Троцкизм инструмент технократов
К вопросу о терминах
Ihr Schlachtruf muß sein: Die Revolution in Permanenz.
Феодально-монархический строй стал историческим препятствием для зарождения буржуазии и развития капитализма. Поэтому все буржуазные революции ставили задачей установление конституционного строя и открытия рынков.
Для обоснования проходивших процессов не хватало только классовой теории, нареченной по имени автора марксизмом.
Несомненное влияние на формирование марксизма оказала Весна Народов 1848 года. Непосредственное участие Маркса и Энгельса в перепетиях революции в Германском Союзе дало массу материала для будующих работ.
Так по мере событий Энгельс писал, что: мелкий буржуа в своих расчётах смотрел на крупную буржуазию - цвет домартовского либерализма - вставшую во главе движения за конституцию. Раз крупная буржуазия примкнула к делу, разве не обеспечена этим самым поддержка всех классов и слоёв населения? Само собой понятно, что эти расчёты нисколько не помешали крупному буржуа при первой же возможности предать движение. А впоследствии, когда всё закончилось плачевно, задним числом ещё и посмеяться над мелкой буржуазией. Крупная буржуазия быстро отреклась. Душу компании за конституцию составлял класс мелкой буржуазии, сословие бюргеров, преобладающий на юге Германии. Снизу её поддерживал пролетариат и мелкое крестьянство. Но и мелкая буржуазия подтвердила полную некомпетентность - тут движение потерпело поражение из-за своей собственной половинчатости и внутренней слабости. Теперь, с июня 1848 года вопрос стоит так: либо власть революционного пролетариата, либо власть тех классов, которые господствовали до февраля 1848-го. Среднее решение невозможно! Особенно в Германии, где буржуазия обнаружила свою неспособность к политическому господству. Удержать своё лидерство она была способна только идя на уступки королевской бюрократии и юнкерству. Теперь победить может или феодально-бюрократическая монархия, или подлинная революция. Но революция в Германии может закончиться не раньше, чем будет установлено полное господство пролетариата! (см. Ф. Энгельс. «Германская кампания за имперскую конституцию». Август 1849 - февраль 1850. Соч. т. 7, стр. 122 и 205-206).
Прекрасный образчик теории перманентной революции. Историческое развитие втянуло Германию в мировой рынок и в мировое разделение труда. Но это же историческое развитие, в том числе и докапиталистическое, оставило немецкому народу пакет неразрешённых задач - территориально и политически раздробленную нацию, сословный государственный аппарат во главе с королём, отсутствие парцеллярной крестьянской собственности на землю. Опоздав к 1793 году, Германия вступает в демократическую революцию с разложившимся и поляризовавшимся третьим сословием, в составе которого пролетариат выступает теперь с собственной программой. В этих условиях буржуазия предпочитает революции мирную сделку с короной за спиной народа, предпочитает интересы нации неприкосновенности своей собственности. А значит и предаёт демократию в угоду консервативного порядка.
С другой стороны, мелкая буржуазия, включая крестьянство, заинтересовано в демократии; аграрный и национальный вопросы дают крестьянству - подавляющему большинству населения отсталых стран - исключительное место в демократической революции. Оно заинтересовано, но не способно построить дееспособных партий, возглавить общенациональное движение и повести его к победе. Неспособно из-за экономической и политической несамостоятельности и глубокой внутренней дифференциации. Задачи, стоящие перед нацией, найдут своё самое радикальное решение только под политическим руководством партий рабочего класса, а мелкая буржуазия выберет либо сторону буржуазии, либо пролетариата. Рабочий класс, под угрозой реставрации старых порядков, обязан самостоятельно толкать революцию всё дальше и дальше, до тех пор, пока не возьмёт полноту власти в свои руки, пока не установит диктатуру пролетариата. Раз начавшись, революция не будет иметь средних промежуточных стабильных этапов. Это и есть непрерывная революция.
