Доминикана
Ночью прилетать интересно - ночью ничего не понятно, и ты переходишь в режим временной слепоты: звуки ярче, запахи гуще, полутона детальней, пальцы готовы наощупь определить век постройки и породу камня. Фантазии всё, конечно, но ведь едем-то мы за сказками, а свои писать интересней. Вдруг вспомнилось, что ночью мы прилетали много куда, и это уже традиция: во тьме мы телепортировались в Индию, ночью свалились на Кубу, под звездами высадились в Мексике, даже в Барселону и Берлин первый раз - ночью. С тем чтобы утром открыть глаза, открыть окно и открыть страну. Ну не всю сразу, конечно.
Доминикана казалась абсолютно бесполезным пятном на карте. Что делать в местах, которые туристу рисуют как засилье пальм и белого песка, если сам ты способен выдержать на пляже не больше двух часов в режиме «обязательный сеанс витамина D», и ты не кайтер? К чему тратить время на овощевание, если в мире существуют Мачу Пикчу и Рорайма? На этот вопрос Доминикана ответила сама в имиграционной карте.
Трудно заподозрить в такой презентации сложную судьбу (хотя, наверное, не бывает страны с судьбой несложной). Меж тем, Доминикана пережила типичную участь фаворитки. Испания встретила ее (тогда еще в образе неделимого острова Гаити) и полюбила, сделав Санто-Доминго столицей всех испанских колоний заокеанья. Потом Испания встретила Перу и Мексику и разлюбила Доминикану - чего еще ждать от непостоянных испанцев. На «брошенный» остров положили глаз англичане и французы, его успели поделить пополам, полностью взять во французский плен, затем вновь отдать половину потомкам открывшего ее Колумба. Будущая Доминикана пыталась стать свободной, попадала в гаитянское рабство, вырвалась из него, обретя, наконец, собственное имя. Еще пара разборок с Испанией, и они расстались навсегда. Осталась лишь архитектура Зоны Колониаль да язык.
Почему мне с самого начала не сказали, что Доминикана испаноязычна? Это же в корне (а также в приставках и суффиксах) меняет дело. Это же возможность сделать вид, что говоришь на языке, который любишь, хоть и не очень-то знаешь. Это же счастье любого испаноговорящего аборигена - пусть экстранхера и коряво изъясняется, зато не приходится самому напрягаться с английским. В общем, сотня бонусов в карму гостю страны и куча дополнительной симпатии, это я вам как краевед говорю.
- Где у вас тут деньги можно поменять, милейший? - наши отельные доминиканцы и впрямь милы, дружелюбны и как-то наивно-искренни.
- Да тут налево несколько банков, сеньорита! Только… - портье косит глазом на фотокамеру, - будьте осторожны.
- А что, небезопасно тут у вас?
- Ну, тут в центре еще ничего, нормально…
Policia turistica на каждом углу светится салатовыми жилетами, и где они только бюджет на такой внушительный штат берут. Впрочем, думается, что все стражи порядка топчут мостовые как раз в зоне колониаль, не охранять же доминиканцев от доминиканцев по окраинам, как-нибудь сами разберутся. И оттого, что людей с кобурой много, становится только страшней: вот исчезнет дядька в салатовом жилете, а злодеи тут как тут.
От страха ли, или в силу чувства прекрасного, банк мы выбрали самый солидный - монументальный полудворец советов с колоннами и 30-метровыми потолками, где впору располагаться библиотеке имени Ленина, ой, простите, Трухильо. Стекло и камень, гробовая тишина, ни единого клиента, кроме двух чик в коротких юбках (это мы) и атмосфера глубокой финансовой тайны. А дальше был какой-то абсурд.
