку, в которой шли англичане, прокладывающие путь, зато полность накрыла всех носильщиков. Восемь шерпов из Дарджилинга стали первыми жертвами Эвереста. После этого ни о каком продолжении экспедиции уже не было речи.
Брюс-мл. и Финч
Читать дальше.
Оглавление
Назад
"Восторженные ученые, желая во что бы то ни стало продемонстрировать способ употребления кислорода, могут отправиться на Эверест с неуклюжими аппаратами, вскарабкаться по его склонам и даже, может быть, сидеть на самой вершине, вдыхая кислород.
Но если человек хочет знать объем и силу своих способностей, он должен рассчитывать только на свои собственные силы. Он может взять цилиндр с кислородом для медицинских целей, как он взял бы бутылку водки, но он не должен зависеть от него. Весь наш опыт показывает, что человек имеет полное основание доверять самому себе. … трудно представить себе здорового человека, который бы охотно надел на себя громоздкий аппарат и душил бы себя ужасной маской."
сэр Фрэнсис Янгхазбенд
При подготовке экспедиции 1922 года, помимо обычных для любой экспедиции проблем - одежды, питания, топлива, палаток - встал ещё один вопрос, о котором ранее не задумывались - кислород. На больших высотах содержание кислорода в атмосфере гораздо ниже, чем на уровне моря. Уже на пяти тысячах метров его там только 40%, по сравнению с равниной, а на восьми тысячах - его только 25%. Гипоксия - недостаток кислорода - прежде всего сильно ослабляет человека и снижает сопротивялемость организма. Груз в несколько килограммов, становится неподъёмным на высоте в семь тысяч. Простая ангина может привести к фатальному результату буквально за несколько часов. На высоте кровь загустевает, и очень высок риск образования тромба и закупорки им сосудов лёгких или головного мозга. За всю историю высотных восхождений от высотного отёка головного мозга или лёгких умерло немало восходителей.
Нельзя сказать, чтобы к началу двадцатых про высотные проблемы было совсем ничего не известно. Горную болезнь описывали ещё францисканские монахи в 17-м веке, и в начале 20-го века о ней знали. Знали, но не более того, симптомов воздействия на организм, методики акклиматизации ещё не было. Было только понимание, что на эверестовских высотах человеку становится плохо, необычайно плохо, работоспособность падает. Во время Первой мировой войны с этой проблемой столкнулись в авиации, и у лётчиков уже были свои наработки - первые баллоны, первые кислородные аппараты. Поэтому идея использования дополнительного принесённого с собой кислорода была не нова, эксперименты проводил ещё Келлас, но они остались незавершёнными из-за смерти учёного.
Во время подготовки второй экспедиции в Эверестовском Комитете разгорелись неорбычайно жаркие споры по поводу применения кислорода. Сторонники и противники каждой точки зрения приводили свои аргументы. Те, кто ратовал за бескисородное восхождение, упирали на то, что аппараты очень несовершенны, тяжелы и ненадёжны и вряд ли оправдают силы, затраченные на их переноску. Другая сторона резонно утверждала, что пока вообще неизвестно, способен ли в принципе человеческий организм жить на высотах более восьми тысяч метров. К тому же, часть элиты альпийского Клуба были убеждёнными пуристами, воспитанными в стиле Золотого века альпинизма. В руке - ледоруб, на поясе - верёвка, на другом конце верёвки - напарник, всё остальное - от лукавого. Для многих победа Эвереста с кислородом была не чистой победой, не сосответствовала британскому спортивному духу.
Самыми отъявленными "кислородниками" были Финч и Сомервелл. Финч работал у профессора Дрейера, который занимался кислородными проблемами. В своей барокамере профессор вволю поиздевался над двумя альпинистами. Финч и Сомервелл выяснили, что при "подъёме" на 7000 метров им необычайно тяжело десять раз взобраться на табуретку с пятикилограммовым грузом. А стоит включить живительный газ, так и 20 килограммов не помеха. Именно Сомервелл произнёс на заседании Комитета пламенную речь, после которой Комитет принял окончательное решение по использованию кислорода.
Джеффри Брюс тренируется с аппаратом в окрестностях Третьего лагеря.
Что касается Мэллори, то на тот момент он был активным сторонником бескислородного восхождения. Потом он изменит свою точку зрения, но это будет потом. А пока он считает, что на переноску этих игрушек только будут потрачены силы, которые так понадобятся на восхождении.
