В сомкнутом круге
Бывает книга находит тебя сама. Так знакомый человек, с которым ты долго не общался, подойдет к тебе в каком-нибудь случайном месте и заведет разговор на ту, или иную тему. Возможно, поначалу ты не настроен на общение. Возможно, у вас даже есть какие-то взаимные претензии. Но слово за слово, и затронутая тема, все же, объединяет, а разговор оказывается крайне полезным.
Вот также и с книгой, которая может попасть в руки совершенно случайно. И не собираешься читать, но откроешь, перелистнешь, да зацепишься.
Довелось мне несколько суток подменять ночного сторожа в одной из организаций. Нужно было дежурить, сидеть и прислушиваться, чтобы в здание не попал посторонний. Чтение - одно из тех занятий, которое позволяет не заснуть и скоротать время.
В ворохе книг, которые оказались на месте дежурства, мне попался сборник стихов, переводов и посвящений Виктора Пикалова «Смыкается круг».
Книжица издана в Краматорске в 2007 году, незадолго до смерти автора. Виктор Пикалов ушел из жизни в 2009.
Похоже, поэт чувствовал свой скорый уход, понимал, что круг жизни неумолимо смыкается и книга может оказаться последней. Он подводил итоги. В издании собрано все: стихи, эпиграммы, посвящения, экспромты, газетные статьи, рецензии и многое другое. Мне кипа всей этой информации оказалась интересной только потому, что я знал автора лично.
Тратить время на чтение списка книг, отредактированных Пикаловым, или перечня его публикаций в СМИ - не самое полезное занятие. В другой раз я отложил бы такое издание в долгий ящик. Так и произошло десять лет назад. Тогда я открыл сборник «Смыкается круг» на страницах, где было опубликовано:
Одна нога простатит, простатит,
А другая гепатит, гепатит.
Калинка-малинка моя,
Ох, ты! Остеохандринка моя.
А рядом:
Выше крыши торчит хоботок,
А глазища, как маны-маны,
Я готов целовать песок,
Где мочились твои доберманы.
Подобного рода творчество поэзией назвать трудно. И мне до сих пор не понятно, зачем автор включил литературный мусор в свой поэтический сборник? Вопросов возникает еще больше, если знаешь, что в роли автора выступает человек с 1994 по 2006 год руководивший городским литературным объединением и учивший других работать над словом.
Может ли служить болезнь или возраст оправданием слабой поэзии? Однако же, претензии нужно высказывать живому человеку. А Виктора Пикалова давно уже нет с нами.
Он родился 27 ноября 1942 года. На момент выхода книги «Смыкается круг» Пикалов был уже больным и усталым человеком. Но несмотря на затяжной недуг он продолжал активно работать, выпуская свои и редактируя чужие труды.
Рассказывая о презентации сборника «Смыкается круг» журналистка Алина Остафийчук в октябре 2007 года писала:
«В книгу вошел и целый раздел посвящений Виктору Пикалову от поэтов Святогорья, Харькова, Донецка, Краматорска. Удивительно теплые и светлые слова этих строк - лучший подарок для любого творческого человека. И Виктор Пикалов не остается в долгу.
Недавно он сдал в печать книгу Виталия Боровика. Вся работа над оформлением и редактированием издания была проведена после того, как автор ушел из жизни. И Виктор Григорьевич, забывая о своих болезнях и бытовых проблемах, сделал все, чтобы вдохновение другого поэта дошло до массового читателя.
Кроме того, полностью готовы к изданию рукописи двух книг «И нас никто и никогда не свалит!» (об Анатолии Мироненко) и «Звезда зовущая» (о Викторе Чучупалове). И если найдутся меценаты, к 75-летию Краматорского городского литературного объединения им. Н. Рыбалко город получит бесценный подарок - новые книги Виктора Пикалова».
Виктор Пикалов
Согласно официальной информации, член Национального Союза журналистов Украины Виктор Пикалов долгое время работал в газете «Краматорская правда», руководил одним из ее отделов. Пикалов издал семь персональных книг, публиковался в коллективных сборниках, возглавлял городское лито.
