Всё есть сон
Сегодняшний евангельский фрагмент (см.: Мф.9:18-26) о воскрешении дочери Иаира, где Господь наш Иисус Христос, пришед в дом скорби, уверяет всех, что девочка не умерла, но спит, в ответ на что все присутствующим над Ним… смеются!.. Вряд ли это было прям «ха-ха-ой-не-могу». Kαταγελάω - греч. «осмеивать», «насмехаться», «издеваться» в смысле «превращать кого-либо в предмет для насмешек». Видимо речь идет о неприкрыто высказываемом раздражении в адрес гостя: «Слышь, мил человек, спасибо тебе, конечно, что ты пришел и всё такое, но уж поверь нам, мы знаем, как выглядит смерть, и нам сейчас нет времени выслушивать твои глупости и что-то доказывать тебе - нам еще нужно завесить зеркала, купить венки, заказать место на кладбище, голубцов накрутить, колбасы нарезать, тещу в порту встретить… Просто уйди и всё!»…
Но Христос в этой истории проявил крайнюю решимость и выразил готовность настоять как на собственном присутствии у тела девочки, так и на удалении от него большинства присутствующих. Мне кажется, что хозяева решили уступить, понимая, что проще дать гостю «еще две минуты», чем просто пытаться выставить Его со скандалом и руганью: «Спит, говоришь? Ну, разбуди давай!». Обычно Господь оспаривал расхожие понимание жизни, но здесь Он готов доказать всем соприсутсвующим, что они не знают и то, что такое смерть…
Слова Иисуса «она не умерла, но спит», по толкованию блаженного Августина, нельзя понимать буквально. Ведь и про Лазаря, лежавшего четыре дня в гробу и уже разлагавшегося, Господь сначала сказал апостолам, что он спит, но когда убедился, что ученики, не смотря на все намёки, не понимают Его озабоченности ситуацией, «сказал им прямо: Лазарь умер» (см.: Ин. 11:11-14). У евангелиста Луки даже подчеркнуто, что все присутствующие не просто думали, что девочка умерла, но именно ЗНАЛИ об этом (см.: Лк. 8:53). Это не беспамятство, не кома, не летаргический сон или иное какое подобное состояние - это смерть и последующее за ней чудо воскрешения.
Называя смерть сном Христос предсказывает, что умершая воскреснет, и настаивает на этом в обличение неверия в саму возможность такового исхода - в то, что от Иисуса может быть исцеление, они, видимо, верили, но в то, что от Него может быть воскресение, не верили, и, может быть, это неверие касалось не самого Господа, а вообще принципиальной возможности возвращения к жизни после смерти. Вместе с этим, толкователи считали, что наименование смерти сном (неоднократное) является указанием на то, что смерть не есть совершенное уничтожение жизни, при смерти тела продолжает человек жить духом, что делает возможным воскресение и его тела. По слову свт. Иоанна Златоуста Господь научает нас «не страшиться смерти, потому что смерть уже не есть более смерть, но стала сном. Так как Ему и самому надлежало умереть, то, воскрешая других, заранее приготовляет учеников Своих к мужеству и спокойному перенесению смерти, так как, после Его пришествия, смерть сделалась сном». И «это потому, что перед Господом живы все», дополнит ход подобных мыслей св. Ефрем Сирин.
Итак, смерть - не есть необратимое исчезновение. Смерть больше похоже на сон, о чем и говорит свт. Василий Великий, когда называет сон то ли знамением, то ли прообразом смерти. Она есть какая-то досадная патология сна, его степень, а сон, в свою очередь - какая-то стадия умирания. Поэтому и сама по себе боязнь смерти есть лишь разновидность гипнофобии (от др.-греч. ύπνος - «сон» и φόβος - страх) - страха перед засыпанием, боязнь сна.
И отсюда мораль: не нужно бояться смерти больше, чем она того заслуживает, и не нужно слишком беспечно относиться к… своему сну. Мы привыкли, что за засыпанием следует пробуждение, но… это только привычка, и какое-то наше засыпание, усыпание, успение окажется последним. Сон - это подготовка к опыту переживания смерти, именно поэтому в повечерии и полунощнице (соответсвенно в вечернем и утреннем правиле) при желании можно найти соответствующие аллюзии.
Хотя, ребята… бывает и такая смерть, которая наступает мгновенно, минуя все промежуточные стадии, когда и от тела во мгновение ничего не остается… Так что привычка «усыпать» - тоже привычка, и не более...
Но вот что интересно… Писание и Отцы сравнивают смерть со сном, да! Однако напоминаю, что чин отпевания сравнивает со сном и саму нашу жизнь. «Поистине все - тщета, а жизнь земная - тень и сновидение», - говорится в седальне этого богослужения. А самогласны св. Иоанна Дамаскина еще усугубляют: жизнь человека с ее страстями может быть еще и призрачнее сна: «Всё тени немощнее, всё снов обманчивее: одно мгновение - и всё это достается смерти».