Поменяли доллары на песо, и тут мальчишка в кассе настойчиво сообщает, что за каждые 50 долларов мы должны что-то у него взять. Решили, что по латинской привычке нас пытаются развести, попросили повторить по-английски. Снова до конца не поняли, а чернобровый уже сует нам какой-то мешочек. Оказалось - лотерейные билеты. Обмен валюты здесь поощряют - за каждый поменянный полтинник банк выдает тебе билетик, и можешь выиграть подарок. И ведь выиграли-таки. Какую-то чудовищную сумку с логотипом, которая естественный отбор не прошла и была выброшена.
* * *
Для тех, кто продал душу Латинской Америке, Санто-Доминго как родной, но сомневаюсь, что он как-то особенно впечатлит адептов других сект. Разве что пакетников, что дальше Пунта-Каны не видели. Их тут полные переулки, под руководством гидов переходят от собора к магазину с ромом, мамахуаной и сувениркой, и каждая вторая вереница - русские.
Нас же с утра пораньше влечет к малекону, как Электроника к магниту: жители континентальной суши морезависимы маниакально. Вопреки приморским традициям, в Санто-Доминго чем ближе к набережной, тем малолюдней, только редкие помогалы украшают тротуар и лопочут вслед «I show you..», «I help you..», «Купи, купи, купи что-нибудь ненужное...».
Малекон в Доминикане - это не каменный ошейник побережья, как, например, в Гаване (вот уже где всем малеконам малекон). Здесь трассу и тротуар от моря отделяет узкий оазис предполагаемого гедонизма: лужайки, деревья да кафе. Но ни намека на приморскую эстетику, эпитеты в голову лезут невдохновляющие: бедный да убогий. Даже фотографировать нечего.
Более-менее приличная ресторация машет белыми скатертями у крепости, но она пока безлюдна, сиесту здесь чтут. Лучше уйти к Колумбу - его каменная реинкарнация, как и положено в испаноязычном мире, материализовалась в месте видном и людном. Вокруг площади в тени алеманы потягивают пивко и гоняют голубей. От площади главного первооткрывателя тянется пешеходная Эль Кондэ, с демонстрацией достижений народного и сувенирного хозяйства.
Впрочем, ни к чему этот легкий скепсис в адрес доминиканской столицы. В латиноамериканском мире Санто-Доминго - во многом number one. Старейший постоянно населенный город, с первыми в полушарии резиденциями конкистадоров, в одной из которых Эрнан Кортес строил план покорения мира ацтеков. Первая какая-никакая светская жизнь. Первый в Латинской Америке кафедральный собор - Santa Maria la Menor. В самом древнем кафедрале сейчас до забавного современные двери: огромное стекло, вполне себе модерн, но право, не восстанавливать же деревянное старье. А вот витражи здесь поразительные, где-то абстракции и примитивизм, где-то - жутковатая босховщина. Знакомьтесь, доминиканский художник Хосе Рикон Мора.
Во дворе собора обитают какие-то разжалованные химеры, выстроенные то ли на расстрел, то ла на школьную линейку. Предназначение и история их остались неизвестны, в ожидании чего раскрыты рты - сообщить не могу. Визуалы вроде меня иногда такие бесполезные: посмотрят, удивятся, насладятся, посмеются, впечатления увезут, поиски знаний оставят более дотошным.
Но вообще, Доминикана, конечно, страна возможностей. Например, возможности стать камикадзе. Это если тебе вдруг необходимо переместиться из одного конца острова в другой, и ты захочешь сделать это по воздуху. Здесь чахлый аэрофлот из одной компании и самолетиков размером с маршрутки и вспомогательных сервисов типа аэротакси, что оснащены чем-то похожим на летающие табуретки. По крайней мере, так отчитываются очевидцы, и так выглядит всё, что ты наблюдаешь в воздухе с земли. Мы голосуем за автобус, нам давно пора менять город на деревню и испанские камни на карибский песок: где-то на противоположном конце острова есть местечко Кабарете, здесь зимуют кайтеры и ветры, здесь обещают экстрим и ночную жизнь, и вообще у нас там Денис приболел.