Стихи он начал писать еще в школе. Поводом для первого стихотворения было возмущение несправедливостью. А в октябре 1962 года Пикалов пришел на занятие Краматорского городского литературного объединения, которым руководил Николай Рыбалко. В этом же году первые стихи начинающего автора были напечатаны в газете. В 1974 году Виктор Пикалов закончил в Москве Литературный институт имени Горького.
Официальная информация не передает личных впечатлений людей, знавших Виктора Пикалова. Большинство его друзей и коллег едины во мнении, что в поэзии этот человек разбирался хорошо. Он был отличным критиком, внимательным собеседником, мог выслушать, подсказать, дать автору нужный совет, что изменить и как усилить литературные строчки.
Я был знаком с Виктором Пикаловым не менее двадцати лет. Мне довелось не только работать вместе с ним, но и бывать у него дома.
Наша первая встреча состоялась в 1988 году при довольно курьезных обстоятельствах. На тот момент мне было четырнадцать лет. Я посещал студию юных корреспондентов при газете «Краматорская правда», которой руководил ответственный секретарь издания Станислав Дмитриевич Лобинский.
В тот день я принес в редакцию очередную заметку. Была вторая половина дня. Дверь в кабинете Лобинского часто оставалась открытой. Но не в данный момент.
Я постучал и после получения разрешения вошел. В просторном кабинете собралась группа местных журналистов и поэтов. На столе лежала порезанная колбаса и овощи. Похоже, товарищи собиралась выпить. И в этом не было ничего зазорного. День приближался к концу.
Однако увидеть в кабинете ребенка они не ожидали. Возникло замешательство и с моей, и с их стороны. Я передал заметку и направился к выходу. Пикалов, который сидел лицом к входной двери, все это время пытался спрятать пол-литровую бутылку водки в одежду. Карман брюк был мал. Бутылка не помещалась и норовила вывалиться наружу. Пикалов заталкивал ее в штаны обоими руками. Веселое получилось зрелище.
Я уж и не помню, был ли тот день знаменательным, отмечался ли какой-нибудь праздник. Нет смысла выяснять, по какому поводу собирались выпить поэты. Такие встречи, хоть и вызывали нарекания со стороны редактора газеты, но случались нередко. Впрочем, сейчас не об этом.
В январе 1992 года безвременно ушел из жизни Станислав Лобинский. Ему было 47 лет. Пикалов во многом заменил коллегу. После смерти Лобинского я стал приносить свои рукописи Пикалову. В 1997 году в «Краматорской правде» была напечатана большая подборка моих стихов. А год спустя я уже и сам работал в этой газете.
Любопытно, что принимали меня на работу на время болезни сотрудника. И этим сотрудником оказался Виктор Пикалов. Зимой, в гололед он получил серьезную травму и долгое время не выходил из дома. Газете корреспондентов не хватало. Тогда редактор Павел Кальмаш предложил мне подработку. Я воспользовался предложением.
Шли месяцы. Больничный у Пикалова закончился. Он вернулся в редакцию, а меня перевели на другую должность. Наши с Пикаловым кабинеты находились рядом, и в обеденный перерыв мы иногда читали друг другу новые стихи. Общими стали встречи с другими краматорскими литераторами. Чаще всего по четвергам.
Феликс Скворцов
Вот седой и бородатый поэт Феликс Скворцов декламирует свои стихи. Его называют птицей Феликс краматорской поэзии. У поэта имя Дзержинского, а внешность Хемингуэя. Свою жизнь он посвятил детям и юношеству, работая преподавателем физкультуры. Скворцов - один из самых тонких лириков. Его особой гордостью является дружба по переписке с Виктором Астафьевым.
Знаковым стихотворением Скворцова стало посвящение украинскому другу, поэту Анатолию Мироненко. Оно начинается словами: «Скажу, а ты поверь, дружище: приснилась Русь под Новый Год». В финале программного стихотворения содержится емкая мысль:
Иные дни - дела другие,
Судить об этом не берусь.
Но Киев без Руси - не Киев.
И Русь без Киева - не Русь.
