Выход из абьюзерских отношений - наблюдения.
В голове неожиданно сложилась картинка этого процесса, и я хочу сразу выложить этот драфт, поскольку, ей-богу, все забуду. Я наблюдаю - невольно, но осознанно - как люди выбираются из треша и ада абьюзерских отношений, плюс имею собственный опыт в анамнезе, плюс пользуюсь моделью Шимпанзе, и вот все эти "плюсы" как-то сами по себе сложились...
Абьюзерские отношения возникают, когда один из партнеров заставляет другого терпеть боль и страдания - чаще психоэмоциональные - не позволяя при этом выйти из этих разрушительных отношений. То есть, для абьюзера отношения комфортны. О том, как себя чувствует его партнер-жертва, он, как правило, мало беспокоится. Бывают, конечно, и садисты, но большинство абьюзеров - просто эгоисты, часто по причине инфантильности. Им свойственно любой ценой сохранять удобные для них, но мучительные для партнера, отношения, что, само по себе, усугубляет положение жертвы.
Я заметила, что жертвы, состоящие в абьюзерских отношениях, часто живут в режиме выживания. Собственно, в этом нет ничего удивительного, когда над тобой постоянно висит угроза болезненных ощущений любого рода. Но режим выживания - перманентный стресс - это измененное состояние, в котором действует специфическая логика. Многие нормальные вещи отходят на второй план, теряют значимость, а человек сосредотачивается на единственной задаче: прожить следующий день. В таком режиме жертва очень много прощает абьюзеру, поскольку ей не нужны лишние нервы, негативные эмоции и трагедии. По сути все, что она способна не заметить и простить, она не замечает и прощает, часто идя на самообман ради разрядки напряженности. Но даром это не проходит.
Когда удается вырваться из тяжелых отношений, эмоциональная система жертвы взрывается фонтаном всех накопленных претензий. Это правильно, это нормально, это необходимо, это - очищение. И это - выгул Шимпанзе. Если вам приходится быть свидетелем - терпите, это пройдет). Если взрыва не происходит, значит жертва по-прежнему зажата страхами и стрессом, и это как раз-таки плохо. А если она взорвалась этим фонтаном, то дальше будет еще хуже, но через это надо пройти, чтобы не остаться калекой-посттравматиком.
Выгул выгулу рознь. Если вас затретировал начальник, ваш Шимпанзе, придя домой, может обругать его грязными словами, поколотить специально заготовленную на этот случай надувную тушку босса, слить кортизол и полностью успокоиться. Для жертвы абьюза выгул Шимпанзе - это только начало. "Выставление счетов" абьюзеру, предъявление ему полного списка обвинений, в котором жертва называет все своими именами, запускает процесс отработки травмы. Хотите полностью излечиться? Отметьте все занозы, которые всадил в вас партнер, чтобы их можно было удалить. Догадываетесь, к чему ведет это процесс? Когда жертва осознает, что она - ёжик, наступает промежуточный коллапс. Шимпанзе погребен под завалом всех обид и претензий, которые он вытащил на свет.
Многие до этой стадии не доходят, останавливают процесс. Никто из них при этом не думает о "стадии ежа", о том, что их может завалить неподъемным грузом обид и свершенной несправедливости. На деле все гораздо проще: перечисляя свои страдания, Шимпанзе заново переживает всю боль. Причем переживает сильнее, часто намного сильнее, чем в момент, когда ее причинили, поскольку тогда, в режиме выживания, чувство боли было притуплено. Многие Шимпанзе, ощутив боль в процессе выгула, пугаются и затихают, проглотив большую часть негатива, не дав ему хода. Другие, типа меня, осознав разрушительное действие "перечисления обид", намеренно прекращают процесс. Это кажется здравым смыслом, но на деле это - глупость и недоделка. Если обида есть, ее надо вытащить на свет - в темноте она только разрастется.
Что же делает хороший Шимпанзе, который вытащил на свет все свои обиды, находясь под их завалом, чувствуя себя ёжиком? То что и должен - осознает себя беспомощной жертвой обстоятельств. Это состояние непереносимо для нашей эмоционально системы, несмотря на то, что каждый из нас знаком с "профессиональными жертвами обстоятельств", этими невинными овечками, которых все обижают. Не знаю, что заставляет людей вести себя так, вероятно, поиск сочувствия, но, в любом случае, это образ, роль, имидж. Реальное осознание себя в качестве беспомощной жертвы обстоятельств ведет к панике. И судорожному поиску выхода.
У "системы безопасности" нормального человека с мало-мальским жизненным опытом есть инструкции, как действовать, если вы стали "невинной жертвой обстоятельств". Это, собственно, режим форс-мажора, то есть воздействия "обстоятельств непреодолимой силы". В этом режиме неважно, кто является носителем непреодолимой силы - Бог, природа, общество или конкретные люди. Если сила непреодолима, значат от нее надо бежать. В более широком смысле, надо просто выжить, и всё. Но этот режим не работает, когда ты завален обидами прошлого: куда бежать - обстоятельств-то уже нет! И, что еще хуже, ты уже выжил...
