ЛОВЦЫ КРАСНОГО ПЕТУХА
Я специально задержался с этой публикацией на месяц, чтобы мой цикл постов не затерялся в Живом Журнале, попав в информационную чёрную дыру между оренбургскими малолетками, вертящими жопками в тверкинге, и детальным обсасыванием того, как и на что намекнул президент в ходе очередной занудной прямой линии со своими подданными.
С месяц назад отправились мы с марушкой в гости к моим родакам. По ходу пьесы, как водится, решили испить пивка с какими-нибудь канцерогенными вкусностями. Только осушили по первой кружечке, только слегка захорошело у нас в организмах, как вдруг врывается с улицы мой папахен и орёт: «Идите, гляньте: у Витьки Иванова баня горит!».
Мы всем семейством вывалили на крыльцо. Картина предстала перед нами, как в театре с первых рядов, благо ивановская усадьба находится от родительской всего через одну. А зрелище реально было впечатляющим: над окутанной густым дымом бревенчатой банькой, поверх которой Витька сгондоберил ещё и сеновал, метров на десять пластал ввысь огромный столб багрового пламени. Разрывами снарядов глухо трещал лопающийся шифер, стреляя кусками в разные стороны, а над огородом огромными чёрными бабочками кружили куски дымящегося рубероида.
В натуре, было жутковато, хотя и горела всего лишь какая-то сраная баня. Даже на расстоянии пятидесяти метров до нас доносилось горячее дыхание огня. На стене дома Ивановых, от которой до пожарища было рукой подать, сайдинг от высокой температуры оплавился в презрительной гримасе, как у шлюхи, которой мало заплатили. Ближний к Витьке сосед Костян носился с полными вёдрами, перелезал через забор, падал, чертыхаясь, и окатывал водой стены и окна витькиной избы, потому как опасался, что пламя перекинется и на его усадьбу.
Сам Иванов в полном охуении и в галошах на босу ногу бестолково носился по огороду, громко базлая: «О, блядь, господи! Да что же это такое, ёб твою мать!», хотя вопли его нисколько не помогали усмирить стихию. Как двое из ларца, одинаковых с лица, в огороде неожиданно нарисовались два полицая с автоматами. Правда, убедившись, что тут имеет место быть не уголовка, а самый обыкновенный катаклизм, полицейский наряд дематериализовался так же быстро, как и возник. Чужую работу мусора делать не любят.
Впритык к бане Витьки Иванова на соседнем участке стояла ещё одна банька, и конёк на её крыше уже начинал дымиться. Некому было защитить баньку: дом принадлежал бабке Химе, умершей несколько лет назад, и усадьба стояла в запустении. Мы с марушкой побежали на соседнюю улицу, откуда можно было попасть в химин огород. На дороге, раззявившись, торчали толпой любопытные соседи: шутка ли, когда ещё бесплатно доведётся поглазеть на такое фаер-шоу!
К воротам дома бабки Химы я подоспел одновременно с пожарными, подкатившими на красивой машине, и даже - хули, как юный друг пожарных - помог им растянуть пожарные рукава, дырявые местами. Не скажу ни одного плохого слова о молодых пацанах: действовали они споро и бесстрашно, начав в три ствола обрабатывать очаг возгорания. Горжусь тем, что я слегка даже поруководил процессом, указав огнеборцам на крышу химиной бани, занимавшейся пламенем. Пожарные согласно кивнули, и один из них начал методично долбить доски водяной струёй, пока наконец огненный цветок не померкнул, потом зашипел и исчез, выпустив вонючее облако пара. Бабка Хима, наблюдавшая с небес эту трогательную картину, одобрительно вздохнула и снова принялась петь гимны, славя господа.
В это время старший пожарного расчёта, который в общей движухе участия не принимал, а лишь отдавал команды, подтянул к себе Витьку Иванова - для снятия показаний. Тот подошёл походкой терпилы и превентивно начал оправдываться за происшедшее: «Не пойму, чё за хуйня! Ведь и отлучились-то мы из дома ненадолго, а тут вон чего. Наверно, замкнуло где-то». За витькиной спиной зияло голимое палево - едва дымящаяся посреди огорода зола костра. Видимо, мудак сжигал прошлогоднюю ботву, да не затушил толком костёр, умотав по своим делам, и сильный порыв ветра занёс искры под карниз бани.
Я не стал сдавать пожарным Витьку, и без того пострадавшего от собственной глупости, а забрал марушку, сиротливо стоявшую среди толпы зевак, и мы вернулись домой - допивать пиво. Когда через часок я отправился в уборную поссать, пара огнеборцев в шлемах, как у инопланетян, всё ещё зависала среди руин в ивановском огороде, заливая водой дымящиеся головёшки…
Весь следующий день Витька Иванов, цветисто матюгаясь, шоркал бензопилой горелые брёвна и вывозил их в тележке на свалку. Мне точно не известно, но, скорее всего, хитрожопому соседу удалось увернуться от непомерных штрафов, которые недавно ввели кузбасские власти: до начала лета гражданам запрещено разводить костры на приусадебных участках и в лесу, а также поджигать на полях сухую траву. Желающие вкусить шашлычка на лоне природы волком воют, а что поделаешь: в случае, если забавы с огнём закончатся пожаром, виновный может огрестись наказанием до миллиона рублей.
Зато в Кузбассе - благодаря этим драконовским мерам - даже огненное лето 2010 года удалось пережить без пожаров. А вот соседней Хакасии, по которой огненный петух из конца в конец пролетел в апреле, крупно не повезло, как по причине дикости местного населения, так и благодаря вконец заворовавшимся МЧСникам. Но об этом - в следующем посте.
(Следите за движением мысли)