ВОЛЬНЫЕ КАМЕНЩИКИ ПРИ ГРОБЕ ПУШКИНА (7)
Пушкин в гробу. Картина А.А. Козлова. 1837 г.
«ПЕЧАЛЬНУ ПОВЕСТЬ СОХРАНИВ…»
Поэт и Власть,
или Вольные каменщики при гробе Пушкина
(продолжение)
«Мы на руках вынесли гроб в подвал на другой двор» (Там же. С. 573).
«…Ссорились, давили друг друга, чтобы нести гроб в подвал, где он должен был оставаться, пока его повезут в деревню», - писал принимавший участие в переносе тела (Там же. С. 579).
«Мы снесли гроб в подвал. Тесновато» (П.Е. Щеголев «Дуэль и смерть Пушкина». С. 249).
Н.К. Невзоров, опрашивавший служащих храма, установил, что гроб с телом А.С. Пушкина поставили «при входе в церковь, внизу, к северу, в особо устроенной комнате, где в ту пору хранилась погребальная колесница, на которой привезено было из Таганрога тело покойного Императора Александра I»: http://3d-shka.livejournal.com/3975592.html То было как бы их прощание в этом мiре…
Двое суток находился гроб в подвале, пока решался вопрос места последнего пристанища тела поэта.
Место упокоения было определено в соответствии с последней волей покойного.
29 марта 1836 г. скончалась его мать Надежда Осиповна. Погребение состоялось 13 апреля в ограде Святогорского монастыря, рядом с родовым имением Михайловское на Псковщине. К тому времени там уже покоились отец и мать усопшей. Вернувшись с кладбища родового, он рассказывал, как «смотрел на работу могильщиков», «любуясь песчаным, сухим грунтом», и говорил: «Если он умрет, непременно его надо похоронить тут; земля прекрасная, ни червей, ни сырости, ни глины, как покойно ему будет здесь лежать» («А.С. Пушкин в воспоминаниях современников». Т. 2. С. 235). Он даже купил в монастыре место для себя.
И хоть безчувственному телу
Равно повсюду истлевать,
Но ближе к милому пределу
Мне бы хотелось почивать.
Д.В. Титов «Пушкин в Святогорском монастыре». 1969 г.
Однако еще утром 30 января о месте погребения с точностью не было известно. «…Не знают, здесь ли, или в псковской деревне его предадут земле», - писал А.И. Тургенев и прибавлял: «…Лучше бы здесь, ввиду многочисленной публики, друзей и почитателей его». Но уже в два часа дня в тот же день в письме отмечал: «Кажется, решено, что его повезут хоронить в деревню…» (Р.Г. Скрынников «Пушкин. Тайна гибели». С. 348).
«…Его смертные остатки, - писала Е.А. Карамзина, - повезут в монастырь около их псковского имения, где погребены все Ганнибалы: он хотел непременно лежать там же» («Последний год жизни Пушкина». С. 577).
Святогорский Успенский монастырь Опочецкого уезда Псковской губернии. Репродукция с литографии неизвестного автора.
«Жуковский, - записал 2 февраля в дневнике А.И.Тургенев, - приехал ко мне с известием, что Государь назначает меня провожать тело Пушкина до последнего жилища его. […] …Опять Жуковский с письмом графа Бенкендорфа к графу Строганову, - о том, что вместо Данзаса назначен я, в качестве старого друга (ancient ami), отдать ему последний долг» (П.Е. Щеголев «Дуэль и смерть Пушкина». С. 250).
«Я немедленно доложил Его Величеству, - писал 1 февраля графу Г.А. Строганову граф А.Х. Бенкендорф, - просьбу г-жи Пушкиной дозволить Данзасу проводить тело в его последнее жилище. Государь отвечал, что Он сделал всё, от Него зависевшее, дозволив подсудимому Данзасу остаться до сегодняшней погребальной церемонии при теле его друга; что дальнейшее снисхождение было бы нарушением закона - и следовательно невозможно; но Он прибавил, что Тургенев, давнишний друг покойного, ничем не занятый в настоящее время, может отдать этот последний долг Пушкину и что Он уже поручил ему проводить тело» («Последний год жизни Пушкина». С. 587).