Джорджу Инглу Финчу надо было бы родиться лет на двадцать-тридцать позже. Тогда бы его технократская точка зрения на альпинизм нашла бы полное понимание среди восходителей. "Вы же не спрашиваете альпиниста, сколько он нёс собой чая в термосе?" - вопрошал Финч сторонников чистого альпинизма. Он не боялся авторитетов, что потом сказалось на его восходительской судьбе - в экспедицию 1924 года его не включили. Очень увлекающийся, эмоциональный он где мог и как мог пропагандировал применение кислорода. На корабле, в пути из Англии в Индию, он сочинил вдохновенную поэму, в которой призывал участников активно изучать аппараты и тренироваться с ними. Но участники остались холодны к его призывам. Тренировки с кислородом предусматривались и в пути через Тибет, но опять же, дело заглохло по причине низкого энтузиазма. Шерпы посмеивались над "английским воздухом". Таким образом, в Базовый Лагерь прибыл единственный сторонник применения кислорода - Джордж Ингл Финч. К тому же, в дороге он заболел, и в первые дни был начисто выключен из работы эксмпедиции. Это ещё сильнее отдалило его от остальных участников. Но, валяясь с температурой в Базовом Лагере, Финч не терял надежды и прождолжал строить планы восхождения. С кем ему повезло, так это с начальником. Не одобряя применение кислорода в принципе, но считая себя обязанным выполнять указания Комитета, генерал Брюс обеспечил доставку кислорода в Передовой Базовый Лагерь - Лагерь 3 под Северным Седлом. Хотя, как уже говорилось, это было совсем не просто.
Брюс-мл. и Финч возвращаются в Лагерь 4
14 мая Финч несколько оправился от болезни и вышел наверх. Он испытал приборы в окрестностях Передового Лагеря и был уверен в том, что можно выходить на штурм. В качестве напарника ему оставался только Брюс-младший - фактически начинающий альпинист. Брюс с интересом отнёсся к идее кислородного восхождения, и они с Финчем, после нескольких тернировок 25 мая вышли на Северное седло. Третьим с ними пошёл капрал гуркхского полка Тежбир. К удивлению всех, восхождение на Северное седло прошло у них гораздо легче, чем у остальных участников - преимущества кислорода были налицо. 27 мая 1922 года Финч, Брюс и Тежбир вышли с северного Седла. Носильщики вышли на полтора чса раньше них, но альпинисты довольно скоро их догнали - ещё одно подтверждение преимуществ применения кислорода. Брюс и Финч планировали подняться выше 8000 метров, разбить штурмовой лагерь, и на следующий день выходить на вершину. Но погода поменяла их планы. Лагерь пришлось поставить примерно двумястами метрами ниже, и выйти на следующий день на штурм у них не получилось - испортилась погода. Проведённый день - втроём в тесной палатке без возможности приготовить горячую пищу и натопить снега для питья - нельзя назвать лёгким и приятным. Если бы к ним не поднялись носильщики с термосами, тут бы их попытка и закончилась. Но англичанам удалось сделать важное открытие. Оказывается, если периодически дышать кислородом, то организм отдыхает гораздо эффективнее. Значит, кислород важен не только при самом восхождении, но и во время отдыха и сна.
Через день, когда погода стала немного лучше, все трое вышли в направлении к вершине. Достаточно быстро Тежбир понял. что у него нет сил и желания идтии дальше, он оставил свой баллон англичанам и вернулся в лагерь. Финч и Брюс продолжили восхождение. Они шли, траверсируя северную стену Эвереста в направлении к вершине. Им удалось подняться всего на несколько десятков метров выше, чем предыдущая команда, но они продвинулись в два раза ближе к заветной точке. Это был новый рекорд, но - что важнее - это было подтверждение преимуществ кислорода. Именно после выхода Финча и Брюса Мэллори становится приверженцем использования кислорода для штурма Эвереста.
Финч и Брюс повернули назад с высоты 8250 метров, без особых приключений они спутстились на Северное седло и далее в Базовый Лагерь.
А Мэллори в это время готвоил третью попытку. В ней опять участвовали Сомервелл и Нортон. Планировалось установить ещё один лагерь - выше существующего, и из него сделать ещё одну попытку штурма. 7 июня трое английских альпинистов и восемь носильщиков поднимались на Северное седло. Они проходили тем маршрутом, которым уже неоднократно проходили до этого, но тут на знакомом маршруте случлось неожиданное и страшное - сошла лавина. Она только немного задела ту связку, в которой шли англичане, прокладывающие путь, зато полность накрыла всех носильщиков. Восемь шерпов из Дарджилинга стали первыми жертвами Эвереста. После этого ни о каком продолжении экспедиции уже не было речи.
Брюс-мл. и Финч
Читать дальше.
Оглавление