Предвыборное лето. 1991-й
Хороший проект запустили с коллегами в "Вечернем Санкт-Петербурге" - вспоминаем разные предвыборные годы за последние лет этак тридцать. Интересное получается кино. С кучей подробностей, которые все уже по большей части забыли. В общем, вот - часть первая. Целенаправленно не снабжаю текст картинками, чтобы каждый восстановил в памяти собственный видео-ряд. )))
Выборы в городе, которого нет
Вспоминая июньские выборы 1991 года, так и хочется, уподобившись какому-нибудь персонажу из книжки Говарда или Спрэга де Кампа выдать пафосную фразу «Дело было совсем в другую эпоху, в городе, которого больше нет, в стране, которой больше не существует». Ведь, и правда, дело обстояло именно так. СССР доживал последние месяцы, но большинству граждан казался незыблемым, город наш назывался Ленинградом, а эпоха… Она, и правда, была другая, - та самая эпоха перемен, жить в которую принято желать детям худших врагов.
Впрочем, в те дни мы этого еще не осознавали. Еще виделись наполненными каким-то смыслом, слова «перестройка», «демократия» и «гласность», хотя словосочетания «интенсификация-90», «ускорение» и «500 дней» этот смысл быстро утратили. Еще казалась что-то значащей фигура Горбачева, хотя в народе уже вовсю ходили прозвища «Меченый», «Говорун» и «Лимонадный Джо». Еще казалась увлекательным приключением покупка продуктов по талонам с обязательным предъявлением «визитной карточки покупателя», - все-таки эта система позволяла что-то реально купить даже в условиях тотального дефицита. Экономика страны готовилась сорваться в глубокое пике, но никто из обывателей об этом не задумывался.
Напротив, происходящее вокруг казалось тогда интересным, необычным, свежим, напоминало сцены из голливудского кино. В Подмосковье кинули в речку закутанного в мешок от китайского риса оппозиционного политика Бориса Ельцина, на питерском пустыре выстрелили из неустановленного огнестрела в остросоциального ведущего передачи «600 секунд», внезапно самозародившиеся экоактивисты протестовали против строительства дамбы в Финском заливе, стращая население сине-зелеными водорослями. А вчерашние спекулянты, которых увлеченно гоняла милиция, превратились сперва в кооператоров, а потом - в индивидуальных частных предпринимателей, эмиссаров грядущего капиталистического рая. Эпоха уличных ларьков с разноцветными бутылками «химических» ликеров, турецкой косметикой с лейблом «made in France», китайским ширпотребом и так далее еще не наступила, до ее старта был еще где-то год, но зато из арендованной задней комнаты в магазине, «видака» с десятком кассет и дюжины стульев уже можно было изобразить «видео-салон». И желающих потратить рубль на просмотр невиданной прежде западной кинопродукции находилось немало. В общем, на фоне спокойной и ровной жизни в предшествующие годы все это было чрезвычайно увлекательно.
Правда, город при этом стал в те поры куда более неухоженным, чем в пресловутую «эпоху застоя». Общественные туалеты стали платными, в результате чего страшно возблагоухали подворотни центральных районов. Замерло разверзшейся бездной строительство метро на Сенной площади, а вокруг этой ямы вскипел, как нарыв вокруг раны, стихийный рынок с товарами, разложенными на брошенных прямо в грязь картонках, - от предметов нехитрого домашнего быта до стероидных куриных окорочков - «ножек Буша». И, как будто по какому-то сигналу, прошла по петербургским районам волна тупого и бессмысленного вандализма: у уличных телефонов-автоматов были оторваны трубки, в парадных оказались выжжены кнопки лифтов, короста бумажных объявлений «куплю/продам» покрыла фонарные столбы, остановки общественного транспорта и стены домов тройным слоем. Декорации для съемок фильма про жизнь в гетто получились что надо. Удивительно, но почему-то это в ту пору почти никого не волновало.
Вот в этой вот обстановке и прошли выборы 12 июня 1991 года. Горожане проголосовали за кандидатуру Бориса Ельцина в качестве президента РСФСР, выбрали Анатолия Собчака мэром Ленинграда, как бы эклектично это ни звучало, а сам Ленинград приняли решение переименовать в Санкт-Петербург. Против переименования выступили только жители Кронштадта, но больше половины участников референдума с такой перспективой согласились. До действительной смены имени города оставалось еще чуть более полугода. До упразднения СССР - еще меньше.