Характерен также и другой вывод Энгельса:
Рабочий класс взялся за оружие с полным сознанием того, что по своим непосредственным целям это не его собственная борьба. Но он следовал единственно правильной для него тактике: ни одному классу, поднявшемуся на его плечах (как это сделала буржуазия в 1848-м), он не хотел позволить укрепить свое классовое господство, если тот не предоставлял рабочему классу, по крайней мере, свободного поля для борьбы за его собственные интересы. Во всяком случае, рабочий класс стремился довести дело до кризиса, который или решительно и бесповоротно увлек бы нацию на революционный путь, или же привел бы к возможно более полному восстановлению дореволюционного status quo и таким образом сделал бы неизбежной новую революцию...
Фридрих Энгельс. «Революция и контрреволюция в Германии», ноябрь 1852. Соч. т. 8, стр. 103-104
Классическую, законченную формулировку концепции перманентной революции Карл Маркс дает в марте 1850 года в «Обращении Центрального комитета к Союзу коммунистов», из которой следуют и организационные выводы (Соч. т. 7, стр. 260-267). Речь в листовке идет о реорганизации и консолидации Союза в текущих и возможных новых революционных условиях. Рабочая партия должна теперь выступать насколько возможно более организованной, более единодушной и более самостоятельной, если она не хочет снова, как в 1848-м, быть эксплуатируемой буржуазией и тащиться у нее в хвосте.
Новая революция близка. Ту предательскую роль, которую сыграли по отношению к народу немецкие либеральные буржуа в 1848 году, в предстоящей революции возьмут на себя демократические мелкие буржуа, занимающие теперь в оппозиции такое же положение, какое занимали либеральные буржуа до 1848 года. Далекие от мысли произвести переворот во всем обществе в интересах революционных пролетариев, демократические мелкие буржуа стремятся к такому изменению общественных порядков, которое сделало бы для них по возможности более сносным и удобным существующее общество.
Но их требования ни в коем случае не должны удовлетворить партию пролетариата. В то время как демократические мелкие буржуа хотят как можно быстрее закончить революцию, наши интересы и наши задачи заключаются в том, чтобы сделать революцию непрерывной до тех пор, пока все более или менее имущие классы не будут устранены от господства, пока пролетариат не завоюет государственной власти, пока ассоциация пролетариев не только в одной стране, но и во всех господствующих странах мира не разовьется настолько, что конкуренция между пролетариями в этих странах прекратится и что, по крайней мере, решающие производительные силы будут сконцентрированы в руках пролетариев. Речь идет не об изменении частной собственности, а об её уничтожении. Речь идет о Великой социальной революции.
Рабочие должны поддерживать революционное возбуждение, насколько это возможно. Они должны взять на себя руководство эксцессами и случаями народной мести. Им необходимо выставлять свои собственные требования. Уступок и гарантий нужно добиться силой. Наряду с новыми официальными буржуазно-демократическими правительствами они должны сейчас же учреждать собственные, революционные рабочие правительства. И с первого же момента победы необходимо направлять недоверие уже не против побежденной реакционной партии, а против прежних союзников. Следует также вооружиться и организоваться в виде самостоятельной пролетарской гвардии, с командирами и собственным генеральным штабом.
Карл Маркс
Для своей конечной победы они сами больше всего сделают тем, что уяснят свои классовые интересы, займут как можно скорее свою самостоятельную партийную позицию и ни на одно мгновение не поддадутся тому, чтобы демократические мелкие буржуа своими лицемерными фразами сбили их с пути самостоятельной организации партии пролетариата. Их боевой лозунг должен гласить: „Непрерывная революция“.
Однако, в марксисткой теории, как в разделе, касающемся собственно социалистической революции, так и в плане, последующего создания социалистического строя - полностью отсутствует такое понятие, как «диктатура пролетариата», оно не просто отсутствует, оно марксизмом, по сути, прямо отрицается. Так, в разработанном Марксом, основополагающих документах Первого Интернационала, таких как «Учредительный Манифест» и во Введении к «Временному Уставу», сам принцип диктатуры пролетариата, очень четко отрицается: «Борьба за освобождение рабочего класса, означает не борьбу, за классовые привилегии и монополии, а за равные права и обязанности, и уничтожение всякого классового господства». (К. Маркс, Ф. Энгельс Соч. - т.16 - с. 9.)