* * *
Водители автобусов в Доминикане свято чтят главное латиноамериканское правило: климат в салоне должен быть максимально приближен к арктическому. В автобус - что в Мексике, что в Перу, что в Боливии - нужно грузиться в шапке, шубе и валенках, кондиционеры здесь демонстрируют небывалую жестокость (а я уже и позабыла, надо путешествовать чаще). Двумя палантинами не спастись, и если бы не миниатюрный сувенирный ром, идти бы нам до Кабарете пешком - или холодная смерть. Откуда такое латиноамериканское уважение к холоду - загадка. Эту традицию они увозят в дальние страны: полмесяца спустя, скатившись по трапу карибского круизного лайнера, мы попадем в шаттл-бас к Карлосу, и будьте уверены, Карлос тут же врубит жёсткий минимум, а была бы возможность, ушёл бы в минусовые температуры. То ли в холоде они хотят лучше сохраниться, то ли по Санте скучают, кто знает.
Путь от северного побережья к южным пляжам занимает около пяти часов. За это время можно убедится, что местные Кордильеры дают живописный повод покататься по стране на машине и познакомиться с глубинкой. Мы и прокатимся попозже, только доминиканский траффик откуда-то унаследовал четкие южноазиатские тенденции - по улицам движется сразу всё и без правил. Мопеды, телеги с мотором и какой-то ворованный автопром имитируют броуновское движение под ритмы меренге из магнитол и сигналят по поводу и без. В общем, в темноте здесь стритрейсить неуютно.
Разнообразия ради знакомимся с уличной едой - на стоянках местные ничтоже сумняшеся уплетают какие-то колобки. Часть колобков напоминает пережаренный корм для попугаев, часть - подобие пирожков с мясным фаршем, кажется, такими травят людей в тюрьме. Ну и жареные бананы, куда без них. На гастротуры явно не сюда.
В поэтичном местечке Сосуа, где, говорят, самая развеселая среди местных поселков ночная жизнь, мы вываливаемся в деревенскую действительность, населенную таксистами и приправленную дымком конопли. 20 минут, 15 долларов, и здравствуй, кайтовый рай Кабарете.
* * *
Но ни один из двух возможных кайтеров гидропанталоны в море так и не намочил. «Как ветер?» - вопрошают в фейсбуках друзья. «Дует мимо нас», - комментирует Денис и идет на поздний ланч. Миссия и повод притащиться в Кабарете без сожаления провалены. А ведь мы даже поближе к Kite-beach поселились, но кайт-опыт пролетел мимо у кого-то по причине соплей, у кого-то - фобии. Главное ведь в жизни - не лгать себе. Если твоя натура сухопутна, сиди, как говорит Макс 13, на попе ровно.
Кабаретка (сложно назвать без суффикса эту деревеньку, где деревянные сараи - все еще доминирующая нота в архитектуре) - поселок двух променадов. Первый - засилье двухколесных, одна единственная дорога, на которой мопеды обгоняют мопеды и презирают авто, а пешеходу приходится пробираться почти в канаве. На мопедах доминиканцы рождаются, а тестирование на чистоту крови проходят на местных «лежачих полицейских»: последние напоминают рассыпанный на трассе гигантский железный горох, и расстояние между горошинами ровно в шину. Они проносятся меж горошин со снайперской точностью. На привычных 100 км/ч. Второй променад - пляжная полоса, бульвар песка и прибоя. Босиком (или, как заезжие пижоны, в голубых замшевых туфлях) пару сотен метров наперегонки с крабами к выстроившимся ресторациям - ежевечерний фитнес.
Еще лет 15 назад словосочетание «четыре звезды» здесь относили исключительно к Южному кресту. Теперь в поселке есть даже два пятизвездника, а количество туристического жилья превышает число домишек местных жителей. На газонах в обеденный перерыв круглый год сушат лайкру и доски заезжие ихтиандры. В супермаркете можно встретить зимующих тут русских, что потом расскажут: «Да как-то землю купил, по пьяни… А потом и дом построил». В местном деревянном притоне жопастые доминиканки соревнуются за финансовую удачу уйти с алеманом, который хочет встретить простую деревенскую любовь. А мы - мы крабов ищем в ресторанах, машинку поприличней и достопримечательностей на пять дней.