Тут может случиться некоторый когнитивный диссонанс, из которого Шимпанзе находит, на первый взгляд, неожиданный выход - нужно искать собственную вину в произошедшем! Это не мазохизм и не истерия - это переключение режима. Если ты перестанешь быть невинной жертвой непреодолимой силы абьюзера, и станешь человеком, который сам совершил ошибку, попав в абьюзерские отношения, ты сможешь приступить к процессу анализа произошедшего и поиску профилактических мер на будущее. На этом месте есть смысл переключится с веселой метафорической манеры изложения на более строгий язык для описания подпороговых процессов. Наша "система безопасности" строится на основе пережитого опыта, интегрируя в себя все ошибки и отрицательные результаты, которые мы получили, приблизительно так же, как хороший антивирус постоянно обновляется с учетом новых творений вредоносных программистов, с которыми он не справился. Если система безопасности зафиксировала болезненное ощущение любого рода, она будет пытаться понять, что именно и как произошло, а затем искать способы избежать повторения подобной ситуации в будущем. И делать она будет это до тех пор, пока не найдет ответа. В этом, собственно, и кроется причина того, что неотработанные психические травмы манипулируют нами многие годы - это наша система безопасности, обжегшись на молоке, на воду дует. И будет это делать, пока не научится четко отличать молоко от воды, определять его температуру и предпринимать меры предосторожности в соответствие с этой температурой. Опять метафора... Суть в том, что процесс анализа, сам по себе, зажигает свет в конце тоннеля - надежду на обретение душевного покоя. В результате появляется ощущение контроля над обстоятельствами, призрак непреодолимого монстра рассеивается, чувство беспомощности исчезает, боль притупляется. Эта награда стоит того, чтобы взять вину на себя.
Я не готова утверждать, но могу предположить, что такой ход более свойственен женщинам. Это объяснялось бы особенностями выживания слабого пола рядом с сильным. Но это отдельная мощная тема...
Итак, возникает некий эмоциональный маятник: сначала все камни летят в абьюзера, потом часть из них жертва начинает швырять в себя. И едва ли на этой стадии она сможет достичь равновесия. Велика вероятность, что ее унесет в другую крайность - она направит весь огонь на себя! Это обрекает ее на новые тяжкие испытания: бессмысленный бег по кругу в поисках инструкций к тому, как избежать чужих ошибок и исправить чужую вину. Я уже писала об этом в постах, посвященных чувству жертвы... Это легче, чем беспомощно лежать под завалами обид, поскольку ситуация под контролем. Но она, тем не менее, такая же тупиковая. Может возникнуть ощущение, что теперь так и проживешь всю оставшуюся жизнь, кусая себе локти.
Вообще говоря, если в этой второй мертвой точке маятника поднять голову и оглядеться, то можно увидеть, что опасность снова попасть в абьюзерские отношения свелась к минимуму и, что гораздо важнее, уже не пугает. Шимпанзе становится гораздо спокойнее, осознав это. Можно сделать гипотетический вывод, что люди, попадающие из огня да в полымя - из одних абьюзерских отношений в другие - не рискнули когда-то спасаться путем анализа собственных ошибок, а прямо в костюме ёжика бросились искать утешения. Ну, или как я - запретила себе перечислять обиды, и просто выживала. А как выжить одной с маленьким ребенком?... Одной никак).
Так или иначе, осознавая это или нет, при возвратном движении маятника жертва занята уже не возможной опасностью снова попасть в абьюз, а чувством свершившейся несправедливости. И эта несправедливость так же напрягает нашу "систему безопасности", поскольку разрушает сложившуюся картину мира. С этим надо что-то делать: либо устранить несправедливость, либо переписать картину. И снова в процессе движения из верхней точки в точку равновесия идет положительный процесс распределения ошибок и вины, и если на этом остановиться, и вовремя перейти от вопроса "Кто виноват?" к вопросу "Что делать?", то можно очень грамотно продвинуться к точке спокойствия. Но остановиться, как правило, не получается, и жертву выносит в размышления, кто виноват в том, что абьюзер стал абьюзером. Или, по-другому, "почему он это делает"? Но только не в том ракурсе, в котором ставит этот вопрос Лэнди Бэнкрофт. Там в оригинале стоит "why", и я долго не могла решить, как лучше перевести: "почему" или "зачем". Выбор в пользу "почему" был сделан только из-за большей эмотивности такого названия (впрочем, название все равно изменили). А на самом деле там, конечно же, "зачем". Чего хочет добиться абьюзер своими жестокими действиями. В процессе же отработки травмы жертва занята проблемой, что сделало абьюзера таким. Причины не оправдывают, но объясняют. А объяснения очень успокаивают Шимпанзе.
Достигнув мертвой точке в этой фазе колебания, жертва в достаточной степени понимает, что и как произошло, и может уже задаться сакраментальным вопросом "Что делать?". А дальше, насколько я могу понять, процесс становится гораздо более индивидуальным. По логике вещей, колебания будут продолжаться с постепенным затуханием.
Интересная модель получилась. И похоже, ее можно адаптировать к другим стрессам и травмам.