Более того на протяжении, всей своей научной и общественно-политической деятельности, Маркс и Энгельс, во всех своих работах, выступали категорически против создания подпольных революционных партий, ведущих вооруженную борьбу за власть.
В связи с этой своей политической позицией, Маркс и Энгельс, на протяжении всей своей общественно-политической и научной жизни, постоянно выступали, с яростными нападками, на деятельность, известного в тогдашней Европе, французского пролетарского революционера Луи Огюста Бланки, который, в период 30-40-х годов 19-го века, несколько раз создавал очень влиятельные подпольные революционные рабочие организации, посредством, которых, он затем организовал, целый ряд мощных рабочих восстаний, направленных на свержения правившего тогда во Франции, режима короля Луи Филиппа, являвшегося откровенным ставленником европейских и французских банкиров.
Таким образом термин революционные марксисты не может напрямую быть отнесен к наследию Маркса Энгельса.
К началу 20 в. взгляды социал-демократов и российских меньшевиков на перманентную революцию выражены мыслью, что для победы социалистической революции после совершения буржуазно-демократической революции должно пройти длительное время, пока значительная часть населения не пролетаризируется и пролетариат не станет большинством в стране. При совершении социалистической революции пролетариат борется против всех непролетарских классов, в том числе и против оказывающего ему сопротивление крестьянства.
Полемизируя с ними Троцкий в своей статьи в газете "Начало" (1905) писал:
"Наша либеральная буржуазия выступает контрреволюционно еще до революционной кульминации. Наша интеллигентская демократия каждый раз в критические моменты только демонстрирует свое бессилие. Крестьянство представляет собою в целом мятежную стихию. Оно может быть поставлено на службу революции лишь той силой, которая возьмет в свои руки государственную власть. Авангардное положение рабочего класса в революционной борьбе; связь, которая устанавливается непосредственно между ним и революционной деревней; обаяние, которым он подчиняет себе армию, - все это неизбежно толкает его к власти. Полная победа революции означает победу пролетариата. Эта последняя в свою очередь, означает дальнейшую непрерывность революции". ("Наша революция", стр. 172).
Таким образом, перспектива диктатуры пролетариата здесь вырастает именно из буржуазно-демократической революции. Поэтому то революция и называется перманентной (непрерывной). Но диктатура пролетариата появляется не после завершения демократической революции, - в этом случае она была бы в России просто невозможна, ибо в отсталой стране малочисленный пролетариат не мог бы прийти к власти, если бы задачи крестьянства были разрешены на предшествующем этапе. Нет, диктатура пролетариата именно потому и представлялась вероятной и даже неизбежной на основе буржуазной революции, что не было другой силы и других путей для разрешения задач аграрной революции. Но этим самым открывалась перспектива перерастания демократической революции в социалистическую.
"Вступая в правительство не как бессильные заложники, а как руководящая сила, представители пролетариата тем самым разрушают грань между минимальной и максимальной программой, т. е. ставят коллективизм в порядок дня. На каком пункте пролетариат будет остановлен в этом направлении, это зависит от соотношения сил, но никак не от первоначальных намерений партии пролетариата. ("Итоги и перспективы", стр. 258)
Ленин в докладе о внешней политике на объединённом заседании ВЦИК и Московского Совета, произошедшем 14 мая 1918 года говорил следующее:
Я знаю, есть, конечно, мудрецы, считающие себя очень умными и даже называющие себя социалистами, которые уверяют, что не следовало брать власти до тех пор, пока не разразится революция во всех странах. Они не подозревают, что, говоря так, они отходят от революции и переходят на сторону буржуазии. Ждать, пока трудящиеся классы совершат революцию в международном масштабе, - это значит всем застыть в ожидании. Это бессмыслица. Трудность революции всем известна. Начавшись блестящим успехом в одной из стран, она, может быть, будет переживать мучительные периоды, ибо окончательно победить можно только в мировом масштабе и только совместными усилиями рабочих всех стран. Наша задача заключается в выдержке и осторожности, мы должны лавировать и отступать, пока к нам не подойдут подкрепления. Переход к этой тактике неизбежен, как бы над ней ни смеялись называющие себя революционерами, но ничего не смыслящие в революции.