To be continue...
Доминикана казалась абсолютно бесполезным пятном на карте. Что делать в местах, которые туристу рисуют как засилье пальм и белого песка, если сам ты способен выдержать на пляже не больше двух часов в режиме «обязательный сеанс витамина D», и ты не кайтер? К чему тратить время на овощевание, если в мире существуют Мачу Пикчу и Рорайма? На этот вопрос Доминикана ответила сама в имиграционной карте.
Трудно заподозрить в такой презентации сложную судьбу (хотя, наверное, не бывает страны с судьбой несложной). Меж тем, Доминикана пережила типичную участь фаворитки. Испания встретила ее (тогда еще в образе неделимого острова Гаити) и полюбила, сделав Санто-Доминго столицей всех испанских колоний заокеанья. Потом Испания встретила Перу и Мексику и разлюбила Доминикану - чего еще ждать от непостоянных испанцев. На «брошенный» остров положили глаз англичане и французы, его успели поделить пополам, полностью взять во французский плен, затем вновь отдать половину потомкам открывшего ее Колумба. Будущая Доминикана пыталась стать свободной, попадала в гаитянское рабство, вырвалась из него, обретя, наконец, собственное имя. Еще пара разборок с Испанией, и они расстались навсегда. Осталась лишь архитектура Зоны Колониаль да язык.
Почему мне с самого начала не сказали, что Доминикана испаноязычна? Это же в корне (а также в приставках и суффиксах) меняет дело. Это же возможность сделать вид, что говоришь на языке, который любишь, хоть и не очень-то знаешь. Это же счастье любого испаноговорящего аборигена - пусть экстранхера и коряво изъясняется, зато не приходится самому напрягаться с английским. В общем, сотня бонусов в карму гостю страны и куча дополнительной симпатии, это я вам как краевед говорю.
- Где у вас тут деньги можно поменять, милейший? - наши отельные доминиканцы и впрямь милы, дружелюбны и как-то наивно-искренни.
- Да тут налево несколько банков, сеньорита! Только… - портье косит глазом на фотокамеру, - будьте осторожны.
- А что, небезопасно тут у вас?
- Ну, тут в центре еще ничего, нормально…
Policia turistica на каждом углу светится салатовыми жилетами, и где они только бюджет на такой внушительный штат берут. Впрочем, думается, что все стражи порядка топчут мостовые как раз в зоне колониаль, не охранять же доминиканцев от доминиканцев по окраинам, как-нибудь сами разберутся. И оттого, что людей с кобурой много, становится только страшней: вот исчезнет дядька в салатовом жилете, а злодеи тут как тут.
От страха ли, или в силу чувства прекрасного, банк мы выбрали самый солидный - монументальный полудворец советов с колоннами и 30-метровыми потолками, где впору располагаться библиотеке имени Ленина, ой, простите, Трухильо. Стекло и камень, гробовая тишина, ни единого клиента, кроме двух чик в коротких юбках (это мы) и атмосфера глубокой финансовой тайны. А дальше был какой-то абсурд.
Поменяли доллары на песо, и тут мальчишка в кассе настойчиво сообщает, что за каждые 50 долларов мы должны что-то у него взять. Решили, что по латинской привычке нас пытаются развести, попросили повторить по-английски. Снова до конца не поняли, а чернобровый уже сует нам какой-то мешочек. Оказалось - лотерейные билеты. Обмен валюты здесь поощряют - за каждый поменянный полтинник банк выдает тебе билетик, и можешь выиграть подарок. И ведь выиграли-таки. Какую-то чудовищную сумку с логотипом, которая естественный отбор не прошла и была выброшена.
