О ненавистном
«Песне ты не скажешь „до свиданья“,
Песня не прощается с тобой»...
Рассказывают, что если человека поместить в условия, когда он действительно не будет чувствовать вообще абсолютно ничего, он очень быстро сойдет с ума, а то и вовсе погибнет. Потому что в живом состоянии ничего подобного просто не может быть в принципе. И что проводился уже такой эксперимент: в специальной капсуле, где царит полная темнота и абсолютная тишина, и нет никаких запахов, человеку еще и завязывали глаза, закрывали уши и нос, вводили в рот какое-то вещество, чтобы полностью исключить вкусовые ощущения, а поскольку оставалось еще осязание, то на него надевали нечто облегающее всё тело, предварительно смазанное каким-то особенным маслом, и устанавливали такую температуру, чтобы он не мог осязать ни холода, ни тепла; но подопытный всё еще мог чувствовать свой вес - и его опускали плавать в некую жидкость, где он и веса тоже не ощущал, - совершенно спокойную, в которой не могло быть также и никаких волн. И что в результате уже на пятнадцатой минуте этого эксперимента удавалось получить самого настоящего, отменного сумасшедшего. И рассказывают, будто бы даже что-то подобное проделывали с астронавтами перед полетом - правда, совсем недолго и с большой осторожностью. Говорят, опыт этот очень опасен: человек просто уже не может отличить жизнь от смерти! Кроме того, почему-то совсем теряется способность пошевелиться - несмотря на то, что, казалось бы, мускулатура должна продолжать подчиняться приказам изнутри. Может быть, человеку в этих условиях, действительно, становится НАСТОЛЬКО не на что ориентироваться, настолько «не от чего оттолкнуться» - даже психически или мысленно - что он и впрямь как бы уже и не человек больше...
Так вот, забегая вперед, скажу: иногда мне кажется, что если бы такое проделали со мной, я получил бы очень большое удовольствие.
Как уже упоминалось, в жизни ничего подобного и близко не может быть. Нас постоянно «атакует» внешний фон самого разного рода. Нередко прекрасный, свидетельствующий о присутствии и чудных деяниях Творца, - шум леса, пение птиц, журчанье ручейка, цветение и благоухание трав... А бывает и противоположный прекрасному - безобразный. И еще как бывает! Нередко - агрессивный. Ну, а уж в большом городе...
И всего этого - ПРЕДОСТАТОЧНО! Во всех отношениях: к прекрасному ничего нельзя добавлять, и ему ничто не должно мешать; безобразное - если его невозможно устранить, стараешься от него удалиться, и хочется, чтобы его вообще не было. WIR HABEN GENUG!
И если в реальной жизни тоже можно сойти с ума - то уж не от недостатка воздействия на органы чувств. Скорее - наоборот...
...Мне нужно перейти через улицу. Стою перед светофором на краю тротуара (мне - красный). Мимо на бешеной скорости (ему - зеленый) проносится «мерседес». Окна его плотно закрыты (внутри - кондиционер; чай, не «запорожец»). И за тот короткий миг, пока он проскочил на большой скорости при наглухо завинченных окнах, из него - изнутри - прогрохотало это. (Они называют это почему-то «музыкой».) С бьющими будто по башке гулкими ритмическими ударами, какой-то подзвонкой - и с таким количеством децибел, что мне, без всякого преувеличения, стало плохо. Успело стать плохо! Физически. И помню, среди прочего смятения, сквозь дурноту, в ужасе и растерянности промелькнула мысль: а каково же им - там, внутри? Господа! Да ведь у них - чугунные головы!!!
В детстве мама моя говорила (и это находило во мне отклик, полное понимание и единодушие) о категории людей, в домах у которых... Стоп, это нужно объяснить. Мама одновременно говорила так, будто столкнулась с неким феноменом, не могла постичь, как такое может быть (чуть ли не с мистическим ужасом), - и так, что было совершенно ясно: здесь не только нет ничего необычного, но даже трудно представить себе что-нибудь более заурядное и банальное. (И еще. Мама этого не говорила, но я уже тогда понял: существуем мы - и существуют они...) Так вот - в домах у которых радио постоянно включено.
И они постоянно слушают это.
Лес, ручеек, луга, овражки... Ничто не должно этому мешать, и ничего нельзя к этому добавлять...
Именно сюда они приносят с собой гитары, транзисторные приемники, магнитофоны... Т. е. как раз всё то, от чего как раз здесь более всего стремишься спастись.
Со времени моего детства многое изменилось. И теперь (наряду с «мерседесами», проносящимися мимо) на улицах, в метро, повсюду можно видеть неисчислимое множество «ходячих „мерседесов“» с постоянно воткнутыми в уши проводками. А вечером, дома, значительная их часть так и ложится спать, и засыпает, и спит всю ночь в наушниках. И хотя со времени моего детства действительно многое изменилось (и даже радио в домах уже почти ни у кого не осталось), знаю совершенно точно (только - секрет, между нами): это - тоже они.