Видимо Ленин был против определенной части перманентной революции, связанной с крестьянством, но сам факт непрерывности революции им не отрицался. Ленин видел в кооперации, с одной стороны, способ ограничения мелкобуржуазной стихии и экономической связи единоличного крестьянского хозяйства с частным капиталом города и деревни, а с другой - средство переключения его на развитие связей с социалистическим сектором экономики. Поэтому Ленин считал, что при сосредоточении в руках государства диктатуры пролетариата «всех средств производства», при установлении «союза пролетариата со многими миллионами мелких и мельчайших крестьян», а также «обеспечения руководства за... пролетариатом по отношению к крестьянству» успех социализма зависит от «максимального кооперирования населения». Ленин вел речь не о кооперации вообще, а о кооперации крестьянства. Это обстоятельство не позволяет трактовать ленинские слова о роли кооперации расширительно - применительно ко всему обществу, и, следовательно, лишают основания попытки обосновать тезис о том, что Ленин стал сторонником кооперативного социализма, который предполагает сохранение товарно-денежных отношений, рынка и т.д.
В дальнейшей внутрипартийной борьбе, ужесточившейся после смерти Ленина, Сталин высказался однажды:
"Троцкий не может не знать, что Ленин боролся против теории перманентной революции до конца своих дней. Но это его не смущает". ("Правда", N 262, 12/XI-26).
Так термин перманентной революции стал жупелом в идеологически борьбе.
Ihr Schlachtruf muß sein: Die Revolution in Permanenz.
Феодально-монархический строй стал историческим препятствием для зарождения буржуазии и развития капитализма. Поэтому все буржуазные революции ставили задачей установление конституционного строя и открытия рынков.
Для обоснования проходивших процессов не хватало только классовой теории, нареченной по имени автора марксизмом.
Несомненное влияние на формирование марксизма оказала Весна Народов 1848 года. Непосредственное участие Маркса и Энгельса в перепетиях революции в Германском Союзе дало массу материала для будующих работ.
Так по мере событий Энгельс писал, что: мелкий буржуа в своих расчётах смотрел на крупную буржуазию - цвет домартовского либерализма - вставшую во главе движения за конституцию. Раз крупная буржуазия примкнула к делу, разве не обеспечена этим самым поддержка всех классов и слоёв населения? Само собой понятно, что эти расчёты нисколько не помешали крупному буржуа при первой же возможности предать движение. А впоследствии, когда всё закончилось плачевно, задним числом ещё и посмеяться над мелкой буржуазией. Крупная буржуазия быстро отреклась. Душу компании за конституцию составлял класс мелкой буржуазии, сословие бюргеров, преобладающий на юге Германии. Снизу её поддерживал пролетариат и мелкое крестьянство. Но и мелкая буржуазия подтвердила полную некомпетентность - тут движение потерпело поражение из-за своей собственной половинчатости и внутренней слабости. Теперь, с июня 1848 года вопрос стоит так: либо власть революционного пролетариата, либо власть тех классов, которые господствовали до февраля 1848-го. Среднее решение невозможно! Особенно в Германии, где буржуазия обнаружила свою неспособность к политическому господству. Удержать своё лидерство она была способна только идя на уступки королевской бюрократии и юнкерству. Теперь победить может или феодально-бюрократическая монархия, или подлинная революция. Но революция в Германии может закончиться не раньше, чем будет установлено полное господство пролетариата! (см. Ф. Энгельс. «Германская кампания за имперскую конституцию». Август 1849 - февраль 1850. Соч. т. 7, стр. 122 и 205-206).
