Как я пить бросал
«Волга впадает в Каспийское море...». «Лошади кушают овёс и сено...». «Веселие Руси есть пити, не можем без того быти».
В молодости я не заморачивался такими алкогольными размышлениями. Выпивал, да. Как любили говорить тогда - культурно, в крайнем случае - умеренно. Меня ещё отец учил каждый раз, когда приезжал из города навеселе: «Знай, с кем пить, знай, когда пить, и знай, сколько пить». Совет хороший, что и не говори, но невыполнимый. Прошло немало времени, прежде чем я научился соблюдать первые два условия. Выпивал в проверенных местах и далеко не со всеми. Собирались на чей-нибудь день рождения компанией, все друг друга знали. По-нашему российскому менталитету выпить спиртного не является основной задачей. А поговорить? Довольно скоро разговоры за столом перерастали в споры. Они могли быть вежливыми или даже интеллигентными поначалу. Увлёкшись спором, я не замечал налитой рюмки и вместе с оппонентом выпивал алкоголь автоматически, чтобы скорее вернуться к обсуждаемому предмету. Конечно, после выполнения двух условий я не напивался. Но с годами я становился к себе всё требовательнее и требовательнее, особенно начиная с периода воцерковления. На следующий день после вечеринки я мучился выпитым, находил в своём поведении множественные недостатки, на коие в двадцать-двадцать пять лет вовсе не обращал внимания. В голове блуждали мысли: «Как-то вчера неуверенно передвигался, повысил в споре голос, не смог аргументированно выразить свою точку зрения и прочее и прочее. Итог подводила фраза: «Последняя была лишней». Попробовал вообще перестать выпивать. Причину всем объяснял так: «Мне сейчас нельзя - травма». У меня действительно она была, я даже в больнице лежал. Отмазка временная, не мог же соглашаться теперь всю жизнь, что больной. Но главное - отвержение социальной среды. В компаниях уже чувствовал себя лишним, слушать разговоры полупьяных людей, оказывается, очень скучно. Да и для остальных трезвенник в компании - аналог шпиона. Тем более я работал несколько лет в первом отделе. Через год всё вернулось на круги своя. Хочешь быть в коллективе - выпивай как все.
Джек Лондон на эту тему книгу написал: «Джон Ячменное Зерно». Герой романа всю свою жизнь испытывал отвращение к спиртному, но боролся с собой. Выпивал вместе со всеми, чтобы не быть изгоем в обществе. В итоге стал-таки алкоголиком. В культовом фильме «Москва слезам не верит» непьющий хоккеист не смог противостоять социальной среде. В итоге спился. В реальной жизни подобных случаев я наблюдал немало.
Но были и положительные примеры.
Читал у Паисия Святогорца про мужчину, умолявшему старца исцелить его больного ребёнка.
- Я буду молиться, - обещал старец, - но и ты, как отец, должен принести какую-нибудь жертву, так как Бог сильно «подвигается» от жертвенной любви.
Мужчина бросил курить, и ребёнок выздоровел.
Я уже несколько лет ходил в церковь, интересовался всем, что связано с христианской верой. Мы отмечали свой день ангела в узкой компании. Среди нас был прихожанин, злоупотреблявший алкоголем. Из Александро-Невской Лавры приезжал наш духовник, по его наказу на праздничном столе из напитков стоял один лишь квас. Не вели никаких проповедей или уговоров за трезвый образ жизни. Полтора-два десятка человек отказывались на время от винопития ради одного зависимого. Этот молчаливый «подвиг» дал прекрасный результат. Мужчина уже много лет не пьёт.
Я уже точно знал, что надо совсем перестать выпивать. Осложнялось всё тем, что я работал на стройке. В девяностые годы насмотрелся на судьбы своих коллег. Из шести человек нашей бригады - мы тогда работали на частных заказах - в живых остался я один. Все в разное время сгорели от водки. Судя по всему, нечто подобное происходило по всей стране. И хотя я выпивал всё реже и реже, полностью отказаться от спиртного мне не удавалось. Не хватало главного - уверенности в исполнении.
Тогда распространялась видеокассеты с лекциями проповедника трезвости - Владимира Георгиевича Жданова. В это же время я ломал копии на форуме Кураева, это была одна из самых серьёзных площадок. Модераторы - чистые звери. Они безжалостно банили нарушающих правила ведения дискуссии. Поэтому споры велись между участниками разных политических и религиозных образований вполне сдержанно. На православном сайте уживались христиане всех конфессий, буддисты, мусульмане, иудеи, антисоветчики, коммунисты и либералы всех мастей. Именно там разгорелась настоящая борьба сторонников и противников Жданова. Его обвиняли в еретичестве, оккультизме, вранье и некомпетентности, сотрудничестве с неоязыческими сектами, в ненаучном подходе. Самый забавный спор возник после слов лектора о производстве шампанского через посредство пукающих бактерий. Кое-то из обличителей возмущённо объяснял, что нет у бактерий отверстия, откуда они могут пукать. Сторонники защищали Жданова, называя его борцом против алкогольного геноцида России. Те и другие были и правы, и неправы.