* * *
Для тех, кто продал душу Латинской Америке, Санто-Доминго как родной, но сомневаюсь, что он как-то особенно впечатлит адептов других сект. Разве что пакетников, что дальше Пунта-Каны не видели. Их тут полные переулки, под руководством гидов переходят от собора к магазину с ромом, мамахуаной и сувениркой, и каждая вторая вереница - русские.
Нас же с утра пораньше влечет к малекону, как Электроника к магниту: жители континентальной суши морезависимы маниакально. Вопреки приморским традициям, в Санто-Доминго чем ближе к набережной, тем малолюдней, только редкие помогалы украшают тротуар и лопочут вслед «I show you..», «I help you..», «Купи, купи, купи что-нибудь ненужное...».
Малекон в Доминикане - это не каменный ошейник побережья, как, например, в Гаване (вот уже где всем малеконам малекон). Здесь трассу и тротуар от моря отделяет узкий оазис предполагаемого гедонизма: лужайки, деревья да кафе. Но ни намека на приморскую эстетику, эпитеты в голову лезут невдохновляющие: бедный да убогий. Даже фотографировать нечего.
Более-менее приличная ресторация машет белыми скатертями у крепости, но она пока безлюдна, сиесту здесь чтут. Лучше уйти к Колумбу - его каменная реинкарнация, как и положено в испаноязычном мире, материализовалась в месте видном и людном. Вокруг площади в тени алеманы потягивают пивко и гоняют голубей. От площади главного первооткрывателя тянется пешеходная Эль Кондэ, с демонстрацией достижений народного и сувенирного хозяйства.
Впрочем, ни к чему этот легкий скепсис в адрес доминиканской столицы. В латиноамериканском мире Санто-Доминго - во многом number one. Старейший постоянно населенный город, с первыми в полушарии резиденциями конкистадоров, в одной из которых Эрнан Кортес строил план покорения мира ацтеков. Первая какая-никакая светская жизнь. Первый в Латинской Америке кафедральный собор - Santa Maria la Menor. В самом древнем кафедрале сейчас до забавного современные двери: огромное стекло, вполне себе модерн, но право, не восстанавливать же деревянное старье. А вот витражи здесь поразительные, где-то абстракции и примитивизм, где-то - жутковатая босховщина. Знакомьтесь, доминиканский художник Хосе Рикон Мора.
Во дворе собора обитают какие-то разжалованные химеры, выстроенные то ли на расстрел, то ла на школьную линейку. Предназначение и история их остались неизвестны, в ожидании чего раскрыты рты - сообщить не могу. Визуалы вроде меня иногда такие бесполезные: посмотрят, удивятся, насладятся, посмеются, впечатления увезут, поиски знаний оставят более дотошным.
Но вообще, Доминикана, конечно, страна возможностей. Например, возможности стать камикадзе. Это если тебе вдруг необходимо переместиться из одного конца острова в другой, и ты захочешь сделать это по воздуху. Здесь чахлый аэрофлот из одной компании и самолетиков размером с маршрутки и вспомогательных сервисов типа аэротакси, что оснащены чем-то похожим на летающие табуретки. По крайней мере, так отчитываются очевидцы, и так выглядит всё, что ты наблюдаешь в воздухе с земли. Мы голосуем за автобус, нам давно пора менять город на деревню и испанские камни на карибский песок: где-то на противоположном конце острова есть местечко Кабарете, здесь зимуют кайтеры и ветры, здесь обещают экстрим и ночную жизнь, и вообще у нас там Денис приболел.
