В ПЛАМЕНИ «ПОЖАРА» (часть 12)
Дочь России! Русская Мать…
«Истинный человек выказывается едва ли не только в минуты прощания и страдания - он это и есть, его и запомните…»
Валентин РАСПУТИН.
В официальных соболезнованиях, некрологах и статьях, написанных даже и единомышленниками В.Г. Распутина, среди его произведений «Пожар» почти что не поминается. Но его последнее произведение «Дочь Ивана, мать Ивана» и вовсе как бы не существует. Ее как бы и не было вовсе.
Объяснений тут может быть предложено много, однако все они сводятся к одному: произведение это - Правда почти что на пределе возможного. Повесть эта, по определению критика и друга писателя В.Я. Курбатова, «может быть, самая страшная у Распутина».
Читать такие произведения - пишет Валентин Яковлевич - «надрывать сердце». Писатель буквально «устыжает силой и правдой своей героини».
По словам того же В.Я. Курбатова, в последних произведениях В.П. Астафьева в свое время ему «все мерещился перебор тьмы». Но «теперь тогдашнее астафьевское зло уж будто и не зло, а только увертюра к тому, что начнется и что напишет окровавленным сердцем Распутин […]
…Каково было писателю месяц за месяцем держать в себе эту тоску насилия и опустошения? Но Распутин и раньше себя, как Виктор Петрович Астафьев, мало берег, поднимая самые ранящие проблемы, которые умом не возьмешь, - им все сердце отдай и в “Последнем сроке”, и в “Прощании с Матёрой”, и в “Пожаре”. А тут и еще больнее. Тут уж пожар-то во всю землю. И опять, как всегда, у него - на земных, женских, слабых, всесильных плечах […]
Он умирал вместе с Анной, уходил под воду с Дарьей, погибал с Настеной, брал обрез с Тамарой Ивановной. Он знал мужество скорби и одиночество смерти и всегда был тем, что есть, с нерушимой кристаллической решеткой. Как будто стоял прямо в сердце жизни, а не общества, политики, истории. Жизни, как первоосновы всякой судьбы - человеческой, общественной, исторической. И потому и выбирал в героини женщин, которых не обманешь хотя бы и очень высокими политическими целями, что они сами - Жизнь в ее родовой вечности, чьи законы просты и величественны и чьей правды не переступишь. […]
Оглядываясь сейчас напоследок, в его творчестве, в его святых героинях я вижу, что, нимало не думая о такой гордости, а только стоя в сердце жизни, он простился не с веком даже, а с тысячелетием, до ниточки высмотрев то святое, высшее, крепительное, чем жила родная Россия, которая никогда не была для него отвлеченностью, а была в разное время Анной, Дарьей, Настеной, Тамарой Ивановной - всегда именем, жизнью, долей и правдой. Всегда любовью и верой».
Что же тревожило писателя, когда он писал свою повесть? - По счастью, у нас есть свидетельства самого Валентина Григорьевича.
Своим произведением ответил он и на страшную действительность и на ёрничанье по этому поводу «вечно избранных». Вот как, например, как кувыркался в ту пору Дм. Быков на желтых огоньковских простынках: «Да что же это вас, сердешные, все время насилуют?.. Но если вас насилуют - в диапазоне от Маркса до кавказцев, может, вы как-нибудь не так лежите?»
«…Если ничего в сущности своей не меняется, - говорил В.Г. Распутин, - доколе без толку возмущаться?! Все равно никакого толку, никто не услышит. Что было возмущаться моей героине, когда изнасиловали ее дочь и принялись выгораживать насильника! Она видела: не поможет никто, государство и закон у нас слабых под защиту не берут. Хоть в ногах валяйся, хоть слезами залейся, хоть криком закричись. Поэтому надо было становиться сильной, даже и вопреки закону. Но это и не вопреки закону, а в отсутствие закона, без которого весь существующий веками порядок покосился и полюса добра и зла поменялись. Оттого и пошла моя Тамара Ивановна добывать справедливость своей правдой. Другого выхода она не нашла. Честь дороже суда и свободы».
