Волгоградские степи
Возвращаемся в Волгоградскую область.
Чтобы представить, что такое езда по дорогам Московской области, нужно бросить горсть гороха в водосточную трубу. Много машин наперегонки несётся по прорубленному в лесу коридору дороги.
Здесь же полностью ощущаешь себя точкой на экране навигатора, затерявшейся где-то in the middle of nowhere, вяло плетущейся по карте, даже несмотря на скорость далеко за сто.
Бескрайняя степь лишь изредка сменяется хуторами и затем вновь заполняет собой всё поле зрения до горизонта.
Машины проезжают раз в 15 минут, поэтому можно стоять на разделительной полосе и фотографировать, не опасаясь попасть под колёса.
Вдоль дорог тянутся исчезнувшие в наших краях как класс многоярусные линии электропередач.
Кое-где попадаются знаки, обозначавшие некогда располагавшиеся здесь выезды с поля.
Формат наших поездок с целью посмотреть окрестности, узнать, чем живут люди, очень прост. Мы садимся в машину, едем в окрестности, узнаём у людей, чем они живут.
Магазин - это наиболее полный и доступный источник информации о жизни посёлка. В городе в магазин (точнее в супермаркет) ходят за продуктами. Единственное слово, которое нужно произнести - это «да» (или «нет») в ответ на вопрос, нужен ли пакет. В деревне в магазин ходят, чтобы обсудить в очереди последние новости и купить того, чего не хватит до выходных, когда все поедут в город на рынок.
Информационная доска неподалеку предлагает темы для обсуждения.
Продавщица, увидев обилие техники, приняла нас за журналистов. Попытки её разубедить в этом предположении ничем не увенчались. В её мире с тремя фотоаппаратами и видеокамерой на троих, в Алёшкин могут приехать только журналисты. Поэтому нам, как репортёрам, она поспешила поведать о том, что из-за нехватки детей хотят закрыть местную школу. Вопрос «Что сделали жители хутора, чтобы не допустить этого?» смутил её, она лишь жестом указала на листок с подписями на столике в углу. Разговор быстро сошёл на нет.
Это и есть Алёшкинская школа. Её вполне может постичь участь Запажской.
Из Алёшкина уходим в степи. Грунтовые дороги расходятся в разные стороны, пересекаются, меняют направление, заканчиваются тупиками, а порой просто растворяются в поле.
Стрелке спидометра определённо нравится у отметки 90.
Ехать лучше в одиночестве, потому как видимость в поднимаемых колесами клубах пыли почти нулевая. Останавливаться надо тоже плавно и неспешно, чтобы машину не захлестнуло пылевой волной.
Изредка попадаются деревья. Фотографировать сразу становится куда интереснее.
Снимать на большом зуме не имеет смысла. Потоки горячего воздуха «ломают» картинку, а на горизонте появляются миражи.
Что может означать знак «Сужение дороги», установленный на и без того узкой гравийной дорожке? Правильно, что через сто метров начнётся асфальт.
Вскоре мы уже были в Тормосине, хотя нужно заметить, что от названия населённого пункта вид за окном мало меняется.
Всё тот же типовой ДК,
тот же типовой Ильич,
тот же типовой монумент, покрашенный типовой серебрянкой,
те же типовые проблемы.
Но зато в таких условиях хорошо сохранилась столовая
и старая лукойловская АЗС.
Её часть, некогда обслуживавшая сельхозтехнику, теперь стоит почти что посреди поля.
Наружная реклама здесь действительно работает.
А в оформлении построек используется, казалось, навсегда оставшийся в прошлом, кирпич-арт.
Именно здесь Rob Gonsalves черпает идеи для своих работ.
Ещё через час мы оказываемся на берегу Цимлянского водохранилища. Сейчас где-то на его дне покоится древний хазарский город-крепость Саркел.
За хутором Поповым начинается свежий асфальт, а затем дорога вовсе кончается. На ту сторону можно попасть только в объезд.
Так как ни навигатора, ни подробной карты у нас не было, дорогу мы искали методом Монте-Карло. С навигацией все эти места мы бы попросту не увидели.
Полевая дорога вывела нас на скоростную грунтовку, идущую вдоль берега водохранилища.
Подкова на въезде в станицу Нижнечирскую издалека воспринимается не подковой, а советской фанерной седушкой для унитаза с дарственной надписью.
Но само по себе место очень приятное.
В порту ремонтируют старые баркасы,
тут же находится и Петро-Паловская церковь.
Впереди было 100 км до дома и короткий сон. Рано утром мы уже, прорываясь через дождь, ехали в Волгоград.
UPD. Когда писал текст, совсем забыл про панораму Нижнечирской.
