ПОЛНЫЙ ПРОВАЛ
МОЯ ХАКАСИЯ. СТРАНСТВИЯ РАСПИЗДЯЯ
ДЕНЬ ТРЕТИЙ
Проснулся я - полный решимости переменить свою участь. Складывающаяся перспектива такой турпоездки не грела: ежедневно любоваться на свинцовые воды Шира, бухать десять дней подряд, слушая перебранку своих спутников, - это не Хакасия. Ради подобных впечатлений не стоило и отрывать жопу с дивана. Потому - независимо от желания остальной компании - я задумал посвятить день осмотру ближайших достопримечательностей.
ПРОСРАВШИЕ НАСЛЕДИЕ ПРЕДКОВ
Стихийные туристы пробудились ото сна тихими, смурными и похмельными. Умывались и завтракали молча. Санька с Петровной дулись друг на друга, изредка перекидываясь короткими и злобными фразами. Тем не менее, моё предложение взглянуть на Туимский провал было встречено всеми одобрительно.
Мы доехали от Жемчужного до села Шира, где тётки-продавщицы в ближайшей продуктовой лавке указали нам направление на село Туим. До него оказалось около двадцати километров по вполне приемлемому асфальту. Как ни странно, в Хакасии, куда более бедной в финансовом отношении, нежели соседний Красноярский край, дороги между населёнными пунктами - вполне приличные. В самих городах и посёлках могут царить холод, голод и разруха, но за состоянием асфальта на междугородных трассах следит хозяин неведомый.
Туим как раз встретил нас разрухой. С 1945 года он носил гордый статус ПГТ, но в 2008 году посёлок был безжалостно разжалован в село. Небольшой серый населённый пункт (в 2004 году его население составляло всего 4503 человека), вытянувшийся вдоль дороги, был малолюдным, хоть и чистеньким, однако асфальт в его пределах выглядел так, будто по нему производили ковровые бомбометания. Я вёл свой караван между дорожных выбоин, высматривая известные только мне ориентиры, ведущие к Туимскому провалу.
В Тагарскую эпоху, которая приходится на VIII-III века до н.э., территория нынешних сёл Туим и Улень была крупнейшим центром добычи и обработки металлов в Южной Азии, что доказывают археологические находки древних плавильных печей. Местные мастера освоили производство сплавов, отливку и плющение металлов, а их медные изделия расходились до Урала - на запад и до самого Китая - на восток.
Потом - по неизвестным причинам - навыки металлообработки были утрачены аборигенами, и вплоть до конца XIX века Туим оставался крохотным хакасским улусом, состоявшим из 10-12 юрт. Население его занималось традиционным выпасом скота, а по осени ежегодно в улусе устраивались ярмарки, на которые съезжались инородцы со всей Хакасии. Они покупали-продавали скотину, а потом хором бухали на берегу реки за южной окраиной улуса (сейчас этот район Туима называется «Шестибараки»), чтобы обмыть удачные сделки и отметить праздник большого молока - Тун-пайрам. По искажённому «той им», что означает «праздник на речке», и окрестили будущий промышленный посёлок.
Судьба улуса круто изменилась, когда в окрестностях Туима заново были обнаружены залежи меди.
ФРАНЦУЗСКИЙ ПОЦЕЛУЙ ТУИМА
Тут надо обязательно сказать, что существующие путеводители Хакасии, описывая этот период истории Туима, грешат самым неприкрытым пиздежом. Во всех них рассказывается о французском бароне Михаиле Деларю, который охмурил русскую дворянку Глафиру Куламзину и женился на ней. Приехав в Хакасию, удачливый лягушатник начал одну за другой закладывать шахты по добыче медной руды, называя их именами своих дочерей: «Юлия», «Дарья», «Лидия», «Терезия» и т.д.
Звучит это, конечно, весьма романтично, но от истины далековато. Так, в своей жизни мне доводилось переебсти немало тёлок, которые утверждали, что их бабушки были полячками. По представлению недалёкого женского ума, иметь польские корни - это куда как мимимишно, но я убеждён: царское правительство не ссылало во глубину сибирских руд столько шляхтичей, сколько их мнимых потомков по женской линии расплодилось сейчас на просторах Сибири.
