Что не так с «Рекой Огненной» А.Каломироса
Прочитал «Реку Огненную» Каломироса, которую несколько человек, не сговариваясь, мне рекомендовали, как краткое изложение православной сотериологии. В книге можно выделить две основные идеи
а) Бог не является эсхатологическим Судией - в том смысле, что Он не решает вечную участь людей. Эту мысль автор выражает очень настойчиво, это не оговорка, а принципиально важный для всей его картины тезис. Например:
«Так что не Божие решение будет определять вечную участь людей, не Божия награда или наказание, но то, что было сокрыто в каждом сердце; то, что было в наших сердцах в течение всей жизни, будет обнажено в день Суда. Это обнаженное состояние - называйте его наградой или наказанием - зависит не от Бога, оно зависит от любви или ненависти, которые царствуют в наших сердцах»
б) при этом, в отношении тех, кто не возлюбил Его, Бог является «вечной смертью, источником вечного удушья, вечных мук, адом». Вот абзац полностью: «Один и тот же любящий огонь просвещает тех, кто отвечает любовью на любовь, и обжигает тех, кто отвечает на любовь ненавистью. Рай и ад - это одна и та же Божия река, один и тот же огонь божественной любви, который пронизывает всех одной и той же благотворной энергией без различия и недостатка. Одна и та же живительная вода становится вечной жизнью для верных и вечной смертью для неверных; для первых - это источник блаженной жизни, для вторых - вечного удушья, вечных мук; рай для одних и ад для других»
Мне доводилось сталкиваться с тем, что оба тезиса предлагаются даже не просто в качестве православных, но нормативно, обязательно православных. Более того, ряд других авторов высказывает мысли, очень близкие к позиции Каломироса.
Поэтому рассмотрение этого текста и показалось мне важным.
Тезис первый: Бог не Судия
Итак, рассмотрим первый тезис - Бог не решает посмертную участь людей. Как, например, пишет Каломирос, «Нет, братья мои, к несчастью для нас, рай или ад не зависят от Бога. Если бы их реальность зависела только от Бога, нам нечего было бы бояться. Чего можно бояться перед лицом абсолютной Любви? Но это, повторю, не зависит от Бога. Это полностью зависит от нас, и в этом вся трагедия»
Как Библия, так и святоотеческое предание - если брать его в целом, а не нарезать цитаты - утверждает за пределами всякой неясности, что Бог есть Судия. Собственно, это необходимый элемент не только любой формы христианства, но и любой формы теизма вообще. Именно Божие решение определяет вечную участь людей. Это зависит именно от Бога.
Разумеется, решение Суда Божия не является актом произвола. Бог с совершенной справедливостью воздает людям по делам их. Как, например, пишет Апостол,
«Но, по упорству твоему и нераскаянному сердцу, ты сам себе собираешь гнев на день гнева и откровения праведного суда от Бога, Который воздаст каждому по делам его: тем, которые постоянством в добром деле ищут славы, чести и бессмертия, - жизнь вечную; а тем, которые упорствуют и не покоряются истине, но предаются неправде, - ярость и гнев» (Рим.2:5-8)
В этом отношении мы можем сказать, что его исход зависит от нас, и что упорствуя во грехе, мы навлекаем на себя осуждение. Но судит нас именно Бог - это Его решение. Про человека, который сделался профессиональным преступником, а потом отправился в тюрьму, мы можем сказать, что в тюрьму его привели его собственные плохие решения - но это не значит, что он сам себя арестовал, сам себя посадил под замок и определил себе наказание. Это сделал суд.
Это важно потому, что в отличие от безличной, кармической картины воздаяния, суд допускает возможность ходатайства, снисхождения, прощения, помилования. Безличная причинно-следственная связь между грехом и страданием такой возможности не оставляет.
В Символе Веры мы исповедуем Христа, грядущего со славою судити живых и мертвых. Именно к Богу-Судии обращаются с просьбой о помиловании. Именно Бог отзывается на эту просьбу. Само воззвание «Господи, помилуй» есть воззвание к Судии, имеющему власть помиловать. Именно Бог прощает грехи кающемуся и Своей властью освобождает его от осуждения.