Одни говорили: «Бороться за трезвый образ жизни нужно не так. Люди пьют, потому что не знают, зачем живут, пустоту заполняют водкой. Надо их убеждать найти в себе высшую внутреннюю цель».
Другие возражали: «От его лекций есть реальная польза, не трогайте нашего Владимира Георгиевича. Пока вы думаете, как убедить людей не пить, страна сопьётся».
Довольно удачно смягчил разногласия митрополит Тихон Шевкунов, пригласивший Жданова на совместную передачу на телевидении. Позже он снял около сорока социальных антиалкогольных роликов из цикла «Береги себя». Самый жуткий, возможно, и самый действенный ролик даже сейчас перед глазами: толпа людей идëт вслед человеку, напоминающего гамельского крысолова. Тот встаëт в лодку и отплывает по морю, наполненному бутылками. Люди один за другим безостановочно идут за «крысоловом» и проваливаются в бездну, их накрывают бутылки. На экран наплывает надпись: «700000 человек ежегодно». К середине двухтысячных потребление алкоголя в России доходило до 18 литров на душу населения в год. Под руководством митрополита Тихона и писателя Валентина Распутина был организован Церковно-общественный Совет по защите от алкогольной угрозы. Через десять лет потребление алкоголя сократилось до 9 литров.
Эта идея - вести трезвый образ жизни - окончательно высветилась для меня именно в лекции Владимира Жданова. Среди всех его ляпов я увидел главный посыл - показать личный пример. Лектор цитировал наставление апостола Павла: «Лучше не есть мяса, не пить вина и не делать ничего такого, отчего твой брат претыкается, или соблазняется, или изнемогает». К тому времени я уже читал каждый день по отрывку из Евангелия и апостольских посланий. И только после упоминания Жданова я применил эти слова к себе. Чтобы не соблазнять окружающих, нужно самому вести трезвый образ жизни. Да и древние говорили: «Каков ты - таков и мир вокруг тебя». Мяса я и так не ел идоложертвенного - о нём шла речь в Новом Завете. Конечно, под слова «и ничего такого» можно подвести всё, из чего состоит наша жизнь. Впервые я это понял уже на первом году воцерковления. Причащался я каждый месяц, и всегда ко мне обращался прихожанин - дядечка лет пятидесяти, кругленький и добродушный: «Спасибо вам...». Мне было непонятно, за что он меня благодарит. Лишь позже понял, что поступками, словами, мыслями, всей своей жизнью мы меняем окружающий мир. К лучшему или к худшему - во многом зависит от нас...
На удивление, многие из моих друзей, родственников и знакомых спокойно отнеслись к моему решению. Сначала они юморили:
- Бросить пить очень легко - я это делал тысячу раз.
А потом предлагали выпить:
- Да ладно, никто же не увидит. Ты только со мной выпей.
Я нашёл идеальную отмазку:
- Понимаешь, мне, как православному человеку, нельзя врать. И если я только с тобой выпью, будет несправедливо по отношению к другим. Лучше я ни с кем не буду пить.
Аргумент убойный, ибо ещё Достоевский писал, что самая высшая черта у русского человека - чувство справедливости и жажда её. Уговоры прекращались, так и не начавшись.
И всё же приходилось держать ухо востро. Уже с 16 лет я знал, что выпивающих, даже алкоголиков, осуждать нельзя. Мой дальний родственник, сильно пьющий, вдруг прекратил употреблять водку. Он с болезненным раздражением хаял выпивающих. Всё закончилось печально, через несколько месяцев родственник сорвался. В итоге спился.
Забавно, но первое время мне нет-нет да и снился один и тот же сон. Будто я напился вдрызг, чего наяву не бывало со мной никогда. Иду, шатаясь, по улице, падаю в канаву, ползаю в грязи. А навстречу идут люди, качают головами, оборачиваются, кто-то смеётся. Я же во сне думаю: «Как же так? Я ж не пью!». И только проснувшись от дурмана, осознавал, что это был сон. Слава Тебе, Господи!
