Хей-хо, волкохищная собака на проводе!
Алоха, любезнейшие.
У вас, поди, все есть? А у нас - нет. Совсем, совсем ничего нет - ни игрушек, ни мишуры, ни гирлянд - ничегошеньки. И я боюсь ехать в магазин, там, говорят, все скупают телевизоры и гречку, очереди километровые. Дорогие сограждане! Хватит покупать гречку, блин! Мои шакалы уже плюют мне в лицо рисом, требуя привычного разнообразия меню. И у старика Эльсасуария от риса, блин, запор. Пожалейте собачек.
А вообще здоровье мое было не очень, поэтому у нас и нет ни одной игрушки. Это все от жадности отца Анатолия со мной приключилось. Пошли мы в боулинг играть, напились, конечно, когда закончили, и решили продолжить у нас, благо младенец шел ночевать к бабушке. И тут отец Анатолий говорит - а зачем нам такси? Нас же шестеро - две машины надо, а идти всего пару километров, лучше пешком прогуляться, а сэкономленное пропить. И мы пошли. Ночью, через холмы. Мороз как раз был. Привет, ангина.
В общем, младенец пошел к бабушке на ночь, а остался на неделю, а надо мной устроили консилиум врач неотложной помощи и врач скорой помощи (а участковый терапевт потом говорила то же самое), и пришли к выводу, что у меня, понимаете, дифтерия. Ну, я всегда так болею. Помнится, была пневмония, так почему-то все были уверены, что у меня саркоидоз, а надрыв мениска принимали за разрыв крестовидной связки. Заболеваю всякий раз не только с повышенной температурой, но и с повышенным интересом - чо еще расскажут такого, про что можно погуглить, отложить кирпичей и с чувством выполненного долга по плановому сбросу адреналина завалиться пить чай с малиной.
Так вот, говорят - дифтерия. Везут в первую инфекционную, где один доктор смотрит мне в рот и говорит "Хуясе! Вот это ангинааа, давно такого не видела!", а второй доктор смотрит туда же и выражается коротко и емко: "Жесть!". Ну и, собственно, отнимают у меня обувь и верхнюю одежду и ведут в отделение, где я первым делом осведомляюсь о том, каком закутке можно курить.
- Нигде нельзя курить, - говорят. - Закон же.
А я забыла и не захватила с собой электронных сигарет, блин. Поэтому потребовала обратно свои сапоги, вызвала такси и умотала домой.
Теперь я знаю, что это не Гендальф у меня ссыкло позорное гиперчувствительный, а Эльсаро - железобетонный весь, целиком. Кроме мозга. Потому что он, например, страшно боится делать УЗИ и рентген, но вообще не реагирует на уколы. Никак, даже головы не поднимает. А Гендальф прячется под кровать, когда отец Михаил шуршит оберткой шприца. Я, скажу вам, тоже в последние дни чуть не пряталась. Хотя, конечно, это лекарство болючее... А вообще у нас тут канун не только нового года, но и девятилетия совместной жизни, и, надеюсь, отец Михаил почувствовал себя отомщенным, хехе. Чорд, жопа до сих пор болит.
А отец Анатолий предлагает встретить новый год у нас на даче. И игрушки с елкой покупать не надо - там все есть. И еще баня есть. И сугробы точно будут.
Но, скажу вам, гуглит про дифтерию было смешнее, чем представлять, чем это веселье может закончиться.
Такие дела.
А младенца зачислили в школу, вот)
У вас, поди, все есть? А у нас - нет. Совсем, совсем ничего нет - ни игрушек, ни мишуры, ни гирлянд - ничегошеньки. И я боюсь ехать в магазин, там, говорят, все скупают телевизоры и гречку, очереди километровые. Дорогие сограждане! Хватит покупать гречку, блин! Мои шакалы уже плюют мне в лицо рисом, требуя привычного разнообразия меню. И у старика Эльсасуария от риса, блин, запор. Пожалейте собачек.
А вообще здоровье мое было не очень, поэтому у нас и нет ни одной игрушки. Это все от жадности отца Анатолия со мной приключилось. Пошли мы в боулинг играть, напились, конечно, когда закончили, и решили продолжить у нас, благо младенец шел ночевать к бабушке. И тут отец Анатолий говорит - а зачем нам такси? Нас же шестеро - две машины надо, а идти всего пару километров, лучше пешком прогуляться, а сэкономленное пропить. И мы пошли. Ночью, через холмы. Мороз как раз был. Привет, ангина.
В общем, младенец пошел к бабушке на ночь, а остался на неделю, а надо мной устроили консилиум врач неотложной помощи и врач скорой помощи (а участковый терапевт потом говорила то же самое), и пришли к выводу, что у меня, понимаете, дифтерия. Ну, я всегда так болею. Помнится, была пневмония, так почему-то все были уверены, что у меня саркоидоз, а надрыв мениска принимали за разрыв крестовидной связки. Заболеваю всякий раз не только с повышенной температурой, но и с повышенным интересом - чо еще расскажут такого, про что можно погуглить, отложить кирпичей и с чувством выполненного долга по плановому сбросу адреналина завалиться пить чай с малиной.
Так вот, говорят - дифтерия. Везут в первую инфекционную, где один доктор смотрит мне в рот и говорит "Хуясе! Вот это ангинааа, давно такого не видела!", а второй доктор смотрит туда же и выражается коротко и емко: "Жесть!". Ну и, собственно, отнимают у меня обувь и верхнюю одежду и ведут в отделение, где я первым делом осведомляюсь о том, каком закутке можно курить.
- Нигде нельзя курить, - говорят. - Закон же.
А я забыла и не захватила с собой электронных сигарет, блин. Поэтому потребовала обратно свои сапоги, вызвала такси и умотала домой.
Теперь я знаю, что это не Гендальф у меня ссыкло позорное гиперчувствительный, а Эльсаро - железобетонный весь, целиком. Кроме мозга. Потому что он, например, страшно боится делать УЗИ и рентген, но вообще не реагирует на уколы. Никак, даже головы не поднимает. А Гендальф прячется под кровать, когда отец Михаил шуршит оберткой шприца. Я, скажу вам, тоже в последние дни чуть не пряталась. Хотя, конечно, это лекарство болючее... А вообще у нас тут канун не только нового года, но и девятилетия совместной жизни, и, надеюсь, отец Михаил почувствовал себя отомщенным, хехе. Чорд, жопа до сих пор болит.
А отец Анатолий предлагает встретить новый год у нас на даче. И игрушки с елкой покупать не надо - там все есть. И еще баня есть. И сугробы точно будут.
Но, скажу вам, гуглит про дифтерию было смешнее, чем представлять, чем это веселье может закончиться.
Такие дела.
А младенца зачислили в школу, вот)