То же самое - и с Деларю. Согласно косвенным данным, в 1886-1896 годах, когда на берегах речки Туим было открыто месторождение меди «Киялых-Узень» («Своенравный лог»), разведкой вместе с маркшейдером И.Ф. Марковым гипотетически мог заниматься и обрусевший инженер Михаил (Микаэль) Деларю. Зато доподлинно известно: геологические съёмки Туимо-Карышской группы месторождений тяжёлых металлов исследовал профессор Томского университета А.М. Зайцев, к 1901 году сделавший подробные описания медных залежей.
Имя Деларю всплывает в документах более поздних времён, когда на территории губернии начало действовать акционерное общество «Енисейская медь».
Сегодня, когда сермяжные патриоты принимаются воспевать дореволюционную Россию и её прелести, они отчего-то забывают, что в те баснословные года богатства страны, точно так же, как и сегодня, к ебеней матери расхищались капиталистами, своими и иностранными. Ничего не меняется в нашем лучшем из миров: народишко всё так же объёбывают, только за бугор качают нефть, более востребованную нынче, чем медь в те времена, когда существовал синдикат «Медь», монополизировавший почти всю медную добычу в России.
Английские капиталисты, наворачивавшие в синдикате, быстро прикинули хуй к носу и произвели расчёты. Содержание меди в хакасской руде составляло не менее 5%, а работы в медных шахтах можно было вести круглый год. Зарплата рабочего-горняка равнялась приблизительно 23 рублям 50 копейкам в месяц, себестоимость тонны чистой меди - 197 рублей. Транспортировка этой тонны в Москву обходилась ещё в 71 рубль, а уже там ценный металл можно было продать на бирже по 800-1000 рублей за тонну. Чуете, какими прибылями тут пахнет?
В 1901 году синдикатом было создано акционерное общество «Енисейская медь». Председателем его правления стал британец Херст-Хадсон, в правление также вошли красноярские купцы и золотопромышленники П.Б. Литвин и А.Т. Терсков. Акции «Енисейской меди» успешно котировались на Лондонской бирже.
В 1904 году обществом был открыт первый медный рудник «Юлия», на котором добывали более 0,5 млн. тонн руды в год. Имело ли название рудника отношение к Деларю и его дочерям - хер знает. В 1907 году начал эксплуатироваться ещё один рудник - «Улень», а в 1908 году запустили медеплавильный завод. Второй завод на базе Уленских рудников был построен московскими капиталистами Алексеевым и Четвериковым в 1911 году. На нём работали два локомобиля, две паровые машины, нефтяной двигатель и четыре электромотора. В общем, круть полная!
Так вот, как раз управляющим рудника «Улень» и был назначен Михаил Деларю.
ПОТЕРЯННЫЙ РАЙ
Это сейчас соседствующее с Туимом село Улень насчитывает чуть больше десятка жителей, а от рудника «Улень» практически ничего не осталось. До революции жизнь в таёжном поселке бурлила, горы прогрызались штольнями, и в Ачинск с завидной регулярностью отправлялись конные обозы с медью.
Деларю оказался рациональным и деловым руководителем не только в вопросах производства, но и в обустройстве - как сказали бы сейчас - социальной сферы вверенного ему посёлка. Он наладил производство кирпичей замысловатой формы и нашёл мастера, который умел шлифовать их. К нуждам рабочих управляющий относился с вниманием, помогал им строить кирпичные двухквартирные дома с двумя или тремя комнатами. Тротуары на чистых улочках были выложены из такого же кирпича, только толщиной в 5-10 сантиметров. На улицах стояли садовые скамьи чугунного литья, выпускавшиеся Абаканским железоделательным заводом. Оттуда же на рудник завозили могильные плиты и кресты для местного кладбища.
Рабочий народ на «Улене» был в большинстве своём богобоязненным, пьянство не поощрялось, а, наоборот, наказывалось. На Новый год и на Пасху жена Деларю лично вручала подарки детям работяг. Короче, лубочная идиллия - да и только!
Статистика отмечает высокую занятость населения на медеплавильных заводах, где в общей сложности работало до 1200 человек. В годы Первой мировой войны к ним добавилось ещё и 600-700 военнопленных - немцев, австрийцев, венгров (на руднике «Улень» в декабре 1916 года их насчитывалось 470 человек).
