Профиль дизайнера (часть 2)
Продолжение.
Н.П.Бесчастнов, Московский государственный текстильный университет им.А.Н.Косыгина:
Недавно просматривал материалы последнего авиашоу в Жуковском. Комментируя новый истребитель, В.В.Путин использовал термин «концепт-проект». Выступая в Сочи, Президент Медведев, употребил слово «дизайн-проект». Терминология из сферы дизайна стала использоваться нашими руководителями. Для России важно, что руководители начинают говорить словами, которые ближе к искусству, и не только к искусству, но и к нашей профессии.
Подобные факты подтверждают, что сфера дизайна постоянно расширяется. Особенно в Европе, где говорят уже совсем о другом, о культурной экономике. Я внимательно смотрел немецкие журналы, которые были связаны с празднованием юбилея школы Баухауза. Словосочетание «культурная экономика» употребляются стабильно. Нормальным явлением считается массовое внедрение в общество тех или иных профессий, связанных с искусством, культурой и дизайном.
Однажды в разговоре с культурным атташе Германии, я поинтересовался, еще в традициях советских представлений об экономике: кому в Германии нужно столько дизайнеров, где они найдут себе работу? Он ответил: о чем Вы говорите? Мы занимаемся расширением культурной прослойки нации. Дизайн относится как раз той части культуры, в которой ориентируются и технари и которая связана с искусством. Поэтому мы будем это делать и открывать бесплатные места для обучения.
Недавно в Испании проходила выставка и конференция, связанная с образованием в области текстильного дизайна. Ездили деканы наших факультетов. Вернувшись, они с удивлением рассказывали, что треть вузов, участвовавших в этом событии, позиционируют себя как вузы активно связанные с дизайном.
Это значительная прослойка. Все это говорит о том, что мы должны выпускать как можно больше дизайнеров и расширять круг специализаций. И не бояться того, что их будет много. Потому что наша культуртрегерская функция превышает все остальное. Нас не должно особенно беспокоить: трудоустроились они или нет по специальности. Конечно, это важная народно-хозяйственная задача, но общекультурная наша задача совершенно иная.
Когда в 1920-е годы в России зарождался дизайн, еще не было сферы приложения профессии. Творцы дизайна сами для себя ставили задачи и сами их решали. И те отдельные факты внедрения, о которых мы говорим сейчас - они имели прежде всего общекультурное значение. Не случайно мы говорим о бумажной архитектуре или о бумажном дизайне.
Владимир Рувимович правильно говорил о системных знаниях. Мы должны давать системные знания. И задача ведущих вузов именно такая. Поездив по стране, и знакомясь с различными учебными заведениями, можно встретить самые уродливые, просто самодеятельные формы обучения, которые понимаются под словом «дизайн».
Строгановка должна выполнять роль базового учебного заведения.
У нас есть общее направление образования, которое называется «дизайн». Я не знаю, сколько именно в настоящий момент существует профилей внутри направления. Но кроме профилей есть еще форма под-профиля, которая позволяет вводить в образование новые дисциплины, новые модули, новые циклы дисциплин. Я задумался над этим.
У нас в области текстиля существуют такие, например, специализации как диссинатор. Кто это? Сейчас в нашем институте появилась кафедра компьютерного дизайна, не имеющая никакого отношения к нашему факультету прикладного искусства или к кафедре графического дизайна.
Сейчас подобные специальности тоже хотят заниматься дизайном и включать в свои программы элементы из программ обучения дизайнеров, появляются во многих вузах. Эти сферы, которые находятся между техникой и промышленным дизайном. Нам отталкивать эти сферы не следует. В той или иной форме эти сферы можно облагораживать, внедрять нашу идеологию, проектную культуру. Мы не должны жестко беречь свою элитарность. Все остальные, которые на наш взгляд, смешно называются, неправильно готовят студентов - якобы не имеют отношения к дизайну. Нам так или иначе придется общаться с этой сферой.
Сфера арт-дизайна лежит между сферой пром-дизайна и искусством. Но есть еще и другая область, которая лежит между техникой и индустриальным дизайном. Здесь наше присутствие тоже необходимо. В каждом вузе нам приходится с этим сталкиваться. На технических специальностях падает набор из-за демографии, низкого престижа. И они начинают слово «дизайн» включать в названия своих кафедр. Спорить с ними бесполезно, они по-другому мыслят. Но можно найти точки соприкосновения и помочь создать кафедры, которые будут заниматься дизайном.
Это неблагодарный и тяжелый труд. Медленно идет процесс расширения сферы дизайна, но это важный процесс. И не за счет нашей сферы, а за счет смежных областей.
Я просмотрел стандарт бакалавра, сделан неплохо, можно найти форму работы с ним. Крайне важно сделать и магистерский стандарт. Там нельзя упустить теоретические дисциплины и классические дисциплины искусствоведения. Специализация в сторону искусствоведения - необходимая часть магистерской программы.
Мне кажется, что дипломные работы должны быть двух типов: одни практического порядка, другие - научно-теоретического. И те и другие должны быть прописаны. Мне кажется, что слова «практика» не стоит понимать и употреблять буквально и жестко. Я лично разделил направления на две группы: группа занимающаяся практикой и группа занимающаяся теорией. Иначе за два года мы не сможем ничего сделать и никого подготовить.
В.Ф.Рунге, Международная ассоциация «Союз дизайнеров»:
Мы с вами беседуем о дизайне и о подготовке специалистов. И о том, кому они нужны и что будут делать в нашем отечестве. Во вступительном слове нам рассказали о том, как наши «деды» видели пути дизайна. Они сами себе поставили социальный заказ и его выполняли. В России не было таких условий, той техники и того производства как, например, в Германии. Производство есть, а дизайна и эстетики - нет. В Европейских странах проблемой стало качество продукции, отсюда Веркбунд, Баухауз, АЕГ и так далее. А наши пионеры советского дизайна посчитали себя получившими новый социальный заказ создать новые условия, новую обстановку для нового человека, появляющегося в 1920-е годы в условиях Советской власти. Они именно так понимали свою задачу. Другое дело, что ситуация менялась, и их благие мысли попадали в иную ситуацию.
1920-е годы отличались тем, что в это время были разработаны большие системные проекты. Индустриализация, модернизация 1960-х годов. Это тоже замечательное время, создана единая энергосистема, благоприятное время для разных отраслей промышленности, тут же можно говорить и о космосе. И в этих условиях, я понимаю, что люди, которые тогда занимались дизайном, (хотя он так и не назывался), понимали что им надо делать. ВНИИТЭ тоже - детище тех лет. Там не не было специалистов в чистом виде дизайнеров. Там были люди с широким кругозором. Появилась наша отечественная школа дизайна, которая до сих пор дает свои плоды.
А что сегодня?
Кончился 20 век, наступил следующий. Какие специальности и специализации нужны будут в ближайшие 10-50 лет? Можно подумать, что из того, что было - ничего не понадобится. Но если вспомнить то, что было показано в начале - Лаврентьевым - мало, что изменилось.
Людям как надо было жить, обуваться, одеваться, спать, веселиться, работать, ехать на службу. Мало, что изменилось. Космос, как был далеко, так и будет. Как летали туда единицы, как готовили их сотни и тысячи - так это и осталось.
Никита Розанов показал замечательный автомобиль. Но сколько он стоит? Есть реальная обстановка, реальные возможности потребителей. И для всех это недостижимо.
Кого же нам готовить?
