Какие же тупицы работают в прокуратуре...
Федеральному судье Советского районного суда г. Владивостока
Шульге Е.А
Возражения на частную жалобу
прокуратуры Приморского края под делу №2-2466/216
24 сентября 2016 года в почтовом отделении мной получено извещение о принесении частной жалобы на решение Советского районного суда, в котором указывается, что я должен направить свои возражения до 28 сентября 2016 года. К извещению приложено Апелляционное представление прокурора Д.И. Корсакова, в котором среди приложений указывается: "1. копия обжалуемого решения суда". Но вместо приложения к Апелляции приложен экземпляр того же документа с галочкой напротив имени Бутусина Алексея Леонидовича. Таким образом, мои права на ознакомление касающегося меня решения суда нарушены, и я не имею представления о том, какова была аргументация суда в отношении заявления прокурора Приморского края о признании экстремистской некоей брошюры, авторство которой было без всяких на то оснований приписано мне.
Кроме того, мне неизвестно, приобщены ли к судебному делу мои объяснения, направленные в суд заказным письмом, где даны подробные разъяснения моей позиции в отношении совершенно абсурдного дела и аргументы по поводу несостоятельности экспертизы.
Наконец, я предполагаю дальнейшее нарушение моих прав, поскольку направление моих возражений на частную жалобу по почте вовсе не означает, что они будут учтены апелляционной инстанцией, которая может вынести решение до того, как мое письмо достигнет Владивостока (с подобной практикой я уже не раз сталкивался). Поскольку я считаю действия краевой прокуратуры цинично-противозаконными, я могу ожидать, что на суд будет оказано давление с целью признать экстремистской брошюру и приписать мне ее авторство без какого-либо учена моих объяснений и возражений.
Из Апелляционного представления прямо следует, что составивший его прокурор юрист 2 класса Д.И. Корсаков не ознакомился ни с моими объяснениями суду, ни с экспертизой. Там и там ясно сказано, что мне приписывается авторство лишь одной из четырех статей брошюры. Тем не менее, прокурор Корсаков упорно пишет "автор: Савельев Андрей Николаевич"). Еще раз поясняю суду, что к изданию данной брошюры я не имею никакого отношения, не заключал с каким-либо издателем соглашения о публикации каких-либо моих статей. В навязывании мне авторства я вижу продолжение беззаконных действий в отношении меня лично, которыми органы прокуратуры нарушают мое право на творческую деятельность, пользуются лживыми сведениями, которые они получают от краевого ФСБ, а те коллекционируют их путем некритичного и профессионально несостоятельного сбора информации в сети "Интернет".
Между тем, мой собственный поиск в сети "Интернет" обнаружил, что мной, действительно, в 2001 году была опубликована статья "Чеченский мятеж должен быть окончательно подавлен" ("Русский дом", №7, 2001, http://www.pravoslavie.ru/rusdom/200107/27.htm ). Поскольку я не имею текста брошюры, я не могу сличить свою статью с имеющейся в ней публикацией с тем же названием. Должен отметить, что я не предоставлял кому-либо право перепечатки моей статьи, но я бы не возражал против ее публикации где-либо. Она совершенно верно отражает мою позицию и сегодня, хотя и ориентирована на ситуацию 2001 года, когда в Чечне полыхала война. К сожалению, крайний непрофессионализм органов ФСБ, затеявших расследование по поводу брошюры, куда была включена одноименная с моей статья, подписанная моим именем, не вызвал в прокуратуре Приморского края желания тщательно разобраться в существе дела, а также в вопиюще безграмотной "экспертизе", которая была приложена начальником краевого УФСБ.
Подтверждаю свою позицию в отношении так называемой экспертизы, проведенной по поручению краевого ФСБ. Это не экспертиза, в ней нет никакого экспертного исследования. Документ, выдаваемый за экспертизу, содержит лишь пересказ статей брошюры с выборочным цитированием, а также выводы. Анализа пересказа и цитат в "экспертизе" нет вообще. И это общее правило для "лингвистов", которые берутся обсуждать тексты, требующие иной специализации и квалификации.