Ведя сытую и насыщенную трудовую жизнь, насельники этих мест сразу даже и не заметили, что в стране сменилась власть. Впрочем, красные комиссары достаточно быстро пояснили буржуям, кто теперь в доме хозяин, и национализировали все предприятия Туима. Вскоре взвыл и простой люд, полным ртом хлебнувший всех прелестей Советской власти и Гражданской войны.
В государственном архиве Красноярского края (ГАКК, ф. Р-49, оп. 2с, д. 43, л. 123) сохранился, например, такой вот любопытный документ:
Постановление № 1
1922 года, августа 6-го дня с. Ужур
Заседание Чрезвычайной тройки по борьбе с бандитизмом в Ачинско-Минусинском уездах Енисейской губер[нии] в составе председателя члена Ен[исейского] губкома РКП т. Червякова, членов уполномоченного губотдела ГПУ т. Тетерюкова, от подива 26 [дивизии] т. Кузнецова.
Слушали: О вооружённом нападении бандитов […] 31 июля с. г. на улус Ср. Туим в районе 2-го боев[ого] уч[астка]. Банда под командой Соловьёва совершила набег, причём был убит красноармеец бандитами, у которого бандиты захватили винтовку и 100 шт[ук] патрон.
Постановили: На основании совершенно секретной инструкции чрезв[ычайной] тройки, параграф 5-й, расстрелять 3-х человек заложников I-й группы, изъятых из той местности, где бандиты сделали нападение, т. е. из улуса Ср. Туим 2-х ч[еловек] Торобову Авдотью и Торобову Дарью, из улуса Камчат Аешину Александру. Имущество расстрелянных конфисковать и передать уисполкому.
Председатель чрезв. тройки Червяков
Члены: Тетерюков, Кузнецов.
АРХИПЕЛАГ ТУИМ
В 1909 году штейгером Гаврилой Тихоновым в районе Туима случайно был обнаружен молибден. Горный техник сообщал: «В излучине реки Соры, в горе, на правом берегу, мною найден какой-то новый, но ненужный для нас металл». Управляющий Деларю, будучи горным инженером, придал этой находке особое значение и обратился к акционерам рудника с ходатайством об освоении металла. Но - поскольку вольфрам и молибден в то время ещё не нашли своего применения в промышленности - акционеры хуй забили на предложение управляющего.
В 1917 году запасы медной руды в районе Туима оценивались в объёме 34,5 млн. пудов. Однако это и прочие рудные богатства оставались в земле ещё полтора десятилетия, пока Советская власть в регионе устаканивалась окончательно. Лишь в 1933 году была создана Киялых-Узеньская геологоразведочная партия (ГРП) под руководством Л.Д. Староверова. На следующий год она открыла месторождение вольфрама по правому борту реки Туим. И понеслось…
Посёлок Туим начал строиться более интенсивно. В 1934 году был образован комбинат «Туимвольфрам» Главного управления «Енисейстрой» НКВД СССР. В 1938 году начала работу обогатительная фабрика мощностью 50 тонн переработки руды в сутки. В период Великой Отечественной войны металл туимского комбината шел на нужды оборонной промышленности: добываемый здесь минерал шеелит (вольфрамат кальция) применялся в качестве добавки к легированной стали, из которой изготовлялась броня знаменитых танков Т-34.
Сам же Туим постепенно стал центром нескольких трудовых концлагерей так называемого «Туимлага». Современные путеводители с неизмеримым нахальством и такой же степенью безграмотности «цитируют» текст Солженицына: «Туимлаг - медно-рудные шахты, на которых очень хорошо и быстро, за два года доходили зека». И опять-таки пиздят: в своём «Архипелаге ГУЛАГ» Александр Исаевич однажды упоминает Туимлаг лишь вскользь - как название, не более.
В послевоенные годы посёлок действительно оставался закрытой зоной: 25 тысяч политических зеков въябывали здесь на молибденовом руднике, строили посёлок, ТЭЦ, обогатительную фабрику и железную дорогу к ней.
