14 января. Гонки по отливу.
Свежевосшедшее солнце светит сквозь палатку акварельным пятном, с двумя лучами, расходящимися по горизонтали. В уголках глаз собрался песок.
После просмотра всяческой морской живности, после прыжков с рифа в ледяные течения, доверительного скатывания с песчаных дюн, после двух часов бесплатного интернета сидя и лежа на пенках на гладком полу информационного центра, после после.. я быстро проматываю пленку своей памяти. Здесь день за месяц. Мы сели в машину, когда небо уже совсем окрасилось в розовый, а очертания облаков высвечивались белым. Мир стал плоским, а небо бесконечным. Небо по сравнению с миром занимало 3/1 суши.
Поймали волну аргентинского радио. Костик давил пяткой в пол, а Рыж что-то писала на переднем сиденье.
Эрик классно целуется, всем существом, бескомпромиссно, не давая никаких шансов для излишнего кокетства.
Мы накинули пончо на два передних сиденья, тем самым еще больше отгородившись. За пончо образовался свой отдельный мир, за пределами которого ничего не существовало, была белая безжизненная пустыня.
Когда я очнулась прислоненной к боковому окну, и ко мне постепенно стало возвращаться сознание,
до меня стали доноситься далекие голоса, как с многометровой глубины: «У нас не просто машина, а настоящий хипповоз. На одном из таких олдскульных хипповозов было крупно написано: «Sex, drags and rocnroll» - вещал с переднего сиденья Рыж. Я потянулась на ее голос, как на свет, который видишь из глубины и начала всплывать. «А что такое драгс?»- спросила я. И Эрик мне быстро в лицах и венах, продемонстрировал несколько сценок.
У Эрика вообще обнаружились удивительные способности: а) понимать многое не зная русского языка и б) объяснять сложные вещи просто, используя наш небольшой словарный запас. Общая коммуникация проходила на ура. Часто Эрик переводил нам с испанского (которым отлично владел) на симпл инглишь, доступный нашему пониманию.
«Нет, драгс нам не подходит», - хором решили мы.
-Джус? Милк? Чоколат? - посыпались предположения.
- Милк! - это наш вариант. Это наш выбор.
А я не рассказывала Вам еще историю про молоко? В нашей машине водиться дух молока. Ага, точно-точно. И он залетел к нам, пользуясь моей неосторожностью, в первые метры, как мы отъехали на новой чистенькой малышке Трололо от проката. Голодная и счастливая я случайно разлила литр молока на коврик заднего сидения. Попытки вылить его на обочину, только усугубили ситуацию и привели к тому, что молоко медленно перетекло и под второе сиденье. Первый день мы забили, а Дух начинал крепнуть. Второй день мы забили, хотя Дух уже начал обретать форму, точнее сущность. Запах крепчал, мы морщились, открывали окна, спали в муках, но продолжали забивать. Забить - это наше все. Потом, все же к концу второго дня совсем изможденные мы сняли осаду и решили изгнать Дух из наших обонятельных путей. Мы вымыли коврики на автозаправке, используя вместо ведра целлофановый пакет. Под машину потекли кисломолочные реки.
Там же на автозаправке мы и вымылись сами с ног до головы в раковине в туалете. Рыж тер Костику спинку, теплая вода отлично снимала дорожную усталость.
По правде сказать, мне определенно нравиться наша стратегия путешествия: спим в палатке, недалеко от обочины, чаще съехав и упершись носом в очередной проволочный забор, завтракаем в гостях, «принимаем душ» и моем голову в раковинах на автозаправках, особенно любим туалеты для инвалидов (в них нет очередей и есть обширное раздельное пространство), а интернетом пользуемся в кафешках.
Но Дух молока не спешил нас покидать. Запах не ушел, а только усилился, было стойкое ощущение, что мы никак не можем выехать со скотобойни. На следующее утро мы доползли до магазина и купили антибактериальный освежитель воздуха «Лаванда». Рыж принялась яростно дезинфицировать нашу машину. Всю целиком. Упорный Рыж всех победил. Теперь в нашей машине только песок и следы немытых ног на обшивке заднего сиденья и залежи костей в ногах переднего сидения, и фруктовые залежи под заднем, и да, еще только робко воняющий труп броненосца в багажнике, может быть стоит сыграть на опережение и расстрелять его «Лавандой?».
Второй элемент нашей машины Милк.
С Рок эн ролом все просто, никакого Рок-н-рола, только Спанишь Радио! Итак, все три элемента определены! Макет надписи на нашей машине готов: «Секс, Милк и Спанишь радио»! Ура!
Ночь свалилась окончательно. Ночь окончательно скатала все вокруг в плотный шар скарабея. Вдруг, меня охватила паника, во мне яростно взошли ростки советского честолюбивого патриотизма, видимо, передавшегося от красного маминого галстука, который я откопала в старом шкафу, когда была совсем маленькой и носила в комплекте с трусами, гоняя цыплят по двору.
-Эрик,-спросила я, -что ты будешь рассказывать своим друзьям про русских?