Вскоре почти все мои знакомые привыкли, что я веду трезвый образ жизни. А вот с православными христианами пришлось повоевать. Пока я работал недалеко от дома, всё проходило гладко. В командировках же мне приходилось с понедельника по пятницу жить на объекте, на дорогу уходило около трёх часов. Каждый день не наездишься. Мы тогда восстанавливали разрушенную Троицкую церковь в деревне Огоньки, прежнее финское название - Линтула. Наша бригада интернациональная: четыре хохла, два грузина, русский я один. Обедали мы на свежем воздухе за длинным столом под скатной крышей. Трапезной заведовал крепкий и эмоциональный грузин, он баловал всех национальной кухней. Конечно, под шашлык-машлык трудно удержаться от соточки. Правда, мои храмостроители меру знали, ведь ещё работать надо. Я не начинал разговоры на алкогольные темы, а уж тем более не пропагандировал за трезвость. Но всё равно, видимо, в моих глазах коллеги усматривали немой укор.
Они набрасывались с возражениями:
- Церковь говорит, что виновато не вино, а пьянство.
- Вином гнушаться нельзя, это дар Божий.
- Вино веселит сердце человека.
- Да ты, батенька, отделяешься от коллектива. А это уже гордыня.
От меня словно отскакивало, сказывался опыт ведения дискуссии на форуме:
- Я не гнушаюсь вином, ибо не пью для пользы своей. И нигде не сказано, что пить православному христианину необходимо, - и переходил в атаку, - вы своим давлением хотите нарушить мой свободный выбор?
- Что же вы раньше не говорили, что я отделяюсь от коллектива, когда отказывался от домашнего сала? Вы даже шутили: «Нам больше достанется».
- Вино-то веселит, а водка? К тому же остаётся вопрос о количестве потребляемого.
- А при венчании положено вино новобрачным выпить, священник сам чашу подносит, - не унимались коллеги, - понимаешь - по-ло-же-но!
- Ищите во всём смысл, - отвечал я. - Вино в чаше - символ. Благословляется единство мужа и жены с общими тяготами и радостями. Не хотите ли вы сказать, что теперь они обязаны пить водку в любых количествах со стаканов?
Не дожидаясь ответа, я продолжил:
- Священник писал на форуме: «Я веду трезвый образ жизни много лет. Однажды мне позвонил мой брат. Приехал к нему, и мы выпили по стакану водки - у него погиб сын. Я перестал быть трезвенником?» Самые упоротые за культурное питие комментировать постеснялись.
А вы как думаете? - спросил я у коллег.
Ответом было молчание.
Со временем споры сошли на нет. Мои коллеги остановились всего на одном предложении:
- Дак ты сам-то не пей, нас утеши, нам литра хватит, - шутили они.
Это словечко - «утешение» - довольно-таки популярно в православной среде. Шутки шутками, но через месяц это мне надоело.
- Вот ужо я вам покажу козью морду, - решился я. Надо сказать, что в наше время это выражение означает - обидеться. Что, естественно, меня не устраивало. На самом деле оно имеет совсем другой смысл. В древнегреческом мифе юный Зевс воспитывался козой Амалфеей. После её смерти повзрослевший Зевс обтянул свой щит шкурой козы. Эту накидку не пробивало никакое оружие. Назывался щит - «эгида». То есть выражение «под эгидой» или под защитой и покровительством пришло из мифа. Мало того, на звёздном небе появились названия: звезда Капелла(Амалфея), созвездия Козерог и Возничий. Мне всегда нравилась астрономия, жаль, что в школе изучали её только год. Вдохновившись покровительством святых отцов, под их эгидой, я подготовил на ноутбуке текст.
Собравшись за столом на очередной обед, я обратился к своим храмостроителям:
- Народ! Слышал я, что в монастырях за трапезой один монах читает всем душеполезные истории о жизни святых подвижников. Может, я что-нибудь почитаю?
- Конечно, почитай, - чуть ли не хором отозвались коллеги, не подозревая о моём коварстве.
Я открыл ноутбук и зачитал:
«Послушай, что говорит апостол Павел: «употребляй немного вина ради желудка твоего и частых твоих недугов». Если этот святой, даже одержимый болезнью и частыми недугами, не употреблял вина, доколе не повелел ему учитель, то какого же достойны будем осуждения мы, когда и здоровые упиваемся? Ему сказано: употребляй немного вина ради желудка твоего; а из вас каждому упивающемуся скажет апостол: употребляй меньше вина, потому что от пьянства рождаются блудодеяние, сквернословие и прочие дурные похоти. Если же не хотите воздерживаться от пьянства по этой причине, то воздерживайтесь хоть потому, что оно возбуждает гнусные похоти. Вино дано для веселья, - сказано: «вино, которое веселит сердце человека», а вы и это доброе его свойство порочите. Вино производит помешательство и, если даже не причиняет опьянения, ослабляет крепость сил души и приводит её к рассеянности».