Чтобы представить, что такое езда по дорогам Московской области, нужно бросить горсть гороха в водосточную трубу. Много машин наперегонки несётся по прорубленному в лесу коридору дороги.
Здесь же полностью ощущаешь себя точкой на экране навигатора, затерявшейся где-то in the middle of nowhere, вяло плетущейся по карте, даже несмотря на скорость далеко за сто.
Бескрайняя степь лишь изредка сменяется хуторами и затем вновь заполняет собой всё поле зрения до горизонта.
Машины проезжают раз в 15 минут, поэтому можно стоять на разделительной полосе и фотографировать, не опасаясь попасть под колёса.
Вдоль дорог тянутся исчезнувшие в наших краях как класс многоярусные линии электропередач.
Кое-где попадаются знаки, обозначавшие некогда располагавшиеся здесь выезды с поля.
Формат наших поездок с целью посмотреть окрестности, узнать, чем живут люди, очень прост. Мы садимся в машину, едем в окрестности, узнаём у людей, чем они живут.
Магазин - это наиболее полный и доступный источник информации о жизни посёлка. В городе в магазин (точнее в супермаркет) ходят за продуктами. Единственное слово, которое нужно произнести - это «да» (или «нет») в ответ на вопрос, нужен ли пакет. В деревне в магазин ходят, чтобы обсудить в очереди последние новости и купить того, чего не хватит до выходных, когда все поедут в город на рынок.
Информационная доска неподалеку предлагает темы для обсуждения.
Продавщица, увидев обилие техники, приняла нас за журналистов. Попытки её разубедить в этом предположении ничем не увенчались. В её мире с тремя фотоаппаратами и видеокамерой на троих, в Алёшкин могут приехать только журналисты. Поэтому нам, как репортёрам, она поспешила поведать о том, что из-за нехватки детей хотят закрыть местную школу. Вопрос «Что сделали жители хутора, чтобы не допустить этого?» смутил её, она лишь жестом указала на листок с подписями на столике в углу. Разговор быстро сошёл на нет.
Это и есть Алёшкинская школа. Её вполне может постичь участь Запажской.
Из Алёшкина уходим в степи. Грунтовые дороги расходятся в разные стороны, пересекаются, меняют направление, заканчиваются тупиками, а порой просто растворяются в поле.
Стрелке спидометра определённо нравится у отметки 90.
Click to viewЕхать лучше в одиночестве, потому как видимость в поднимаемых колесами клубах пыли почти нулевая. Останавливаться надо тоже плавно и неспешно, чтобы машину не захлестнуло пылевой волной.
Изредка попадаются деревья. Фотографировать сразу становится куда интереснее.
Снимать на большом зуме не имеет смысла. Потоки горячего воздуха «ломают» картинку, а на горизонте появляются миражи.
Что может означать знак «Сужение дороги», установленный на и без того узкой гравийной дорожке? Правильно, что через сто метров начнётся асфальт.
Вскоре мы уже были в Тормосине, хотя нужно заметить, что от названия населённого пункта вид за окном мало меняется.
Всё тот же типовой ДК,
тот же типовой Ильич,
тот же типовой монумент, покрашенный типовой серебрянкой,
те же типовые проблемы.
Но зато в таких условиях хорошо сохранилась столовая
и старая лукойловская АЗС.
Её часть, некогда обслуживавшая сельхозтехнику, теперь стоит почти что посреди поля.
Наружная реклама здесь действительно работает.
А в оформлении построек используется, казалось, навсегда оставшийся в прошлом, кирпич-арт.
Именно здесь Rob Gonsalves черпает идеи для своих работ.
Ещё через час мы оказываемся на берегу Цимлянского водохранилища. Сейчас где-то на его дне покоится древний хазарский город-крепость Саркел.
За хутором Поповым начинается свежий асфальт, а затем дорога вовсе кончается. На ту сторону можно попасть только в объезд.
Так как ни навигатора, ни подробной карты у нас не было, дорогу мы искали методом Монте-Карло. С навигацией все эти места мы бы попросту не увидели.
Полевая дорога вывела нас на скоростную грунтовку, идущую вдоль берега водохранилища.
Подкова на въезде в станицу Нижнечирскую издалека воспринимается не подковой, а советской фанерной седушкой для унитаза с дарственной надписью.
Но само по себе место очень приятное.
В порту ремонтируют старые баркасы,
тут же находится и Петро-Паловская церковь.
Впереди было 100 км до дома и короткий сон. Рано утром мы уже, прорываясь через дождь, ехали в Волгоград.
UPD. Когда писал текст, совсем забыл про панораму Нижнечирской.