- Они сумасшедшие. - не стесняясь, сказал Эрик и подумав, добавил - Все.
В старом добром и непонятно на кой черт сдавшемуся путешественнику Кишиневе, Эрик сидел в баре за стойкой. К нему подкатили новые русские братки: молодые продвинутые парни в дорогих костюмах и с айпадами. Они изрядно выпили и предложили Эрика подвезти. Они погрузились в новенький блестящий бмв, последней, конечно, серии, и куда-то покатили. Ночь. Вдруг водитель достает из бардачка пистолет (настоящую заряженную пушку), и протягивает его Эрику подержать. Холод ствола пронзил его ладонь. Зачем? - смеется Эрик. Сумасшедшие мужики, говорит. Потом смотрит на меня в упор, внимательно, я че, я няшно улыбаюсь. И повторяет « Все русские люди ненормальные!»
- А ты? - спрашиваю я.
- И я, псих, - отвечает Эрик, - А по другому скучно.
Дальше на юг от Comodoro Rivadavia тянуться прекрасные песчаные пляжи и дорога идет вдоль них. Длинная отливная полоса утрамбованного мокрого песка. Рыж села за руль, впервые! И начала гонять, тормозить и крутиться. Такой драйв и такой простор. Океан бушевал. Радость свободной воды.
Небо глубокое и многослойное: ярко голубое внизу и грозовое сверху. Синкаевские облака, подсвеченные солнцем изнутри. Они сами дети солнца. Я читаю небо: пишущее разными фигурами животных и предметов, потом стирающее их прозрачной пеной разводов, штрихами. Я читаю небо.
В какой-то момент дорога пошла прямо в грозу, в грозовой перевал, в синее, стремящееся к черному небо,и я испуганно сжалась. Желтая разделительная полоса посередине и желтая цветущая сурепка вдоль обочины. За грозовым перевалом не разверзлась бездна, а появилась радуга, вырастая обеими разноцветными ногами.
Закат и две осветительные вышки в маленьком аргентинском городке. Мы заехали сюда за вином. Сверху вышку качало из одного морковно-алого края неба в другой! Небо горело и полыхало, как зарево пожара, отражающееся в белом снегу темной морозной ночью. Спустившись, мы начали играть в регби эриковым сандалем, а когда оглянулись, запыхавшись, вдруг увидели, что все пропало, как будто кто-то выпил все цвета, оставив только невкусный серый и синий.
Единственный магазин с вином закрылся.
0.
1.
2.
3.
4.
5.
6.
7.
8.
p.s. в предыдущем посте появились фотографии разных околоморских гадов.
После просмотра всяческой морской живности, после прыжков с рифа в ледяные течения, доверительного скатывания с песчаных дюн, после двух часов бесплатного интернета сидя и лежа на пенках на гладком полу информационного центра, после после.. я быстро проматываю пленку своей памяти. Здесь день за месяц. Мы сели в машину, когда небо уже совсем окрасилось в розовый, а очертания облаков высвечивались белым. Мир стал плоским, а небо бесконечным. Небо по сравнению с миром занимало 3/1 суши.
Поймали волну аргентинского радио. Костик давил пяткой в пол, а Рыж что-то писала на переднем сиденье.
Эрик классно целуется, всем существом, бескомпромиссно, не давая никаких шансов для излишнего кокетства.
Мы накинули пончо на два передних сиденья, тем самым еще больше отгородившись. За пончо образовался свой отдельный мир, за пределами которого ничего не существовало, была белая безжизненная пустыня.
Когда я очнулась прислоненной к боковому окну, и ко мне постепенно стало возвращаться сознание,
до меня стали доноситься далекие голоса, как с многометровой глубины: «У нас не просто машина, а настоящий хипповоз. На одном из таких олдскульных хипповозов было крупно написано: «Sex, drags and rocnroll» - вещал с переднего сиденья Рыж. Я потянулась на ее голос, как на свет, который видишь из глубины и начала всплывать. «А что такое драгс?»- спросила я. И Эрик мне быстро в лицах и венах, продемонстрировал несколько сценок.
У Эрика вообще обнаружились удивительные способности: а) понимать многое не зная русского языка и б) объяснять сложные вещи просто, используя наш небольшой словарный запас. Общая коммуникация проходила на ура. Часто Эрик переводил нам с испанского (которым отлично владел) на симпл инглишь, доступный нашему пониманию.
«Нет, драгс нам не подходит», - хором решили мы.
-Джус? Милк? Чоколат? - посыпались предположения.
- Милк! - это наш вариант. Это наш выбор.