Процитирую полностью часть "экспертизы", относящейся к подписанной моим именем статье:
В статье (4) автор сообщает о произошедшем антигосударственном мятеже в Чечне с целью отторжения от страны части её территории. «После силового подавления вооруженных формирований боевиков наступила стадия замешательства, связанная с невозможностью прежними методами продвигаться к налаживанию мирной жизни в Чечне». Автор предлагает «вспомнить, что мятеж есть особая форма уголовного преступления, которая отличается от бандитизма вовлечением в преступную деятельность больших масс населения и требует от правоохранительных органов и государства в целом особого отношения, чрезвычайных мероприятий». Автор сообщает, что мятеж перешёл в скрытую (латентную) форму. Так как «формирование гражданских органов управления с участием бывших мятежников готовит новый всплеск агрессии и поддерживает неприемлемые для лояльного населения условия существования», а также учитывая то, что «местные кадры» вовлечены в «скрытые антироссийские формирования», «стратегические планы по добиванию» страны, автор предлагает «жесткие репрессивные мероприятия» для подавления мятежа, которые перечислены в пунктах 1-4 (с. 37) и дополнительные меры, перечисленные в пунктах 1-3 (с. 38).
Также адресату сообщается:
«Окончательное решение проблемы Чечни может состояться только в связи с ликвидацией Чеченской Республики как субъекта РФ».
«Необходимо заранее решиться никогда более не проводить на территории Чечни никаких общечеченских выборов».
Автор упоминает действия в явном виде; они имеют отношение к актуальной ситуации и обсуждаемой в статье проблеме (подавление антигосударственного чеченского мятежа, чтоб не допустить «отторжения от страны части её территории», установить мир, сформировать в Чечне органы самоуправления и т.п.). Автор выражает к ним позитивное отношение («права мятежников должны быть всячески ущемлены»). Действия, которые предлагает автор, входят в компетенцию власти, именно представителей государственной власти рассматривает в качестве субъекта описываемого действия («Уже сегодня законодательным путем можно было бы переименовать Чечню в Терский край...»)
Обращаю внимание суда на тот факт, что всякий вменяемый человек в приведенных цитатах не найдет ничего противозаконного, ничего направленного против какой-либо национальной группы. К сожалению, у краевого начальства ФСБ и прокуратуры либо совершенно смещены понятия о национальности и территории, либо они сознательно занимают антигосударственную позицию и полагают, что предложение о ликвидации Чеченской Республики или ее переименование в Терский край, о подавлении мятежа и силовых действиях против вооруженных банд способно ущемить чеченский народ. С моей точки зрения, напротив, такие действия способны вернуть многих чеченцев в правовое поле и отвратить от преступной деятельности. Если же начальник краевого ФСБ и краевой прокурор полагают, что "Чечня только для чеченцев", то это не просто правовая безграмотность, но и позиция, угрожающая основам конституционного строя. Полагаю, что второе предположение более обоснованно, поскольку попытка выделить чеченцев как особую национальную группу, пользующуюся не только особыми привилегиями в сравнении с другими гражданами РФ, но и особым покровительством со стороны ФСБ и прокуратуры, на моей практике встречается не в первый раз. В деле имеется своего рода донос начальника краевого ФСБ Стручкова, где прокуратуре ненавязчиво напоминается о признании экстремистской моей книги "Сможет ли КРО русифицировать Россию?". В том случае точно также прокурор Красноярского края заказал вопиюще безграмотную экспертизу, которая использовала некоторые строки из книги для доказательства экстремизма моих высказываний в отношении чеченцев. Метод фальсификации дела и экспертизы в приморском случае совершенно идентичен красноярскому. Из чего я делаю вывод, что в отношении меня органы ФСБ и прокуратуры действуют целенаправленно, преследуя за мои государственно-правовые идеи и противодействие чеченскому мятежу.
Анализ Апелляционного представления за подписью прокурора Корсакова показывает, что в данном документе нет ровным счетом никаких правовых аргументов. В нем пересказывается содержание нормативно-правовых актов, но отсутствует какая-либо связь с рассматриваемым делом. Большая часть цитат из законодательства вообще не связана со смыслом апелляции. Ссылка на правовую позицию Верховного Суда не содержит ни изложения этой позиции, ни пояснения, каким образом она может быть использована судом для принятия решения. Таким образом, налицо крайняя степень непрофессионализма и попытка склонить суд к незаконному решению лишь на основе самого факта существования Апелляции и вне зависимости от ее содержания.
В связи с изложенным, прошу Апелляцию прокурора Корсакова отклонить, а также вынести частное определение в отношении Прокуратуры Приморского края, крайне небрежно относящейся к своим обязанностям, фальсифицирующей доказательства по делу и открыто пропагандирующей антиконституционные фантазии об особых правах чеченцев на территории Чечни.
