"НЕСОКРУШИМАЯ И ЛЕГЕНДАРНАЯ..." (про 23 февраля). Часть 1.
Я с большим уважением отношусь к празднику, который раньше назывался День Советской армии и Военно-морского флота, а теперь - День защитника Отечества.
При этом, как историк, я не понимаю, почему он отмечается именно 23 февраля?
Если речь идет о защитниках Отечества, то есть, Российского государства, то его история началась ведь не в 1918 году? Или те воины, которые отдали свои жизни за Россию во время Первой мировой войны, многочисленных русско-турецких войн, Отечественной войны 1812 года и так далее в ретроспективе, защитниками Отечества не являлись? А если являлись, то при чем здесь вообще 23 февраля?
Вообще-то, вокруг 23 февраля уже нагорожено столько мифов, что понять, почему именно этот день стал праздником, посвященным всем кто имеет то или иное отношение к армии или флоту, почти невозможно. Впрочем и сама история создания Рабоче-крестьянской Красной армии (РККА) не менее сумбурна, полна странностей и загадок.
Российскую императорскую армию образца Первой мировой войны, в особенности по состоянию на 1917 год, вряд ли можно считать образцовой. А уж если говорить об осени того же года, то на месте российской армии колыхалась некая полуоформленная структура, которая хотела - подчинялась приказам, не хотела - не подчинялась. Эту разваливавшуюся на ходу машину по-прежнему бросали в пекло боев, в которых она, естественно, терпела поражение за поражением, отчего озлоблялась еще больше. Развал армии начался еще до 1917 года, но главным гвоздем в ее гроб стал печально знаменитый приказ №1 Петросовета "О демократизации армии", подорвавший ее изнутри. А когда на смену Временному правительству пришла власть большевиков, то про когда-то сильнейшую в мире армию вообще можно было забыть.
Не найдя общего языка с исполняющим обязанности Верховного главнокомандующего в ноябре 1917 года генералом Н. Н. Духониным, председатель Совнаркома В. И. Ленин, не мудрствуя лукаво, назначил на его место оказавшегося под рукой прапорщика Николая Крыленко.
Генерал-лейтенант Николай Николаевич Духонин:
Крыленко приказал всем частям прекратиль боевые действия (в соответствии с декретом "О мире", принятым II съездом Советов в ночь с 25 на 26 октября 1917 года в тот самый момент, когда большевики захватывали власть в Петрограде) и самостоятельно начать переговоры с немцами. Озверевшая от фронтовой безысходности армия, его приказ с радостью выполнила. На фронте начались братания с врагом, по своим масштабам намного превосходящие эпизодические случаи братаний 1916 - начала 1917 года.
3 декабря (20 ноября по ст. стилю) 1917 года генерал Духонин был зверски убит обезумевшей после отмены единоначалия и прочих прелестей демократизации армии полностью разложившейся солдатской толпой, его просто подняли на штыки и добили прикладами винтовок.
Кстати, новый главковерх прапорщик Крыленко, прибывший на смену Духонину, пытался образумить толпу, но никакие его слова никак не могли остановить вошедших во вкус убийства ненавидимых "революционными" солдатами и матросами генералов. Странно, что самого Крыленко не постигла та же участь, что и генерала Духонина. Ведь несмотря на то, что он был большевиком, с точки зрения озверевшей толпы, он тоже являлся царским офицером, да и к тому же, интеллигентом - выпускником Петербургского университета (собственно, поэтому во время войны он и получил младший офицерский чин прапорщика).
Прапорщик Николай Крыленко - верховный главнокомандующий
(расстрелян в июле 1938 года как "враг народа"):
Нарком по военным и морским делам первого Совнаркома существовал "в трех лицах". Первой третью наркома являлся тот самый прапорщик Крыленко. Вместе с ним этот пост занимали бывший пехотный подпоручик Владимир Антонов-Овсеенко и матрос Павел Дыбенко.
Владимир Александрович Антонов-Овсеенко
(расстрелян в феврале 1938 года):
Павел Ефимович Дыбенко
(расстрелян в июле 1938 года).
На этой фотографии 1918 года он рядом с Нестором Махно:
В конце ноября 1917 года Крыленко и Антонова-Овсеенко заменил недоучившийся семинарист Николай Подвойский, который до этого вообще никогда не был на военной службе, но занял пост наркома по военным делам РСФСР (прежде всего, потому, что являлся членом РСДРП уже с 1901 года, а после раскола партии в 1903 году безо всяких сомнений примкнул к большевикам).
Николай Ильич Подвойский:
В отличие от многих других руководителей армии в первое время после захвата власти большевиками, Подвойский не был репрессирован в годы "большого террора". И несмотря на его разрушительную деятельность в то время, когда он возглавлял военный наркомат (об этом немного ниже), Подвойский заслуживает уважения хотя бы за один факт из его богатой биографии.
Будучи персональным пенсионером с 1935 года, он с началом Великой Отечественной войны потребовал восстановить его на военной службе, а получив отказ из-за преклонного возраста, в октябре 1941 года, не отправился в эвакуацию, а добровольцем пошел рыть окопы под Москвой, к которой вплотную подступили гитлеровские войска. Ему в это время было уже за шестьдесят.
Впрочем, вернемся в 1917 год.
После переформирования наркомата один из его членов - Дыбенко стал отдельным наркомом по морским делам (ну а как же, все-таки бывший матрос!). Правда, не очень понятно, почему он зимой 1917-1918 г. оказался во влаве отряда моряков под Нарвой, где наркому совсем не место.