Писатель предвидел: «На этом берегу, где мы очутились, ступив в третье тысячелетие, всё будет жестче, откровенней, без всякой там человеколюбивой риторики. Слабым здесь делать нечего. Нам или придется в короткое время стать сильными, притом двойной силой - духовной и физической, или готовиться к худшему».
«Даже собаки, брошенные хозяевами, стали в последнее время сбиваться в стаи по городам нашим и весям и нападать на тех, в ком они видят виновников своего одичания, - чем люди, доведенные до отчаяния, хуже?! […] Народ, а вернее, сохранившиеся остатки народа, который еще недавно был единой твердыней государства, не доверяет власти, власть смотрит на него как на социальную головную боль, для которой все средства хороши, лишь бы ее снять».
Речь в повести «Дочь Ивана, мать Ивана» не только (и не столько!) о «злой эксплуатации “ахметами” девочки», а о «слабом государстве», которым они крутят при помощи полученных от нас же на рынке денег. На месте «ахметов» может оказаться кто угодно: «абрам», «карапет», «джон». Всё зависит от наличия у того или иного денег. Дело в государстве, в «государевых людях».
Однако главное, что оно - это государство - совершенно бездумно не бережет свой становой народ, который создал его, оборонял и сберегал веками, не защищает своих законопослушных граждан, не творит справедливость не только Божескую, но даже и прописанную в законах.
И снова мое государство
Вины на себя не берет.
Государство это, пишет о повести критик В.Я. Курбатов, «давно уже от человека отделилось, у него свои сытые заботы, а мы вовремя не увидели, не догадались об этом и сами себя в распыл пустили».
Со времени публикации повести в 2004 г. кое-что у нас переменилось, но, конечно, не всё и едва ли главное. А если и изменилось, то безвозвратно ли? Ожегшись на молоке, дуют и на воду. Долго дуют…
Власть, безусловно, не мог не испугать и тот «выход», который Тамара Ивановна (главная положительная героиня повести), как это многим представляется, предложила.
Но ведь поступок этот - вовсе не результат свободного выбора жены и матери, а следствие безвыходности ситуации.
Но кто же ее создал, кто за нее в ответе? И разве это важно для них?
Понятное дело: они об этом вслух не скажут, предъявив urbi et orbi «закон и порядок», как основу «общего благополучия и стабильности».
И в этом вновь, как на ладони, презрение к нуждам и самой жизни обыкновенного человека. Тут опять-таки забота, прежде всего, о себе любимых, оттяпавших - по случаю - и материальные богатства от общенародного пирога и власть.
Где был их «закон и порядок», когда они, завязав поплотнее глаза и без того кривой отечественной Фемиде, покрывали «ахметок», не из любви к ним, конечно (если будет нужно, и их «повяжут» да «покрошат»), а заботясь исключительно об увеличении собственного благосостояния?
Кадр из фильма «Прощание». 1981 г.
Единственной надеждой В.Г. Распутина, как и каждого из нас, было упование на то, что власть будет ВЫНУЖДЕНА - силой обстоятельств - действовать в интересах народа: в страхе за само свое существование - не только, чтобы сохранить политическое положение и имущество, но и саму физическую жизнь свою и родичей.
Нет спору, В.В. Путин сделал много полезного, особенно в последнее время. Он, безусловно, самый сильный политик за последние шестьдесят с лишним лет. Неразумным, однако, будет забывать, что по своим воззрениям он рыночник, сторонник либерально-демократических идей, пусть и в консервативном изводе (хотя что это значит в действительности - дело темное). То, что ему не удалось стать своим в «восьмерке» или «двадцатке» - это не его вина, но тем более и не его заслуга.
Однако ведь и Сталин таким, каким он стал потом, за что его и до сей поры многие наши соотечественники поминают добрым словом, дошел до этого не сам по себе, не добровольно, а лишь когда припекло.
