О подчеркиваниях и прочих выделениях
Идите вы со своими выделениями в поликлинику.
(Проф. Г. Г. Нейгауз.)
Обратить на что-либо в тексте особое внимание читающего можно по-разному: можно подчеркнуть, можно выделить курсивом, либо жирным шрифтом; можно - р а з р я д к о й . А также ПРОПИСНЫМИ буквами. А можно и любым СОЧЕТАНИЕМ этих способов. (А то и красным цветом.)
Всё это бывает нужным, подчас необходимым. (Иногда - даже чуть ли не юридически: например, знаменитое «курсив мой» в скобках - когда в цитате, чтобы всё было корректным, постороннее привнесение отделяется от принадлежащего автору.)
Однако трудно назвать что-нибудь более отвратительное, убогое, гнусное и мерзкое, чем ЗЛОУПОТРЕБЛЕНИЕ подобными вещами.
Прежде всего, такой текст производит неблагоприятное впечатление чисто визуально - еще до прочтения.
Это - дурной стиль, это дурная манера.
Притом дурная не просто, но в высшей степени.
Она нарочита. Она вычурна. Она назойлива, навязчива.
С людьми, которые в такой манере излагают свои мысли письменно, бывает невыносимо трудно иметь дело.
(А вспомните все эти бесчисленные истерические подчеркивания - двойные, тройные, - в рукописях главного коммунистического бандита и вождя мирового пролетариата...)
Манера эта изобличает неуважение к читателю, недоверие к его умственным способностям. (К его умению самостоятельно отличить более существенное от менее существенного.) Это присутствует здесь объективно - хотя сам любитель подчеркиваний может так не считать, с этим не соглашаться, - и быть искренне убежденным в том, что, наоборот, помогает читателю, проявляет о нём заботу и облегчает задачу.
И, кстати, нередко получается эффект, противоположный желаемому: такая пестрота как раз мешает восприятию - и только затрудняет его.
Однако особенно интересно и примечательно, что психологически в основе этих подчеркиваний и выделений (быть может, в подсознании) лежит еще и убогое, подчас болезненное опасение пишущего, что его могут не понять. Или понять как-нибудь не так, не до конца. Ведь он, если копнуть глубже, помимо всего прочего, еще и не уверен в себе. Не уверен, удалось ли ему изложить свою мысль достаточно ясно и убедительно. Вот он и пыжится - и старается изо всех сил. Подчеркивает и выделяет. И происходит в нём этакая уродливая гиперкомпенсация: сам в себе подспудно не уверен - а на других давит.
Если суммировать всё перечисленное, то получается картина, прямо скажем, весьма неприятная.
Бойтесь людей, которые любят в тексте подчеркивать.
И вообще - лучше не иметь дела с теми, у кого выделения. (Тем более, когда их много.)
--------
Другой, но психологически родственный случай - это рабские уточняющие ударения.
Писатель (ладно бы просто какой-нибудь пишущий человек, но ведь это встречается именно у писателей!), который ставит ударение в выражении ох, мóчи нет (чтобы не подумали, что кончилась моча), заслуживает презрения.
Или, например, каким же должно быть убожество тех, кто в тексте, посвященном «королю музыкальных инструментов», ставит ударение в слове орган - чтобы (опять же) не подумали, видите ли, еще о чём-нибудь там! («Там» - это, уж конечно, разумеется, между ног.)
Примеры можно было бы продолжить, их довольно много.
Но всё это множество нечто объединяет.
И наиболее точный эпитет, характеризующий alldieses, - рабство. Эти уточнения - прежде всего, именно рабские.
А тот несчастный ограниченный урод, который беспокоится по поводу оргáна (дескать, НЕ óргана), к тому же еще и стесняется... Проявляет, бедняжка, этакую ложную, ханжескую стыдливость. Потому что - раб вдвойне. (Мало того, что ограниченный, - так еще и закомплексованный.)
А вот настоящий перл: «Драбкина А. Пятнадцать лет мне скоро мѝнет...».
И, конечно же, во всех этих уточняющих ударениях - как и в подчеркиваниях и выделениях - всё то же неуважение к читателю, всё то же недоверие к его умственным способностям и всё то же психологическое убожество. Всё та же мерзкая и гнусная картина.
--------
Но позвольте, - скажут мне.
Ведь мои собственные тексты как раз прямо-таки изобилуют всевозможными выделениями - и курсивом, и жирным шрифтом, и т. д.!
Да так, что меня - признаюсь честно - самого от этого тошнит!
Бывает, я в ужас прихожу от всей этой пестроты у себя!
И как же это согласуется со сказанным?!
Выходит, я написал всё это о себе? (Вот, разве что только ударениями не грешу.)
Ну, что ж...
И сам об этом думаю всю жизнь.
И единственное, что мне приходит в голову cказать по этому поводу после всех тяжких раздумий, это: Quod licet Jovi, non licet bovi.