В.Т.Шимко, с которым мы предварительно беседовали на эту тему, считает, что дизайнер по возможности должен знать и уметь очень много. Проектировать дом, мебель, книгу, плакат, спектакль, плакат, web-дизайн. также как и пионеры дизайна. Промышленный дизайн почти погиб, но дизайн как видим, не погиб. Идеология осталась и должна существовать. За 100 лет почти ничего не изменилось. Специалист в области дизайна должен быть технически подготовлен, не так как инженер, но понимать основы. В эти дни много разговоров о недавно умершем Стиве Джобсе и Apple, и все называют его выдающимся изобретателем и дизайнером, который практически ничего не изобрел. Потому что он сумел почувствовать и понять то, что нам будет нужно: Интернет, связь, компьютеры, мобильные телефоны, все то, что формирует виртуальную реальность. Он не только это понял, он сумел организовать производство. Он оказался менеджером в дизайне. Он чувствовал в какой стилистике все это нужно подать. И пусть она не всегда была самой идеальной, но ее покупали, сложился свой стиль. Стив Джобс воплощает еще одну специальность в области дизайна - дизайн-менеджер.
Мы с А.Г.Пушкаревым преподаем в ГПИ МЭИ (Гуманитарно-прикладном институте при МЭИ). Занимаясь со студентами, мы должны пользоваться государственным стандартом. Признавая достоинства стандартов, скажу, что они постоянно требуют с нас отчетности. Там прописаны лекции и практические занятия. Мы должны отчитать столько-то часов, провести столько-то занятий. Должны ставить баллы, определять компетенции. Но в каком стандарте прописано, хоть два часа, когда я могу со студентами побеседовать на тему профессии? И любой проверяющий легко может нас обвинить в том, что мы не лекцию читаем, а беседуем, то есть отдыхаем.
Строгановка - это учебно-методический центр. Давайте поможем друг другу, не будем казуистами и дадим возможность включить в программы вариативность занятий. В Министерстве образования курируют множество специальностей. Им некогда вникать в специфику профессий.
Хочу пригласить уважаемую аудиторию к участию в научном Форуме дизайнеров, посвященном 50-летию ВНИИТЭ, возможно провести какие-то мероприятия и в Строгановке.
М.Т.Майстровская, МГХПА им. С.Г.Строганова:
Поддерживаю Э.М.Глинтерник. Каждый род деятельности и особенно наша деятельность строится на научном фундаменте. У нас нет подобного крупного фундамента, который давал бы устойчивость всего нашего здания. Мы постоянно следим за тем, что издается о дизайне. Но оказывается, мы не знаем своего дизайна, не знаем своей собственной истории.
Когда я стала искать материалы о Е.А.Розенблюме, о Сенежской студии, которой он руководил, то поразилась, что нет информации, нет публикаций. Имя Е.А.Розенблюма, крупнейшего дизайнера, совершенно не отражено в современной литературе. Остались лишь какие-то статьи, написанные в то время. Книга Е.А.Розенблюма - это, безусловно, важная книга, но это его авторский взгляд. Для того, чтобы представить себе это явление, как одно из звездных явлений в советском дизайне, его нужно проанализировать, отрефлексировать. Есть огромный иллюстративный ряд, который сегодня даже никто не может аннотировать. Хотя то, что было сделано Сенежской студией за 20 лет, это было грандиозно, это сказалось на дизайне по всей стране. Помимо Строгановки, помимо ведущих вузов, это была совершенно фантастическая творческая акция, творческое объединение.
Они вышли и на концептуальное проектирование, и на проблемы средового дизайна. И все осталось неосмысленным. В том числе и влияние студии на судьбу отечественной школы дизайна.
Другая проблема, о которой говорили: изменилось поле дизайна, сфера дизайна. В нашем традиционном контексте мы больше привыкли к предметному миру. Этот предметный мир - то, на чем стоит профессия, все это безусловно остается. Но одновременно происходит развитие коммуникативного дизайна и грандиозный прорыв мультимедиа. Это область дизайна, которую надо осваивать в кратчайшие сроки. Развитие и научно-теоретическая оснащенность мультимедиа, возможности техники - все это надо включать в наши размышления и планы.
Б.Е.Михайлов, Московский художественно-промышленный институт:
Хотел бы вернуться к теме: кого нужно учить. Убежден в том, что почти невозможно сделать полноценного проектировщика, дизайнера за тот короткий промежуток времени, который нам отпущен в связи с введением системы бакалавриата. Приходится рассчитывать на то, что люди сами выплывут. Это одна сторона.
Другая сторона заключается в том, что многочисленные специализации, которые нам были продемонстрированы в начале по результатам студенческих опросов, говорят о том, что границы профессии размывается и размывается не только профиль дизайнера, но и профиль образования. Размываются в силу широты участников, разнообразия вузов, соответствующим образом профилированных, имеющих понятные специальности, специализации, но непонятные исходные источники и предпосылки для создания системы.
Те, вопросы, которые были сформулированы в нашем вопроснике по поводу стыка дизайна и искусства, мне кажется, дают почву для дальнейших размышлений.
Дело в том, что та основа, на которой вырос дизайн - эстетика авангарда, эстетика модернизма - фактически дала не только новое понимание формы, пространства, предмета, но и по существу, дала визуальный язык для будущего дизайна. К этому привел отказ от изобразительности, от прямого следования мимезису изобразительного искусства. Но, поставим вопрос: а как готовить будущего проектировщика, дизайнера, опираясь на эту эстетику? Можно констатировать, что до сих пор фактической программы подготовки так и не состоялось. Та программа подготовки, которая была во ВХУТЕМАСе, безусловно закладывала базу. Но она не могда учитывать то, что произойдет в художественном сознании в последующие 50 и более лет. А изменения произошли радикальные.
В нынешних программах совершенно не прописана базовая трактовка классического художественного образования и того современного необходимого компонента, который возникает как специализации того, что непосредственно связано с дизайном. Если еще глубже погрузиться в эту проблему, то можно вычленить две своеобразных составляющих дизайна: проектное сознание, общедизайнерская методика, которая широко применяется не только в дизайне, но в смежных областях. Доходит до того, что эстрадные артисты стали говорить: «мой проект», «мой дизайн», имея ввиду некие методические принципы, которые они активно используют. Я уже не буду говорить, что и в мире науки, и в других сферах система целеполагания, определение конкретных задач, последовательность способов решения, технологической реализации, обратные связи - все из методики дизайна - широко используется. Вторая составляющая - если мы обращаемся непосредственно к той сфере, в которой мы работаем - это все то, что связано с художественной составляющей, с пластическими искусствами. Дизайн - это сфера пластического искусства. Одна из областей в сфере пластических искусства. И если говорить конкретно - это та сфера пластических искусств, которые связаны с поверхностью, объемом и пространством. Другого и не дано. А значит, вся система подготовки дизайнера должна быть построена на понимании задач современного художественного мышления, при работе с этим материалом.
На первое место выходит проблема композиции, поскольку она является ключевой в любом виде творчества. Креативность, способность композиционного мышления и есть основополагающий инструмент, в процессе освоения которого появляется способность применить методику дизайна в проектированию.
Проблема нашего образования - отсутствие, по существу, широко разработанной теории композиции с учетом ее нового, сегодняшнего понимания, современной пластики. Классическая теория композиции, построенная на классической эстетике, была радикальным образом пересмотрена в 20 веке.
Я попытаюсь остаться все равно в рамках эстетики, потому что если говорить о современном искусстве, сама эстетика часто ставится под сомнение. Но поскольку мы работаем с поверхностью, материалом, объемом и пространством - мы так или иначе ориентируемся на их эстетическое освоение. Однако, система новой эстетики в системе педагогики не выстроена. Она выстроена в системе творчества отдельных мастеров или направлений, она широка, разнообразна, противоречива. Ее переложение, приближение к образованию, и не только к высшему, но и к среднему образованию - совершенно не проработано.
