ТАРКОВСКИЕ: ЖЕРТВОПРИНОШЕНИЕ (часть 120)
Медальон «Махадаонда. 23 января 1937 г.», в память гибели легионеров-добровольцев Иона Моца и Василе Марина.
«Солнце и луна держали венец…»
Если заметишь,
Как матушка ходит,
По полю бродит,
Плачет о сынке,
Ты ее пожалей,
Про меня скажи ты ей,
Что женился я
На царевне прекрасной...
МИОРИЦА.
Тела погибших Иона Моца и Василе Марина, вспоминал князь Александру Кантакузино, набальзамировали в морге больницы в Толедо, отслужив там же в часовне первую панихиду.
Вагон с телами павших ехал через Францию (правительство социалиста Леона Блюма в выдаче визы мертвым не отказало), Бельгию, Германию, Польшу, проследовав 9 февраля 1937 г. через тот же пограничный пункт Гика Водэ, через который еще совсем недавно добровольцы выезжали из страны.
Тут их в сопровождении большой толпы народа встретили родственники и ближайшие друзья.
Властям Румынии очень хотелось, чтобы похороны прошли как можно быстрее и незаметнее. Но тогда у них еще не было сил остановить этот грандиозный, как выяснилось вскоре, Траурный марш Легиона по всей стране.
Прежде чем прибыть в Бухарест, вагон с телами легионеров проехал по всей Румынии, побывав во всех исторических провинциях: в Буковине (в Черновцах), Молдавии (в Романе), Трансильвании (в Клуже, на родине Моца, и в Сибиу), Олтении и Мунтении (в Рымнике Вылча, Слатине и Питешти).
Гробы выносили на всех указанных остановках. На каждой служились панихиды. С павшими товарищами прощались родственники и соратники.
В Клуже и Сибиу на станции для молитвы и благословения пришли даже местные Владыки.
11 февраля траурный поезд прибыл в Бухарест на Северный вокзал.
Корнелиу Кодряну с князем Георге Кантакузино (слева от него) и испанским послом в Бухаресте Суцо (справа) на подходах к вокзалу.
К тому времени на площади перед ним собралась огромная многотысячная толпа.
На перроне в колоннах замерли легионеры.
Корнелиу Кодряну (в центре со свечой) с князем Александру Кантакузино (справа от него) у прибывшего на вокзал траурного поезда.
Князь Георге Кантакузино и философ профессор Нае Ионеску на платформе Северного вокзала.
После прибытия поезда гробы вынесли, поставив во главу колонны.
Когда голова процессии появилась на площади, приехавшие с Карпат горцы подняли привезенные им с собой тулники - длинные трубы из дерева, с древности служившие для предупреждения о грядущих событиях (неприятельском нашествии, свадьбах, смерти или похоронах) - и те исторгли грустный и, одновременно, торжественный, стон, поплывший над толпой.
Окружившие гробы легионеры, отдавая дань памяти своим товарищам, еще раз произнесли их имена, дружно возгласив: «Присутствуют!»
Началось шествие.
Шли через весь город: бульвар Гривицы - Каля Викторией - проспект Королевы Елизаветы.
Путь Траурного марша пролегал через центр города.
Впереди - живым крестом - шли легионеры в форме.
Вслед за ними более двухсот священником во главе с митрополитом Трансильвании Николаем (Баланом), певшие псалмы.
Сам Румынский Патриарх Мирон (Кристя) направил соболезнования.
Командир легионеров Бухареста Думитру Баня отмечал «железную дисциплину и порядок и удивительную красоту» происходившего в тот день.
«Бухарест и вся страна, - писал он, - увидели силу нашего движения и решительность уничтожить врага.
Вслед за траурной колесницей шли 80 лидеров движения в зеленых рубашках. Капитан, семьи погибших и члены Сената Легиона. […]
По обеим сторонам улицы стояли студенты-легионеры.
Люди видели огромную процессию, шедшую с непокрытыми головами; некоторые с радостью, другие были напуганы силой движения».
