Халява не предусмотрена
Не умею вставлять видео из рамблера, можно посмотреть у синей вороны по ссылке:
https://blau-kraehe.livejournal.com/910444.html
Ведь понятно, что 300 тысяч в течение месяца не обеспечить от и до. Кроме того, немецкая специфика такова, что каждый случай должен быть обработан, принято решение, сделаны выводы и организовано мероприятие. Абсолютный минимум для такого workflow 2-3 месяца, в исключительный случаях две-три недели. Это волонтеры работают на износ - сегодня в топе был пост Гришина по этому поводу, - а служащие с 9 до 5 с перерывом на обед.
У меня в свое время для начала была двухярусная койка в казарме (не привыкать, хули). В бывшей бельгийской в/ч невдалеке от города Ксантона. Потом пресловутый спортзал в Лаере, где кроме меня был десяток албанцев. Но! у меня появился ключ от железного шкафа, в котором я мог запереть принадлежащие мне вещи, а именно 5 книг на русском (которые ввиду контингента годились им разве что на раскурку), коротковолновый радиоприемник и примерно 300 марок, которые мне в СССР разрешили обменять на рубли.Это было охуительно. Появилось, наконец, нечто приватное. Это, конечно, больше, чем у партизана Боснюка. Но не намного.
Личные вещи партизана Боснюка: гвоздь, которым он ранил фашиста, и пуля из его черепа.
...Широко жил партизан Боснюк...
А еще у нас был закуток один на всех, там установили плиту и можно было что-нибудь приготовить. Лично я питался в течение без малого года просто: вскипятить воду, посолить, засыпать полпачки макарон, когда почти готовы, туда же полдюжины сосисок, слить воду, добавить маргарина, хрючево готово. Раз в неделю я позволял себе разнообразие - добавлял туда тертый сыр.
В 1991 году от Р.Х. работать нам было нельзя. Точнее, можно, но за 2 марки в час общественных работ, но не более 12 часов в неделю. Драить асфальт, выцарапывать сорняки, вот это вот всё. Я, конечно же, не пропускал ни одного часа. Сейчас это кажется смешно, но 24 марки в неделю (они же 12 евро, или полтинник в месяц) здорово помогали мне держаться на плаву. На вышеупомянутое хрючево, по крайней мере, хватало. Тем более что на третий день пребывания в сем скорбном месте мой шкавчик был взломан и обменные 3 сотни спижжены. Хорошо хоть, книги и радио оставили.
Был эпизод, когда я вовремя не закупил ни сосисок, ни макарон. Думал, как всегда получить свои 24 марки в пятницу, но не учел, что Пасха и все закрыто с пятницы по понедельник. Четыре дня не ел вообще ничего. То есть в деревне был функционирующий имбисс, он же гаштет, короче забегаловка, где можно сьесть картошку фри с сосиской. Но у меня элементарно не было денег. На пятый день меня накормили соседи-албанцы. Везде, как говорится, люди. На шестой день я получил свои 24 марки и нажрался от пуза - не полпачки макарон, а целая пачка, не полдюжины сосисок, а аж дюжина! И с сыром, конечно же.
Социальные службы давали нам деньги. 280 марок в месяц, по-моему. Из них половина отчислялась на жильё.Я суммы уже точно не помню. Деньги я начал получать по истечение трех месяцев, из-за бюрократии. Короче, жить можно, но тошно.
Потом приехала моя тогдашняя жена, нам выделили комнату в доме с большой семьей из Шри-Ланка, которые каждый день жарили селедку, а на нашем этаже соседями были нигериец, болгарская семья и серб со сложной судьбой. Хорошие люди. До сих пор вспоминаю их с теплотой.
Я никогда не думал о том, что мне мало дали. Дали, на самом деле, много - предоставили возможность начать с нуля, но не в полном говне, а с крышей над головой и гарантированным минимумом.
В 1992 году разрешили работать - с ограничениями, пока нет немца на это место. Дальнейшее неинтересно, обычное восхождение эмигранта.
Возвращаясь к ссылке. Меня больше всего покоробило - "за что наши хлопцы погибали". А действительно, за что? Они-то думали за Украину. А сабж - за то, чтобы им здесь облизали жопы, дали 100500 денег и многокомнатную квартиру.
Ну нет у на квартир, нет!
В 90-е тоже не было. Как мы искали нашу первую квартиру. У меня не было машины. Интернета не было. Мобильников не было. Мы с моей бывшей женой садились в 4 утра на велосипеды и через дождь (в Германии всегда дождь) ехали 28 километров в Мюнстер. Там в 6 утра развешивали на стендах газету. Жена занимала место в телефонной будке, я выписывал обьявления, и звонили. 6 часов 10 минут - уже поздно. Да еще плохой немецкий. О толерантности тогда не знали и знать не хотели, так что разговора могло и не состояться. После двух дюжин итераций наконец нашли. Дорого, неудобно, но - сами по себе.
Сейчас точно такая же ситуация. Квартир нет. Конечно, поскребут, найдут, расселят в гостиницах. Спортзал это не выход, лишь временный этап. Но не бомбят же? Жизнь в безопасности? Ну и радуйтесь.