И жизнь, и смерть - всё у нас может стать сном, а значит, всё можно и проспать. Не о нас ли пишет Псалмопевец эти слова: «Как сновидение по пробуждении, так Ты, Господи, пробудив [их], уничтожишь мечты их» (Пс.72:20)?
Но Христос в этой истории проявил крайнюю решимость и выразил готовность настоять как на собственном присутствии у тела девочки, так и на удалении от него большинства присутствующих. Мне кажется, что хозяева решили уступить, понимая, что проще дать гостю «еще две минуты», чем просто пытаться выставить Его со скандалом и руганью: «Спит, говоришь? Ну, разбуди давай!». Обычно Господь оспаривал расхожие понимание жизни, но здесь Он готов доказать всем соприсутсвующим, что они не знают и то, что такое смерть…
Слова Иисуса «она не умерла, но спит», по толкованию блаженного Августина, нельзя понимать буквально. Ведь и про Лазаря, лежавшего четыре дня в гробу и уже разлагавшегося, Господь сначала сказал апостолам, что он спит, но когда убедился, что ученики, не смотря на все намёки, не понимают Его озабоченности ситуацией, «сказал им прямо: Лазарь умер» (см.: Ин. 11:11-14). У евангелиста Луки даже подчеркнуто, что все присутствующие не просто думали, что девочка умерла, но именно ЗНАЛИ об этом (см.: Лк. 8:53). Это не беспамятство, не кома, не летаргический сон или иное какое подобное состояние - это смерть и последующее за ней чудо воскрешения.
Называя смерть сном Христос предсказывает, что умершая воскреснет, и настаивает на этом в обличение неверия в саму возможность такового исхода - в то, что от Иисуса может быть исцеление, они, видимо, верили, но в то, что от Него может быть воскресение, не верили, и, может быть, это неверие касалось не самого Господа, а вообще принципиальной возможности возвращения к жизни после смерти. Вместе с этим, толкователи считали, что наименование смерти сном (неоднократное) является указанием на то, что смерть не есть совершенное уничтожение жизни, при смерти тела продолжает человек жить духом, что делает возможным воскресение и его тела. По слову свт. Иоанна Златоуста Господь научает нас «не страшиться смерти, потому что смерть уже не есть более смерть, но стала сном. Так как Ему и самому надлежало умереть, то, воскрешая других, заранее приготовляет учеников Своих к мужеству и спокойному перенесению смерти, так как, после Его пришествия, смерть сделалась сном». И «это потому, что перед Господом живы все», дополнит ход подобных мыслей св. Ефрем Сирин.
Итак, смерть - не есть необратимое исчезновение. Смерть больше похоже на сон, о чем и говорит свт. Василий Великий, когда называет сон то ли знамением, то ли прообразом смерти. Она есть какая-то досадная патология сна, его степень, а сон, в свою очередь - какая-то стадия умирания. Поэтому и сама по себе боязнь смерти есть лишь разновидность гипнофобии (от др.-греч. ύπνος - «сон» и φόβος - страх) - страха перед засыпанием, боязнь сна.
И отсюда мораль: не нужно бояться смерти больше, чем она того заслуживает, и не нужно слишком беспечно относиться к… своему сну. Мы привыкли, что за засыпанием следует пробуждение, но… это только привычка, и какое-то наше засыпание, усыпание, успение окажется последним. Сон - это подготовка к опыту переживания смерти, именно поэтому в повечерии и полунощнице (соответсвенно в вечернем и утреннем правиле) при желании можно найти соответствующие аллюзии.
Хотя, ребята… бывает и такая смерть, которая наступает мгновенно, минуя все промежуточные стадии, когда и от тела во мгновение ничего не остается… Так что привычка «усыпать» - тоже привычка, и не более...
Но вот что интересно… Писание и Отцы сравнивают смерть со сном, да! Однако напоминаю, что чин отпевания сравнивает со сном и саму нашу жизнь. «Поистине все - тщета, а жизнь земная - тень и сновидение», - говорится в седальне этого богослужения. А самогласны св. Иоанна Дамаскина еще усугубляют: жизнь человека с ее страстями может быть еще и призрачнее сна: «Всё тени немощнее, всё снов обманчивее: одно мгновение - и всё это достается смерти».
И жизнь, и смерть - всё у нас может стать сном, а значит, всё можно и проспать. Не о нас ли пишет Псалмопевец эти слова: «Как сновидение по пробуждении, так Ты, Господи, пробудив [их], уничтожишь мечты их» (Пс.72:20)?