Причем сам Каломирос отдает себе отчет в том, что его доктрина явно расходится с Писанием и Преданием. Он пишет:
«Можно было бы, однако, настаивать, что Священное Писание и Отцы всегда говорят о Боге как о великом Судье, Который в день Последнего Суда наградит тех, кто был послушен Его воле, и накажет ослушавшихся ее» (см. 2 Тим. 4, 8).
Как он выходит из положения? При помощи откровенно эзотерического толкования Писания, что нам стоит рассмотреть отдельно.
Эзотерическое толкование Писания
Вот что пишет Каломирос: «Что же это за суд, если понимать его не в человеческом, а в божественном смысле? Что есть суд Божий? Бог есть Истина и Свет. Божий суд - ни что иное, как наше соединение с Истиной и Светом»
Здесь мы сталкиваемся с характерной для Каломироса и единомысленных ему практикой эзотерического толкования.
Слово «эзотерический» означает «тайный», «доступный только узкому кругу посвященных». Эзотерическое толкование текста подразумевает в нем разные уровни - простецы и непосвященные видят один смысл, в то время как истинно просветленные - другой, иногда даже, совершенно противоположный, или, как говорит Каломирос, «божественный».
Но такой метод позволят приписать любому тексту любое значение. Доктрина автора грубо противоречит содержанию текста? Значит, этот текст надо понимать «божественно». Что значит «божественно»? В соответствии с доктриной автора.
Но такие слова, как «суд», «Судия», «прощение», «осуждение», «оправдание», как и слова вообще, обладают определенным общепринятым смыслом.
«Судия» - это именно тот, кто определяет участь подсудимого, принимает решения, которые самым серьезным образом отразятся на его судьбе. Говоря, что «Бог есть Судия», богодухновенные авторы Писания - и святые Отцы - говорили на языке, понятном их аудитории, в котором слова обладают определенным значением.
Из этого понимания слов следовала определенная практика - просьба к Судии о прощении, усилия приобрести Его благоволение исправлением жизни и т.д.
Если, на самом деле, Бог не принимает решений относительно судьбы человека, Пророки и Апостолы просто вводили аудиторию в заблуждение.
В самом деле, зачем и Священнописатели и Отцы настойчиво создают впечатление, что Бог есть Судия во вполне понятном смысле - то есть тот, чье решение определяет вечную участь людей, Судья, у которого можно испросить помилование, в то время как (если верить Каломиросу) это просто неправда, «не Божие решение будет определять вечную участь людей... зависит не от Бога»?
Что же мешало им не морочить людям голову а сразу и прямым текстом изложить доктрину Каломироса?
Некоторые авторы (близкие по взглядам к Каломиросу) говорят о том, что священнописатели приспосабливались к «грубости аудитории».
С одной стороны, мы, конечно, можем сказать, что в Библии присутствует «аккомодация», снисхождение Бога к человеческой немощи. Святой Дух может объяснять людям что-то, так сказать, «на пальцах», в рамках того языка и той картины мира, которые доступны людям того времени.
Но этот довод едва ли уместен в данном случае - функции суда не изменились со времен Ветхого Завета: «Если будет тяжба между людьми, то пусть приведут их в суд и рассудят их, правого пусть оправдают, а виновного осудят» (Втор.25:1). В любом случае - и у древних скотоводов, и у современных жителей мегаполисов, суд - это процесс, в ходе которого судья лично и активно принимает решение в отношении фигурантов представленного ему дела.
Человек, который называет Судией кого-то, кто никаких решений не принимает, отнюдь не приспособливается к грубости аудитории - он просто вводит аудиторию в заблуждение.
Можем ли мы принять, что Священнописатели и Отцы в сердцах своих верили в доктрину Каломироса (Бог не принимает решений), но обращаясь к людям, постоянно использовали язык, создающий противоположное впечатление?
Более того, вся практика Церкви связана с тем, что Бог - это Судия, самое краткое восклицание «Господи помилуй» есть именно обращение к Судии о помиловании.
Невозможность помилования
Весь проект Каломироса, как он об этом пишет, призван явить нам более любящий, милосердный, и привлекательный образ Бога, чем тот, который можно найти, скажем, у жестоко бранимого Каломиросом блаж.Августина. Однако в итоге получается совсем наоборот.
