ОБЫЧАЙ, ТРАДИЦИЯ, ПРАВИЛО, ЗАКОН.
Вам, дорогой читатель, никогда не приходила в голову мысль о том, что же все-таки мешает высшему должностному лицу государства, мгновенно навести порядок в стране: искоренить коррупцию, модернизировать производство, развить демократию до самых высших из ее возможных степеней, сделать так, чтобы дураки стали мелкими, а дороги - ровными ...
Приходила?
Думаю, что и президента эта мысль постоянно гложет.
Ситуация сложилась достаточно традиционная: хочется, да не можется.
Желания можно подробно описать. Их и прочитать не вредно. Недостатка в в нетленных произведениях a la «Россия XXI века: образ желаемого завтра» не ощущается.
И в чем же дело?
Если известно, как надо, то берите и делайте.
В таких случаях обычно говорят: «Легко сказать…»
Что-то мешает?
Мешает многое, но главное препятствие заключается в том, что мало у кого из тех, кто с легким сердцем ведет глубокомысленные разговоры о реформировании России, есть представления о том, что же из себя представляет та махина, которую они собираются переиначить.
Вся общественная конструкция России (как, впрочем, и любой иной страны) состоит из нескольких пластов.
Самый верхний, он же самый рыхлый - законы.
Здесь свобода воли у российского владыки почти полная: паши - не хочу. Хочешь вдоль - пожалуйста, хочешь поперек - нет препятствий твоему нраву.
Вы, конечно, знаете знаменитую фразу М.Салтыкова-Щедрина: "Строгость российских законов смягчается необязательностью их исполнения". Вот в этом самом месте стык - и задевается второй пласт, он состоит из жизненных правил: не воровать (или воровать), содержать жилище в чистоте (или гадить, где ни поподя).
Этот слой поменять значительно сложнее. Устоявшиеся правила просто так не отменятся, надо что-то применить: ум или силу. У кого что найдется.
Еще глубже находится пласт традиций. Он формируется десятилетиями. Медленно, но верно может возникнуть традиция уважения народа к власти. От этого зависит расположенность элиты играть с населением страны в игру под названием «Народовластие» (подробнее, здесь - http://viperson.ru/articles/sergey-timofeev-chto-takoe-demokratiya). Пока такая традиция не сформировалась и не укрепилась, играть с соблюдением всех правил очень опасно. Можно мгновенно из элиты превратиться в то, во что превратился Бакиев в Киргизии, Янукович на Украине, или Зин аль-Абидин бен Али в Тунисе. Поэтому во многих случаях остается только делать вид, что на дворе у вас демократия.
Но в основе основ лежат обычаи.
Они разные. Верить в Бога. Защищать Родину. Много их, обычаев, есть.
Вот до них-то реформатору слету не добраться.
Кавалерийским наскоком здесь не получается.
Уж на что большевики были знатными ухарями, всю Росси вздыбили, но как военное лихолетье пришло, так что Сталин заговорил? Да, да, то самое: «Братья и сестры, к вам обращаюсь я, друзья мои...» К православию, к обычаю нашему, стало быть, обратился.
Принимаясь за реформирование России надо знать главное: у нас, в основе лежит обычай, корни которого уходят в те времена, когда русские князья были наместниками татарского хана. Обычай прост: власть враждебна народу, а народ терпелив до определенного предела.
Из этого следует традиция: народ безмолвствует. Но новому это называется «инертен».
Есть и основное жизненное правило: "Не такое переживали".
Реформатору остается принять соответствующие всему этому набору законы.
И дело пойдет.
Может быть.
Приходила?
Думаю, что и президента эта мысль постоянно гложет.
Ситуация сложилась достаточно традиционная: хочется, да не можется.
Желания можно подробно описать. Их и прочитать не вредно. Недостатка в в нетленных произведениях a la «Россия XXI века: образ желаемого завтра» не ощущается.
И в чем же дело?
Если известно, как надо, то берите и делайте.
В таких случаях обычно говорят: «Легко сказать…»
Что-то мешает?
Мешает многое, но главное препятствие заключается в том, что мало у кого из тех, кто с легким сердцем ведет глубокомысленные разговоры о реформировании России, есть представления о том, что же из себя представляет та махина, которую они собираются переиначить.
Вся общественная конструкция России (как, впрочем, и любой иной страны) состоит из нескольких пластов.
Самый верхний, он же самый рыхлый - законы.
Здесь свобода воли у российского владыки почти полная: паши - не хочу. Хочешь вдоль - пожалуйста, хочешь поперек - нет препятствий твоему нраву.
Вы, конечно, знаете знаменитую фразу М.Салтыкова-Щедрина: "Строгость российских законов смягчается необязательностью их исполнения". Вот в этом самом месте стык - и задевается второй пласт, он состоит из жизненных правил: не воровать (или воровать), содержать жилище в чистоте (или гадить, где ни поподя).
Этот слой поменять значительно сложнее. Устоявшиеся правила просто так не отменятся, надо что-то применить: ум или силу. У кого что найдется.
Еще глубже находится пласт традиций. Он формируется десятилетиями. Медленно, но верно может возникнуть традиция уважения народа к власти. От этого зависит расположенность элиты играть с населением страны в игру под названием «Народовластие» (подробнее, здесь - http://viperson.ru/articles/sergey-timofeev-chto-takoe-demokratiya). Пока такая традиция не сформировалась и не укрепилась, играть с соблюдением всех правил очень опасно. Можно мгновенно из элиты превратиться в то, во что превратился Бакиев в Киргизии, Янукович на Украине, или Зин аль-Абидин бен Али в Тунисе. Поэтому во многих случаях остается только делать вид, что на дворе у вас демократия.
Но в основе основ лежат обычаи.
Они разные. Верить в Бога. Защищать Родину. Много их, обычаев, есть.
Вот до них-то реформатору слету не добраться.
Кавалерийским наскоком здесь не получается.
Уж на что большевики были знатными ухарями, всю Росси вздыбили, но как военное лихолетье пришло, так что Сталин заговорил? Да, да, то самое: «Братья и сестры, к вам обращаюсь я, друзья мои...» К православию, к обычаю нашему, стало быть, обратился.
Принимаясь за реформирование России надо знать главное: у нас, в основе лежит обычай, корни которого уходят в те времена, когда русские князья были наместниками татарского хана. Обычай прост: власть враждебна народу, а народ терпелив до определенного предела.
Из этого следует традиция: народ безмолвствует. Но новому это называется «инертен».
Есть и основное жизненное правило: "Не такое переживали".
Реформатору остается принять соответствующие всему этому набору законы.
И дело пойдет.
Может быть.