Приходят дети после колледжа и абсолютно не понимают, что им надо делать. Они научились немножко работать с натуры, они чуть-чуть начинают разбираться в том, как более или менее грамотно передать те или иные особенности предмета на плоскости, но у них совершенно отсутствует пространственное мышление. В результате того, что из школьных программ изъяли черчение, они даже не в состоянии пространственно вообразить предмет. Ощущается ущербность начальной подготовки, которая сильно затрудняет работу в вузе.
Возвращаясь к композиции. Практически композицию в ее сегодняшнем понимании в средних учебных заведениях не преподают. Эту композицию преподают по старинке либо как орнаментальную композицию, либо как начальные понимания картинной композиции, основанные на реалистической школе. Что безусловно необходимо, но недостаточно. Так не хватает инструментального композиционного анализа, серьезного композиционного анализа классической эстетики с переходом к композиционному анализу современно эстетики.
Собственно, возможность анализировать и позволяет связать интуитивное мышление с проектным сознанием, о котором мы говорим, как об абсолютной принадлежности дизайна.
Если говорить о конкретном выходе, то я для себя эту задачу формулирую так.
Конечно, дизайном должен заниматься человек, который ощущает широту, многообразие и противоречивость современного культурного контекста. И нужно понимать отличие от тех задач, которое ставит актуальное искусство (во многом эти задачи ориентированы на идеологию, хотя она зачастую кажется анти-идеологией, но в итоге она выстраивается в идеологию, в методологию персонального отрицания каких-либо норм и установок). Мне понравилась заметка Лунгина о его претензиях к современному искусству. Он точно сформулировал: это искусство лишено критериев мастерства.
Критерий мастерства - это то, с чего мы начали разговор. Дисциплина профессии осознается, когда она преподается с кафедры. Кафедра, система, позволяет обеспечить мастерство. Современное актуальное искусство лишенное этого критерия и выдвинув основной критерий новизны и эпатажа, тем самые потеряло главное - оторвалось от основы. Мне кажется, что дизайн в этом смысле защищен тем, что он имеет перед собой конкретный источник формирования заказа, будь то заказ социальный или производственный. Его связь с той самой конкретной материальностью, о которой я уже упоминал, - объем и пространство с точки зрения художественных критериев - больше ничего сюда пока добавить мы не можем. Даже говоря о WEB-дизайне, путь это мнимое или иллюзорное, но это пространство. Поэтому проблема пространства выступает на должный план.
Мы заведомо знаем, что наша система образования напоминает губку или такую невнятную структуру, неясную, рваную, это неизбежность, с которой столкнулся еще 20 век, и она перекочевала в начало 21 века. Классической системы образования уже нет и быть не может. Она предполагает других людей и другое устройство мира. Но надежда есть, что сам по себе человек, как персона, способен преодолеть те провалы, лакуны в его образовании и при присутствии способности к образованию и восприятию, самообразованию может преодолеть эти недостатки.
А.Н.Лаврентьев:
Недавно видел экспериментальный учебник по рисованию для второго класса общеобразовательной школы. В нем подробно разбираются средства композиции. А в учебник по музыке - включены репродукции картин Кандинского и детей приучают к ассоциативности восприятия.
В.Ф.Рунге:
Я хочу вернуться к нашей программе и задуматься о том, в какую эпоху мы живем и какова ее стилистика. Искусствоведы нам заявляют, что мы живем в эпоху пост-модернизма, которая стала квинтессенцией массовой культуры и массового искусства 1960-х 70-х годов. Когда американское и европейское общество стало жить богато и больше веселиться, чем думать о хлебе насущном.
К чему свелся пост-модернизм (и об этом пишут философы, искусствоведы): все стало этакое веселенькое, не говоря о цинизме и эгоизме. Считается, что все уже достигнуто, можно взять любое произведение искусства - поэму, музыкальное произведение, произведение дизайна и сделать из этого что-то веселенькое. Мне кажется, что эта эпоха кончается. Что же будет дальше? Мне кажется что дальше будет эпоха хайтека. Но хайтека не того, о котором писал Иконников, когда что-то медицинское или промышленное затаскивалось в дом и из всего этого опять-таки делали что-то веселенькое в духе пост-модернизма. Нет, это будет настоящий хайтек, в котором инновации, подлинные инновации, наука, техника и эстетика встанут на свое место. И нам, как педагогам, надо найти способ объяснить это студентам.
Согласен, есть моменты, связанные с искусством, с пластикой, с цветом, с этетикой. Мы их поднимали и поднимаем. И необходимо к этому приобщать с ранних лет. Но есть еще и вопросы технологии, эргономики, знание техники. Когда-то в Строгановке была кафедра техничесих дисциплин. Но сейчас традиция существования технических дисциплин, обучения дизайнеров азам технологи исчезает. Но это необходимо для того, чтобы будущие дизайнеры хотя бы минимально представляли себе как и что и из каких материалов может быть сделано.
А.Г.Пушкарев, Гуманитарно-прикладной институт МЭИ:
Лет 10-15 зазад, мы считали, что с дизайном было не все хорошо. Но сейчас еще сложнее. И дело не только в сложной демографической ситуации. Взять хотя бы ЕГЭ, подготовка и сдача которого отучает от всякого творчества. Все абитуриенты сдают этот экзамен. И нам придется их переучивать. Дизайнер без воображения - это не дизайнер. Возможно что в ближайшее время и конкурсов не будет. За 4 года бакалавриата надо будет вложить студентов столько, чтобы они стали нормальными специалистами.
Какова наша современная практика? 11 октября открывается Московская неделя дизайна, к которой Союзы дизайнеров и другие институтции дизайна не имеют отношения. Этот фестиваль проводится уже второй год, и обширная программа выставок и мероприятий говорит о том, что его организаторы вкладывают значительные средства. Выставки, мастер-классы, презентации. Выставка итальянского дизайна, снова приезжает Луиджи Колани.
Вместе с тем, у нас есть Британская школа дизайна, есть ВНИИТЭ, два Союза дизайнеров, есть отделение дизайна в Академии художеств. И все эти институции существуют часто вне реальной дизайнерской деятельности. Возьмем Российкие железные дороги. Руководство осуществляет настоящую дизайнерскую деятельность. Пути огорожены, и на каждом направлении - Ярославском, Казанском, Курском - использованы для окраски свои фирменные цвета: голубой, зеленый, красный. Затем - работа над визуальными коммуникациями. На станциях появляются расписания, они распечатаны, вывешены на специальных стендах. Кто-то же этим занимается. Но дизайном там не пахнет. Формально это дизайнерская деятельность, но кто ею занимается. А если мы вспомним о метро, аэропортах и т.д.?
У нас есть дизайнеры, но нет дизайа. Потому что эти глобальные проекты проходят мимо дизайнеров. Или другой пример. Как известно, А.Б.Чубайс предложил заменить учебники электронными книгами. Они легкие и безопасные. А чем будут наполнять эти учебники? Кто проектирует сами электронные книги? Я могу сказать. Это республиканский медиа-центр, который и разрабатывает электронные учебники. У них уже много сделано таких книг, например, по истории. Специально снимали для учебника истории Собор Василия Блаженного. Я об этом знаю, потому что сотрудничал с этим центром. Но дизайнеров там нет. Кто же делает эти книги? Есть институт, выпускающих специалистов в области программирования. И подобные учебники делают программисты, поднаторевшие в работе. Они называют себя дизайнерами. Они проектируют интерфейсы, приложения, и делают это технически умело. Но дизайнер у них не востребован. По сути, они занимаются украшательством, когда дело доходит до формы и композиции.