Поначалу меня слушали молча, потом один возмутился:
- Кто это написал?
- Святитель Иоанн Златоуст, - с готовностью ответил я.
- А ты не врёшь?
- Обижаете, заулыбался я, - можете сами посмотреть. И продолжил чтение уже преподобных Феодора Студита и Феофана Затворника:
«Для всех полезно не пить вина, особенно для крепких телом».
«Не упивайтеся. Но как положить меру, с которой начинается упивание? Христианам скорее идёт - совсем не пейте, - разве только в крайностях - в видах врачевания. Конечно, не вино укоризненно, а пьянство; но огонь в кровь влагается и малым количеством вина, и прибывшее от того развеселение плотское развевает мысли и расшатывает нравственную крепость. Какая же нужда ввергать себя в такое опасное положение? Особенно когда сознается, что всякую минуту времени надобно искупать, а этим поступком не минуты, а дни отдаются даром врагам, и добро бы даром, а то ещё с приплатою? - Так, строго судя, винопитие совсем должно быть изгнано из употребления в среде христиан».
Я замолчал. Ответом мне была тишина. Я не прочитал ещё и половины из подготовленных цитат святых отцов. Закрыл ноутбук, решив, что всему должна быть мера, не только в употреблении вина. Конечно, я понимал, что выпивать они не перестанут. Но с той поры шутки прекратились. Это была почти победа.
Мы выложили первый этаж церкви огромными гранитными блоками, а трапециевидные окна красным кирпичом под старину. Уступили место плотникам - второй этаж исторически был из дерева - и перешли работать в Константино-Еленинский монастырь для возведения нового храма. Нам выделили для проживания двухэтажный коттедж - его подарил монастырю прихожанин. Народу значительно прибавилось: десятка два строителей из восточной Украины, четыре грузина, белорус и даже два таджика. Ожидаемо, что в первую же неделю все узнали, что я не пью. Все начавшиеся было попытки оспорить неправильность моего выбора я отразил уже легко. Не вдаваясь в споры и объяснения, распечатал цитаты на двух листах и вывесил на стенке для всех желающих поспорить со святыми отцами. Высказываний о пользе отказа от винопития у меня набралось уже более сорока. Больше с претензиями ко мне никто не подходил. Листки провисели три дня. Куда они делись, я не стал выяснять.
Народ попался хоть и выпивающий, но душевный. Мои опасения, что я окажусь вне социальной среды, не сбылись. На свой день рождения и ангела вместо водки я проставлялся несколькими килограммами черешни. Как говорится: «И волки сыты, и овцы целы». И пастух живой...
Будучи ещё школьником, я в лесу свернул не в ту сторону и оказался в буреломе. В вышине шумели сосны, я продирался через валежник, огибал коряги, и только нет-нет, да и пробивалось сквозь крону деревьев солнце. Мне становилось тревожнее и тревожнее. И вдруг лес неожиданно закончился, передо мной раскинулась поляна, вся в цветах, солнечные лучи буквально поливали всё вокруг. Я замер. Навсегда запомнилось ощущение свободы, меня будто кто похвалил: «Молодец, вышел».
Подобные эмоции я испытал на второй год работы в монастыре. Проставлялись сразу три строителя. Они уезжали домой в село под Николаевом - закончилась временная регистрация. В трапезной шумно, народ после рабочего дня оживлённо готовился к утешению. Стол ломился от закусок, грузины всей компанией расстарались.
- Серёга, садись к нам, мы купили тебе бутылку лимонада и две коробки сока, - привстал один отпускник, пропуская меня за стол.
Меня накрыла эйфория. Я не пил спиртных напитков уже шестой год, но только в тот момент я понял, что независимость от социальной среды наконец-то достигнута. С той поры я уже не испытывал неудобства среди выпивающих людей, да и ко мне все привыкли.
Последние два года опять возрос спрос на алкогольную продукцию. С высоты сегодняшнего дня так вижу решение проблемы:
По большому счёту правы все. И государевы люди, проводящие антиалкогольную политику, разъясняющие в СМИ вред алкоголя.
И Владимир Жданов, предлагающий ограничить и затруднить покупку алкоголя «пограничным» выпивохам.
И сторонники культурного пития, предлагающие найти в себе высшую внутреннюю цель - если только не на словах.
И христиане в Церкви, молящиеся и помогающие самому беспросветному алкоголику.
И каждый из нас, не соблазняющий ближнего, в меру своих сил.