В начале 50-х годов было образовано Туимское горнопромышленное управление, в которое были включены ГРП, рудник «Юлия», комбинат «Киялых-Узень» и «Туимвольфрам». 20 декабря 1955 года Госкомиссия по запасам полезных ископаемых определила запасы медной и молибденовой руды в количестве 5718,9 тыс. тонн.
Увы, интенсивные методы добычи быстро обернулись крахом для Туима: что его породило - то и убило. К1968 году основные запасы руды были выбраны. Министерство цветной металлургии СССР замутило проект завода по обработке цветных металлов, выпускающего медный и латунный прокат. Однако предприятие вводилось в эксплуатацию слишком долго - с 1982 по 1991 годы - да и работало оно на привозном сырье.
Рыночная экономика девяностых махом загнала производство в глубокую жопу, и для посёлка начались тяжёлые времена…
ДЫРИЩА В ПРЕИСПОДНЮЮ
Проехав железнодорожный переезд и ТЭЦ (а на мой взгляд - так просто здоровенную котельную), мы поднялись на пригорок к развалинам обогатительной фабрики. Выбеленный временем каркас былых заводских цехов был похож со стороны на скелет огромного динозавра. Выглядело всё это весьма колоритно, как будто тебя мгновенно забросили прямо внутрь фильма «Сталкер» - такие же промышленные руины, заросшие травой, валяющиеся повсюду обломки бетона и прочая херотень.
Дочь наша Будур взвизгнула от восторга и попросила остановиться. Она выскочила из машины и начала метаться вдоль развалин, щёлкая фотоаппаратом. Из подъехавшей «Прерии» вылезла Танька и тоже начала, кудахтая, запечатлевать урбанистическую разруху. Я глядел на всё это с иронией, не понимая, в чём тут кайф: подобных заброшенных предприятий, торчащих каркасами среди полей и лесов, и у нас в Кемеровской области - пруд пруди.
Когда нас нагнал немного отставший Виталька, а девки досыта нафоткались, мы повернули налево и тронули дальше по дороге, вдоль которой с одной стороны стояли непритязательные деревянные домишки с покосившимися заборами. Увидев впереди на обочине бабку, которая тянула на верёвке упорную козу, я решил было уточнить направление, притормозил и высунулся в окошко, но бабка, не дожидаясь моего вопроса, заорала: «Правильно, правильно едете! Ну вас всех на хуй!!!», из чего я заключил, что туристов, заёбывающих расспросами местных жителей, здесь проезжает немало.
Где-то километр спустя после злобной старухи появился столб, указывающий вправо и вверх в гору. Вопреки ожиданиям, крутой подъём был заасфальтирован, и мы на малой передаче потихоньку вскарабкались на холм, густо поросший кустами и деревьями. Наверху обнаружилась вполне цивилизованная парковка, на которой торчало штук двадцать авто, так что я смог по достоинству оценить степень старушечьего остервенения.
Шахта «Киялых-Узень», на месте которой сейчас находится Туимский провал, просуществовала 22 года: с 1952 по 1974. За это время работяги испещрили гору изнутри штольнями и штреками, добывая с помощью взрывчатки и отбойных молотков - на манер подземных эльфов - золото, вольфрам, медь, свинец и железо. Всё это великолепие в виде вагонеток, гружёных рудой, выкатывалось на поверхность, а затем шло на обогатительную фабрику.
Уже в пятидесятых годах у жителей Туима начали пропадать коровы и мелкий скот. Во время их поисков на вершине горы был обнаружен пролом диаметром шесть метров, в который и проваливалась заплутавшая скотина. Видимо, маркшейдерские ошибки и буровзрывные работы запустили процесс обрушения.
В 1961 году пролом решили взорвать - во избежание опасности для людей и животных. Мудаки отчего-то не учли, что под горой уже находится громадная пустота. Когда херакнул взрыв, диаметр воронки увеличился до 60-70 метров. После этого зона начала считаться опасной, и впоследствии её обнесли ограждением. По подсчётам специалистов, после закрытия шахты примерно 140 тыс. тонн меди так и остались не добытыми.
В 1991 году в результате небольшого - всего в 2-3 балла - землетрясения вся вершина горы диаметром около 300 метров неожиданно провалилась в пекло. Так и образовался Туимский провал - гигантская воронка, уходящая вглубь земли, памятник человеческим амбициям и распиздяйству. Дно провала постепенно заполнилось водой, образуя озеро.