Все это говорит о статусе нашей профессии. Эти электронные книги - это колоссальный проект, это фундамент образования. Даже если этот проект на состоится и вся информация будет размещаться на сайтах - все равно кто-то должен это грамотно сделать с точки зрения дизайна.
В нашей стране существует такая историческая традиция, что когда началась компьютерная революция в 1990-е годы - первыми, кто овладели этой техникой были инженеры и программисты из НИИ, с заводов и т.д. В личном пользовании тогда компьютеров не было. Это было хорошо заметно на первых конференциях «Графикона». Американское общество компьютерной графики СИГГРАФ проводило эти конференции. Американцы привезли свои работы, композиции, выполненные на компьютере, у нас этим могли похвастать единицы, например те, кто работали в НИИ, занимались разработкой шрифтов как А.Андреев или программист-художник А.Топунов. В нашей стране компьютерная технология оказалась зависимой от технических специалистов, от технической интеллигенции, тех, кто тогда использовал эту технику в работе. Художественная интеллигенция была вытеснена на обочину этого процесса. И это сохраняется до сих пор.
Давайте попробуем определить ситуацию, в которой мы оказались. Мне кажется, что это ситуация кризисная, причем этот кризис воспринимается не только нами. Мне кажется, что парадигма классического дизайна, к которой мы привыкли - себя исчерпала. Наверное на подходе новая парадигма, о которой нужно говорить.
Этот дизайн будет более демократичен профессионально, поскольку все больше людей получают доступ к компьютеру. Мы живем в информационном обществе. Кроме актуальной реальности у нас есть и виртуальная реальность. И возможно дизайн будет больше переходить в эту реальность. Наши необразованные абитуриенты в этой виртуальной реальности чувствуют себя очень уверенно. Компьютерные технологии перешли в новое качество. Компьютер становится всеобщей информационной средой. В РГГУ, например, есть центр современной литературы, где идет интересный процесс постоянного интерактивного общения студентов и преподавателей.
Очень важный вопрос - информационные технологии в дизайне. Причем под информационными технологиями я понимаю не только компьютер, но и фотографию также. Причем, не классическую фотография, а современную цифровую фотографию. Здесь Лаврентьев упоминал о Родченко, о том, что художники и фотографы авангарда говорили, что объектив - это глаз.
Вим Вендерс - режиссер и фотограф, говорит, что аналоговая фотография - это фотография, а цифровая фотография - это уже нечто иное. Потому что аналоговая фотография - это актуальная реальность, а цифровая фотография - это потенциальная реальность. Исторически аналоговая фотография ушла в другую область и заняла нишу искусства. И более того, это черно-белая фотография. В цифровой фотографии еще не все открыто, и здесь многое еще можно сделать.
У меня в руках книжка, посвящена она четырем дизайнерам: Бруно Мунари, Чарльзу Имсу и двум современным дизайнерам. Начинается эта книга с ответов Имса на анкету 1969 года «Что такое дизайн?». Спустя десятилетия эту же анкету, дали двум современным дизайнерам. Может быть и нам запустить подобную анкету среди дизайнеров, педагогов и собрать ответы. И эта анкета может оказаться очень интересным срезом современности.
Приведу вопросы и ответы Имса 1969 года.
1. Ваше определение дизайна
- План размещения элементов для достижения определенной цели
2. Является ли дизайн искусством?
- Дизайн есть выражение цели. Если он достаточно хорош, то может позже рассматриваться как искусство
3. Является ли дизайн ремеслом, ориентированным на индустрию?
- Нет, но дизайн может дать решения некоторым проблемам в промышлености
4. Есть ли границы у дизайна?
- Могут ли быть границы у проблем?
5. Является ли дизайн дисциплиной, которая связана лишь с одной какой-либо частью окружающей среды?
- Нет
6. Является ли дизайн методом общего выражения чего-либо?
- Нет, это метод действия
7. Является ли дизайн творением индивида, одной личности?
- Нет, потому что для того, чтобы быть реалистом, надо признавать влияние тех, кто шел до нас, наших предшественников
8. Или творением группы?
- Часто
9. Существует ли дизайнерская этика?
- Всегда есть ограничения и они обычно включают этику
10. Ориентирован ли дизайн на создание продуктов, которые обязательно должны быть полезными (приносить пользу)?
- Да, даже если характер использования может быть достаточно неопределенным
11. Может ли он участвовать в создании проектов, ориентированных исключительно на удовольствие?
- Кто может сказать, что удовольствие бесполезно?
12. Значит стоит начинать с анализа функции?
- Самый большой риск в том, что анализ может оказаться неполным.
13. Может ли компьютер заменить дизайнера?
- Возможно, в некоторых особых случаях, но обычно компьютер является помощником дизайнера.
14. Подразумевает ли дизайн промышленное производство?
- Некоторые проекты да, некоторые - нет, зависит от характера проекта и условий
15. Является ли дизайн элементом промышленной политики?
- Конечно, также как и любой другой аспект качества продукции (очевидный или неявный). По-видимому, все может быть элементом политики.
16. Должен ли дизайн заботиться о снижении стоимости?
- Часто продукт становится более функциональным и полезным в случае снижения цен и без ущерба для качества.
17. Включает ли создание проекта ограничения?
- Дизайн в огромной степени зависит от ограничений.
18. Какого рода ограничений?
- Всего комплекса ограничений. Вот один из нескольких эффективных ключей решения проблем - способность дизайнера обнаружить как можно больше ограничений - его готовность и энтузиазм (желание) работать внутри этих ограничений - ограничений стоимости, размера, прочности, равновесия, фактуры, времени и т.д.; у каждой проблемы возникает свой собственный список ограничений.
19. Подчиняется ли дизайн законам?
- Не достаточно ли ограничений?
20. Существуют ли направления и школы в дизайне?
- Да, но это все более зависит от человеческих качеств, нежели от идеала
21. Должен ли окончательный продукт носить клеймо дизайнера? Или проектного бюро?
- В некоторых случаях первое может оказаться полезным, в некоторых случаях второе, а где-то и оба варианта.
22. Каково отношение дизайна к миру моды (современнные тренды)?
- Модные вещи обычно проектируются с учетом конкретных ограничений моды
23. Является ли дизайн чем-то эфемерным, изменчивым?
- Некоторые потребности достаточно эфемерны и быстротечны. Многие проекты являются таковыми.
24. Нужно ли стремиться к изменчивому, эфемерному или стоит стремиться к постоянному?
- Те потребности и проекты, которые обладают более универсальными качествами будут стремиться к постоянству.
25. К кому дизайн адресует сам себя? К массовому спросу, массе потребителей? К специалистам или просвещенным любителям? К привилегированным классам?
- К потребности
26. Может ли какое-то публичное мероприятие помочь продвижению дизайна?
- Правильно организованное публичное мероприятие может продвинуть что угодно.
27. Ответив на все вопросы, чувствуете ли вы себя способным практиковать и далее профессию дизайнера в удовлетворительных или оптимальных условиях?
- Да
28. Попадали ли вы в условия вынужденного принятия компромиссных решений?
- Меня никогда не принуждали принимать компромиссные решения, но я всегда с готовностью принимал ограничения
29. Что на ваш взгляд является основным условием дизайнерской практики и ее пропаганды?
- Признание потребностей
30. Каково будущее дизайна
(без ответа)
Сегодня здесь собрался цвет нашего профессионального сообщества. Ответы на анкету помогут зафиксировать состояние современности. Можно выложить результаты опроса на каком-нибудь сайте.
На подобные анкеты отвечали художники и дизайнеры и раньше. Можно найти ответы Лисицкого, можно найти ответы Родченко на анкету журнала «На литературном посту» в 1932 году.