Короче - действовать надо всем миром. Впрочем, наш народ тем и силён бывает, когда «всем миром» не пустые слова.
В молодости я не заморачивался такими алкогольными размышлениями. Выпивал, да. Как любили говорить тогда - культурно, в крайнем случае - умеренно. Меня ещё отец учил каждый раз, когда приезжал из города навеселе: «Знай, с кем пить, знай, когда пить, и знай, сколько пить». Совет хороший, что и не говори, но невыполнимый. Прошло немало времени, прежде чем я научился соблюдать первые два условия. Выпивал в проверенных местах и далеко не со всеми. Собирались на чей-нибудь день рождения компанией, все друг друга знали. По-нашему российскому менталитету выпить спиртного не является основной задачей. А поговорить? Довольно скоро разговоры за столом перерастали в споры. Они могли быть вежливыми или даже интеллигентными поначалу. Увлёкшись спором, я не замечал налитой рюмки и вместе с оппонентом выпивал алкоголь автоматически, чтобы скорее вернуться к обсуждаемому предмету. Конечно, после выполнения двух условий я не напивался. Но с годами я становился к себе всё требовательнее и требовательнее, особенно начиная с периода воцерковления. На следующий день после вечеринки я мучился выпитым, находил в своём поведении множественные недостатки, на коие в двадцать-двадцать пять лет вовсе не обращал внимания. В голове блуждали мысли: «Как-то вчера неуверенно передвигался, повысил в споре голос, не смог аргументированно выразить свою точку зрения и прочее и прочее. Итог подводила фраза: «Последняя была лишней». Попробовал вообще перестать выпивать. Причину всем объяснял так: «Мне сейчас нельзя - травма». У меня действительно она была, я даже в больнице лежал. Отмазка временная, не мог же соглашаться теперь всю жизнь, что больной. Но главное - отвержение социальной среды. В компаниях уже чувствовал себя лишним, слушать разговоры полупьяных людей, оказывается, очень скучно. Да и для остальных трезвенник в компании - аналог шпиона. Тем более я работал несколько лет в первом отделе. Через год всё вернулось на круги своя. Хочешь быть в коллективе - выпивай как все.
Джек Лондон на эту тему книгу написал: «Джон Ячменное Зерно». Герой романа всю свою жизнь испытывал отвращение к спиртному, но боролся с собой. Выпивал вместе со всеми, чтобы не быть изгоем в обществе. В итоге стал-таки алкоголиком. В культовом фильме «Москва слезам не верит» непьющий хоккеист не смог противостоять социальной среде. В итоге спился. В реальной жизни подобных случаев я наблюдал немало.
Но были и положительные примеры.
Читал у Паисия Святогорца про мужчину, умолявшему старца исцелить его больного ребёнка.
- Я буду молиться, - обещал старец, - но и ты, как отец, должен принести какую-нибудь жертву, так как Бог сильно «подвигается» от жертвенной любви.
Мужчина бросил курить, и ребёнок выздоровел.
Я уже несколько лет ходил в церковь, интересовался всем, что связано с христианской верой. Мы отмечали свой день ангела в узкой компании. Среди нас был прихожанин, злоупотреблявший алкоголем. Из Александро-Невской Лавры приезжал наш духовник, по его наказу на праздничном столе из напитков стоял один лишь квас. Не вели никаких проповедей или уговоров за трезвый образ жизни. Полтора-два десятка человек отказывались на время от винопития ради одного зависимого. Этот молчаливый «подвиг» дал прекрасный результат. Мужчина уже много лет не пьёт.
Я уже точно знал, что надо совсем перестать выпивать. Осложнялось всё тем, что я работал на стройке. В девяностые годы насмотрелся на судьбы своих коллег. Из шести человек нашей бригады - мы тогда работали на частных заказах - в живых остался я один. Все в разное время сгорели от водки. Судя по всему, нечто подобное происходило по всей стране. И хотя я выпивал всё реже и реже, полностью отказаться от спиртного мне не удавалось. Не хватало главного - уверенности в исполнении.
Тогда распространялась видеокассеты с лекциями проповедника трезвости - Владимира Георгиевича Жданова. В это же время я ломал копии на форуме Кураева, это была одна из самых серьёзных площадок. Модераторы - чистые звери. Они безжалостно банили нарушающих правила ведения дискуссии. Поэтому споры велись между участниками разных политических и религиозных образований вполне сдержанно. На православном сайте уживались христиане всех конфессий, буддисты, мусульмане, иудеи, антисоветчики, коммунисты и либералы всех мастей. Именно там разгорелась настоящая борьба сторонников и противников Жданова. Его обвиняли в еретичестве, оккультизме, вранье и некомпетентности, сотрудничестве с неоязыческими сектами, в ненаучном подходе. Самый забавный спор возник после слов лектора о производстве шампанского через посредство пукающих бактерий. Кое-то из обличителей возмущённо объяснял, что нет у бактерий отверстия, откуда они могут пукать. Сторонники защищали Жданова, называя его борцом против алкогольного геноцида России. Те и другие были и правы, и неправы.