Спелеологи и дайверы, которые только и заняты, что поиском приключений на собственную жопу, решили как-то исследовать подводную часть провала. Нырнув, они обнаружили вход в боковую пещеру, которая, в свою очередь, вела в бездонную расширяющуюся пустоту, заполненную водой. Очевидно, это и была та самая полость под Туимом, в которую обрушилась гора. Погрузиться до дна ледяного омута исследователи так и не смогли. Не исключено, что днища у него нет вовсе, а воду из этого подземного водохранилища черти используют для своих адских нужд…
ЙО-ХО-ХО И БУТЫЛКА РОМУ
Для широкой публики Туимский провал в 1995 году открыл Юрий Сенкевич. После сюжета в «Клубе путешественников» Туим - как говно мух - начал притягивать к себе туристов и экстремалов. Здесь даже снимали один из выпусков «Фактора страха»: участники телешоу перебирались через провал на тарзанках, прикреплённых к натянутым тросам.
Местные предприимчивые чувачки, видимо, внимательно читали «Двенадцать стульев», потому что идея великого комбинатора была претворена ими в жизнь с блеском. Всё, что находилось за пределами автостоянки, было обнесено забором, с двух сторон уходящим куда-то в кусты. Тротуарчик вёл к воротам, возле которых стояла касса. Всего за каких-то 100-150 рублей с рыла вы могли пройти на территорию, полюбоваться обитателями крохотного зоопарка, купить в лавочке какой-нибудь сувенирной блевотины (даже кусочек кварца или молибденовой руды) и взобраться на смотровую площадку, под которой открывался Туимский провал. Если учесть, сколько народу проходит здесь ежедневно, владельцы провала должны были очень не хило зарабатывать и даже могли бы понемногу приступать к ремонту провала, описанному классиками.
Мои сотоварищи, покорно почесав в затылках, подались к билетным кассам. Не таков был я: пассионарность в совокупности с природной жадностью бурлили у меня внутри, так что я повлёк дочь нашу Будур в сторонку, пытаясь оценить пределы запретки. Оказалось, что ограждение было рассчитано на лохов: метров через пятьдесят оно обрывалось в кустах, так что можно было без проблем и совершенно бесплатно пройти дальше в гору, огибая провал. Это мы и сделали.
Двигаясь с дочерью вперёд, мы вскоре оказались на самом краю Туимского провала, не огороженного ровно ничем. У меня реально сыграло очко: дул сильный ветер, обрыв резко уходил вниз на сотню метров, и лишь где-то глубоко внизу виднелась бирюзовая водная гладь. Такой симпатичный цвет воде придают соли меди, растворённые в ней.
На обрыве, противоположном смотровой площадке, мы увидели забавную картину: неведомым образом на вершину горы был затащен старенький красный «Жигуль», рядом стояла палатка, а над всей этой крутотенюшкой развевался по ветру чёрный флаг с черепом и костями. Естественно, что мы с Будур попёрлись туда.
У палатки сидело несколько молодых пацанов. Оказалось, что под весёлым Роджером они делают свой маленький бизнес, предлагая всяким отморозкам за несколько косарей сигануть в провал на тарзанке. Я подобрал камень и запулил его в озеро. Прошло не менее десяти секунд, прежде чем до нас донёсся громкий хлопок, многократно усиленный эхом от стен. «На хуй, на хуй!» - подумал Штирлиц, потирая спину, которая моментально покрылась холодным потом.
Уже намного позже я случайно увидел на Ютубе видео суицида на Туимском провале, и подзабытая жуть снова ворохнулась во мне. В 2008 году пятеро туристов из Томска и Черногорска ходили по краю провала, зыря на достопримечательность. Бухие, естественно. Неожиданно для всех 25-летний черногорец Ярослав Смолин разбежался и сиганул в провал прямо на глазах очевидцев. Я вспомнил виденную мной глубину и содрогнулся: это каким же конченым лупнем надо быть, чтобы решиться на такую ужасную смерть, спрыгнув с высоты 25-этажного дома!
