Нарратив 2024
Использовать слова надо правильно. Неправильно скажешь - неверно подумаешь.
Начнем с заимствования бандеровских новообразований в русском языке. Уже от дикторов ЦТ слышу "в Украине". Ну что это? Русофобы специально искажают русский язык. Для них борьба с "москальскою мовою" - неотъемлемая часть собственной псевдонациональной идентичности. Не надо им поддаваться. Есть правила русского языка - ”на Украине”, “на Кавказе”, “на море”, “но в России”, “в Китае”, “в горах”... и так далее - давайте будем уважать его и не коверкать из-за хотелок тех, кто хочет этот язык уничтожить.
Теперь по поводу использования терминов "Украина" и "украинский". Если с Украиной мы не воюем, если не считаем украинцев врагами и даже больше - являемся с ними одним народом, то необходимо отказаться при комментировании боевых действий от словосочетаний со словами "Украина" и "украинский".
Нет Украины. Есть временно оккупированная Западом территория Малороссии, Новороссии, Киевской Руси и т.п. Нет украинской армии, есть компрадорская колониальная армия вторжения от коллективного Запада, набранная на временно оккупированных территориях исторической России. Она целиком и полностью оплачивается Западом, воюет за интересы Запада, следовательно, называть её украинской неправильно фактически и неверно идеологически.
Ни за какую "свободу Украины" солдаты этой "украинской" армии воевать не могут априори, как не могли воевать за свободу Индии сикхи в составе Индийской Британской империи или власовцы-бандеровцы в составе Третьего Рейха. Поэтому не надо вводить в заблуждение читателей, рассказывая про несуществующую армию несуществующего государства. Объект, называемый Украиной, не обладает суверенностью и субъектностью.
Если нет Украины, то что делать с лицами, идентифицирующими себя, как украинцы? Ни-че-го! У нас свобода самоидентификации, и не возбраняется любому себя считать украинцем, нибируанцем, существом среднего рода, 56-го гендера и прочая, прочая, прочая. Лишь бы этот процесс не нёс опасность для окружающих.
У России никогда не было проблем с самыми разными этническими, религиозными и классовыми образованиями. Но как только эти группы приобретали признаки государственности, сразу возникали неразрешимые антагонистические проблемы. Появилась на карте независимая Польша - получи польскую войну 1920-го. Образовалась независимая Финляндия - здравствуй война 1940-го.
Такая же канитель и с Украиной. У России нет никаких претензий к украинцам, как к этносу, но зато есть огромные претензии к украинской государственности. Исторический опыт как минимум 400 лет мрачно подтверждает полную ее несовместимость с государственностью российской.
Во время русской смуты в 1608-1609 году православную Троицкую обитель штурмовали войска каштеляна киевского Петра Сапеги и львовского старосты Александра Зборовского. Через 100 лет украинская государственность взбрыкнула против России в лице гетмана Мазепы, ещё через 200 лет повторила сей подвиг уже под знаменами Петлюры и Скоропадского. И вот сейчас уже как минимум 4я попытка уничтожить Россию или хотя бы нанести ей максимально возможный ущерб. Разве не достаточно доказательств, что окраинная государственность может быть только врагом?
Надо прекратить говорить об этом образовании, как о субъекте политики и делать всё, чтобы он вообще прекратил своё существование. Конечно, международные дела могут сложиться так, что это пожелание окажется невыполнимым. Но тогда надо четко понимать, что существование Украины, как государства, означает для России отложенную войну. Требуется сознавать это, артикулировать и вести себя соответственно.
Теперь про Запад, с которым тоже всё не просто. Верховный безжалостно разъяснил, что воюем мы именно с ним. А раз так, то наши нарративы должны содержать образ нашей победы. В чем она заключается? Над каким Рейхстагом должен подняться наш флаг, дабы считать задачу выполненной?
Помнится, в декабре 2021-го Западу было озвучено пожелание убраться на границы 1997 года. Это и есть тот самый победный рубеж? Или существует другой? Вопрос открыт, и правящей элите надо бы прийти к какому-то консенсусу по этому архиважному вопросу, ибо окончание СВО на сегодняшний день имеет как минимум две полярные трактовки - полная и окончательная демилитаризация и денацификация временно оккупированной Западом территории или мир любой ценой, лишь бы перестали грохотать пушки. Так на чём сердце успокоится?
Формирование нарративов, как и создание государственной идеологии - это не кабинетный процесс, а живая деятельность самых широких народных масс. Сидящие в кабинетах могут лишь услышать его, почувствовать и зафиксировать сложившиеся парадигмы. Вот и я попытался, превратившись в одно большое ухо, услышать под новогодний салют тяжелую "поступь командора". Насколько угадал - покажет начавшийся год. Сверимся по его окончанию.