Окончание следует
Н.П.Бесчастнов, Московский государственный текстильный университет им.А.Н.Косыгина:
Недавно просматривал материалы последнего авиашоу в Жуковском. Комментируя новый истребитель, В.В.Путин использовал термин «концепт-проект». Выступая в Сочи, Президент Медведев, употребил слово «дизайн-проект». Терминология из сферы дизайна стала использоваться нашими руководителями. Для России важно, что руководители начинают говорить словами, которые ближе к искусству, и не только к искусству, но и к нашей профессии.
Подобные факты подтверждают, что сфера дизайна постоянно расширяется. Особенно в Европе, где говорят уже совсем о другом, о культурной экономике. Я внимательно смотрел немецкие журналы, которые были связаны с празднованием юбилея школы Баухауза. Словосочетание «культурная экономика» употребляются стабильно. Нормальным явлением считается массовое внедрение в общество тех или иных профессий, связанных с искусством, культурой и дизайном.
Однажды в разговоре с культурным атташе Германии, я поинтересовался, еще в традициях советских представлений об экономике: кому в Германии нужно столько дизайнеров, где они найдут себе работу? Он ответил: о чем Вы говорите? Мы занимаемся расширением культурной прослойки нации. Дизайн относится как раз той части культуры, в которой ориентируются и технари и которая связана с искусством. Поэтому мы будем это делать и открывать бесплатные места для обучения.
Недавно в Испании проходила выставка и конференция, связанная с образованием в области текстильного дизайна. Ездили деканы наших факультетов. Вернувшись, они с удивлением рассказывали, что треть вузов, участвовавших в этом событии, позиционируют себя как вузы активно связанные с дизайном.
Это значительная прослойка. Все это говорит о том, что мы должны выпускать как можно больше дизайнеров и расширять круг специализаций. И не бояться того, что их будет много. Потому что наша культуртрегерская функция превышает все остальное. Нас не должно особенно беспокоить: трудоустроились они или нет по специальности. Конечно, это важная народно-хозяйственная задача, но общекультурная наша задача совершенно иная.
Когда в 1920-е годы в России зарождался дизайн, еще не было сферы приложения профессии. Творцы дизайна сами для себя ставили задачи и сами их решали. И те отдельные факты внедрения, о которых мы говорим сейчас - они имели прежде всего общекультурное значение. Не случайно мы говорим о бумажной архитектуре или о бумажном дизайне.
Владимир Рувимович правильно говорил о системных знаниях. Мы должны давать системные знания. И задача ведущих вузов именно такая. Поездив по стране, и знакомясь с различными учебными заведениями, можно встретить самые уродливые, просто самодеятельные формы обучения, которые понимаются под словом «дизайн».
Строгановка должна выполнять роль базового учебного заведения.
У нас есть общее направление образования, которое называется «дизайн». Я не знаю, сколько именно в настоящий момент существует профилей внутри направления. Но кроме профилей есть еще форма под-профиля, которая позволяет вводить в образование новые дисциплины, новые модули, новые циклы дисциплин. Я задумался над этим.
У нас в области текстиля существуют такие, например, специализации как диссинатор. Кто это? Сейчас в нашем институте появилась кафедра компьютерного дизайна, не имеющая никакого отношения к нашему факультету прикладного искусства или к кафедре графического дизайна.
Сейчас подобные специальности тоже хотят заниматься дизайном и включать в свои программы элементы из программ обучения дизайнеров, появляются во многих вузах. Эти сферы, которые находятся между техникой и промышленным дизайном. Нам отталкивать эти сферы не следует. В той или иной форме эти сферы можно облагораживать, внедрять нашу идеологию, проектную культуру. Мы не должны жестко беречь свою элитарность. Все остальные, которые на наш взгляд, смешно называются, неправильно готовят студентов - якобы не имеют отношения к дизайну. Нам так или иначе придется общаться с этой сферой.
Сфера арт-дизайна лежит между сферой пром-дизайна и искусством. Но есть еще и другая область, которая лежит между техникой и индустриальным дизайном. Здесь наше присутствие тоже необходимо. В каждом вузе нам приходится с этим сталкиваться. На технических специальностях падает набор из-за демографии, низкого престижа. И они начинают слово «дизайн» включать в названия своих кафедр. Спорить с ними бесполезно, они по-другому мыслят. Но можно найти точки соприкосновения и помочь создать кафедры, которые будут заниматься дизайном.
Это неблагодарный и тяжелый труд. Медленно идет процесс расширения сферы дизайна, но это важный процесс. И не за счет нашей сферы, а за счет смежных областей.
Я просмотрел стандарт бакалавра, сделан неплохо, можно найти форму работы с ним. Крайне важно сделать и магистерский стандарт. Там нельзя упустить теоретические дисциплины и классические дисциплины искусствоведения. Специализация в сторону искусствоведения - необходимая часть магистерской программы.
Мне кажется, что дипломные работы должны быть двух типов: одни практического порядка, другие - научно-теоретического. И те и другие должны быть прописаны. Мне кажется, что слова «практика» не стоит понимать и употреблять буквально и жестко. Я лично разделил направления на две группы: группа занимающаяся практикой и группа занимающаяся теорией. Иначе за два года мы не сможем ничего сделать и никого подготовить.
В.Ф.Рунге, Международная ассоциация «Союз дизайнеров»:
Мы с вами беседуем о дизайне и о подготовке специалистов. И о том, кому они нужны и что будут делать в нашем отечестве. Во вступительном слове нам рассказали о том, как наши «деды» видели пути дизайна. Они сами себе поставили социальный заказ и его выполняли. В России не было таких условий, той техники и того производства как, например, в Германии. Производство есть, а дизайна и эстетики - нет. В Европейских странах проблемой стало качество продукции, отсюда Веркбунд, Баухауз, АЕГ и так далее. А наши пионеры советского дизайна посчитали себя получившими новый социальный заказ создать новые условия, новую обстановку для нового человека, появляющегося в 1920-е годы в условиях Советской власти. Они именно так понимали свою задачу. Другое дело, что ситуация менялась, и их благие мысли попадали в иную ситуацию.
1920-е годы отличались тем, что в это время были разработаны большие системные проекты. Индустриализация, модернизация 1960-х годов. Это тоже замечательное время, создана единая энергосистема, благоприятное время для разных отраслей промышленности, тут же можно говорить и о космосе. И в этих условиях, я понимаю, что люди, которые тогда занимались дизайном, (хотя он так и не назывался), понимали что им надо делать. ВНИИТЭ тоже - детище тех лет. Там не не было специалистов в чистом виде дизайнеров. Там были люди с широким кругозором. Появилась наша отечественная школа дизайна, которая до сих пор дает свои плоды.
А что сегодня?
Кончился 20 век, наступил следующий. Какие специальности и специализации нужны будут в ближайшие 10-50 лет? Можно подумать, что из того, что было - ничего не понадобится. Но если вспомнить то, что было показано в начале - Лаврентьевым - мало, что изменилось.
Людям как надо было жить, обуваться, одеваться, спать, веселиться, работать, ехать на службу. Мало, что изменилось. Космос, как был далеко, так и будет. Как летали туда единицы, как готовили их сотни и тысячи - так это и осталось.
Никита Розанов показал замечательный автомобиль. Но сколько он стоит? Есть реальная обстановка, реальные возможности потребителей. И для всех это недостижимо.
Кого же нам готовить?