Одни говорили: «Бороться за трезвый образ жизни нужно не так. Люди пьют, потому что не знают, зачем живут, пустоту заполняют водкой. Надо их убеждать найти в себе высшую внутреннюю цель».
Другие возражали: «От его лекций есть реальная польза, не трогайте нашего Владимира Георгиевича. Пока вы думаете, как убедить людей не пить, страна сопьётся».
Довольно удачно смягчил разногласия митрополит Тихон Шевкунов, пригласивший Жданова на совместную передачу на телевидении. Позже он снял около сорока социальных антиалкогольных роликов из цикла «Береги себя». Самый жуткий, возможно, и самый действенный ролик даже сейчас перед глазами: толпа людей идëт вслед человеку, напоминающего гамельского крысолова. Тот встаëт в лодку и отплывает по морю, наполненному бутылками. Люди один за другим безостановочно идут за «крысоловом» и проваливаются в бездну, их накрывают бутылки. На экран наплывает надпись: «700000 человек ежегодно». К середине двухтысячных потребление алкоголя в России доходило до 18 литров на душу населения в год. Под руководством митрополита Тихона и писателя Валентина Распутина был организован Церковно-общественный Совет по защите от алкогольной угрозы. Через десять лет потребление алкоголя сократилось до 9 литров.
Эта идея - вести трезвый образ жизни - окончательно высветилась для меня именно в лекции Владимира Жданова. Среди всех его ляпов я увидел главный посыл - показать личный пример. Лектор цитировал наставление апостола Павла: «Лучше не есть мяса, не пить вина и не делать ничего такого, отчего твой брат претыкается, или соблазняется, или изнемогает». К тому времени я уже читал каждый день по отрывку из Евангелия и апостольских посланий. И только после упоминания Жданова я применил эти слова к себе. Чтобы не соблазнять окружающих, нужно самому вести трезвый образ жизни. Да и древние говорили: «Каков ты - таков и мир вокруг тебя». Мяса я и так не ел идоложертвенного - о нём шла речь в Новом Завете. Конечно, под слова «и ничего такого» можно подвести всё, из чего состоит наша жизнь. Впервые я это понял уже на первом году воцерковления. Причащался я каждый месяц, и всегда ко мне обращался прихожанин - дядечка лет пятидесяти, кругленький и добродушный: «Спасибо вам...». Мне было непонятно, за что он меня благодарит. Лишь позже понял, что поступками, словами, мыслями, всей своей жизнью мы меняем окружающий мир. К лучшему или к худшему - во многом зависит от нас...
На удивление, многие из моих друзей, родственников и знакомых спокойно отнеслись к моему решению. Сначала они юморили:
- Бросить пить очень легко - я это делал тысячу раз.
А потом предлагали выпить:
- Да ладно, никто же не увидит. Ты только со мной выпей.
Я нашёл идеальную отмазку:
- Понимаешь, мне, как православному человеку, нельзя врать. И если я только с тобой выпью, будет несправедливо по отношению к другим. Лучше я ни с кем не буду пить.
Аргумент убойный, ибо ещё Достоевский писал, что самая высшая черта у русского человека - чувство справедливости и жажда её. Уговоры прекращались, так и не начавшись.
И всё же приходилось держать ухо востро. Уже с 16 лет я знал, что выпивающих, даже алкоголиков, осуждать нельзя. Мой дальний родственник, сильно пьющий, вдруг прекратил употреблять водку. Он с болезненным раздражением хаял выпивающих. Всё закончилось печально, через несколько месяцев родственник сорвался. В итоге спился.
Забавно, но первое время мне нет-нет да и снился один и тот же сон. Будто я напился вдрызг, чего наяву не бывало со мной никогда. Иду, шатаясь, по улице, падаю в канаву, ползаю в грязи. А навстречу идут люди, качают головами, оборачиваются, кто-то смеётся. Я же во сне думаю: «Как же так? Я ж не пью!». И только проснувшись от дурмана, осознавал, что это был сон. Слава Тебе, Господи!