Click to viewНеизвестный комментатор, видимо, хорошо осведомлённый о деталях трагедии, написал в интернете: «Типок просто прыгнул в воду, решив этим самым перед тёлычами выебнуться. Кожу выше колен содрало, глаза лопнули, а сердце, по словам криминалистов, остановилось в полёте, когда он сквозь хмель догнал, что ему по-любому пиздец».
ОТХОДНЯК ОТ БЕЗДНЫ
Примерно с полчаса я и дочь наша Будур торчали на краю провала, любуясь окрестностями со смешанным чувством счастья и ужаса. С высоты птичьего полёта хорошо были видны расстилавшиеся округ леса, холмы и крохотный Туим вдалеке. В загоне на смотровой площадке, совсем малюхастенькие, толпились любопытные туристические животные, оказавшиеся неспособными на практике скакнуть поверх барьеров, и эта картина преисполнила меня гордостью за себя.
У самой водной поверхности в отвесной стене виднелись отверстия штолен-глазниц. Кстати, все желающие имеют возможность в сопровождении экскурсовода пошляться по штольням рудника и увидеть останки оборудования для добычи руды. Для этого туристам даже специально выдаются резиновые сапоги. Меня в своё время уже заебала работа под землёй, так что ничего интересного для себя в медной шахте я не находил. Да и лень тащиться было.
Тем же путём мы вернулись к входу в провал и дождались, пока наши сотоварищи насмотрятся в бирюзовые глубины, нанюхаются облезлого и вонючего медведя в мини-зоопарке, нафоткаются среди деревьев, усыпанных тряпичными ленточками, которые недалёкие туристоиды, бывая на азиатских окраинах России, отчего-то считают непременным привязывать к веткам.
Уже безо всяких приключений команда загрузилась в свои авто и спустилась к подножию холма. Тут нас привлёк магазинчик с изображением пивного маньяка, засунувшего себе в пасть целую кружку пенного. Однако после вчерашнего запоя не пиво привлекло нас: в том же магазинчике - как опровержение того, что гений и злодейство не могут быть совместны - вместе с пивом продавалось домашнее козье молоко в пластиковых литровых бутылках. Не иначе как встретившаяся нам по дороге адская старушонка тоже делала тут свой микроскопический бизнес. Мы купили по бутылке, чисто чтобы оценить - какое оно, то самое целебное козье молоко.
Забегая вперёд, скажу, что по возвращении я изрядно отхлебнул из своей бутылки. Особого впечатления не произвело - молоко да молоко, разве что вкус его несколько отличается от коровьего. Видимо, чтобы обменные процессы в моём организме нормализовались, а трупные пятна рассосались, надо пить козье молоко долго и помногу.
Предыдущие главы путеводителя
«МОЯ ХАКАСИЯ. СТРАНСТВИЯ РАСПИЗДЯЯ»:
ДЛИННОЕ, НО НЕОБХОДИМОЕ ПРЕДУВЕДОМЛЕНИЕ ЧИТАТЕЛЯМ
ДЕНЬ ПЕРВЫЙ. ПЕРЕЛИСТЫВАЯ ОЗЁРА
ДЕНЬ ПЕРВЫЙ. ЧЕРЕЗ СЮТИКИ И СРАКИ
ДЕНЬ ВТОРОЙ. ШИРА - КАК ОНА ЙЕС
ДЕНЬ ВТОРОЙ. НА ВОДАХ И ПОД БУХЛОМ
ДЕНЬ ВТОРОЙ. ВЯЛОТЕКУЩАЯ ПЬЯНКА
Новые главы:
ДЕНЬ ТРЕТИЙ. МОГИЛА ХАКАССКОЙ ЦАРИЦЫ
ДЕНЬ ТРЕТИЙ. КАК ХАКАСАМ КЛИЗМУ С МАРГАНЦОВКОЙ ВСТАВИЛИ
ДЕНЬ ТРЕТИЙ. ГАЛЛЮЦИНОГЕННЫЕ ГРИБЫ КАМЕННОГО ЛЕСА
ДЕНЬ ЧЕТВЁРТЫЙ. ПЕЩЕРА ЧЁРНОГО ДЬЯВОЛА
ДЕНЬ ЧЕТВЁРТЫЙ. КОНСКИХ ЖОП ВАМ В ЛЕНТУ!