Шестандцать тысяч легионеров и более ста тысяч румын, съехавшихся со всех концов страны, решили почтить память павших.
Траурный кортеж растянулся на четыре километра, парализовав всё столичное движение.
Шли по направлению к парку Чишмиджиу.
Там неподалеку был храм Святого Пророка Илии в Горганах, который часто называли «церковью легионеров».
Он был построен в 1819 г. на месте старого деревянного, известного еще с XVII века.
Легионеры облюбовали эту церковь еще в 1927 г., приходя сюда регулярно на богослужения. Дело в том, что неподалеку (по адресу улица Типографская / позднее Гутенберга, № 3) находился дом князя Георге Кантакузино, в котором размещалась штаб-квартира движения.
Именно благодаря финансовой помощи гардистов над церковью был воздвигнут шпиль и построена ведущая к нему мраморная лестница, сохранившиеся до сей поры.
В течение двух дней церковь Св. Илии стала местом поклонения павшим за Крест и Веру. Здесь побывали тысячи людей.
Внутренний вид церкви. Современный снимок.
12 февраля легионеры над телами своих погибших товарищей произнесли клятву.
Они дали обет «вести жизнь строгую и суровую», «постоянно приносить себя в жертву нашей стране».
Произносил ее Капитан.
Текст клятвы, отмечают исследователи, носит несомненные следы идей, высказанных Мирчей Элиаде, почерпнутых им, в свою очередь, в народной балладе «Мастер Маноле».
Отпевание состоялось 13 февраля. Его возглавил Митрополит Трансильвании Николае (Балан, 1882†1955).
Владыка был близким другом отца одного из погибших - православного священника из Клужа Иоанна Моца (1868†1940) и, одновременно, покровительствовал Железной Гвардии.
13 сентября 1940 г. он, по приглашению гардистов, посетил «Зеленый Дом» в Бухаресте, где по случаю дня рождения погибшего к тому времени Капитана происходило торжественное мероприятие.
После того, как в феврале 1948 г. скончался Румынский Патриарх Никодим, в «народно-демократическое» правительство страны и даже в СССР сильно опасались, что на место почившего будет избран митрополит Николай (Балан). Члены приехавшей в это время в Москву делегации Румынской Православной Церкви «прямо заявляли, что если бы выборы Патриарха были свободны от вмешательства правительства и политических партий, то Патриархом был бы избран митрополит Николай Балан». И по духовному авторитету, и по образованности (еще в 1920 г. он стал почетным членом Румынской Академии) он превосходил всех остальных кандидатов. Однако Патриархом он, конечно, так и не стал.
Еще одним участником отпевания Иона Моца и Василе Марина в храме Святого Илии в Горганах был епископ Рымникский Варфоломей (Стэнеску, 1875†1954), также поддерживавший легионерское движение, за что в 1938 г., во время репрессий, инициированных Королем Каролем II, был изгнан с кафедры и отправлен на покой в Бистрицкий монастырь, в котором он и скончал свои дни.
Епископ Варфоломей (Стэнеску).
Имя мучеников Иона Моца и Василе Марина в этом храме и до сих пор не забыто. Там продолжают служат панихиды по ним и другим легионерам, погибшим во время трех диктатур: при Короле Кароле II, маршале Антонеску и коммунистах.
Во время одной из таких панихид в храме Св. Илии в Горганах. 19 января 2008 г.
Сразу же после отпевания 13 февраля 1937 г. оба гроба установили на специальную колесницу и колонна легионеров, во главе со священнослужителями, в сопровождении народа и специальных представителей из Испании, Италии, Германии и Японии, двинулась к месту последнего упокоения.
Валил густой снег.
Корнелиу Кодряну и князь Георге Кантакузино (слева от него) на погребении. 13 февраля 1937 г.
Легионеры, ездившие вместе с Ионом Моца и Василе Марином в Испанию. Слева направо: Бэникэ Добре, князь Александру Кантакузино, священник Ион Думитреску-Борша, Георге Климе и Никулае Тоту.
