Кровь и дипломатия - 1
- «Желающие хвалиться по плоти принуждают вас обрезываться только для того, чтобы не быть гонимыми за крест Христов, ибо и сами обрезывающиеся не соблюдают закона, но хотят, чтобы вы обрезывались, дабы похвалиться в вашей плоти. А я не желаю хвалиться, разве только крестом Господа нашего Иисуса Христа, которым для меня мир распят, и я для мира. Ибо во Христе Иисусе ничего не значит ни обрезание, ни необрезание, а новая тварь» (Гал.6:12-15).
Блаженный Иероним объясняет, что римские императоры издали законы, которые позволяли всем иудеям жить и молиться по своим обычаям. «Итак, тот, что был обрезан, хотя бы он был и христианином, язычниками рассматривался как иудей. А тот, чья необрезанная крайняя плоть свидетельствовала, что он не иудей, подвергался преследованиям как со стороны иудеев, так и со стороны язычников» (видимо, если не принадлежал к другим легальным религиям или культам, а практиковал свой нелегальный) - ибо не получил свидетельства о регистрации в установленном законом порядке, так сказать. Римская власть не готова была вступать в споры о том, кто православный иудей, а кто нет, и распространяла свою лояльность на всё иудейское противоречивое и конфликтное множество.
Поэтому некоторые проповедники, сообразуясь с духом времени, настаивали на необходимости обрезаться - даже там, где речь не шла о вере «в силу» обрезания для христиан, а просто из соображений конформизма: обрезание же само по себе пока не запрещено - оно только названо бесполезным с точки зрения тех задач, которое ставит перед собой христианство, а раз так, то почему бы не обрезаться? Это как в партию вступить или в комсомол, или иным каким образом «подыграть» - ну, что тебе трудно, что ли?
А вот апостол Павел осуждает такое «доверие к плоти», поскольку в этом была тройная неправда:
а) Вера в обрезание (там, где она есть) - отсечение от себя чего-то старого без реального перерождения в новое; или чего-то неважного и «крайнего» (как ящерица отбрасывает хвост) в ситуации, когда ради Царства Божьего нужно было стать скопцами.
б) Лицемерное и лживое приспособленчество в поисках безопасности и надежда на косметическое состояние своего члена, а не на Бога (там, где реальной веры в обрезание не было). Апостол Павел не доверяет концепции удобного, безбедного и счастливого христианства, которое, словно Колобок, «и от дедушки ушло, и от бабушки»: когда претензии (в несоблюдении) возникали со стороны иудеев, то его последователи заявляли о том, что они христиане, а когда проблемы возникали со стороны язычников - они уже заявляли, что иудеи (хотя то и то «технически» было правдой);
в) Имитация бурной религиозной деятельности. Не имея возможности научить человека любить Бога и не умея помочь человеку стать «новым творением», очень просто проповеднику полностью переключиться на научение новообращенных соблюдать всякие обряды, правила, вычитывания… И дело не в том, что само по себе это плохо, а в том, что… это ИНОГДА ОЧЕНЬ ПЛОХО, поскольку создает иллюзию успешного христианства и прячет погибель за позитивной статистикой (как для проповедника, так и для его слушателей).
И еще. Пребывая в личной духовной стагнации легко начать гордиться чужими достижениями и особенно, если эти достижения очень поверхностны (их легко сосчитать) или... это даже вовсе не достижения. Часто гордыня не имеет под собой даже реального правдоподобного основания и построена на самообольщении.
У идейных оппонентов ап. Павла наверняка был соблазн предоставить в защиту своего конформизма позитивную статистику: «благодаря обрезанию нам удалось достичь то-то и то-то, создать общины там-то и там-то, а в следующем сезоне мы сделаем это и это», но Первая Церковь пошла вслед за ап. Павлом. Не соглашательство и потворство в вопросах, которые по началу казались непринципиальными (про принципиальные даже не говорим), а безразличная непричастность к навязываемому вплоть до мученичества - вот, что легло в основу распространения Церкви. «Кровь мучеников, - говорил Тертуллиан, - семена христиан». Кровь, а не сомнительная дипломатия.
Вот пишу, и сам боюсь написанного...
на иллюстрации: «Святой Игнатий Богоносец, раздираемый львами», Менологий Василия II, 985. "Damnatio ad bestias (букв. с лат. «предание зверям») - вид смертной казни в Древнем Риме посредством бросания осуждённого на растерзание зверям (часто львам) на цирковой арене. В I-III веках н. э. казнь применялась преимущественно для расправы с ранними христианами (лат. christianos ad leones - «христиан львам»), благодаря чему наряду со смертью на кресте стала одной из самых известных причин мученической кончины христианских святых. С принятием империей христианства практика сохранилась против других преступников и была окончательно отменена лишь в 681 году.
(продолжение следует)