Будучи человеком трезвым, придерживающимся прагматических взглядов, с началом войны он не заблуждался относительно мотивации народа. Он знал: не за коммунистическую идею или кремлевскую власть стал он.
Еще в 1941 г. Сталин доверительно сказал послу США А. Гарриману: «У нас нет никаких иллюзий, будто бы они сражаются за нас [большевиков]. Они сражаются за мать-Россию».
Хорошо помнил он об этом и после, что совершенно очевидно из слов знаменитого его послевоенного тоста.
Благодаря усилиям архивистов, мы знаем, о чем думал Сталин, когда сидел, обдумывая этот текст, внося в него ручкой правку (курсивом обозначены слова, вычеркнутые или вписанные от руки):
«Я пью за здоровье русского народа не только потому, что он - руководящий народ, но и потому, что у него имеется здравый смысл, КРЕПКАЯ СПИНА и стойкий характер. […] Какой-нибудь другой народ мог бы сказать: ну вас к ч…., вы не оправдали наших надежд, уходите прочь, мы поставим другое правительство, которое заключит мир с Германией и обезпечит нам покой. Это могло случиться, имейте в виду. Но русский народ на это не пошел, русский народ не пошел на компромисс, он оказал безграничное доверие нашему правительству».
Но если самое большее, что, исходя из реальности, мог сказать о себе Сталин, это - «я - русский грузинского происхождения», то у Путина есть привилегия назвать себя русским. ВОЗМОЖНОСТЬ, которая не стала, однако, пока что ФАКТОМ.
Более того, мы наблюдаем серьезные симптомы внутренней порчи, на что мы пытались обратить внимание еще в марте 2014 г.:
http://www.nashaepoha.ru/?page=articles&lang=1&id=6282
Сумеет ли он это преодолеть? Понимает ли вообще, что это требует исправления?..
В.Г. Распутин и В.В. Путин. Во время вручения Государственных премий Российской Федерации. Москва. Кремль. 12 июня 2013 г.
Исходя из политической реальности (конфронтация с Западом), В.В.Путин, при всей вполне понятной публичной риторике о единой «российской нации», не может не понимать, что главной его опорой и надеждой является именно Русский народ. Он всё вытерпит, выдержит, будет сражаться за СВОЕ государство. И если Президент окажется достойным своего поста и нам всем улыбнется счастье, то он еще, возможно, и скажет свой тост за Русский народ.
Пока же в верхах, похоже, больше рассчитывают на «вежливых человечков», «умную технику» и «горячих кавказских горцев», верность которых лично Президенту гарантирует Кадыров. В надежности какой-либо из этих опор мы не сомневаемся. Однако История показывает, что подобного рода упования чаще всего оказываются миражом: притягательным, но, увы, недостижимым. Самым надежным, при любом техническом и общественном раскладе, оказывается старый дедовский способ.
Отпевание Валентина Распутина в Знаменском монастыре. У гроба митрополит Иркутский и Ангарский Вадим. Иркутск. 19 марта 2015 г.
Что касается В.Г. Распутина, то в последнее время он вряд ли думал о власти и народе иначе, чем его читатели, взявшие писателя под защиту сразу же после того, как, после кончины, некоторые «друзья» и враги попытались покуситься на его память:
sofya1444: «На данном этапе категорически недопустимо любое ослабление власти пока и поскольку эта власть проводит правильную внешнюю политику. Хотите повторения семнадцатого?..
Я прожила в СССР большую часть своей жизни и уже в силу этого не могу его ненавидеть. Я вообще не могу ненавидеть свою Родину, в каком бы состоянии она ни была. В нынешней России мне, как и всем, очень многое не нравится…
…Однако наша с вами разница в том, что у меня от наших бед болит душа, а для вас это элемент пропаганды.
…Русский народ как был самоценен, таким он и остался, и никакие мигранты его заменить не в состоянии. Ни в труде, ни в ратных делах».
Окончание следует.