ЧЕТКИ ПАМЯТИ. Первая поездка в КНДР
В сентябре 2004 года у меня состоялся официальный визит в качестве Председателя Совета Федерации в КНДР. Северную Корею я посещал впервые. Как всегда очень тщательно готовился к поездке, изучил много документов, познакомился с историей, прочитал кучу справок.
Когда наш самолет заходил на посадку (а уже совсем стемнело), я выглянул в иллюминатор и увидел редкие-редкие уличные фонари тускло горевшие. Обычно когда подлетаешь к любому городу, то видишь море огней, а здесь - все погружено во тьму. Самолёт остановился у здания аэропорта, я увидел только одно большое светящееся пятно и сразу понял, что это освещенные портреты Ким Ир Сена и Ким Чен Ира. Больше в аэропорту не светилось ни одно окошко и ни одной лампочки.
Нас встречал почетный караул. По ковровой дорожке мы прошли в здание аэропорта, там меня встречали коллеги из Народного Собрания. Мы сели в большой лимузин и поехали по ночному Пхеньяну. В редком доме еле-еле (почему-то мне показалось, что это кухня) горела единственная лампочка. При подъезде к резиденции, в которой мы жили (резиденция находилась недалеко от мемориального комплекса с мавзолеем Ким Ир Сена), стало немного рассветать, появились первые люди на велосипедах, одетые, такое создалось впечатление, в одинаковую одежду. Хоть это было и раннее утро, но город выглядел почти пустым - машин, кроме нашего картежа, я не увидел.
Дальше я сделал много интересных наблюдений и по поводу людей, и по поводу уникальной, так и хочется сказать, сталинской архитектуры Пхеньяна, но здесь я хочу рассказать о своей встрече с Ким Чен Иром. Встреча проходила в той же резиденции, в которой мы и жили. К назначенному времени мы пешком пошли от своего здания к тому зданию, где была назначена встреча с Ким Чен Иром. Когда уже в здании мы шли по довольно длинному коридору, я увидел, что справа несколько дверей ведут в оранжерею и там очень много цветов и каких-то растений, я даже почувствовал запахи, исходившие оттуда.
Переговоры прошли нормально. Все было довольно сухо, подчеркнуто вежливо. Мы с Ким Чен Иром сидели в креслах, под огромным панно, изображавшим что-то такое революционное. Нас предупреждали, что переговоры будут намного короче, но они затянулись. Ким Чен Ира интересовала ситуация в России, я подробно рассказывал. В конце беседы мне показалось, как потом выяснилось - не без оснований, что Ким Чен Ир ко мне «проникся». Когда мы стали прощаться в этом зале для переговоров, он дал понять, что хочет проводить меня до выхода.
А здесь нужно сказать об особом, я бы сказал, трепетно-услужливо-испуганном почитании и соответствующем поведении всех окружающих Ким Чен Ира. Я видел, что они не поднимают глаз на него, склоняются в глубоком поклоне, когда он просто в их сторону посмотрит. Кто-то торопливо пятился назад, когда Ким Чен Ир шел или что-то делал. Одним словом, мизансцены «Великий Кормчий», «Живой Бог на Земле» и все остальные - все это считывалось по полной программе.
Когда мы с Ким Чен Иром шли по коридору, впереди нас бежала большая группа различных помощников и работников Ким Чен Ира, а в конце холла ждали еще люди. Проходя мимо оранжереи, я полюбопытствовал через переводчика: «Что это такое?» Ким Чен Ир очень оживился и рассказал, что эти растения выращивает он сам. Я признался, что очень красиво.
Тут Ким Чен Ир взял меня за плечи, развернул и повёл в свою оранжерею, с большой любовью он стал рассказывать о растениях. Было видно, что ему это действительно нравится. Ким Чен Ир рассказывал, где какой сорт, в том числе сорта названные в его честь, потому что сам их вывел. Минут двадцать минимум мы провели в оранжерее.
А потом мы продолжили идти вместе по коридору, и тут я увидел большую метаморфозу со всеми, кто сопровождал меня на эту встречу с Ким Чен Иром с корейской стороны. Какая-то часть того подобострастия, которое я увидел по отношению к Ким Чен Иру, вдруг, к моему ужасу, стала распространяться на меня. Я сначала не мог понять, в чём дело, но потом понял: Великий Ким Чен Ир обнял меня в нарушение этикета и протокола, повёл в свою оранжерею и там гостю из Москвы что-то рассказывал о своем увлечении, а значит, если Великий Полководец и Вождь обратил внимание и так приветил гостя из России, то и подчиненным товарища Ким Чен Ира не грех особенно высказывать знаки расположения этому гостю, то бишь мне. Проявлялось это по-разному. Так как к товарищу Ким Чен Иру нельзя было просто так подойти и пожать ему руку, то когда мы распрощались с Ким Чен Иром и я вышел на улицу, все по очереди корейские товарищи стали подходить и трясти мою руку, заглядывая мне в глаза. Как я понял, они ожидали, что частица тепла руки Ким Чен Ира через мою руку передастся и им.
Я, конечно, утрирую, но то, что я увидел, и то, чему стал свидетелем, другими словами, как ужасно, я назвать не могу. Это со мной осталось на всю мою жизнь. Не дай нам Бог увидеть в России когда-нибудь подобное обожествление власти и подобное самоуничижение, которое демонстрировали верные солдаты «Великого Корейского Полководца»!