Выборы в городе, которого нет
Вспоминая июньские выборы 1991 года, так и хочется, уподобившись какому-нибудь персонажу из книжки Говарда или Спрэга де Кампа выдать пафосную фразу «Дело было совсем в другую эпоху, в городе, которого больше нет, в стране, которой больше не существует». Ведь, и правда, дело обстояло именно так. СССР доживал последние месяцы, но большинству граждан казался незыблемым, город наш назывался Ленинградом, а эпоха… Она, и правда, была другая, - та самая эпоха перемен, жить в которую принято желать детям худших врагов.
Впрочем, в те дни мы этого еще не осознавали. Еще виделись наполненными каким-то смыслом, слова «перестройка», «демократия» и «гласность», хотя словосочетания «интенсификация-90», «ускорение» и «500 дней» этот смысл быстро утратили. Еще казалась что-то значащей фигура Горбачева, хотя в народе уже вовсю ходили прозвища «Меченый», «Говорун» и «Лимонадный Джо». Еще казалась увлекательным приключением покупка продуктов по талонам с обязательным предъявлением «визитной карточки покупателя», - все-таки эта система позволяла что-то реально купить даже в условиях тотального дефицита. Экономика страны готовилась сорваться в глубокое пике, но никто из обывателей об этом не задумывался.
Напротив, происходящее вокруг казалось тогда интересным, необычным, свежим, напоминало сцены из голливудского кино. В Подмосковье кинули в речку закутанного в мешок от китайского риса оппозиционного политика Бориса Ельцина, на питерском пустыре выстрелили из неустановленного огнестрела в остросоциального ведущего передачи «600 секунд», внезапно самозародившиеся экоактивисты протестовали против строительства дамбы в Финском заливе, стращая население сине-зелеными водорослями. А вчерашние спекулянты, которых увлеченно гоняла милиция, превратились сперва в кооператоров, а потом - в индивидуальных частных предпринимателей, эмиссаров грядущего капиталистического рая. Эпоха уличных ларьков с разноцветными бутылками «химических» ликеров, турецкой косметикой с лейблом «made in France», китайским ширпотребом и так далее еще не наступила, до ее старта был еще где-то год, но зато из арендованной задней комнаты в магазине, «видака» с десятком кассет и дюжины стульев уже можно было изобразить «видео-салон». И желающих потратить рубль на просмотр невиданной прежде западной кинопродукции находилось немало. В общем, на фоне спокойной и ровной жизни в предшествующие годы все это было чрезвычайно увлекательно.
Правда, город при этом стал в те поры куда более неухоженным, чем в пресловутую «эпоху застоя». Общественные туалеты стали платными, в результате чего страшно возблагоухали подворотни центральных районов. Замерло разверзшейся бездной строительство метро на Сенной площади, а вокруг этой ямы вскипел, как нарыв вокруг раны, стихийный рынок с товарами, разложенными на брошенных прямо в грязь картонках, - от предметов нехитрого домашнего быта до стероидных куриных окорочков - «ножек Буша». И, как будто по какому-то сигналу, прошла по петербургским районам волна тупого и бессмысленного вандализма: у уличных телефонов-автоматов были оторваны трубки, в парадных оказались выжжены кнопки лифтов, короста бумажных объявлений «куплю/продам» покрыла фонарные столбы, остановки общественного транспорта и стены домов тройным слоем. Декорации для съемок фильма про жизнь в гетто получились что надо. Удивительно, но почему-то это в ту пору почти никого не волновало.
Вот в этой вот обстановке и прошли выборы 12 июня 1991 года. Горожане проголосовали за кандидатуру Бориса Ельцина в качестве президента РСФСР, выбрали Анатолия Собчака мэром Ленинграда, как бы эклектично это ни звучало, а сам Ленинград приняли решение переименовать в Санкт-Петербург. Против переименования выступили только жители Кронштадта, но больше половины участников референдума с такой перспективой согласились. До действительной смены имени города оставалось еще чуть более полугода. До упразднения СССР - еще меньше.