* * *
Водители автобусов в Доминикане свято чтят главное латиноамериканское правило: климат в салоне должен быть максимально приближен к арктическому. В автобус - что в Мексике, что в Перу, что в Боливии - нужно грузиться в шапке, шубе и валенках, кондиционеры здесь демонстрируют небывалую жестокость (а я уже и позабыла, надо путешествовать чаще). Двумя палантинами не спастись, и если бы не миниатюрный сувенирный ром, идти бы нам до Кабарете пешком - или холодная смерть. Откуда такое латиноамериканское уважение к холоду - загадка. Эту традицию они увозят в дальние страны: полмесяца спустя, скатившись по трапу карибского круизного лайнера, мы попадем в шаттл-бас к Карлосу, и будьте уверены, Карлос тут же врубит жёсткий минимум, а была бы возможность, ушёл бы в минусовые температуры. То ли в холоде они хотят лучше сохраниться, то ли по Санте скучают, кто знает.
Путь от северного побережья к южным пляжам занимает около пяти часов. За это время можно убедится, что местные Кордильеры дают живописный повод покататься по стране на машине и познакомиться с глубинкой. Мы и прокатимся попозже, только доминиканский траффик откуда-то унаследовал четкие южноазиатские тенденции - по улицам движется сразу всё и без правил. Мопеды, телеги с мотором и какой-то ворованный автопром имитируют броуновское движение под ритмы меренге из магнитол и сигналят по поводу и без. В общем, в темноте здесь стритрейсить неуютно.
Разнообразия ради знакомимся с уличной едой - на стоянках местные ничтоже сумняшеся уплетают какие-то колобки. Часть колобков напоминает пережаренный корм для попугаев, часть - подобие пирожков с мясным фаршем, кажется, такими травят людей в тюрьме. Ну и жареные бананы, куда без них. На гастротуры явно не сюда.
В поэтичном местечке Сосуа, где, говорят, самая развеселая среди местных поселков ночная жизнь, мы вываливаемся в деревенскую действительность, населенную таксистами и приправленную дымком конопли. 20 минут, 15 долларов, и здравствуй, кайтовый рай Кабарете.
* * *
Но ни один из двух возможных кайтеров гидропанталоны в море так и не намочил. «Как ветер?» - вопрошают в фейсбуках друзья. «Дует мимо нас», - комментирует Денис и идет на поздний ланч. Миссия и повод притащиться в Кабарете без сожаления провалены. А ведь мы даже поближе к Kite-beach поселились, но кайт-опыт пролетел мимо у кого-то по причине соплей, у кого-то - фобии. Главное ведь в жизни - не лгать себе. Если твоя натура сухопутна, сиди, как говорит Макс 13, на попе ровно.
Кабаретка (сложно назвать без суффикса эту деревеньку, где деревянные сараи - все еще доминирующая нота в архитектуре) - поселок двух променадов. Первый - засилье двухколесных, одна единственная дорога, на которой мопеды обгоняют мопеды и презирают авто, а пешеходу приходится пробираться почти в канаве. На мопедах доминиканцы рождаются, а тестирование на чистоту крови проходят на местных «лежачих полицейских»: последние напоминают рассыпанный на трассе гигантский железный горох, и расстояние между горошинами ровно в шину. Они проносятся меж горошин со снайперской точностью. На привычных 100 км/ч. Второй променад - пляжная полоса, бульвар песка и прибоя. Босиком (или, как заезжие пижоны, в голубых замшевых туфлях) пару сотен метров наперегонки с крабами к выстроившимся ресторациям - ежевечерний фитнес.
Еще лет 15 назад словосочетание «четыре звезды» здесь относили исключительно к Южному кресту. Теперь в поселке есть даже два пятизвездника, а количество туристического жилья превышает число домишек местных жителей. На газонах в обеденный перерыв круглый год сушат лайкру и доски заезжие ихтиандры. В супермаркете можно встретить зимующих тут русских, что потом расскажут: «Да как-то землю купил, по пьяни… А потом и дом построил». В местном деревянном притоне жопастые доминиканки соревнуются за финансовую удачу уйти с алеманом, который хочет встретить простую деревенскую любовь. А мы - мы крабов ищем в ресторанах, машинку поприличней и достопримечательностей на пять дней.
To be continue...