С уважением,
А.Н.Савельев
Шульге Е.А
Возражения на частную жалобу
прокуратуры Приморского края под делу №2-2466/216
24 сентября 2016 года в почтовом отделении мной получено извещение о принесении частной жалобы на решение Советского районного суда, в котором указывается, что я должен направить свои возражения до 28 сентября 2016 года. К извещению приложено Апелляционное представление прокурора Д.И. Корсакова, в котором среди приложений указывается: "1. копия обжалуемого решения суда". Но вместо приложения к Апелляции приложен экземпляр того же документа с галочкой напротив имени Бутусина Алексея Леонидовича. Таким образом, мои права на ознакомление касающегося меня решения суда нарушены, и я не имею представления о том, какова была аргументация суда в отношении заявления прокурора Приморского края о признании экстремистской некоей брошюры, авторство которой было без всяких на то оснований приписано мне.
Кроме того, мне неизвестно, приобщены ли к судебному делу мои объяснения, направленные в суд заказным письмом, где даны подробные разъяснения моей позиции в отношении совершенно абсурдного дела и аргументы по поводу несостоятельности экспертизы.
Наконец, я предполагаю дальнейшее нарушение моих прав, поскольку направление моих возражений на частную жалобу по почте вовсе не означает, что они будут учтены апелляционной инстанцией, которая может вынести решение до того, как мое письмо достигнет Владивостока (с подобной практикой я уже не раз сталкивался). Поскольку я считаю действия краевой прокуратуры цинично-противозаконными, я могу ожидать, что на суд будет оказано давление с целью признать экстремистской брошюру и приписать мне ее авторство без какого-либо учена моих объяснений и возражений.
Из Апелляционного представления прямо следует, что составивший его прокурор юрист 2 класса Д.И. Корсаков не ознакомился ни с моими объяснениями суду, ни с экспертизой. Там и там ясно сказано, что мне приписывается авторство лишь одной из четырех статей брошюры. Тем не менее, прокурор Корсаков упорно пишет "автор: Савельев Андрей Николаевич"). Еще раз поясняю суду, что к изданию данной брошюры я не имею никакого отношения, не заключал с каким-либо издателем соглашения о публикации каких-либо моих статей. В навязывании мне авторства я вижу продолжение беззаконных действий в отношении меня лично, которыми органы прокуратуры нарушают мое право на творческую деятельность, пользуются лживыми сведениями, которые они получают от краевого ФСБ, а те коллекционируют их путем некритичного и профессионально несостоятельного сбора информации в сети "Интернет".
Между тем, мой собственный поиск в сети "Интернет" обнаружил, что мной, действительно, в 2001 году была опубликована статья "Чеченский мятеж должен быть окончательно подавлен" ("Русский дом", №7, 2001, http://www.pravoslavie.ru/rusdom/200107/27.htm ). Поскольку я не имею текста брошюры, я не могу сличить свою статью с имеющейся в ней публикацией с тем же названием. Должен отметить, что я не предоставлял кому-либо право перепечатки моей статьи, но я бы не возражал против ее публикации где-либо. Она совершенно верно отражает мою позицию и сегодня, хотя и ориентирована на ситуацию 2001 года, когда в Чечне полыхала война. К сожалению, крайний непрофессионализм органов ФСБ, затеявших расследование по поводу брошюры, куда была включена одноименная с моей статья, подписанная моим именем, не вызвал в прокуратуре Приморского края желания тщательно разобраться в существе дела, а также в вопиюще безграмотной "экспертизе", которая была приложена начальником краевого УФСБ.
Подтверждаю свою позицию в отношении так называемой экспертизы, проведенной по поручению краевого ФСБ. Это не экспертиза, в ней нет никакого экспертного исследования. Документ, выдаваемый за экспертизу, содержит лишь пересказ статей брошюры с выборочным цитированием, а также выводы. Анализа пересказа и цитат в "экспертизе" нет вообще. И это общее правило для "лингвистов", которые берутся обсуждать тексты, требующие иной специализации и квалификации.