Прекрасный образчик теории перманентной революции. Историческое развитие втянуло Германию в мировой рынок и в мировое разделение труда. Но это же историческое развитие, в том числе и докапиталистическое, оставило немецкому народу пакет неразрешённых задач - территориально и политически раздробленную нацию, сословный государственный аппарат во главе с королём, отсутствие парцеллярной крестьянской собственности на землю. Опоздав к 1793 году, Германия вступает в демократическую революцию с разложившимся и поляризовавшимся третьим сословием, в составе которого пролетариат выступает теперь с собственной программой. В этих условиях буржуазия предпочитает революции мирную сделку с короной за спиной народа, предпочитает интересы нации неприкосновенности своей собственности. А значит и предаёт демократию в угоду консервативного порядка.
С другой стороны, мелкая буржуазия, включая крестьянство, заинтересовано в демократии; аграрный и национальный вопросы дают крестьянству - подавляющему большинству населения отсталых стран - исключительное место в демократической революции. Оно заинтересовано, но не способно построить дееспособных партий, возглавить общенациональное движение и повести его к победе. Неспособно из-за экономической и политической несамостоятельности и глубокой внутренней дифференциации. Задачи, стоящие перед нацией, найдут своё самое радикальное решение только под политическим руководством партий рабочего класса, а мелкая буржуазия выберет либо сторону буржуазии, либо пролетариата. Рабочий класс, под угрозой реставрации старых порядков, обязан самостоятельно толкать революцию всё дальше и дальше, до тех пор, пока не возьмёт полноту власти в свои руки, пока не установит диктатуру пролетариата. Раз начавшись, революция не будет иметь средних промежуточных стабильных этапов. Это и есть непрерывная революция.
Характерен также и другой вывод Энгельса:
Рабочий класс взялся за оружие с полным сознанием того, что по своим непосредственным целям это не его собственная борьба. Но он следовал единственно правильной для него тактике: ни одному классу, поднявшемуся на его плечах (как это сделала буржуазия в 1848-м), он не хотел позволить укрепить свое классовое господство, если тот не предоставлял рабочему классу, по крайней мере, свободного поля для борьбы за его собственные интересы. Во всяком случае, рабочий класс стремился довести дело до кризиса, который или решительно и бесповоротно увлек бы нацию на революционный путь, или же привел бы к возможно более полному восстановлению дореволюционного status quo и таким образом сделал бы неизбежной новую революцию...
Фридрих Энгельс. «Революция и контрреволюция в Германии», ноябрь 1852. Соч. т. 8, стр. 103-104
Классическую, законченную формулировку концепции перманентной революции Карл Маркс дает в марте 1850 года в «Обращении Центрального комитета к Союзу коммунистов», из которой следуют и организационные выводы (Соч. т. 7, стр. 260-267). Речь в листовке идет о реорганизации и консолидации Союза в текущих и возможных новых революционных условиях. Рабочая партия должна теперь выступать насколько возможно более организованной, более единодушной и более самостоятельной, если она не хочет снова, как в 1848-м, быть эксплуатируемой буржуазией и тащиться у нее в хвосте.
Новая революция близка. Ту предательскую роль, которую сыграли по отношению к народу немецкие либеральные буржуа в 1848 году, в предстоящей революции возьмут на себя демократические мелкие буржуа, занимающие теперь в оппозиции такое же положение, какое занимали либеральные буржуа до 1848 года. Далекие от мысли произвести переворот во всем обществе в интересах революционных пролетариев, демократические мелкие буржуа стремятся к такому изменению общественных порядков, которое сделало бы для них по возможности более сносным и удобным существующее общество.
