with conscience cocked to listen for the thunder
За последние дни мне попались в ЖЖ и окрестностях несколько статей по двум темам: предсказуемо разноголосая реакция христиан (русских православных, но и про американцев слышал) на закрытие храмов в карантин, и еще более предсказуемые ежегодные споры о том, что означает праздник Победы в России. И интересно вовсе не существо дела. По первому вопросу оно мне идеально безразлично, а по второму ничего нового сказать или подумать как-то не могу, кроме того, что сказал и подумал в прошлые годы, да и то было не ново и не нужно, честно говоря. Зато, по-моему, есть нечто, не зависящее от существа дела, что объединяет эти вопросы с некоторыми другими и даже позволяет предсказать, что из этого получится.
C 1-го по 4-е октября 1529-го года в Марбургском замке по приглашению князя, Филиппа Гессенского, собрались ведущие богословы-реформаторы - Лютер и Цвингли, с лучшими и ученейшими сподвижниками - чтобы, по весьма настоятельной просьбе князя, попытаться прийти к богословскому соглашению. Дело было насущно важно, а собравшиеся - добросовестны и серьезны. В Империи назревала первая из чреды религиозных войн, в которых ей предстояло пережить страшное опустошение и различные нашествия, и в Швейцарии дело шло к войне. Князьям-протестантам было жизненно необходимо политическое и доктринальное единство. По просьбе князя было выделено 15 богословских вопросов, по которым предлагалось выработать соглашение. За несколько дней удалось договориться о 14-ти, но 15-й вопрос, касающийся смысла обряда Причастия, так и остался неразрешенным. Лютер, известный крутым нравом, в результате, не считал, пишут, цвинглианцев христианами. История покатилась своим чередом, и Цвингли вскоре погиб в бою. Погибли и другие, слишком многие.
И вот, когда я вижу реплики дам и господ насчет того, что их лишают настоящего обряда и заменяют его ужасной попсой, и реплики патриотов насчет того, что некоторые кислые рожи и некстати помянутые подробности портят им апофеоз, то, каковы бы ни были мои человеческие симпатии в каждом случае, я могу сказать: не получится, пробовали уже - соглашение о смысле обряда просто невозможно. Настоящая задача - только в том, чтоб не передраться, а другой никакой настоящей задачи нет. Оно, по моему скромному мнению, и ad majorem gloriam, и деду за победу - как-нибудь, да зачтется.
C 1-го по 4-е октября 1529-го года в Марбургском замке по приглашению князя, Филиппа Гессенского, собрались ведущие богословы-реформаторы - Лютер и Цвингли, с лучшими и ученейшими сподвижниками - чтобы, по весьма настоятельной просьбе князя, попытаться прийти к богословскому соглашению. Дело было насущно важно, а собравшиеся - добросовестны и серьезны. В Империи назревала первая из чреды религиозных войн, в которых ей предстояло пережить страшное опустошение и различные нашествия, и в Швейцарии дело шло к войне. Князьям-протестантам было жизненно необходимо политическое и доктринальное единство. По просьбе князя было выделено 15 богословских вопросов, по которым предлагалось выработать соглашение. За несколько дней удалось договориться о 14-ти, но 15-й вопрос, касающийся смысла обряда Причастия, так и остался неразрешенным. Лютер, известный крутым нравом, в результате, не считал, пишут, цвинглианцев христианами. История покатилась своим чередом, и Цвингли вскоре погиб в бою. Погибли и другие, слишком многие.
И вот, когда я вижу реплики дам и господ насчет того, что их лишают настоящего обряда и заменяют его ужасной попсой, и реплики патриотов насчет того, что некоторые кислые рожи и некстати помянутые подробности портят им апофеоз, то, каковы бы ни были мои человеческие симпатии в каждом случае, я могу сказать: не получится, пробовали уже - соглашение о смысле обряда просто невозможно. Настоящая задача - только в том, чтоб не передраться, а другой никакой настоящей задачи нет. Оно, по моему скромному мнению, и ad majorem gloriam, и деду за победу - как-нибудь, да зачтется.