В.Т.Шимко, с которым мы предварительно беседовали на эту тему, считает, что дизайнер по возможности должен знать и уметь очень много. Проектировать дом, мебель, книгу, плакат, спектакль, плакат, web-дизайн. также как и пионеры дизайна. Промышленный дизайн почти погиб, но дизайн как видим, не погиб. Идеология осталась и должна существовать. За 100 лет почти ничего не изменилось. Специалист в области дизайна должен быть технически подготовлен, не так как инженер, но понимать основы. В эти дни много разговоров о недавно умершем Стиве Джобсе и Apple, и все называют его выдающимся изобретателем и дизайнером, который практически ничего не изобрел. Потому что он сумел почувствовать и понять то, что нам будет нужно: Интернет, связь, компьютеры, мобильные телефоны, все то, что формирует виртуальную реальность. Он не только это понял, он сумел организовать производство. Он оказался менеджером в дизайне. Он чувствовал в какой стилистике все это нужно подать. И пусть она не всегда была самой идеальной, но ее покупали, сложился свой стиль. Стив Джобс воплощает еще одну специальность в области дизайна - дизайн-менеджер.
Мы с А.Г.Пушкаревым преподаем в ГПИ МЭИ (Гуманитарно-прикладном институте при МЭИ). Занимаясь со студентами, мы должны пользоваться государственным стандартом. Признавая достоинства стандартов, скажу, что они постоянно требуют с нас отчетности. Там прописаны лекции и практические занятия. Мы должны отчитать столько-то часов, провести столько-то занятий. Должны ставить баллы, определять компетенции. Но в каком стандарте прописано, хоть два часа, когда я могу со студентами побеседовать на тему профессии? И любой проверяющий легко может нас обвинить в том, что мы не лекцию читаем, а беседуем, то есть отдыхаем.
Строгановка - это учебно-методический центр. Давайте поможем друг другу, не будем казуистами и дадим возможность включить в программы вариативность занятий. В Министерстве образования курируют множество специальностей. Им некогда вникать в специфику профессий.
Хочу пригласить уважаемую аудиторию к участию в научном Форуме дизайнеров, посвященном 50-летию ВНИИТЭ, возможно провести какие-то мероприятия и в Строгановке.
М.Т.Майстровская, МГХПА им. С.Г.Строганова:
Поддерживаю Э.М.Глинтерник. Каждый род деятельности и особенно наша деятельность строится на научном фундаменте. У нас нет подобного крупного фундамента, который давал бы устойчивость всего нашего здания. Мы постоянно следим за тем, что издается о дизайне. Но оказывается, мы не знаем своего дизайна, не знаем своей собственной истории.
Когда я стала искать материалы о Е.А.Розенблюме, о Сенежской студии, которой он руководил, то поразилась, что нет информации, нет публикаций. Имя Е.А.Розенблюма, крупнейшего дизайнера, совершенно не отражено в современной литературе. Остались лишь какие-то статьи, написанные в то время. Книга Е.А.Розенблюма - это, безусловно, важная книга, но это его авторский взгляд. Для того, чтобы представить себе это явление, как одно из звездных явлений в советском дизайне, его нужно проанализировать, отрефлексировать. Есть огромный иллюстративный ряд, который сегодня даже никто не может аннотировать. Хотя то, что было сделано Сенежской студией за 20 лет, это было грандиозно, это сказалось на дизайне по всей стране. Помимо Строгановки, помимо ведущих вузов, это была совершенно фантастическая творческая акция, творческое объединение.
Они вышли и на концептуальное проектирование, и на проблемы средового дизайна. И все осталось неосмысленным. В том числе и влияние студии на судьбу отечественной школы дизайна.
Другая проблема, о которой говорили: изменилось поле дизайна, сфера дизайна. В нашем традиционном контексте мы больше привыкли к предметному миру. Этот предметный мир - то, на чем стоит профессия, все это безусловно остается. Но одновременно происходит развитие коммуникативного дизайна и грандиозный прорыв мультимедиа. Это область дизайна, которую надо осваивать в кратчайшие сроки. Развитие и научно-теоретическая оснащенность мультимедиа, возможности техники - все это надо включать в наши размышления и планы.
Б.Е.Михайлов, Московский художественно-промышленный институт:
Хотел бы вернуться к теме: кого нужно учить. Убежден в том, что почти невозможно сделать полноценного проектировщика, дизайнера за тот короткий промежуток времени, который нам отпущен в связи с введением системы бакалавриата. Приходится рассчитывать на то, что люди сами выплывут. Это одна сторона.
Другая сторона заключается в том, что многочисленные специализации, которые нам были продемонстрированы в начале по результатам студенческих опросов, говорят о том, что границы профессии размывается и размывается не только профиль дизайнера, но и профиль образования. Размываются в силу широты участников, разнообразия вузов, соответствующим образом профилированных, имеющих понятные специальности, специализации, но непонятные исходные источники и предпосылки для создания системы.
Те, вопросы, которые были сформулированы в нашем вопроснике по поводу стыка дизайна и искусства, мне кажется, дают почву для дальнейших размышлений.
Дело в том, что та основа, на которой вырос дизайн - эстетика авангарда, эстетика модернизма - фактически дала не только новое понимание формы, пространства, предмета, но и по существу, дала визуальный язык для будущего дизайна. К этому привел отказ от изобразительности, от прямого следования мимезису изобразительного искусства. Но, поставим вопрос: а как готовить будущего проектировщика, дизайнера, опираясь на эту эстетику? Можно констатировать, что до сих пор фактической программы подготовки так и не состоялось. Та программа подготовки, которая была во ВХУТЕМАСе, безусловно закладывала базу. Но она не могда учитывать то, что произойдет в художественном сознании в последующие 50 и более лет. А изменения произошли радикальные.
В нынешних программах совершенно не прописана базовая трактовка классического художественного образования и того современного необходимого компонента, который возникает как специализации того, что непосредственно связано с дизайном. Если еще глубже погрузиться в эту проблему, то можно вычленить две своеобразных составляющих дизайна: проектное сознание, общедизайнерская методика, которая широко применяется не только в дизайне, но в смежных областях. Доходит до того, что эстрадные артисты стали говорить: «мой проект», «мой дизайн», имея ввиду некие методические принципы, которые они активно используют. Я уже не буду говорить, что и в мире науки, и в других сферах система целеполагания, определение конкретных задач, последовательность способов решения, технологической реализации, обратные связи - все из методики дизайна - широко используется. Вторая составляющая - если мы обращаемся непосредственно к той сфере, в которой мы работаем - это все то, что связано с художественной составляющей, с пластическими искусствами. Дизайн - это сфера пластического искусства. Одна из областей в сфере пластических искусства. И если говорить конкретно - это та сфера пластических искусств, которые связаны с поверхностью, объемом и пространством. Другого и не дано. А значит, вся система подготовки дизайнера должна быть построена на понимании задач современного художественного мышления, при работе с этим материалом.
На первое место выходит проблема композиции, поскольку она является ключевой в любом виде творчества. Креативность, способность композиционного мышления и есть основополагающий инструмент, в процессе освоения которого появляется способность применить методику дизайна в проектированию.
Проблема нашего образования - отсутствие, по существу, широко разработанной теории композиции с учетом ее нового, сегодняшнего понимания, современной пластики. Классическая теория композиции, построенная на классической эстетике, была радикальным образом пересмотрена в 20 веке.
Я попытаюсь остаться все равно в рамках эстетики, потому что если говорить о современном искусстве, сама эстетика часто ставится под сомнение. Но поскольку мы работаем с поверхностью, материалом, объемом и пространством - мы так или иначе ориентируемся на их эстетическое освоение. Однако, система новой эстетики в системе педагогики не выстроена. Она выстроена в системе творчества отдельных мастеров или направлений, она широка, разнообразна, противоречива. Ее переложение, приближение к образованию, и не только к высшему, но и к среднему образованию - совершенно не проработано.