Но их требования ни в коем случае не должны удовлетворить партию пролетариата. В то время как демократические мелкие буржуа хотят как можно быстрее закончить революцию, наши интересы и наши задачи заключаются в том, чтобы сделать революцию непрерывной до тех пор, пока все более или менее имущие классы не будут устранены от господства, пока пролетариат не завоюет государственной власти, пока ассоциация пролетариев не только в одной стране, но и во всех господствующих странах мира не разовьется настолько, что конкуренция между пролетариями в этих странах прекратится и что, по крайней мере, решающие производительные силы будут сконцентрированы в руках пролетариев. Речь идет не об изменении частной собственности, а об её уничтожении. Речь идет о Великой социальной революции.
Рабочие должны поддерживать революционное возбуждение, насколько это возможно. Они должны взять на себя руководство эксцессами и случаями народной мести. Им необходимо выставлять свои собственные требования. Уступок и гарантий нужно добиться силой. Наряду с новыми официальными буржуазно-демократическими правительствами они должны сейчас же учреждать собственные, революционные рабочие правительства. И с первого же момента победы необходимо направлять недоверие уже не против побежденной реакционной партии, а против прежних союзников. Следует также вооружиться и организоваться в виде самостоятельной пролетарской гвардии, с командирами и собственным генеральным штабом.
Карл Маркс
Для своей конечной победы они сами больше всего сделают тем, что уяснят свои классовые интересы, займут как можно скорее свою самостоятельную партийную позицию и ни на одно мгновение не поддадутся тому, чтобы демократические мелкие буржуа своими лицемерными фразами сбили их с пути самостоятельной организации партии пролетариата. Их боевой лозунг должен гласить: „Непрерывная революция“.
Однако, в марксисткой теории, как в разделе, касающемся собственно социалистической революции, так и в плане, последующего создания социалистического строя - полностью отсутствует такое понятие, как «диктатура пролетариата», оно не просто отсутствует, оно марксизмом, по сути, прямо отрицается. Так, в разработанном Марксом, основополагающих документах Первого Интернационала, таких как «Учредительный Манифест» и во Введении к «Временному Уставу», сам принцип диктатуры пролетариата, очень четко отрицается: «Борьба за освобождение рабочего класса, означает не борьбу, за классовые привилегии и монополии, а за равные права и обязанности, и уничтожение всякого классового господства». (К. Маркс, Ф. Энгельс Соч. - т.16 - с. 9.)
Более того на протяжении, всей своей научной и общественно-политической деятельности, Маркс и Энгельс, во всех своих работах, выступали категорически против создания подпольных революционных партий, ведущих вооруженную борьбу за власть.
В связи с этой своей политической позицией, Маркс и Энгельс, на протяжении всей своей общественно-политической и научной жизни, постоянно выступали, с яростными нападками, на деятельность, известного в тогдашней Европе, французского пролетарского революционера Луи Огюста Бланки, который, в период 30-40-х годов 19-го века, несколько раз создавал очень влиятельные подпольные революционные рабочие организации, посредством, которых, он затем организовал, целый ряд мощных рабочих восстаний, направленных на свержения правившего тогда во Франции, режима короля Луи Филиппа, являвшегося откровенным ставленником европейских и французских банкиров.
Таким образом термин революционные марксисты не может напрямую быть отнесен к наследию Маркса Энгельса.
К началу 20 в. взгляды социал-демократов и российских меньшевиков на перманентную революцию выражены мыслью, что для победы социалистической революции после совершения буржуазно-демократической революции должно пройти длительное время, пока значительная часть населения не пролетаризируется и пролетариат не станет большинством в стране. При совершении социалистической революции пролетариат борется против всех непролетарских классов, в том числе и против оказывающего ему сопротивление крестьянства.