Вскоре почти все мои знакомые привыкли, что я веду трезвый образ жизни. А вот с православными христианами пришлось повоевать. Пока я работал недалеко от дома, всё проходило гладко. В командировках же мне приходилось с понедельника по пятницу жить на объекте, на дорогу уходило около трёх часов. Каждый день не наездишься. Мы тогда восстанавливали разрушенную Троицкую церковь в деревне Огоньки, прежнее финское название - Линтула. Наша бригада интернациональная: четыре хохла, два грузина, русский я один. Обедали мы на свежем воздухе за длинным столом под скатной крышей. Трапезной заведовал крепкий и эмоциональный грузин, он баловал всех национальной кухней. Конечно, под шашлык-машлык трудно удержаться от соточки. Правда, мои храмостроители меру знали, ведь ещё работать надо. Я не начинал разговоры на алкогольные темы, а уж тем более не пропагандировал за трезвость. Но всё равно, видимо, в моих глазах коллеги усматривали немой укор.
Они набрасывались с возражениями:
- Церковь говорит, что виновато не вино, а пьянство.
- Вином гнушаться нельзя, это дар Божий.
- Вино веселит сердце человека.
- Да ты, батенька, отделяешься от коллектива. А это уже гордыня.
От меня словно отскакивало, сказывался опыт ведения дискуссии на форуме:
- Я не гнушаюсь вином, ибо не пью для пользы своей. И нигде не сказано, что пить православному христианину необходимо, - и переходил в атаку, - вы своим давлением хотите нарушить мой свободный выбор?
- Что же вы раньше не говорили, что я отделяюсь от коллектива, когда отказывался от домашнего сала? Вы даже шутили: «Нам больше достанется».
- Вино-то веселит, а водка? К тому же остаётся вопрос о количестве потребляемого.
- А при венчании положено вино новобрачным выпить, священник сам чашу подносит, - не унимались коллеги, - понимаешь - по-ло-же-но!
- Ищите во всём смысл, - отвечал я. - Вино в чаше - символ. Благословляется единство мужа и жены с общими тяготами и радостями. Не хотите ли вы сказать, что теперь они обязаны пить водку в любых количествах со стаканов?
Не дожидаясь ответа, я продолжил:
- Священник писал на форуме: «Я веду трезвый образ жизни много лет. Однажды мне позвонил мой брат. Приехал к нему, и мы выпили по стакану водки - у него погиб сын. Я перестал быть трезвенником?» Самые упоротые за культурное питие комментировать постеснялись.
А вы как думаете? - спросил я у коллег.
Ответом было молчание.
Со временем споры сошли на нет. Мои коллеги остановились всего на одном предложении:
- Дак ты сам-то не пей, нас утеши, нам литра хватит, - шутили они.
Это словечко - «утешение» - довольно-таки популярно в православной среде. Шутки шутками, но через месяц это мне надоело.
- Вот ужо я вам покажу козью морду, - решился я. Надо сказать, что в наше время это выражение означает - обидеться. Что, естественно, меня не устраивало. На самом деле оно имеет совсем другой смысл. В древнегреческом мифе юный Зевс воспитывался козой Амалфеей. После её смерти повзрослевший Зевс обтянул свой щит шкурой козы. Эту накидку не пробивало никакое оружие. Назывался щит - «эгида». То есть выражение «под эгидой» или под защитой и покровительством пришло из мифа. Мало того, на звёздном небе появились названия: звезда Капелла(Амалфея), созвездия Козерог и Возничий. Мне всегда нравилась астрономия, жаль, что в школе изучали её только год. Вдохновившись покровительством святых отцов, под их эгидой, я подготовил на ноутбуке текст.
Собравшись за столом на очередной обед, я обратился к своим храмостроителям:
- Народ! Слышал я, что в монастырях за трапезой один монах читает всем душеполезные истории о жизни святых подвижников. Может, я что-нибудь почитаю?
- Конечно, почитай, - чуть ли не хором отозвались коллеги, не подозревая о моём коварстве.
Я открыл ноутбук и зачитал:
«Послушай, что говорит апостол Павел: «употребляй немного вина ради желудка твоего и частых твоих недугов». Если этот святой, даже одержимый болезнью и частыми недугами, не употреблял вина, доколе не повелел ему учитель, то какого же достойны будем осуждения мы, когда и здоровые упиваемся? Ему сказано: употребляй немного вина ради желудка твоего; а из вас каждому упивающемуся скажет апостол: употребляй меньше вина, потому что от пьянства рождаются блудодеяние, сквернословие и прочие дурные похоти. Если же не хотите воздерживаться от пьянства по этой причине, то воздерживайтесь хоть потому, что оно возбуждает гнусные похоти. Вино дано для веселья, - сказано: «вино, которое веселит сердце человека», а вы и это доброе его свойство порочите. Вино производит помешательство и, если даже не причиняет опьянения, ослабляет крепость сил души и приводит её к рассеянности».
