(no subject)
По намёку (приглашением это не назвать, советом - тем более, может, по навету?) Е.И. послушал фрагмент экзамена по камерному ансамблю 3-го курса консерватории, где обязательно исполнение венской классики. Больше всего поразил даже не чудовищный общий уровень, где о трактовках-прочтениях и разговор заводить не стоит - люди элементарно не владеют инструментами (нас-то дрючили со страшной силой за сделанное не с тем выражением лица крещендо или немного неточный темп!). В конце концов, об этом меня предупреждали. Но когда я услышал из-за двери "Крейцерову" сонату Бетховена, мне стал ясен весь масштаб катастрофы. Солидный педагог с огромным стажем и добрым именем даёт студентам 3-го, блядь, курса, 9-ю, блядь, Бетховена! Вершину камерного творчества - интересно, что же они на госе будут играть? А после того, как студенты сонату ожидаемо облажали, ещё и удивляется, почему комиссия предлагает 5-, а не 5. Да там 3- красная цена в базарный день.
Обо всём этом можно было бы написать грандиозный по значению и абсолютно ничтожный (в пределах статистической погрешности) по аудитории разоблачительный материал. Вот только, даже если удастся обойтись без откровенной лебрехтовской грязи и оставить только лебрехтовскую скрупулёзность, с автором, во-первых перестанет здороваться полгорода (включая тех друзей и приятелей, что делились сведениями), а, во-вторых, это ровным счётом ни на что не повлияет. Просто в Западном мире людям интересны разные мнения, и потому Лебрехт популярен. У нас же люди хотят знать из прессы, что всё хорошо. Потому что на самом деле в их жизни всё не так уж и хорошо, но где-то там, на Площади Искусств (Театральной, Большой Никитской - нужное подчеркнуть) живёт добрый волшебник Темирканов (Гергиев, Гантварг...) и его верные артисты, которых послушаешь и понимаешь, что раз есть ОНИ, то есть и основания ждать светлого будущего. Правда, когда приезжает Bayerischen Rundfunks с одним дирижёром, которого в молодости добрые волшебники скушали с потрохами, в рецензиях в строках и между строк мелькает "...унастакнеиграют...", а робкие надежды на светлое будущее уступают место запредельному восхищению - мы такого не слышали и к такому не привыкли.
Наверное, писать и говорить всё-таки нужно. Люди хотят услышать/прочитать, что всё хорошо, это верно. Но также они склонны читать что дают, не особо выбирая, ведь выбор предполагает некоторую компетентность. Которая, в свою очередь, произрастает из критического анализа и оценочных суждений. Посему, как бы ни было горько и обидно кому-то получать три балла, пусть лучше этот человек получит их от комиссии, от меня лично, от рецензента и т.д., чем от самой жизни по её ходу и итогам; жизни, которая, конечно же, расставит всё по своим местам. Правда, конечно, мы до этого не доживём, а места будем занимать в лучшем случае в сознаниях потомков.
Обо всём этом можно было бы написать грандиозный по значению и абсолютно ничтожный (в пределах статистической погрешности) по аудитории разоблачительный материал. Вот только, даже если удастся обойтись без откровенной лебрехтовской грязи и оставить только лебрехтовскую скрупулёзность, с автором, во-первых перестанет здороваться полгорода (включая тех друзей и приятелей, что делились сведениями), а, во-вторых, это ровным счётом ни на что не повлияет. Просто в Западном мире людям интересны разные мнения, и потому Лебрехт популярен. У нас же люди хотят знать из прессы, что всё хорошо. Потому что на самом деле в их жизни всё не так уж и хорошо, но где-то там, на Площади Искусств (Театральной, Большой Никитской - нужное подчеркнуть) живёт добрый волшебник Темирканов (Гергиев, Гантварг...) и его верные артисты, которых послушаешь и понимаешь, что раз есть ОНИ, то есть и основания ждать светлого будущего. Правда, когда приезжает Bayerischen Rundfunks с одним дирижёром, которого в молодости добрые волшебники скушали с потрохами, в рецензиях в строках и между строк мелькает "...унастакнеиграют...", а робкие надежды на светлое будущее уступают место запредельному восхищению - мы такого не слышали и к такому не привыкли.
Наверное, писать и говорить всё-таки нужно. Люди хотят услышать/прочитать, что всё хорошо, это верно. Но также они склонны читать что дают, не особо выбирая, ведь выбор предполагает некоторую компетентность. Которая, в свою очередь, произрастает из критического анализа и оценочных суждений. Посему, как бы ни было горько и обидно кому-то получать три балла, пусть лучше этот человек получит их от комиссии, от меня лично, от рецензента и т.д., чем от самой жизни по её ходу и итогам; жизни, которая, конечно же, расставит всё по своим местам. Правда, конечно, мы до этого не доживём, а места будем занимать в лучшем случае в сознаниях потомков.