Полемизируя с ними Троцкий в своей статьи в газете "Начало" (1905) писал:
"Наша либеральная буржуазия выступает контрреволюционно еще до революционной кульминации. Наша интеллигентская демократия каждый раз в критические моменты только демонстрирует свое бессилие. Крестьянство представляет собою в целом мятежную стихию. Оно может быть поставлено на службу революции лишь той силой, которая возьмет в свои руки государственную власть. Авангардное положение рабочего класса в революционной борьбе; связь, которая устанавливается непосредственно между ним и революционной деревней; обаяние, которым он подчиняет себе армию, - все это неизбежно толкает его к власти. Полная победа революции означает победу пролетариата. Эта последняя в свою очередь, означает дальнейшую непрерывность революции". ("Наша революция", стр. 172).
Таким образом, перспектива диктатуры пролетариата здесь вырастает именно из буржуазно-демократической революции. Поэтому то революция и называется перманентной (непрерывной). Но диктатура пролетариата появляется не после завершения демократической революции, - в этом случае она была бы в России просто невозможна, ибо в отсталой стране малочисленный пролетариат не мог бы прийти к власти, если бы задачи крестьянства были разрешены на предшествующем этапе. Нет, диктатура пролетариата именно потому и представлялась вероятной и даже неизбежной на основе буржуазной революции, что не было другой силы и других путей для разрешения задач аграрной революции. Но этим самым открывалась перспектива перерастания демократической революции в социалистическую.
"Вступая в правительство не как бессильные заложники, а как руководящая сила, представители пролетариата тем самым разрушают грань между минимальной и максимальной программой, т. е. ставят коллективизм в порядок дня. На каком пункте пролетариат будет остановлен в этом направлении, это зависит от соотношения сил, но никак не от первоначальных намерений партии пролетариата. ("Итоги и перспективы", стр. 258)
Ленин в докладе о внешней политике на объединённом заседании ВЦИК и Московского Совета, произошедшем 14 мая 1918 года говорил следующее:
Я знаю, есть, конечно, мудрецы, считающие себя очень умными и даже называющие себя социалистами, которые уверяют, что не следовало брать власти до тех пор, пока не разразится революция во всех странах. Они не подозревают, что, говоря так, они отходят от революции и переходят на сторону буржуазии. Ждать, пока трудящиеся классы совершат революцию в международном масштабе, - это значит всем застыть в ожидании. Это бессмыслица. Трудность революции всем известна. Начавшись блестящим успехом в одной из стран, она, может быть, будет переживать мучительные периоды, ибо окончательно победить можно только в мировом масштабе и только совместными усилиями рабочих всех стран. Наша задача заключается в выдержке и осторожности, мы должны лавировать и отступать, пока к нам не подойдут подкрепления. Переход к этой тактике неизбежен, как бы над ней ни смеялись называющие себя революционерами, но ничего не смыслящие в революции.
Видимо Ленин был против определенной части перманентной революции, связанной с крестьянством, но сам факт непрерывности революции им не отрицался. Ленин видел в кооперации, с одной стороны, способ ограничения мелкобуржуазной стихии и экономической связи единоличного крестьянского хозяйства с частным капиталом города и деревни, а с другой - средство переключения его на развитие связей с социалистическим сектором экономики. Поэтому Ленин считал, что при сосредоточении в руках государства диктатуры пролетариата «всех средств производства», при установлении «союза пролетариата со многими миллионами мелких и мельчайших крестьян», а также «обеспечения руководства за... пролетариатом по отношению к крестьянству» успех социализма зависит от «максимального кооперирования населения». Ленин вел речь не о кооперации вообще, а о кооперации крестьянства. Это обстоятельство не позволяет трактовать ленинские слова о роли кооперации расширительно - применительно ко всему обществу, и, следовательно, лишают основания попытки обосновать тезис о том, что Ленин стал сторонником кооперативного социализма, который предполагает сохранение товарно-денежных отношений, рынка и т.д.
В дальнейшей внутрипартийной борьбе, ужесточившейся после смерти Ленина, Сталин высказался однажды:
"Троцкий не может не знать, что Ленин боролся против теории перманентной революции до конца своих дней. Но это его не смущает". ("Правда", N 262, 12/XI-26).
Так термин перманентной революции стал жупелом в идеологически борьбе.