Поначалу меня слушали молча, потом один возмутился:
- Кто это написал?
- Святитель Иоанн Златоуст, - с готовностью ответил я.
- А ты не врёшь?
- Обижаете, заулыбался я, - можете сами посмотреть. И продолжил чтение уже преподобных Феодора Студита и Феофана Затворника:
«Для всех полезно не пить вина, особенно для крепких телом».
«Не упивайтеся. Но как положить меру, с которой начинается упивание? Христианам скорее идёт - совсем не пейте, - разве только в крайностях - в видах врачевания. Конечно, не вино укоризненно, а пьянство; но огонь в кровь влагается и малым количеством вина, и прибывшее от того развеселение плотское развевает мысли и расшатывает нравственную крепость. Какая же нужда ввергать себя в такое опасное положение? Особенно когда сознается, что всякую минуту времени надобно искупать, а этим поступком не минуты, а дни отдаются даром врагам, и добро бы даром, а то ещё с приплатою? - Так, строго судя, винопитие совсем должно быть изгнано из употребления в среде христиан».
Я замолчал. Ответом мне была тишина. Я не прочитал ещё и половины из подготовленных цитат святых отцов. Закрыл ноутбук, решив, что всему должна быть мера, не только в употреблении вина. Конечно, я понимал, что выпивать они не перестанут. Но с той поры шутки прекратились. Это была почти победа.
Мы выложили первый этаж церкви огромными гранитными блоками, а трапециевидные окна красным кирпичом под старину. Уступили место плотникам - второй этаж исторически был из дерева - и перешли работать в Константино-Еленинский монастырь для возведения нового храма. Нам выделили для проживания двухэтажный коттедж - его подарил монастырю прихожанин. Народу значительно прибавилось: десятка два строителей из восточной Украины, четыре грузина, белорус и даже два таджика. Ожидаемо, что в первую же неделю все узнали, что я не пью. Все начавшиеся было попытки оспорить неправильность моего выбора я отразил уже легко. Не вдаваясь в споры и объяснения, распечатал цитаты на двух листах и вывесил на стенке для всех желающих поспорить со святыми отцами. Высказываний о пользе отказа от винопития у меня набралось уже более сорока. Больше с претензиями ко мне никто не подходил. Листки провисели три дня. Куда они делись, я не стал выяснять.
Народ попался хоть и выпивающий, но душевный. Мои опасения, что я окажусь вне социальной среды, не сбылись. На свой день рождения и ангела вместо водки я проставлялся несколькими килограммами черешни. Как говорится: «И волки сыты, и овцы целы». И пастух живой...
Будучи ещё школьником, я в лесу свернул не в ту сторону и оказался в буреломе. В вышине шумели сосны, я продирался через валежник, огибал коряги, и только нет-нет, да и пробивалось сквозь крону деревьев солнце. Мне становилось тревожнее и тревожнее. И вдруг лес неожиданно закончился, передо мной раскинулась поляна, вся в цветах, солнечные лучи буквально поливали всё вокруг. Я замер. Навсегда запомнилось ощущение свободы, меня будто кто похвалил: «Молодец, вышел».
Подобные эмоции я испытал на второй год работы в монастыре. Проставлялись сразу три строителя. Они уезжали домой в село под Николаевом - закончилась временная регистрация. В трапезной шумно, народ после рабочего дня оживлённо готовился к утешению. Стол ломился от закусок, грузины всей компанией расстарались.
- Серёга, садись к нам, мы купили тебе бутылку лимонада и две коробки сока, - привстал один отпускник, пропуская меня за стол.
Меня накрыла эйфория. Я не пил спиртных напитков уже шестой год, но только в тот момент я понял, что независимость от социальной среды наконец-то достигнута. С той поры я уже не испытывал неудобства среди выпивающих людей, да и ко мне все привыкли.
Последние два года опять возрос спрос на алкогольную продукцию. С высоты сегодняшнего дня так вижу решение проблемы:
По большому счёту правы все. И государевы люди, проводящие антиалкогольную политику, разъясняющие в СМИ вред алкоголя.
И Владимир Жданов, предлагающий ограничить и затруднить покупку алкоголя «пограничным» выпивохам.
И сторонники культурного пития, предлагающие найти в себе высшую внутреннюю цель - если только не на словах.
И христиане в Церкви, молящиеся и помогающие самому беспросветному алкоголику.
И каждый из нас, не соблазняющий ближнего, в меру своих сил.
Короче - действовать надо всем миром. Впрочем, наш народ тем и силён бывает, когда «всем миром» не пустые слова.