Анатолий Мироненко
Вот и сам Анатолий Мироненко, живущий в Святогорске, привез недавно изданную книгу с драмой «Артемиада». В драме по сюжету многометровая, монументальная скульптура, памятник основателю Донецко-Криворожской республики Артему сходит с Лысой горы и заставляет поволноваться власть имущих чиновников.
Выпускника Головского иняза, члена Союза писателей Украины, лауреата областной премии имени Сосюры поэта, философа и отшельника Анатолия Мироненко в Краматорске почитают как живого классика. Первую книгу украиноязычный поэт подготовил к изданию еще в начале семидесятых. Увидеть свет ей не было суждено. На автора написали донос его же товарищи и книгу сняли с печати. Только в 1978 была издана другая книжка, состоявшая из 27 стихотворений Анатолия Мироненко. Она называлась «Росава».
«Ко мне приехал капитан Славянского КГБ Николай Александрович (фамилию забыл) с предложением о сотрудничестве, - вспоминал Мироненко. - Он предлагал мне издать в Киеве книгу любой остроты. А на меня должны были слетаться диссиденты со всей Украины. Я ответил, что не имею никакого права быть судьей своих товарищей по перу. После отказа меня перестали печатать в любом месте, и я вынужден был писать в стол».
Есть у Мироненко стихотворение «Три дороги», заканчивающееся словами:
І знов бажанням загорюсь,
І квіт надій в мене посіють,
І Україна, й Білорусь,
І заклопотана Росія -
Три неньки, три рясни верби
І три дороги до журби.
Поэты часто захаживали в редакцию. Среди них Леонид Горовой, Петр Красенец, Владимир Виноградрв, Виталий Боровик, другие интересные люди.
Красенец принес сборник Юрия Кузнецова. Особенно меня поразило стихотворение «Струна» о том, как на могиле двух братьев, воевавших по разные стороны гражданской войны, из общего корня выросло дерево с двумя стволами. И отец решил соединить два ствола единой струной, металлической нитью.
Слушай, слушай, родная страна,
В грозовую ненастную пору,
Как рыдает от ветра струна
И разносится плач по простору.
В ясный день не рыдает она,
И становятся братья родными.
И такая стоит тишина,
Словно ангел витает над ними.
Виталий Боровик
Многих из тех, с кем я познакомился в кабинете Виктора Пикалова, теперь уже нет в живых. Например, Виталия Боровика. Это одно из забытых имен краматорской поэзии. Его не изучают на уроках литературы родного края, не включили в городскую антологию стихов.
А ведь было время, когда книга Виталия Боровика про котенка Тишку распространялись на концертах клоуна и дрессировщика Юрия Куклачева. Сборник стихотворений, состоявший из 13 кошачьих историй с авторскими иллюстрациями назывался «Друг мой Тишка».
Стихи и картины Виталия Боровика адресованы детям. В последнее время поэт и художник страдал болезнью Паркинсона. Особенно переживал, что недуг не позволяет ему писать и рисовать.
Виктор Пикалов делал все возможное, чтобы сохранить память о друге, не дать ему уйти в небытие.
Судьбы многих поэтов Краматорского литературного объединения сложились трагически. Жизнь Анатолия Мироненко оборвалась в 2009 году. На вокзале в Славянске его убили неизвестные. Годом раньше ушел Петр Красенец. В последний год своей жизни он оказался брошен всеми: друзьями, родственниками, людьми, с которыми работал и для которых жил. Его похоронили как бомжа, человека без рода-племени.
Слева направо: Бард Юрий Рудь и поэт Петр Красенец
Стихи Петр писал до самой смерти. И с каждым днем они становились все мрачнее и мрачнее.
Не удобен, почти не угоден,
Про ворье и жулье не пою.
Посреди расколовшейся Родины
Золотые осколки ловлю.
Я и той, «не рушимою» грезил,
И «рушимой» душа не грешит.
Я от первой еще не отрезан,
И еще ко второй не пришит.
