(no subject)
Как это на самом деле тяжело - в живом и отдельном, конкретном человеке видеть именно живого и отдельного человека. Самого по себе, со всеми сопутствующими алмазами и дерьмом.
А не свои проекции, потребности и стереотипы.
Сложно потому, что человек отдельно от твоих потребностей, это бывает...скучно. Это бывает страшно. А еще этому очень сложно заглянуть вовнутрь, потому что глазами в чужую голову не влезешь, а словами можно по большей части влезть в те же самые свои собственные проекции.
А еще, когда в живого и настоящего человека пытаешься заглянуть, вдруг оказывается, что...этот человек боится самсебя настоящего. И хочет, чтобы ты вместо него видел образы и проекции. Бумажную маску, раскрашенную в соответствии с общепринятыми (или принятыми в выбранном им узком кругу ограниченных людей) представлениями о достойном внимания.
Потому что не верит, что настоящий он интереснее бумажных масок.
Не для всех интереснее, разумеется, но для некоторого конкретного другого будет. Если вдруг чудом это окажется еще и взаимный интерес, то жизнь прекрасна.
Еще (обычно с молчелами так происходит, у них в целом самооценка выше и святой уверенности в том, что любые их проявления прекрасны с точки зрения кого угодно, больше), когда хочешь видеть настоящее в человеке, часть людей начинает радостно вываливать на созерцателя тонны внутреннего дерьма. Которое тоже не настоящий человек, а продукты его жизнедеятельности. А настоящего - боятся. Особенно если этот настоящий нежен и раним, вразрез со своим представлением о том, что привлекательна только сила.
А не свои проекции, потребности и стереотипы.
Сложно потому, что человек отдельно от твоих потребностей, это бывает...скучно. Это бывает страшно. А еще этому очень сложно заглянуть вовнутрь, потому что глазами в чужую голову не влезешь, а словами можно по большей части влезть в те же самые свои собственные проекции.
А еще, когда в живого и настоящего человека пытаешься заглянуть, вдруг оказывается, что...этот человек боится самсебя настоящего. И хочет, чтобы ты вместо него видел образы и проекции. Бумажную маску, раскрашенную в соответствии с общепринятыми (или принятыми в выбранном им узком кругу ограниченных людей) представлениями о достойном внимания.
Потому что не верит, что настоящий он интереснее бумажных масок.
Не для всех интереснее, разумеется, но для некоторого конкретного другого будет. Если вдруг чудом это окажется еще и взаимный интерес, то жизнь прекрасна.
Еще (обычно с молчелами так происходит, у них в целом самооценка выше и святой уверенности в том, что любые их проявления прекрасны с точки зрения кого угодно, больше), когда хочешь видеть настоящее в человеке, часть людей начинает радостно вываливать на созерцателя тонны внутреннего дерьма. Которое тоже не настоящий человек, а продукты его жизнедеятельности. А настоящего - боятся. Особенно если этот настоящий нежен и раним, вразрез со своим представлением о том, что привлекательна только сила.