Еще 1 февраля было определено место для упокоения погибших добровольцев-легионеров: по соседству с «Зеленым Домом».
Там была устроена специальная сень. Всё сооружение было названо мавзолеем.
Капитан принял непосредственное участие в погребении тел погибших.
Румынская пресса и все сколько-нибудь значительные деятели страны так или иначе отозвались на это событие.
Даже историк, академик Николае Йорга, выступавший впоследствии как политический противник Легиона Михаила Архангела, посвятил «крестоносцам румынского народа» специальную статью, славословя «двух храбрых парней».
Трижды писал о них Мирча Элиаде.
Смерть эту он интерпретировал как воплощение «главного мифа духовности румынского народа», воплощенного в легенде о Мастере Маноле.
«В истории народа, - отмечал Элиаде, - редко можно обнаружить смерть более значимую, чем гибель этих двух видных деятелей Легионерского движения, погибших на испанском фронте. […]
Как настоящие вожди, оба они уже неоднократно доказывали, что обладают жертвенным духом - вынесли тюрьму, страдания, моральные пытки; их юность была юностью ответственных людей, героев, аскетов».
«Те, кто посвятил свою жизнь Легиону, т.е. тюрьмам и преследованиям, - пишет он далее, - не колеблясь, пожертвовали своими жизнями для приближения дня искупления всей нации. Эти смерти принесли свои плоды. На всё наше поколение они наложили печать смысла жизни и созидания. Дух священного против духа мiрского…»
«Как и его друг Корнелиу Кодряну, Ион Моца верил, что миссия Молодого поколения заключается в примирении Румынии с Богом. В преображении мертвой буквы в христианскую жизнь. В том, чтобы любым способом одержать победу над силами тьмы. Почувствовав, что Люцифер снова собирается биться со Христом, Ион Моца, этот православный крестоносец, храбро и с миром в душе двинулся в поход, чтобы принести себя в жертву во имя победы Спасителя».
«Значение их смерти, - развивает Элиаде далее заявленную тему, - гораздо выше, нежели мужественный героизм. Добровольная смерть Иона Моца и Василе Марина имеет мистический смысл: жертвоприношение во имя Христианства. Жертвой эта - проверка героизма и веры целого поколения. Она укрепляет Христианство и возвышает молодость. […]
“Мученик” означает “свидетель”; тот, кто умирает для свидетельства своей веры, доказывает другим, что такая вера спасает от страха смерти, поддерживает вас: ведь вы нашли смысл существования».
Плакат легионеров с надписью: «Товарищи Моца и Марин - пример для нашей борьбы».
По прошествии года, Мирча Элиаде выделил то, что считал самым важным: «Хотя Моца и Марин по-разному глядели на жизнь, они одинаково сильно верили в смерть и искали ее с равным пылом…»
Юлиус Эвола тоже чувствовал этот нерв. В своей статье, посвященной памяти Капитана, говоря об «особом культе мертвых героев легиона», он подчеркивал: «…Павшие в гражданской войне в Испании, как мученики, являлись объектами особого поклонения».
На практике это привело к созданию 13 января 1938 г., в годовщину их гибели, в самый день поминок, особого «Легионерского корпуса Моца-Марин».
Он должен был состоять из десяти тысяч и 33 бойцов в возрасте до 30 лет, живших по правилам целибата (безбрачия).
Девизом корпуса были слова: К смерти готовы! / Gata de moarte!
Капитан и его Легионеры.
«Обет целомудрия, - рассказывал Капитан об этом особом подразделении Легиона барону Эволе, - был обязателен также для средневековых рыцарских орденов. […]
Однако у обета целомудрия есть еще и практическая причина, так как тот, кто полностью предается борьбе, не должен бояться смерти и не должен находить преграду для этого в семье.
Впрочем, в элитном корпусе остаются только до конца своего тридцатого года жизни».
Командовать этими отборными бойцами Капитан доверил князю Александру Кантакузино - одному из добровольцев, соратнику погибших, чьими именами был назван корпус.
Продолжение следует.