Леонид Горовой и Виктор Пикалов
Очень дружен был Виктор Пикалов с Леонидом Алексеевичем Горовым, поэтом и издателем газеты полезных советов «В домашнем кругу». Дружбе посвящены отдельные публикации. Горовой поддерживал своего коллегу и товарища материально, а в какой-то момент даже предложил дополнительный заработок.
Леонид Горовой
С величайшим почтением Леонид Горовой отзывался о двух выдающихся исторических личностях: поэте Александре Пушкине и пролетарском вожде Владимире Ленине. Это были святыни, о которых Горовой говорил исключительно с почтением, со слезами на глазах. Пушкину посвящена одна из шестнадцати книг поэта и издателя.
Горовой пережил Пикалова на два года. Его не стало в 2011.
Среди поэтов пикаловского круга можно также назвать имена Владимира Виноградова, Сергея Шишкина, Анатолия Кибирева, Анатолия Тарана, Валерия Карпенко. К сожалению, не все люди из этого списка сегодня здравствуют. Умер Валерий Карпенко, утонул в реке Владимир Виноградов.
Владимир Виноградов
Виктор Пикалов ушел на пенсию, а газету, в которой он работал, ожидала реорганизация. С новым руководством у Пикалова возникли денежные разногласия. Что-то ему не доплатили, или назначили пенсию не так, как хотел Пикалов. Я в эти дела не вникал.
Как следствие было то, что литературное объединение перестало собираться в стенах «Краматорской правды». Впрочем, через какое-то время помещение у редакции отобрали, а это был второй этаж отдельного здания на площади Сергея Борзенко, именовавшегося Домом печати. Коллектив выселили. Газета получила взамен несколько комнат в бывшем детском саду на улице Богдана Хмельницкого. А еще позже ее переселили в подвал исполкома Краматорского горсовета. Старое редакционное здание перешло из коммунальной собственности в частные руки.
Пикалов тем временем вместе с Феликсом Скворцовым съездил на Ямал, в город Лабытнанги. Там с легкой руки фотографа Владимира Сириченко он занимался литературной работой, помогал составлять фотолетопись края. Незадолго до смерти вернулся в Донбасс. Болезнь давала о себе знать.
В 2006 году Пикалов оставил литературное объединение. Вместо себя он назначил «приемника», человека, чью фамилию я называть не буду, а уж тем более вникать, какие отношения связывали нового руководителя лито и Виктора Пикалова.
О творчестве «литературного приемника» можно судить по следующему фрагменту:
Вы действительно город свой любите?
Если так, то ответьте за что?
Домен свет, за каштаны, за улицы
Или просто за небо его?
Вы Рыбалко стихи читаете?
Фильм смотрели, где в бой старики?
Там, где Быков-маэстро играет,
Они - гордость моя, земляки.
Такие стихи мог написать ребенок. Но руководителю литературного объединения это не простительно. Все же бразды правления были переданы. И этот шаг подорвал мое доверие к Виктору Пикалову. Я перестал интересоваться дальнейшими событиями его жизни.
Справедливости ради скажу, что смена руководства была не понята не только мной. Недоумевали многие. Поведение безграмотного графомана на должности «предводителя поэзии» бросило тень, как на Виктора Пикалова, гордившегося знакомством с Николаем Рубцовым, так и на все сообщество краматорских литераторов.
Каким бы ни был горьким осадок от необдуманного и странного поступка, время стирает все. Пикалов ушел из жизни, когда Украина расхлебывала последствия первого Майдана. А впереди страну ожидали еще более страшные и глубокие потрясения: революция, война, разруха в головах. Единственная цель у многих - сохраниться и выжить.
Теперь уже я не работаю в газете, став объектом охоты со стороны праворадикальных, националистических группировок: «Правого сектора» и гражданского корпуса «Азов». Травля, угрозы лишения свободы, уголовное преследование - стали частью моей жизни. На Донбассе полным ходом идет гражданская война, окончания которой не видно.