Останавливаешь такси - и первое, что делает шофер (куда у него сразу тянется рука), - это включает «музыку». Так бывает реже: чаще, когда машина перед тобой останавливается, «музыка» уже звучит. Она обычно звучит всегда. И это подобно изнасилованию. Если попросишь выключить - в лучшем случае прослывешь чудаком, а то и наживешь врага. Шофер удивится, или обидится, или будет недоумевать (или и то, и другое, и третье): ведь он заранее, a priori убежден, что это не может не быть желательным, ведь это - элемент сервиса, он же для тебя старается, тебе же хочет сделать лучше.
Садишься в самолет - и подобный принудительный сервис (с небольшой паузой для объявления стюардессы) неистребимо звучит у тебя над головой, пока не заработают турбины. (И ведь опять всё для твоего блага. Не удивлюсь, если еще и психологи постарались - чтобы пассажирам перед взлетом настроение поднять. И даже получили вознаграждение за «разработку».)
Невозможно избавиться от этого и в железнодорожном вагоне. Только выключишь (опять же у себя над головой) - тут же пройдет мимо проводница и обязательно это включит! Если, конечно, этого не сделает раньше какой-нибудь первый же попавшийся пассажир.
Казалось бы, те, кому это нравится, и те, кому не нравится или просто хочется тишины, имеют равные права. Ничуть не бывало! Именно - только лишь казалось бы. Этот вопрос (хотя никогда никакого «вопроса» даже и не возникает!) неизменно решается почему-то в пользу тех, кто «любит музыку». Ну, разве что за исключением отрезка между 23.00 и 7 часами утра (так что буквально - покой нам только снится). Да и то - как будто так уж никогда и не приходится и после 23.00 утихомиривать этих любителей.
Нередко случается (в летнее время), что люди выставляют какое-нибудь звуковоспроизводящее устройство, иногда с усилителем, на окно, динамиком наружу. Тоже ведь - от доброты, от широты душевной, от щедрости: они хотят со всеми поделиться! (Впрочем, говорю, предполагая, что они так думают, а сам далеко не уверен, что они вообще думают. И еще тут меня поправляют: ты что, какая там душевная доброта! Они просто выпендриваются: вот, мол, какой я «крутой»! Я - с музыкой!)
Сначала вообще не хотел говорить о каких-нибудь особых, чрезвычайных случаях. Но потом подумал: а почему? Разве такое можно исключить? Давайте уж помянем тех страдальцев, которым, пожалуй, достается больше всего. Настоящих, подлинных страстотерпцев. Композиторов. (Стоп! Achtung! Alarm! Nota bene! Чуть не забыл предупредить! Очень важно: речь пойдет ни в коем случае не об авторах этого! Но - о композиторах.) Если, предположим, композитор сочиняет музыку (без кавычек!), и в голове у него как раз именно сейчас, а если он действительно настоящий композитор - так и вообще абсолютно всегда, происходит тончайший, необыкновенно хрупкий и очень ранимый процесс создания какого-то будущего шедевра - это ведь тоже имеет право на существование! И если рядом (вот уж ничего редкого и необычного!) звучит это - куда ему деться? И почему, собственно, «деваться» куда-нибудь должен всегда именно он, а не оно? А если - как это очень, очень часто бывает! - деваться некуда, даже если и захочешь? Идти и объяснять что-либо им, которые, понимаете ли... любят музыку?!
Ну, ладно, положим, действительно, особый случай (я же говорю - вообще упоминать не хотел). А если ты просто обычный человек, и у тебя (должно быть, по ошибке природы - если нормой считать то, что встречается в основном, и чаще всего, и повсюду) НЕ чугунная голова? Если ты просто хочешь о чём-то подумать, если нужно на чём-либо сосредоточиться, во что-нибудь углубиться?
Приобрел компьютер. Включаю - и он оповещает о том, что включается, этаким проникающим в душу полнозвучным аккордом со многими обертонами. Слава Богу, компьютер - вещь достаточно совершенная, и «функцию» эту можно отключить. Но большинству людей отключить и в голову не придет! А некоторым - особенно им - даже нравится. Задумано-то в расчете как раз на их вкус, и наклонности, и пристрастия. Надо жить полной жизнью! А значит - всё должно звучать и петь!
Купил мобильный телефон, включил - и тут же он обязательно проиграет тебе песенку про CONNECTING PEOPLE. И так каждый раз, когда после отключения (на время концерта, или спектакля, мало ли почему) снова его включаешь. И даже когда просто набираешь номер, кнопки делают: пик, пик, пик... (Слава Богу, и это хотя бы можно отключить.)