Приходят дети после колледжа и абсолютно не понимают, что им надо делать. Они научились немножко работать с натуры, они чуть-чуть начинают разбираться в том, как более или менее грамотно передать те или иные особенности предмета на плоскости, но у них совершенно отсутствует пространственное мышление. В результате того, что из школьных программ изъяли черчение, они даже не в состоянии пространственно вообразить предмет. Ощущается ущербность начальной подготовки, которая сильно затрудняет работу в вузе.
Возвращаясь к композиции. Практически композицию в ее сегодняшнем понимании в средних учебных заведениях не преподают. Эту композицию преподают по старинке либо как орнаментальную композицию, либо как начальные понимания картинной композиции, основанные на реалистической школе. Что безусловно необходимо, но недостаточно. Так не хватает инструментального композиционного анализа, серьезного композиционного анализа классической эстетики с переходом к композиционному анализу современно эстетики.
Собственно, возможность анализировать и позволяет связать интуитивное мышление с проектным сознанием, о котором мы говорим, как об абсолютной принадлежности дизайна.
Если говорить о конкретном выходе, то я для себя эту задачу формулирую так.
Конечно, дизайном должен заниматься человек, который ощущает широту, многообразие и противоречивость современного культурного контекста. И нужно понимать отличие от тех задач, которое ставит актуальное искусство (во многом эти задачи ориентированы на идеологию, хотя она зачастую кажется анти-идеологией, но в итоге она выстраивается в идеологию, в методологию персонального отрицания каких-либо норм и установок). Мне понравилась заметка Лунгина о его претензиях к современному искусству. Он точно сформулировал: это искусство лишено критериев мастерства.
Критерий мастерства - это то, с чего мы начали разговор. Дисциплина профессии осознается, когда она преподается с кафедры. Кафедра, система, позволяет обеспечить мастерство. Современное актуальное искусство лишенное этого критерия и выдвинув основной критерий новизны и эпатажа, тем самые потеряло главное - оторвалось от основы. Мне кажется, что дизайн в этом смысле защищен тем, что он имеет перед собой конкретный источник формирования заказа, будь то заказ социальный или производственный. Его связь с той самой конкретной материальностью, о которой я уже упоминал, - объем и пространство с точки зрения художественных критериев - больше ничего сюда пока добавить мы не можем. Даже говоря о WEB-дизайне, путь это мнимое или иллюзорное, но это пространство. Поэтому проблема пространства выступает на должный план.
Мы заведомо знаем, что наша система образования напоминает губку или такую невнятную структуру, неясную, рваную, это неизбежность, с которой столкнулся еще 20 век, и она перекочевала в начало 21 века. Классической системы образования уже нет и быть не может. Она предполагает других людей и другое устройство мира. Но надежда есть, что сам по себе человек, как персона, способен преодолеть те провалы, лакуны в его образовании и при присутствии способности к образованию и восприятию, самообразованию может преодолеть эти недостатки.
А.Н.Лаврентьев:
Недавно видел экспериментальный учебник по рисованию для второго класса общеобразовательной школы. В нем подробно разбираются средства композиции. А в учебник по музыке - включены репродукции картин Кандинского и детей приучают к ассоциативности восприятия.
В.Ф.Рунге:
Я хочу вернуться к нашей программе и задуматься о том, в какую эпоху мы живем и какова ее стилистика. Искусствоведы нам заявляют, что мы живем в эпоху пост-модернизма, которая стала квинтессенцией массовой культуры и массового искусства 1960-х 70-х годов. Когда американское и европейское общество стало жить богато и больше веселиться, чем думать о хлебе насущном.
К чему свелся пост-модернизм (и об этом пишут философы, искусствоведы): все стало этакое веселенькое, не говоря о цинизме и эгоизме. Считается, что все уже достигнуто, можно взять любое произведение искусства - поэму, музыкальное произведение, произведение дизайна и сделать из этого что-то веселенькое. Мне кажется, что эта эпоха кончается. Что же будет дальше? Мне кажется что дальше будет эпоха хайтека. Но хайтека не того, о котором писал Иконников, когда что-то медицинское или промышленное затаскивалось в дом и из всего этого опять-таки делали что-то веселенькое в духе пост-модернизма. Нет, это будет настоящий хайтек, в котором инновации, подлинные инновации, наука, техника и эстетика встанут на свое место. И нам, как педагогам, надо найти способ объяснить это студентам.
Согласен, есть моменты, связанные с искусством, с пластикой, с цветом, с этетикой. Мы их поднимали и поднимаем. И необходимо к этому приобщать с ранних лет. Но есть еще и вопросы технологии, эргономики, знание техники. Когда-то в Строгановке была кафедра техничесих дисциплин. Но сейчас традиция существования технических дисциплин, обучения дизайнеров азам технологи исчезает. Но это необходимо для того, чтобы будущие дизайнеры хотя бы минимально представляли себе как и что и из каких материалов может быть сделано.
А.Г.Пушкарев, Гуманитарно-прикладной институт МЭИ:
Лет 10-15 зазад, мы считали, что с дизайном было не все хорошо. Но сейчас еще сложнее. И дело не только в сложной демографической ситуации. Взять хотя бы ЕГЭ, подготовка и сдача которого отучает от всякого творчества. Все абитуриенты сдают этот экзамен. И нам придется их переучивать. Дизайнер без воображения - это не дизайнер. Возможно что в ближайшее время и конкурсов не будет. За 4 года бакалавриата надо будет вложить студентов столько, чтобы они стали нормальными специалистами.
Какова наша современная практика? 11 октября открывается Московская неделя дизайна, к которой Союзы дизайнеров и другие институтции дизайна не имеют отношения. Этот фестиваль проводится уже второй год, и обширная программа выставок и мероприятий говорит о том, что его организаторы вкладывают значительные средства. Выставки, мастер-классы, презентации. Выставка итальянского дизайна, снова приезжает Луиджи Колани.
Вместе с тем, у нас есть Британская школа дизайна, есть ВНИИТЭ, два Союза дизайнеров, есть отделение дизайна в Академии художеств. И все эти институции существуют часто вне реальной дизайнерской деятельности. Возьмем Российкие железные дороги. Руководство осуществляет настоящую дизайнерскую деятельность. Пути огорожены, и на каждом направлении - Ярославском, Казанском, Курском - использованы для окраски свои фирменные цвета: голубой, зеленый, красный. Затем - работа над визуальными коммуникациями. На станциях появляются расписания, они распечатаны, вывешены на специальных стендах. Кто-то же этим занимается. Но дизайном там не пахнет. Формально это дизайнерская деятельность, но кто ею занимается. А если мы вспомним о метро, аэропортах и т.д.?
У нас есть дизайнеры, но нет дизайа. Потому что эти глобальные проекты проходят мимо дизайнеров. Или другой пример. Как известно, А.Б.Чубайс предложил заменить учебники электронными книгами. Они легкие и безопасные. А чем будут наполнять эти учебники? Кто проектирует сами электронные книги? Я могу сказать. Это республиканский медиа-центр, который и разрабатывает электронные учебники. У них уже много сделано таких книг, например, по истории. Специально снимали для учебника истории Собор Василия Блаженного. Я об этом знаю, потому что сотрудничал с этим центром. Но дизайнеров там нет. Кто же делает эти книги? Есть институт, выпускающих специалистов в области программирования. И подобные учебники делают программисты, поднаторевшие в работе. Они называют себя дизайнерами. Они проектируют интерфейсы, приложения, и делают это технически умело. Но дизайнер у них не востребован. По сути, они занимаются украшательством, когда дело доходит до формы и композиции.