Как истинный поэт, Пикалов предчувствовал все эти события и предсказал исход. В этом я убедился, когда сборник «Смыкается круг» в очередной раз попал в мои руки. В аннотации сказано, что автор ставит себя на сторону Добра, Тепла и Света. Книга - это попытка противостоять черному, гнойному потоку зверства и дикарства, «которые со страшной силой обрушили на нас «перестройка» и демократия». А еше это «отпор пещерным дикарям-националистам, стремящимся вбить клин между славянами - русскими, украинцами и белорусами».
Пикалов пишет:
«Нам целенаправленно вбивают в головы, что Запад стал чуть ли не братом. Как бы ни так?! Все обязаны помнить, что в лето 1915 тевтоны уничтожили 1500000 славян - генофонд, цвет нации! - русских, украинцев, белоруссов».
«Вспомним начало первой мировой войны - пожар на Балканах. У второй почти такой же сценарий. В третьей мировой?! Начало положено».
«На всех каналах и круглосуточно американцы благородно побеждают террористов всех мастей - больше всего советских, коммунистических и русских…И - ни слова, что они - эти вояки! - в течение трехсот лет творят во всех уголках планеты. Вспомним хотя бы Корею, Кубу, Вьетнам, Югославию, Ирак»…
«Украина уменьшилась, как минимум, на 20 миллионов: до 15 - вымерли, остальные - сбежали. Это геноцид. Открытый, видимый всем. А трескотня касательно голодомора и геноцида 1932-1933 годов?! Во-первых, тогда, по самым разным меркам, погибло до 10000000. Всего лишь. Во-вторых, 75 лет назад гибли не только Украина, но и в Поволжье, Средняя Россия, Средняя Азия, Сибирь»…
«Николай Александрович Рыбалко говорил публично, я был при этом, так что смело беру в кавычки: «Я не принимаю такой демократии? Что это за демократия? Отняла у меня, я бы сказал беспардонно отняла сбережения, которые мы с Ниной (женой Ниной Васильевной, примечание Виктора Пикалова) копили на смерть. У меня по-бандитски отняла…У слепого старика (тогда Рыбалко был 71 год) отняла…У защитника Родины»…
«Люди думающие, не оболваненые проамериканской, пронатовской и пр. пропагандой, видят цель наших заклятых в тысячелениях ворогов: расколоть славянство и поодиночке уничтожить»…
Примерно о том же о Пикалов говорит и стихотворной строкой.
Несколько тому примеров.
Из беспросветного завтра
Тянутся клешни и когти…
Манит подачками Запад,
Юг и Восток нас гонят.
Словно бы на перекрестке,
Как бы на красный свет,
Миг - и хрустнули кости,
Шаг - и меня уже нет
«Сегодняшнее завтра»
Этот гимн похож на гниду:
Кроме зуда ничего он не дает.
Ще не вмерла…Так для виду,
Завтра обязательно умрет.
Такая Украина.
«Ще не вмерла Україна»
Доплыл…
А министров отстреливают,
Как куропаток;
Догреб…
А журналистов отщелкивают,
Как гнид и клопов.
Такая она
И на этом и на том берегу
Демократия -
С отрезанием голов
И зомбированием
Сотен миллионов
Пересічних лбов.
«Река жизни».
Умеет же дядя Сэм
Жар чужими руками грести!..
Грузят огромные баксы…
И поощряют соусами, гарнирами,
Девками, пивами
И шампанским хмельным…
Только бы - кровь!
Кровь! Кровь! Кровь!!!
И еще много крови!
И огонь, и дым…
«Письмо оттуда»
Я открываю «Смыкается круг» на посвящении все тому же Анатолию Мироненко «И нас никто и никогда не свалит». Оно написано на двух языках. Русские и украинские строчки чередуются.
Исток зловонной гнилью зацветет,
Ніколи не торкнеться неньо сина,
Когда с ножом на брата брат пойдет,
Підуть на герць Росія й Україна.
А нам куда? Куда же нам с тобой?!
У прірву, а чи чортові у зуби?!
И кто за все ответит головой!
За кров людську, за сатанинську згубу!
Сплетясь, сердцами, вычистим исток,
І три верби, матусі три ласкаві,
Опять обнимут запад и восток,
І нас ніколи і ніхто не звалить,
И нас никто и никогда не свалит!