Геенна огненная, ад и погибель существуют как в картине блаж.Августина, так и в картине Каломироса. Но, в картине блаж.Августина (и это так для Библии и Предания вообще) можно обрести помилование - Бог есть Судия, Он может тебя простить, более того, прощение уже объявлено, и твое дело - принять его покаянием и верой.
У Каломироса никакого прощения быть не может, потому что «не Божие решение будет определять вечную участь людей... зависит не от Бога».
Причем Каломирос отдает себе отчет в том, что это - плохая весть. Бог, который тебя не судит, не может тебя и помиловать. Он полагает, что мысль о том, что Бог может прощать или наказывать, это «ужасная ложь», которая внушена людям демонами (несколько смелая мысль на фоне Писания и Предания, но автор высказывает именно ее)
«Большинство христиан, даже православных, попали в эту ловушку. Они воспринимают Бога как ответственного за то, чтобы либо прощать нас, либо наказывать. Это, братья мои, ужасная ложь, которая способствует тому, что большинство людей теряют вечную жизнь. Происходит это, в основном, потому, что, думая о божественной любви, люди успокаивают себя тем, что Бог простит им все, ведь Он всегда любящий, Он всегда прощает, Он всегда на стороне человека»
Но это означает, что испросить прощение у такого Бога невозможно - и нечего и пытаться, и все церковные Таинства, ориентированные именно на поиск и обретение этого прощения, бессмысленны с самого начала.
Священник, который говорит «Господь и Бог наш Иисус Христос да простит тебе, чадо...», если доктрина Каломироса верна, просто вводит исповедующегося в заблуждение. Бог не прощает - и не может прощать - в том смысле, который обычные люди вкладывают в слово «прощение».
Можно, конечно, пытаться и им придавать эзотерическое толкование - то это породит уже рассмотренные нами проблемы. Получится, что постоянно говоря о прощении Церковь систематически вводит людей в заблуждение.
Тезис второй: Бог есть источник вечного удушья, вечных мук
Перейдем к идее б), для тех, кто не возлюбил Его, «Бог есть источник вечного удушья, вечных мук».
Каломирос пишет: «Один и тот же любящий огонь просвещает тех, кто отвечает любовью на любовь, и обжигает тех, кто отвечает на любовь ненавистью. Рай и ад - это одна и та же Божия река, один и тот же огонь божественной любви, который пронизывает всех одной и той же благотворной энергией без различия и недостатка. Одна и та же живительная вода становится вечной жизнью для верных и вечной смертью для неверных; для первых - это источник блаженной жизни, для вторых - вечного удушья, вечных мук; рай для одних и ад для других»
Тут нельзя не заметить противоречия с тезисами, которые автор высказывал чуть раньше «Кто же сможет любить мучителя?», и «неужели неочевидно, что зло и вечные муки не имеют к Богу никакого отношения?».
Как это согласовать с тем, что «для вторых - [Бог источник] вечного удушья, вечных мук», причем грешники будут страдать именно потому, что этот источник вечного удушья не возлюбили. Изругав западных богословов за то, что они, по его мнению, рисуют пугающий и отталкивающий образ Бога, Каломирос чуть спустя рисует образ Бога как источника «вечной смерти, удушья, вечных мук» для тех, кто недостаточно возлюбил этот «источник вечной смерти»
Но рисуемая им картина имеет еще одну проблему. Нам нетрудно представить себе реку, которая приносит утешение здоровым людям, которые в ней купаются, и страшные страдания - человеку с редким заболеванием кожи, у которого вода вызывает страшное раздражение. Но у нас немедленно возникнет вопрос - кто же кинул бедолагу в воду? Ведь река сама по себе не обладает сознанием и волей - она не знает, что эти люди радуются, а этот - страдает.
Но Бог не может этого не знать. Если «соединение с Богом» является для какого-то из Его творений причиной «вечного удушья, вечных мук» то Богу это точно известно в каждом конкретном случае.
По Каломиросу, для грешника близость Бога, которого он не любит, является источником муки. Но Бог обладает свободой? Он может отойти в сторону от человека, который Его не хочет и для которого Его присутствие - мука? В этом мире, как мы знаем, вполне себе отходит - Бог не навязывает Своего присутствия тем, кто Его не хочет. Но у Каломироса Бог именно что навяжет себя грешникам, которые будут от этого бесконечно страдать.
