И «УРА» КРИЧАЛИ И В ВЕРНОСТИ КЛЯЛИСЬ…
Сколько раз думали об этом, сколько раз обсуждали этот вопрос в Парижских мансардах под раскаленными крышами, в сизых облаках табачного дыма, сколько раз слушали на эту тему красивые хлесткие речи на собраниях и банкетах, но никогда этот вопрос не предполагал действия. Мало кто думал, что вот именно - это «я», своею шкурою, буду пробивать дорогу в Россию. И «ура» кричали, и в верности вождям клялись - все с тем большим пылом, чем дальше были от исполнения этих клятв.
Их триста вооруженных человек, идущих на простом пароходе, вооруженном пушками Гочкисса!
Тремя стами человек освободить Россию от большевиков с их громадной красной армией, с их одичалым, милитаризованным народом, где даже женщины вооружены на защиту советов. Идти бороться с красным воздушным флотом, поставленным немцами, идти бороться в государство с непревзойденным шпионажем, сыском и агитацией, имеющее в резерве весь мiр, ненавидящий Россию и не допускающий возможности восстановления в ней Императорской власти. Идти определенно с монархическими лозунгами?!
He сумасшествие ли это?… […]
Но вместе с тем боялись в переживаемых чувствах признаться самим себе, боялись, что другой угадает, что творится на душе, и потому молчали.
П.Н. Краснов «Подвиг» (1932). Ч. II. Гл. XXX.
Были случаи, что сами большевики нарочно пускали такие слухи о восстаниях, чтобы потом опровергнуть их и, вызвав в эмиграции сначала надежды, потом вызвать депрессию.
П.Н. Краснов «Подвиг» (1932). Ч. III. Гл. XVII.