Процитирую полностью часть "экспертизы", относящейся к подписанной моим именем статье:
В статье (4) автор сообщает о произошедшем антигосударственном мятеже в Чечне с целью отторжения от страны части её территории. «После силового подавления вооруженных формирований боевиков наступила стадия замешательства, связанная с невозможностью прежними методами продвигаться к налаживанию мирной жизни в Чечне». Автор предлагает «вспомнить, что мятеж есть особая форма уголовного преступления, которая отличается от бандитизма вовлечением в преступную деятельность больших масс населения и требует от правоохранительных органов и государства в целом особого отношения, чрезвычайных мероприятий». Автор сообщает, что мятеж перешёл в скрытую (латентную) форму. Так как «формирование гражданских органов управления с участием бывших мятежников готовит новый всплеск агрессии и поддерживает неприемлемые для лояльного населения условия существования», а также учитывая то, что «местные кадры» вовлечены в «скрытые антироссийские формирования», «стратегические планы по добиванию» страны, автор предлагает «жесткие репрессивные мероприятия» для подавления мятежа, которые перечислены в пунктах 1-4 (с. 37) и дополнительные меры, перечисленные в пунктах 1-3 (с. 38).
Также адресату сообщается:
«Окончательное решение проблемы Чечни может состояться только в связи с ликвидацией Чеченской Республики как субъекта РФ».
«Необходимо заранее решиться никогда более не проводить на территории Чечни никаких общечеченских выборов».
Автор упоминает действия в явном виде; они имеют отношение к актуальной ситуации и обсуждаемой в статье проблеме (подавление антигосударственного чеченского мятежа, чтоб не допустить «отторжения от страны части её территории», установить мир, сформировать в Чечне органы самоуправления и т.п.). Автор выражает к ним позитивное отношение («права мятежников должны быть всячески ущемлены»). Действия, которые предлагает автор, входят в компетенцию власти, именно представителей государственной власти рассматривает в качестве субъекта описываемого действия («Уже сегодня законодательным путем можно было бы переименовать Чечню в Терский край...»)
Обращаю внимание суда на тот факт, что всякий вменяемый человек в приведенных цитатах не найдет ничего противозаконного, ничего направленного против какой-либо национальной группы. К сожалению, у краевого начальства ФСБ и прокуратуры либо совершенно смещены понятия о национальности и территории, либо они сознательно занимают антигосударственную позицию и полагают, что предложение о ликвидации Чеченской Республики или ее переименование в Терский край, о подавлении мятежа и силовых действиях против вооруженных банд способно ущемить чеченский народ. С моей точки зрения, напротив, такие действия способны вернуть многих чеченцев в правовое поле и отвратить от преступной деятельности. Если же начальник краевого ФСБ и краевой прокурор полагают, что "Чечня только для чеченцев", то это не просто правовая безграмотность, но и позиция, угрожающая основам конституционного строя. Полагаю, что второе предположение более обоснованно, поскольку попытка выделить чеченцев как особую национальную группу, пользующуюся не только особыми привилегиями в сравнении с другими гражданами РФ, но и особым покровительством со стороны ФСБ и прокуратуры, на моей практике встречается не в первый раз. В деле имеется своего рода донос начальника краевого ФСБ Стручкова, где прокуратуре ненавязчиво напоминается о признании экстремистской моей книги "Сможет ли КРО русифицировать Россию?". В том случае точно также прокурор Красноярского края заказал вопиюще безграмотную экспертизу, которая использовала некоторые строки из книги для доказательства экстремизма моих высказываний в отношении чеченцев. Метод фальсификации дела и экспертизы в приморском случае совершенно идентичен красноярскому. Из чего я делаю вывод, что в отношении меня органы ФСБ и прокуратуры действуют целенаправленно, преследуя за мои государственно-правовые идеи и противодействие чеченскому мятежу.
Анализ Апелляционного представления за подписью прокурора Корсакова показывает, что в данном документе нет ровным счетом никаких правовых аргументов. В нем пересказывается содержание нормативно-правовых актов, но отсутствует какая-либо связь с рассматриваемым делом. Большая часть цитат из законодательства вообще не связана со смыслом апелляции. Ссылка на правовую позицию Верховного Суда не содержит ни изложения этой позиции, ни пояснения, каким образом она может быть использована судом для принятия решения. Таким образом, налицо крайняя степень непрофессионализма и попытка склонить суд к незаконному решению лишь на основе самого факта существования Апелляции и вне зависимости от ее содержания.
В связи с изложенным, прошу Апелляцию прокурора Корсакова отклонить, а также вынести частное определение в отношении Прокуратуры Приморского края, крайне небрежно относящейся к своим обязанностям, фальсифицирующей доказательства по делу и открыто пропагандирующей антиконституционные фантазии об особых правах чеченцев на территории Чечни.
С уважением,
А.Н.Савельев