Все это говорит о статусе нашей профессии. Эти электронные книги - это колоссальный проект, это фундамент образования. Даже если этот проект на состоится и вся информация будет размещаться на сайтах - все равно кто-то должен это грамотно сделать с точки зрения дизайна.
В нашей стране существует такая историческая традиция, что когда началась компьютерная революция в 1990-е годы - первыми, кто овладели этой техникой были инженеры и программисты из НИИ, с заводов и т.д. В личном пользовании тогда компьютеров не было. Это было хорошо заметно на первых конференциях «Графикона». Американское общество компьютерной графики СИГГРАФ проводило эти конференции. Американцы привезли свои работы, композиции, выполненные на компьютере, у нас этим могли похвастать единицы, например те, кто работали в НИИ, занимались разработкой шрифтов как А.Андреев или программист-художник А.Топунов. В нашей стране компьютерная технология оказалась зависимой от технических специалистов, от технической интеллигенции, тех, кто тогда использовал эту технику в работе. Художественная интеллигенция была вытеснена на обочину этого процесса. И это сохраняется до сих пор.
Давайте попробуем определить ситуацию, в которой мы оказались. Мне кажется, что это ситуация кризисная, причем этот кризис воспринимается не только нами. Мне кажется, что парадигма классического дизайна, к которой мы привыкли - себя исчерпала. Наверное на подходе новая парадигма, о которой нужно говорить.
Этот дизайн будет более демократичен профессионально, поскольку все больше людей получают доступ к компьютеру. Мы живем в информационном обществе. Кроме актуальной реальности у нас есть и виртуальная реальность. И возможно дизайн будет больше переходить в эту реальность. Наши необразованные абитуриенты в этой виртуальной реальности чувствуют себя очень уверенно. Компьютерные технологии перешли в новое качество. Компьютер становится всеобщей информационной средой. В РГГУ, например, есть центр современной литературы, где идет интересный процесс постоянного интерактивного общения студентов и преподавателей.
Очень важный вопрос - информационные технологии в дизайне. Причем под информационными технологиями я понимаю не только компьютер, но и фотографию также. Причем, не классическую фотография, а современную цифровую фотографию. Здесь Лаврентьев упоминал о Родченко, о том, что художники и фотографы авангарда говорили, что объектив - это глаз.
Вим Вендерс - режиссер и фотограф, говорит, что аналоговая фотография - это фотография, а цифровая фотография - это уже нечто иное. Потому что аналоговая фотография - это актуальная реальность, а цифровая фотография - это потенциальная реальность. Исторически аналоговая фотография ушла в другую область и заняла нишу искусства. И более того, это черно-белая фотография. В цифровой фотографии еще не все открыто, и здесь многое еще можно сделать.
У меня в руках книжка, посвящена она четырем дизайнерам: Бруно Мунари, Чарльзу Имсу и двум современным дизайнерам. Начинается эта книга с ответов Имса на анкету 1969 года «Что такое дизайн?». Спустя десятилетия эту же анкету, дали двум современным дизайнерам. Может быть и нам запустить подобную анкету среди дизайнеров, педагогов и собрать ответы. И эта анкета может оказаться очень интересным срезом современности.
Приведу вопросы и ответы Имса 1969 года.
1. Ваше определение дизайна
- План размещения элементов для достижения определенной цели
2. Является ли дизайн искусством?
- Дизайн есть выражение цели. Если он достаточно хорош, то может позже рассматриваться как искусство
3. Является ли дизайн ремеслом, ориентированным на индустрию?
- Нет, но дизайн может дать решения некоторым проблемам в промышлености
4. Есть ли границы у дизайна?
- Могут ли быть границы у проблем?
5. Является ли дизайн дисциплиной, которая связана лишь с одной какой-либо частью окружающей среды?
- Нет
6. Является ли дизайн методом общего выражения чего-либо?
- Нет, это метод действия
7. Является ли дизайн творением индивида, одной личности?
- Нет, потому что для того, чтобы быть реалистом, надо признавать влияние тех, кто шел до нас, наших предшественников
8. Или творением группы?
- Часто
9. Существует ли дизайнерская этика?
- Всегда есть ограничения и они обычно включают этику
10. Ориентирован ли дизайн на создание продуктов, которые обязательно должны быть полезными (приносить пользу)?
- Да, даже если характер использования может быть достаточно неопределенным
11. Может ли он участвовать в создании проектов, ориентированных исключительно на удовольствие?
- Кто может сказать, что удовольствие бесполезно?
12. Значит стоит начинать с анализа функции?
- Самый большой риск в том, что анализ может оказаться неполным.
13. Может ли компьютер заменить дизайнера?
- Возможно, в некоторых особых случаях, но обычно компьютер является помощником дизайнера.
14. Подразумевает ли дизайн промышленное производство?
- Некоторые проекты да, некоторые - нет, зависит от характера проекта и условий
15. Является ли дизайн элементом промышленной политики?
- Конечно, также как и любой другой аспект качества продукции (очевидный или неявный). По-видимому, все может быть элементом политики.
16. Должен ли дизайн заботиться о снижении стоимости?
- Часто продукт становится более функциональным и полезным в случае снижения цен и без ущерба для качества.
17. Включает ли создание проекта ограничения?
- Дизайн в огромной степени зависит от ограничений.
18. Какого рода ограничений?
- Всего комплекса ограничений. Вот один из нескольких эффективных ключей решения проблем - способность дизайнера обнаружить как можно больше ограничений - его готовность и энтузиазм (желание) работать внутри этих ограничений - ограничений стоимости, размера, прочности, равновесия, фактуры, времени и т.д.; у каждой проблемы возникает свой собственный список ограничений.
19. Подчиняется ли дизайн законам?
- Не достаточно ли ограничений?
20. Существуют ли направления и школы в дизайне?
- Да, но это все более зависит от человеческих качеств, нежели от идеала
21. Должен ли окончательный продукт носить клеймо дизайнера? Или проектного бюро?
- В некоторых случаях первое может оказаться полезным, в некоторых случаях второе, а где-то и оба варианта.
22. Каково отношение дизайна к миру моды (современнные тренды)?
- Модные вещи обычно проектируются с учетом конкретных ограничений моды
23. Является ли дизайн чем-то эфемерным, изменчивым?
- Некоторые потребности достаточно эфемерны и быстротечны. Многие проекты являются таковыми.
24. Нужно ли стремиться к изменчивому, эфемерному или стоит стремиться к постоянному?
- Те потребности и проекты, которые обладают более универсальными качествами будут стремиться к постоянству.
25. К кому дизайн адресует сам себя? К массовому спросу, массе потребителей? К специалистам или просвещенным любителям? К привилегированным классам?
- К потребности
26. Может ли какое-то публичное мероприятие помочь продвижению дизайна?
- Правильно организованное публичное мероприятие может продвинуть что угодно.
27. Ответив на все вопросы, чувствуете ли вы себя способным практиковать и далее профессию дизайнера в удовлетворительных или оптимальных условиях?
- Да
28. Попадали ли вы в условия вынужденного принятия компромиссных решений?
- Меня никогда не принуждали принимать компромиссные решения, но я всегда с готовностью принимал ограничения
29. Что на ваш взгляд является основным условием дизайнерской практики и ее пропаганды?
- Признание потребностей
30. Каково будущее дизайна
(без ответа)
Сегодня здесь собрался цвет нашего профессионального сообщества. Ответы на анкету помогут зафиксировать состояние современности. Можно выложить результаты опроса на каком-нибудь сайте.
На подобные анкеты отвечали художники и дизайнеры и раньше. Можно найти ответы Лисицкого, можно найти ответы Родченко на анкету журнала «На литературном посту» в 1932 году.
Окончание следует