Продолжение следует...
Сергей Воробьев.
При этом, как историк, я не понимаю, почему он отмечается именно 23 февраля?
Если речь идет о защитниках Отечества, то есть, Российского государства, то его история началась ведь не в 1918 году? Или те воины, которые отдали свои жизни за Россию во время Первой мировой войны, многочисленных русско-турецких войн, Отечественной войны 1812 года и так далее в ретроспективе, защитниками Отечества не являлись? А если являлись, то при чем здесь вообще 23 февраля?
Вообще-то, вокруг 23 февраля уже нагорожено столько мифов, что понять, почему именно этот день стал праздником, посвященным всем кто имеет то или иное отношение к армии или флоту, почти невозможно. Впрочем и сама история создания Рабоче-крестьянской Красной армии (РККА) не менее сумбурна, полна странностей и загадок.
Российскую императорскую армию образца Первой мировой войны, в особенности по состоянию на 1917 год, вряд ли можно считать образцовой. А уж если говорить об осени того же года, то на месте российской армии колыхалась некая полуоформленная структура, которая хотела - подчинялась приказам, не хотела - не подчинялась. Эту разваливавшуюся на ходу машину по-прежнему бросали в пекло боев, в которых она, естественно, терпела поражение за поражением, отчего озлоблялась еще больше. Развал армии начался еще до 1917 года, но главным гвоздем в ее гроб стал печально знаменитый приказ №1 Петросовета "О демократизации армии", подорвавший ее изнутри. А когда на смену Временному правительству пришла власть большевиков, то про когда-то сильнейшую в мире армию вообще можно было забыть.
Не найдя общего языка с исполняющим обязанности Верховного главнокомандующего в ноябре 1917 года генералом Н. Н. Духониным, председатель Совнаркома В. И. Ленин, не мудрствуя лукаво, назначил на его место оказавшегося под рукой прапорщика Николая Крыленко.
Генерал-лейтенант Николай Николаевич Духонин:
Крыленко приказал всем частям прекратиль боевые действия (в соответствии с декретом "О мире", принятым II съездом Советов в ночь с 25 на 26 октября 1917 года в тот самый момент, когда большевики захватывали власть в Петрограде) и самостоятельно начать переговоры с немцами. Озверевшая от фронтовой безысходности армия, его приказ с радостью выполнила. На фронте начались братания с врагом, по своим масштабам намного превосходящие эпизодические случаи братаний 1916 - начала 1917 года.
3 декабря (20 ноября по ст. стилю) 1917 года генерал Духонин был зверски убит обезумевшей после отмены единоначалия и прочих прелестей демократизации армии полностью разложившейся солдатской толпой, его просто подняли на штыки и добили прикладами винтовок.
Кстати, новый главковерх прапорщик Крыленко, прибывший на смену Духонину, пытался образумить толпу, но никакие его слова никак не могли остановить вошедших во вкус убийства ненавидимых "революционными" солдатами и матросами генералов. Странно, что самого Крыленко не постигла та же участь, что и генерала Духонина. Ведь несмотря на то, что он был большевиком, с точки зрения озверевшей толпы, он тоже являлся царским офицером, да и к тому же, интеллигентом - выпускником Петербургского университета (собственно, поэтому во время войны он и получил младший офицерский чин прапорщика).
Прапорщик Николай Крыленко - верховный главнокомандующий
(расстрелян в июле 1938 года как "враг народа"):
Нарком по военным и морским делам первого Совнаркома существовал "в трех лицах". Первой третью наркома являлся тот самый прапорщик Крыленко. Вместе с ним этот пост занимали бывший пехотный подпоручик Владимир Антонов-Овсеенко и матрос Павел Дыбенко.
Владимир Александрович Антонов-Овсеенко
(расстрелян в феврале 1938 года):
Павел Ефимович Дыбенко
(расстрелян в июле 1938 года).
На этой фотографии 1918 года он рядом с Нестором Махно:
В конце ноября 1917 года Крыленко и Антонова-Овсеенко заменил недоучившийся семинарист Николай Подвойский, который до этого вообще никогда не был на военной службе, но занял пост наркома по военным делам РСФСР (прежде всего, потому, что являлся членом РСДРП уже с 1901 года, а после раскола партии в 1903 году безо всяких сомнений примкнул к большевикам).
Николай Ильич Подвойский:
В отличие от многих других руководителей армии в первое время после захвата власти большевиками, Подвойский не был репрессирован в годы "большого террора". И несмотря на его разрушительную деятельность в то время, когда он возглавлял военный наркомат (об этом немного ниже), Подвойский заслуживает уважения хотя бы за один факт из его богатой биографии.
Будучи персональным пенсионером с 1935 года, он с началом Великой Отечественной войны потребовал восстановить его на военной службе, а получив отказ из-за преклонного возраста, в октябре 1941 года, не отправился в эвакуацию, а добровольцем пошел рыть окопы под Москвой, к которой вплотную подступили гитлеровские войска. Ему в это время было уже за шестьдесят.
Впрочем, вернемся в 1917 год.
После переформирования наркомата один из его членов - Дыбенко стал отдельным наркомом по морским делам (ну а как же, все-таки бывший матрос!). Правда, не очень понятно, почему он зимой 1917-1918 г. оказался во влаве отряда моряков под Нарвой, где наркому совсем не место.
Продолжение следует...
Сергей Воробьев.