А вот халявы, скорее всего, не будет.
https://blau-kraehe.livejournal.com/910444.html
Ведь понятно, что 300 тысяч в течение месяца не обеспечить от и до. Кроме того, немецкая специфика такова, что каждый случай должен быть обработан, принято решение, сделаны выводы и организовано мероприятие. Абсолютный минимум для такого workflow 2-3 месяца, в исключительный случаях две-три недели. Это волонтеры работают на износ - сегодня в топе был пост Гришина по этому поводу, - а служащие с 9 до 5 с перерывом на обед.
У меня в свое время для начала была двухярусная койка в казарме (не привыкать, хули). В бывшей бельгийской в/ч невдалеке от города Ксантона. Потом пресловутый спортзал в Лаере, где кроме меня был десяток албанцев. Но! у меня появился ключ от железного шкафа, в котором я мог запереть принадлежащие мне вещи, а именно 5 книг на русском (которые ввиду контингента годились им разве что на раскурку), коротковолновый радиоприемник и примерно 300 марок, которые мне в СССР разрешили обменять на рубли.Это было охуительно. Появилось, наконец, нечто приватное. Это, конечно, больше, чем у партизана Боснюка. Но не намного.
Личные вещи партизана Боснюка: гвоздь, которым он ранил фашиста, и пуля из его черепа.
...Широко жил партизан Боснюк...
А еще у нас был закуток один на всех, там установили плиту и можно было что-нибудь приготовить. Лично я питался в течение без малого года просто: вскипятить воду, посолить, засыпать полпачки макарон, когда почти готовы, туда же полдюжины сосисок, слить воду, добавить маргарина, хрючево готово. Раз в неделю я позволял себе разнообразие - добавлял туда тертый сыр.
В 1991 году от Р.Х. работать нам было нельзя. Точнее, можно, но за 2 марки в час общественных работ, но не более 12 часов в неделю. Драить асфальт, выцарапывать сорняки, вот это вот всё. Я, конечно же, не пропускал ни одного часа. Сейчас это кажется смешно, но 24 марки в неделю (они же 12 евро, или полтинник в месяц) здорово помогали мне держаться на плаву. На вышеупомянутое хрючево, по крайней мере, хватало. Тем более что на третий день пребывания в сем скорбном месте мой шкавчик был взломан и обменные 3 сотни спижжены. Хорошо хоть, книги и радио оставили.
Был эпизод, когда я вовремя не закупил ни сосисок, ни макарон. Думал, как всегда получить свои 24 марки в пятницу, но не учел, что Пасха и все закрыто с пятницы по понедельник. Четыре дня не ел вообще ничего. То есть в деревне был функционирующий имбисс, он же гаштет, короче забегаловка, где можно сьесть картошку фри с сосиской. Но у меня элементарно не было денег. На пятый день меня накормили соседи-албанцы. Везде, как говорится, люди. На шестой день я получил свои 24 марки и нажрался от пуза - не полпачки макарон, а целая пачка, не полдюжины сосисок, а аж дюжина! И с сыром, конечно же.
Социальные службы давали нам деньги. 280 марок в месяц, по-моему. Из них половина отчислялась на жильё.Я суммы уже точно не помню. Деньги я начал получать по истечение трех месяцев, из-за бюрократии. Короче, жить можно, но тошно.
Потом приехала моя тогдашняя жена, нам выделили комнату в доме с большой семьей из Шри-Ланка, которые каждый день жарили селедку, а на нашем этаже соседями были нигериец, болгарская семья и серб со сложной судьбой. Хорошие люди. До сих пор вспоминаю их с теплотой.
Я никогда не думал о том, что мне мало дали. Дали, на самом деле, много - предоставили возможность начать с нуля, но не в полном говне, а с крышей над головой и гарантированным минимумом.
В 1992 году разрешили работать - с ограничениями, пока нет немца на это место. Дальнейшее неинтересно, обычное восхождение эмигранта.
Возвращаясь к ссылке. Меня больше всего покоробило - "за что наши хлопцы погибали". А действительно, за что? Они-то думали за Украину. А сабж - за то, чтобы им здесь облизали жопы, дали 100500 денег и многокомнатную квартиру.
Ну нет у на квартир, нет!
В 90-е тоже не было. Как мы искали нашу первую квартиру. У меня не было машины. Интернета не было. Мобильников не было. Мы с моей бывшей женой садились в 4 утра на велосипеды и через дождь (в Германии всегда дождь) ехали 28 километров в Мюнстер. Там в 6 утра развешивали на стендах газету. Жена занимала место в телефонной будке, я выписывал обьявления, и звонили. 6 часов 10 минут - уже поздно. Да еще плохой немецкий. О толерантности тогда не знали и знать не хотели, так что разговора могло и не состояться. После двух дюжин итераций наконец нашли. Дорого, неудобно, но - сами по себе.
Сейчас точно такая же ситуация. Квартир нет. Конечно, поскребут, найдут, расселят в гостиницах. Спортзал это не выход, лишь временный этап. Но не бомбят же? Жизнь в безопасности? Ну и радуйтесь.
А вот халявы, скорее всего, не будет.