«Государь, - писала 2 февраля С.Н. Карамзина брату в Париж, - […] назначил для того, чтобы отдать этот последний долг Пушкину, господина Тургенева как единственного из его друзей, который ничем не занят. Тургенев уезжает с телом сегодня вечером, он немного раздосадован этим и не может этого скрыть. Вяземский хотел тоже поехать, и я сказала Тургеневу: “Почему бы ему не поехать с вами?” - “Помилуйте, со мною! - он не умер!”» (Там же. С. 580).
«Государю угодно, - писал А.И. Тургенев 2 февраля своей знакомой, - чтобы тело - и я за ним выехал не позже как завтра, но в 10 часов вечера» (Там же. С. 588).
Шмидт «Император Николай I в зимнем возке на Адмиралтейской площади Петербурга». 1830-е годы.
Император, прекрасно помнивший события на Сенатской площади 14 декабря 1825 г., никому не мог позволить шутить с Собой…
В ближайшую после отпевания ночь последовал Царский приказ - собраться Императорской Гвардии в полном составе, вооруженной и с обозами, на площади перед Зимним Дворцом.
«Сего дня, - повествует запись в камер-фурьерском журнале от 2 февраля, - по Высочайшему повелению Государя Императора назначено быть параду войскам, находящемуся в Санкт-Петербурге Гвардии Отдельного Корпуса, кои и собрались в 10 часов утра на Дворцовую, Адмиралтейскую и Петровскую площади, кавалерия, а равно и пехота, во всей походной форме» (М. Яшин «Хроника преддуэльных дней» // «Звезда». 1963. № 9. С. 186).
«Вчера сюрпризом, - сообщал Царь брату, Великому Князю Михаилу Павловичу в письме от 3 февраля, - вывел весь здешний гарнизон в полной походной форме и с обозами и был очень доволен; тем более, что никто и не подозревал сего смотра» («Русская старина». 1902. № 5. С. 225).
Неожиданность Царского приказа была подчеркнута в дневнике Императрицы Александры Феодоровны: «Итак, полки на площади. Как по тревоге» (М. Яшин «Хроника преддуэльных дней». С. 187).
Связь смотра с похоронами А.С. Пушкина просматривается в подробном письме Императора генерал-фельдмаршалу князю И.Ф. Паскевичу от 4 февраля: «Третьего дня неожиданно и ночью дал Я приказание всему гарнизону быть на другое утро готовым к смотру, в полной походной форме и с обозами; к удовольствию, все явились в отличной исправности; обозы, хотя не щеголеваты и даже посредственны, однако явились в полном числе. Сюрприз был для всех совершенный и всех до крайности изумил; но Мне этого и надобно было, чтобы удостовериться, что всё в должном порядке. На днях то же намереваюсь повторить с загородной кавалерией. Впрочем, здесь всё тихо, и одна трагическая смерть Пушкина занимает публику и служит пищей разным глупым толкам» (Князь А.П. Щербатов «Генерал-фельдмаршал князь Паскевич, его жизнь и деятельность». Приложение к т. V. СПб. 1906. С. 326).
Утром 2 февраля все подходы к Конюшенной церкви, в подвале которой продолжало покоиться тело поэта, были полностью перекрыты обозами гвардейских частей. Пушкинистам удалось даже установить, обозами какой именно части. «Всему полковому обозу, - говорилось в дополнении к приказу по Кавалергардскому полку № 32 от 1 февраля 1837 г., - отправиться из казарм завтра в 10 ½ часов утра, под командою фурштатского подпоручика Иванова и следовать в должном порядке через Цепной мост, Царицын луг в Конюшенную улицу, где и остановиться» (М. Яшин «Хроника преддуэльных дней». С. 187).
Продолжение следует.