Сергей Летов о Сергее Курёхине
Мой скромный пост про Курёхина и Мамонова вызвал бурное обсуждение в «Фейсбуке» у Влада Макарова (см. https://www.facebook.com/vlad.makarov.75?fref=ts, запись от 31 мая ).
Жаль, что такой материал пропадает, поэтому возьму главное - слова, полные любви. Любовь - это ведь самое главное на свете, пусть я и не во всём согласен с Летовым...
- Курёхину не было тесно в рамках советской эстетики, он ею жил просто! Советская эстетика - это материал его творчества. Курёхин - насквозь советский человек. Советская культура - это основание всего его творчества, во всех абсолютно его аспектах. Даже не просто советская, а поздне-советская (со всеми фигами в кармане и фрондой, модой на «западное»). Это как анекдоты о Ленине - они смешны только советскому человеку и абсолютно непонятны и не смешны иностранцу. Всё анти-советское - это производное от советского, его инобытие, антитезис. Вне советского Курёхин жить не смог. И именно поэтому «Поп-механика» не была успешна за рубежом, и поэтому Курёхин так ненавидел либералов, петросовет, собчаков и ростроповичей, был категорически против переименования Ленинграда.
Даже либеральный журналист Липницкий на записи передачи о Курехине на ТВ «Культура» признал, что Курёхин не мог согласиться с тем, что либералы игнорируют «Октябрьскую Революцию - величайший перформанс в истории человечества» (если не вырежут - это выйдет в эфир утром 16-го июня).
- Сергей Курёхин - возможно, самый глубокий и самый оригинальный неакадемический музыкант позднесоветского времени. В рецензии на книгу Кушнира о нём в «Книжном обозрении» я писал о том, что Курёхин - это единственный в своём роде музыкальный ответ Джону Кейджу. Другим русским ответом Кейджу является московский концептуализм (прежде всего «Коллективные действия»). Курёхин разрабатывал концепцию неудачи, несовершенства, незаконченности, нелепости - в этом он максимально далёк от западного искусства (где «гении творят шедевры» или «создают качественный художественный продукт»). Нарушитель всех правил, причём правил глубинных - того, о чём не говорят, так как это как бы само собой должно быть ясно, принято всеми носителями принципов «высокого и прекрасного». Трансавангард.
Жаль, что такой материал пропадает, поэтому возьму главное - слова, полные любви. Любовь - это ведь самое главное на свете, пусть я и не во всём согласен с Летовым...
- Курёхину не было тесно в рамках советской эстетики, он ею жил просто! Советская эстетика - это материал его творчества. Курёхин - насквозь советский человек. Советская культура - это основание всего его творчества, во всех абсолютно его аспектах. Даже не просто советская, а поздне-советская (со всеми фигами в кармане и фрондой, модой на «западное»). Это как анекдоты о Ленине - они смешны только советскому человеку и абсолютно непонятны и не смешны иностранцу. Всё анти-советское - это производное от советского, его инобытие, антитезис. Вне советского Курёхин жить не смог. И именно поэтому «Поп-механика» не была успешна за рубежом, и поэтому Курёхин так ненавидел либералов, петросовет, собчаков и ростроповичей, был категорически против переименования Ленинграда.
Даже либеральный журналист Липницкий на записи передачи о Курехине на ТВ «Культура» признал, что Курёхин не мог согласиться с тем, что либералы игнорируют «Октябрьскую Революцию - величайший перформанс в истории человечества» (если не вырежут - это выйдет в эфир утром 16-го июня).
- Сергей Курёхин - возможно, самый глубокий и самый оригинальный неакадемический музыкант позднесоветского времени. В рецензии на книгу Кушнира о нём в «Книжном обозрении» я писал о том, что Курёхин - это единственный в своём роде музыкальный ответ Джону Кейджу. Другим русским ответом Кейджу является московский концептуализм (прежде всего «Коллективные действия»). Курёхин разрабатывал концепцию неудачи, несовершенства, незаконченности, нелепости - в этом он максимально далёк от западного искусства (где «гении творят шедевры» или «создают качественный художественный продукт»). Нарушитель всех правил, причём правил глубинных - того, о чём не говорят, так как это как бы само собой должно быть ясно, принято всеми носителями принципов «высокого и прекрасного». Трансавангард.