P.s. Эти заметки я написал еще тогда, когда Ким Чен Ир был жив. Пусть земля ему будет пухом.
Ваш Сергей Миронов
Когда наш самолет заходил на посадку (а уже совсем стемнело), я выглянул в иллюминатор и увидел редкие-редкие уличные фонари тускло горевшие. Обычно когда подлетаешь к любому городу, то видишь море огней, а здесь - все погружено во тьму. Самолёт остановился у здания аэропорта, я увидел только одно большое светящееся пятно и сразу понял, что это освещенные портреты Ким Ир Сена и Ким Чен Ира. Больше в аэропорту не светилось ни одно окошко и ни одной лампочки.
Нас встречал почетный караул. По ковровой дорожке мы прошли в здание аэропорта, там меня встречали коллеги из Народного Собрания. Мы сели в большой лимузин и поехали по ночному Пхеньяну. В редком доме еле-еле (почему-то мне показалось, что это кухня) горела единственная лампочка. При подъезде к резиденции, в которой мы жили (резиденция находилась недалеко от мемориального комплекса с мавзолеем Ким Ир Сена), стало немного рассветать, появились первые люди на велосипедах, одетые, такое создалось впечатление, в одинаковую одежду. Хоть это было и раннее утро, но город выглядел почти пустым - машин, кроме нашего картежа, я не увидел.
Дальше я сделал много интересных наблюдений и по поводу людей, и по поводу уникальной, так и хочется сказать, сталинской архитектуры Пхеньяна, но здесь я хочу рассказать о своей встрече с Ким Чен Иром. Встреча проходила в той же резиденции, в которой мы и жили. К назначенному времени мы пешком пошли от своего здания к тому зданию, где была назначена встреча с Ким Чен Иром. Когда уже в здании мы шли по довольно длинному коридору, я увидел, что справа несколько дверей ведут в оранжерею и там очень много цветов и каких-то растений, я даже почувствовал запахи, исходившие оттуда.
Переговоры прошли нормально. Все было довольно сухо, подчеркнуто вежливо. Мы с Ким Чен Иром сидели в креслах, под огромным панно, изображавшим что-то такое революционное. Нас предупреждали, что переговоры будут намного короче, но они затянулись. Ким Чен Ира интересовала ситуация в России, я подробно рассказывал. В конце беседы мне показалось, как потом выяснилось - не без оснований, что Ким Чен Ир ко мне «проникся». Когда мы стали прощаться в этом зале для переговоров, он дал понять, что хочет проводить меня до выхода.
А здесь нужно сказать об особом, я бы сказал, трепетно-услужливо-испуганном почитании и соответствующем поведении всех окружающих Ким Чен Ира. Я видел, что они не поднимают глаз на него, склоняются в глубоком поклоне, когда он просто в их сторону посмотрит. Кто-то торопливо пятился назад, когда Ким Чен Ир шел или что-то делал. Одним словом, мизансцены «Великий Кормчий», «Живой Бог на Земле» и все остальные - все это считывалось по полной программе.
Когда мы с Ким Чен Иром шли по коридору, впереди нас бежала большая группа различных помощников и работников Ким Чен Ира, а в конце холла ждали еще люди. Проходя мимо оранжереи, я полюбопытствовал через переводчика: «Что это такое?» Ким Чен Ир очень оживился и рассказал, что эти растения выращивает он сам. Я признался, что очень красиво.
Тут Ким Чен Ир взял меня за плечи, развернул и повёл в свою оранжерею, с большой любовью он стал рассказывать о растениях. Было видно, что ему это действительно нравится. Ким Чен Ир рассказывал, где какой сорт, в том числе сорта названные в его честь, потому что сам их вывел. Минут двадцать минимум мы провели в оранжерее.
А потом мы продолжили идти вместе по коридору, и тут я увидел большую метаморфозу со всеми, кто сопровождал меня на эту встречу с Ким Чен Иром с корейской стороны. Какая-то часть того подобострастия, которое я увидел по отношению к Ким Чен Иру, вдруг, к моему ужасу, стала распространяться на меня. Я сначала не мог понять, в чём дело, но потом понял: Великий Ким Чен Ир обнял меня в нарушение этикета и протокола, повёл в свою оранжерею и там гостю из Москвы что-то рассказывал о своем увлечении, а значит, если Великий Полководец и Вождь обратил внимание и так приветил гостя из России, то и подчиненным товарища Ким Чен Ира не грех особенно высказывать знаки расположения этому гостю, то бишь мне. Проявлялось это по-разному. Так как к товарищу Ким Чен Иру нельзя было просто так подойти и пожать ему руку, то когда мы распрощались с Ким Чен Иром и я вышел на улицу, все по очереди корейские товарищи стали подходить и трясти мою руку, заглядывая мне в глаза. Как я понял, они ожидали, что частица тепла руки Ким Чен Ира через мою руку передастся и им.
Я, конечно, утрирую, но то, что я увидел, и то, чему стал свидетелем, другими словами, как ужасно, я назвать не могу. Это со мной осталось на всю мою жизнь. Не дай нам Бог увидеть в России когда-нибудь подобное обожествление власти и подобное самоуничижение, которое демонстрировали верные солдаты «Великого Корейского Полководца»!
P.s. Эти заметки я написал еще тогда, когда Ким Чен Ир был жив. Пусть земля ему будет пухом.
Ваш Сергей Миронов