Но это как раз будет означать, что Он намеренно и целенаправленно причиняет грешникам страдания, которых мог бы и не причинять, при этом не служащие ни воспитанию, ни обузданию зла - то есть выступает в образе того самого «мстительного» Бога, против которого Каломирос восстает в начале его текста.
В Библии ад - это место вне (напр. Отк.22:15), во тьме внешней, не там, где Бог со святыми, а огонь геены - это, скорее, огонь греха, воспламененный самими грешниками (напр. Ис.50:11). Но у Каломироса Бог и является огнем геенны. Именно Его неизбежное присутствие и составляет вечную муку.
Прославляет ли такое представление Бога? Является ли оно чем-то лучшим, чем те карикатурные взгляды, на которые он нападает в начале?
В итоге, развернувшись на 360 градусов, автор приводит нас к тому же взгляду, который он, казалось, бы ищет опровергнуть - что Бог лично и целенаправленно причиняет «муку вечную» осужденным. Взгляд, который можно обнаружить у некоторых (далеко не всех) протестантских авторов - но вариант, к которому приходит Каломирос, еще хуже, потому что им, хотя бы, в голову не приходит отрицать возможность прощения и помилования - которое в системе Каломироса невозможно в принципе.
Можно ли это счесть традиционной позицией Православной Церкви?
Каломирос начинает с критики (сильно окарикатуренных) представлений западных христиан.
Православные полемизируют с католиками тысячу лет, с протестантами - примерно 400. Тексты доступны в сети - много полемики вокруг филиокве, полномочий папы, каких-то обрядовых вещей, опресноков и т.д.- люди входят иногда в большие детали, строго обличают каждую церковную мышь у латинян.
При этом нельзя не заметить, что то, что в наши дни часто подается как самое главное, вопиющее, принципиальное разногласие - восприятие Бога как Судии и Христа как Искупителя - вообще не рассматривается как предмет полемики. В полемических антизападных текстах совершенно не видна тема «католики видят Бога как того, кто, по суду Своему, определяет вечную участь человека; мы, православные, так не верим».
Между тем, именно это, самое резкое предполагаемое отличие Православия, не только от западного Христианства, но и от любых вообще форм теизма, должно было бы в первую очередь возникать в любом полемическом сочинении.
Еще в XIX веке такой резкий критик западных христиан как святитель Игнатий Брянчанинов почему-то забывает указать на это отличие - которое через какое-то время будет подаваться как главное.
Похоже, заметные обличения западников в «юридизме» и обличения «юридизма» как такового только начиная только с «Православного учения о спасении» митр.Сергия (1895) Если бы понимание Искупления было главным разногласием между востоком и западом, эта тема возникала бы постоянно - между тем, до конца XIX века ее вообще не видно. Православные критики пишут про филиокве, про папу, про опресноки, про католических подвижников, продолжают паламитсткую полемику - а вот о том, что сейчас предлагается в качестве самого очевидного, принципиального разногласия, как будто вообще понятия не имеют. Почему все эти века православные полемисты в упор не видят того, что Каломирос (и согласные с ним авторы) считает главным расхождением Православия и западного Христианства?
Ответ напрашивается - да просто потому, что учение Каломироса было им совершенно неизвестно.
Сотериология без Спасителя
Еще одна черта работы Каломироса, мимо которой пройти невозможно - это то, что спасительные деяния Христа упоминаются им только в негативном контексте - когда он порицает представления, которых, по его мнению придерживаются западные богословы.
В каком-то положительном контексте мы его не находим, и какое место занимает крестный подвиг Спасителя в предлагаемой им системе - и занимает ли вообще какое-либо - остается неясным.
Более того, совершенно неясно, как в принципе какое-либо искупление и спасительная смерть Одного за других могла бы иметь место в системе воззрений, предлагаемых Каломиросом.
Слова Спасителя, которые торжественно провозглашаются на каждой Литургии «сие есть Кровь Моя Нового Завета, за многих изливаемая во оставление грехов» (Мат.26:28) просто лишены смысла в системе, где прощение грехов Богом считается «ужасной ложью».
Конечно, критика Каломиросом определенных представлений о суде Божием и Искуплении заслуживает внимания - но, перед тем как рассматривать ее, нам стоит определиться с тем, можем ли мы принять ту альтернативу, которую он предлагает.