А я не рассказывала Вам еще историю про молоко? В нашей машине водиться дух молока. Ага, точно-точно. И он залетел к нам, пользуясь моей неосторожностью, в первые метры, как мы отъехали на новой чистенькой малышке Трололо от проката. Голодная и счастливая я случайно разлила литр молока на коврик заднего сидения. Попытки вылить его на обочину, только усугубили ситуацию и привели к тому, что молоко медленно перетекло и под второе сиденье. Первый день мы забили, а Дух начинал крепнуть. Второй день мы забили, хотя Дух уже начал обретать форму, точнее сущность. Запах крепчал, мы морщились, открывали окна, спали в муках, но продолжали забивать. Забить - это наше все. Потом, все же к концу второго дня совсем изможденные мы сняли осаду и решили изгнать Дух из наших обонятельных путей. Мы вымыли коврики на автозаправке, используя вместо ведра целлофановый пакет. Под машину потекли кисломолочные реки.
Там же на автозаправке мы и вымылись сами с ног до головы в раковине в туалете. Рыж тер Костику спинку, теплая вода отлично снимала дорожную усталость.
По правде сказать, мне определенно нравиться наша стратегия путешествия: спим в палатке, недалеко от обочины, чаще съехав и упершись носом в очередной проволочный забор, завтракаем в гостях, «принимаем душ» и моем голову в раковинах на автозаправках, особенно любим туалеты для инвалидов (в них нет очередей и есть обширное раздельное пространство), а интернетом пользуемся в кафешках.
Но Дух молока не спешил нас покидать. Запах не ушел, а только усилился, было стойкое ощущение, что мы никак не можем выехать со скотобойни. На следующее утро мы доползли до магазина и купили антибактериальный освежитель воздуха «Лаванда». Рыж принялась яростно дезинфицировать нашу машину. Всю целиком. Упорный Рыж всех победил. Теперь в нашей машине только песок и следы немытых ног на обшивке заднего сиденья и залежи костей в ногах переднего сидения, и фруктовые залежи под заднем, и да, еще только робко воняющий труп броненосца в багажнике, может быть стоит сыграть на опережение и расстрелять его «Лавандой?».
Второй элемент нашей машины Милк.
С Рок эн ролом все просто, никакого Рок-н-рола, только Спанишь Радио! Итак, все три элемента определены! Макет надписи на нашей машине готов: «Секс, Милк и Спанишь радио»! Ура!
Ночь свалилась окончательно. Ночь окончательно скатала все вокруг в плотный шар скарабея. Вдруг, меня охватила паника, во мне яростно взошли ростки советского честолюбивого патриотизма, видимо, передавшегося от красного маминого галстука, который я откопала в старом шкафу, когда была совсем маленькой и носила в комплекте с трусами, гоняя цыплят по двору.
-Эрик,-спросила я, -что ты будешь рассказывать своим друзьям про русских?
- Они сумасшедшие. - не стесняясь, сказал Эрик и подумав, добавил - Все.
В старом добром и непонятно на кой черт сдавшемуся путешественнику Кишиневе, Эрик сидел в баре за стойкой. К нему подкатили новые русские братки: молодые продвинутые парни в дорогих костюмах и с айпадами. Они изрядно выпили и предложили Эрика подвезти. Они погрузились в новенький блестящий бмв, последней, конечно, серии, и куда-то покатили. Ночь. Вдруг водитель достает из бардачка пистолет (настоящую заряженную пушку), и протягивает его Эрику подержать. Холод ствола пронзил его ладонь. Зачем? - смеется Эрик. Сумасшедшие мужики, говорит. Потом смотрит на меня в упор, внимательно, я че, я няшно улыбаюсь. И повторяет « Все русские люди ненормальные!»
- А ты? - спрашиваю я.
- И я, псих, - отвечает Эрик, - А по другому скучно.
Дальше на юг от Comodoro Rivadavia тянуться прекрасные песчаные пляжи и дорога идет вдоль них. Длинная отливная полоса утрамбованного мокрого песка. Рыж села за руль, впервые! И начала гонять, тормозить и крутиться. Такой драйв и такой простор. Океан бушевал. Радость свободной воды.
Небо глубокое и многослойное: ярко голубое внизу и грозовое сверху. Синкаевские облака, подсвеченные солнцем изнутри. Они сами дети солнца. Я читаю небо: пишущее разными фигурами животных и предметов, потом стирающее их прозрачной пеной разводов, штрихами. Я читаю небо.
В какой-то момент дорога пошла прямо в грозу, в грозовой перевал, в синее, стремящееся к черному небо,и я испуганно сжалась. Желтая разделительная полоса посередине и желтая цветущая сурепка вдоль обочины. За грозовым перевалом не разверзлась бездна, а появилась радуга, вырастая обеими разноцветными ногами.
Закат и две осветительные вышки в маленьком аргентинском городке. Мы заехали сюда за вином. Сверху вышку качало из одного морковно-алого края неба в другой! Небо горело и полыхало, как зарево пожара, отражающееся в белом снегу темной морозной ночью. Спустившись, мы начали играть в регби эриковым сандалем, а когда оглянулись, запыхавшись, вдруг увидели, что все пропало, как будто кто-то выпил все цвета, оставив только невкусный серый и синий.
Единственный магазин с вином закрылся.
0.
1.
2.
3.
4.
5.
6.
7.
8.
p.s. в предыдущем посте появились фотографии разных околоморских гадов.