Есть такое старое изречение (касательно естественных наук, философии и вообще Божьего мироздания): Natura abhorret vacuum. Природа не терпит пустоты. Действительно, вакуум можно содержать только насильственно - в каких-нибудь магдебургских полушариях. Стоит появиться хотя бы микроскопической дырочке или щелочке - и туда немедленно врывается воздух и заполняет всё. Точно так же подводную лодку спасает корпус: пробоина - и в нее врывается вода, и опять же всё заполняет. А кусок сахара в стакане с чаем растворяется - как вы думаете, почему? Опять всё потому же! Для него, для сахара, вокруг него - в чае - нет сахара, вокруг него, так сказать, «сахарная пустота». Вот и он тоже заполняет окружающее чайное пространство (т. е., по его сахарному «мнению», - пустоту). Примеры можно продолжать бесконечно - притом самые разные, и разнородные, и из разных областей бытия.
Так вот, про них я сейчас и скажу, наконец, всё.
Мне кажется... Нет, просто уверен! Всё дело в том, что у них в головах - тоже своего рода «вакуум». (Помните - «а если ты хочешь о чём-то подумать, если нужно на чём-либо сосредоточиться, во что-нибудь углубиться»? Они не могут «хотеть подумать» - им не о чем думать и нечем думать; им - не на чем сосредоточиваться, и вынужденное иногда состояние сосредоточения они переносят с трудом; и «углубляться» им тоже не во что.) Их головы (где могли бы быть мысли, оценка окружающего мира и самого себя, сопоставление одного с другим, а то и сверх того - что-нибудь из многочисленных специальных областей, наук или искусств, - но ведь всего этого нет) должны быть чем-то заполнены.
Так чем же эта пустота должна сразу заполняться в первую очередь?
Давно известно и досконально изучено, что слух - в отличие от всех прочих органов чувств (нет, они, конечно, все до единого очень важны, никакой дискриминации!) - и по сравнению со всеми прочими - обладает некоторой спецификой. Не случайно автомобильный сигнал, например, - звуковой, а не световой. Это знают и понимают врачи, психологи, и физиологи, и даже военные: последние также признают, что знаменитая оглушающая и ослепляющая граната тоже ВО-ПЕРВЫХ оглушает, и только лишь ВО-ВТОРЫХ - ослепляет (хотя тоже очень даже смешно и эффективно).
От слишком яркого света - каким бы он ярким ни был - пока еще никто не умирал. Ослепнуть, конечно, можно, но не умереть. Пятнадцать добровольцев в США, которые согласились подвергнуться эксперименту с очень громким звуком, погибли все.
Объясняется это тем, что в жизни мы постоянно что-нибудь видим: свет Божий - и всё вообще, постоянно существует фон. Со слухом же дело обстоит несколько иначе: такого же фона нет (в принципе может быть - какой-то, но не такой). Любой новый звук воспринимается иначе, чем новый цвет. Вот и становится ясным, почему для заполнения пустоты «врывается», прежде всего, именно звук - обгоняя всё остальное. В том числе - при их интуитивном выборе. Звук - сильнее (повторяю, именно в этом смысле! Разумеется, бывает и сильный свет, и слабый звук... хотя - учитывая всё изложенное - слабым он бывает, к сожалению, крайне редко...).
Вот они и создают себе именно этот постоянный фон.
Можно заметить: пока это (по-ихнему - «музыка») звучит, у них обычное, нормальное выражение лица, свидетельствующее о внутреннем равновесии. Но стоит только этому прерваться, как в наступившей тишине лица тускнеют, появляется выражение разочарованности (иногда даже некоторого уныния), а главное - растерянности: как будто их лишили какой-то психологической опоры.
Очень похоже, что с ними происходит нечто напоминающее, пусть и несколько отдаленно, ситуацию с подопытными астронавтами. Подобно тому, как тем не на что опереться там, им - не на что опереться здесь, в описанной ситуации. Вот они всю жизнь и опираются - на это. Что же еще делать, если в голове - пустота, а природа ее, как известно, не терпит.
Может быть, если бы я был совсем уж одинок, то засомневался бы в своем отношении ко всему этому. Но однажды в Швейцарии, в Базеле, получил неожиданную поддержку. Там меня поразил приятный сюрприз. (Приехал я туда еще при коммунистическом режиме, еще из СССР, и потому контраст был особенно сильно ощутимым.)
Один очень хороший ресторан - самого высокого разряда - в своей рекламе с гордостью извещал: У НАС НЕТ МУЗЫКИ!
Там можно было действительно спокойно поесть, там было действительно возможно поговорить друг с другом, там было можно действительно отдохнуть. И даже вспомнить истинный, первоначальный смысл слова ресторан - поелику там действительно можно было реставрировать свои силы.
Приметы нашего времени
http://sergedid.livejournal.com/152864.html
http://sergedid.livejournal.com/153238.html
https://sergedid.livejournal.com/390895.html
https://sergedid.livejournal.com/491418.html