Достоевский - не смешивался…
С некоторых пор меня стала чрезвычайно волновать вот какая тема. Много-много лет своей непростой жизни Фёдор Михайлович провёл на самом дне жизни - в остроге, на поселении, в босяцких кварталах хмурой столицы. Неизменной спутницей великого писателя была бедность, перетекавшая в нищету. Писатель был должен - кругом и, казалось, навсегда. Говорят, он и за границу-то уехал, чтобы укрыться от кредиторов…
Я думаю вот о чём. Бедность - это унижение. Это прибивает к земле, как мухобойка. (Откуда взять моральные силы, необходимые для писательства? Помните, Зощенко говорил о том, что после известных событий он не может быть писателем, потому что «унижен как последний сукин сын»…) Неподобающий круг общения - тоже унижение, во многом беспросветное, потому что деньги можно одолжить под ещё не написанные произведения, а вот круг общения изменить не так-то просто… Достоевский не был своим в светском кругу отечественных литераторов, как не был своим среди заключённых Омского острога. «Всегда держался особняком» - это наблюдение можно было бы использовать как эпитафию. Точнее, что-то держало его особняком, в стороне, настаивало на особенной точке зрения.
И это не вина его и не беда, это - ключевое свойство личности, благодаря которому мы имеем именно такого Достоевского, не светского бонвивана и не урку. Откуда взялось это свойство? Что его подпитывало? Для меня это неисследимые загадки. Думаю, что так своеобразно проявился Божий промысел. Человека бросили, живого, почти без кожи, в тигель, «наградив» болезнью и болезненными особенностями. И он не только выжил - он оставил след в истории всего человечества!.. Это какая-то библейская история.
Прежде чем ему повезло, и он встретил Анну Григорьевну, Достоевский проявил чудеса живучести. Дворянин, то есть человек высокого образа мыслей, он выжил в тюрьме и не спился на поселении. Я как-то читал большое исследование, посвящённое такому горькому вопросу, что Достоевского били в заключении. Не могли не бить. Таковы нравы, никто не в силах изменить этого. И какого было ему - с его психикой, с его душевной организацией - выдержать, снести это и потом прожить с памятью об этом чудовищном унижении всю оставшуюся жизнь?!.
Нельзя не сказать и о том, что Достоевский сидел в кандалах. Какое страшное, библейское наказание для человека!.. И это - в девятнадцатом веке. Я специально посмотрел, чем в 1850-53 годы занимался Тургенев (ну, просто, для примера). Нельзя сказать, что жил безмятежно, но контраст разительный. В 1850-1852 годах Иван Сергеевич находился то в России, то за границей, встречался с Гоголем. После смерти великого писателя Тургенев написал некролог, который петербургская цензура запретила, и автор опубликовал его в «Московских ведомостях». Власти усмотрели в тексте бунт, и дворянина Тургенева водворили на съезжую (Гагарина, 15), где он провёл месяц (вообще-то жёстко). В мае 1852 года Тургенева выслали в его родную деревню, и только благодаря хлопотам графа А.К. Толстого через два года писатель вновь получил право жить в столицах. В августе 1852 года прошла «госприёмку» и вышла в свет книга «Записки охотника», однако цензор Львов, пропустивший её в печать, был по личному распоряжению Николая I уволен со службы с лишением пенсии!.. В Спасском-Лутовинове, находясь в домашней ссылке, Тургенев написал «Му-Му»… Кандалов на нём, конечно, не было, но настроение вполне понятно.
Выйдя на волю - давайте посмотрим правде в глаза - Достоевский был никому не нужен. Второразрядный, полузабытый «сочинитель», у которого всё в прошлом. От которого никто не ждал ровным счётом ничего. (У него ещё и кредиторов-то не было…) «Счастливец», женившийся на тяжело больной женщине, уже устремившейся в могилу. Человек, при упоминании которого давние знакомые опускали глаза… Перенёсший гражданскую казнь. То есть мертвец для благонадёжных граждан.
Как он просто не запил в своём Семипалатинске? Да, выйдя на заветную свободу, избавившись от одного страшного проклятия - неволи, но тут же получив взамен другое - бессилие, невозможность что-то изменить в своей жизни, обречённость. Тут у любого здорового человека опустились бы руки, а у инвалида-эпилептика?!. Свобода жить под забором. «Рядовой Достоевский». В нищете и безвестности. (Право вернуться в притоны Сенной площади ещё надо было заслужить!..) И это - для человека, пережившего потрясающую ночь признания Некрасова и Белинского!..
У меня нет объяснения. Я ищу мистические корни случившегося. Новый Иов перед нами - вот моё мнение. Совпадение не во всём, не полное, не буквальное, но без Божьего Провидения явно не обошлось. Знал ли о таком промысле Достоевский? Был ли в нём уверен? (Вот ключевой вопрос!) Верил ли он по большому счёту? Тут никаких сомнений: верил! Ещё как. Истово. Уповал ли на поддержку свыше? Уповал. Как глубоко верующий. Но - рассчитывал ли на эту поддержку? Одно дело - знать про существование Бога, другое - включать Его Самого в свои жизненные планы… Привет психологам и психотерапевтам.
Вместо эпилога.
Верил. Уповал. Опирался. И - смерть любимого сына в финале жизни!.. Как совместить? Как не сойти с ума?! Смерть Алёшеньки перечёркивала вообще всё, что было. Я не знаю, не представляю, каким надо быть старцем, святым, чтобы реанимировать Достоевского после такой душевной травмы. Опять же, не верю в человеческие корни спасения, верю в Божественные - Сам успокоил его, вернул к жизни. Вложил перо в помертвевшую руку. Да, через посредников, но - Сам. Не оставил чадо Своё. А потом зимней ночью перо закатилось под тумбочку… Забрал к Себе. Вместе с пером.
Иллюстрация: снимок «Домик в Коломне», 1976 год. Мастер: петербургский фотограф Борис СМЕЛОВ. Источник: pinterest.ca.
В одном из таких домиков в старой Коломне, на захолустной окраине Петербурга, жил Петрашевский (никаких многоэтажек тогда, конечно, и в помине не было). Там, на тайных собраниях, едва не стоивших ему жизни, бывал молодой Достоевский. Наверное, домик этот он не раз вспоминал ночами на каторге, в ледяной Сибири… Вы спали когда-нибудь в кандалах?