ПРОДОЛЖЕНИЕ…
Плутовская повесть о простых, житейских мужских радостях
*
А вы, когда-нибудь бывали в Баварии на празднике Октоберфест? В общем, - это самый известный немецкий праздник, и он прочно ассоциируется с неограниченным употреблением баварского пива, баварских колбасок, прочей еды, веселья, и свободного разгула.
Чем всегда славилась и Россия. Только у нас - каждый божий день праздник. А к ним есть еще более значимое, более насыщенное - канун праздника.
Мы историческим нутром прочувствовали, что именно праздники с застольем, в лучшем виде могут сплотить население и любой коллектив, где не зазорно задать сакраментальный отечественный вопрос: «А ты меня уважаешь?».
Вообще, благодаря Октоберфесту, я понял некоторые события нашей истории.
Вы думеете, почему в России произошла октябрьская революция?
В общем, во время Первой мировой войны в Российской Империи император ввел сухой закон... Мол, воевать, кровь проливать, а не пить надо. А тут и октябрь на дворе: урожай собрали, пива наварили... Праздновать пора, а нельзя: закон есть закон, что при царях, что при генсеках, что при демократии. Употреблять запрещено. Винные склады закрыты, опечатаны... Кагор и тот, только для Гришки Распутина был. Вот народ и подумал, возмутился, пригласил солдат и матросов для солидности, с ружьями и пулеметами... Не стали устраивать стрелки, вести базары, просто, зашли гурьбой сначала на винные склады, замки сбили... Потом в Зимний дворец, который женский батальон охранял, наведались, дамочек угостили, покуражились все… И таким образом по всей стране пошло гуляние.
По всей Германии тогда тоже сухой закон был. Ихние и наши цари-правители, оказывается, родственниками были, как бы сговорились... Мы-то, у себя все по-быстрому решили: стоило только винные склады открыть, сразу, и девки, и дворцы, - все нараспашку…
А в Баварии народ еще полтора года на сухую мучился. Потом взял с нас пример, и установил Баварскую Советскую республику. Всего только меньше месяца смогли погулять, погудеть. Кишка тонка по сравнению с нами! Им опять все запретили, а они через несколько лет - пивной путч в Мюнхене устроили... Народу ведь хлеба и зрелищ надо!
Вон, у нас Советская власть 74 года продержалась. Понимали люди...
И если бы не Горбачев со своими перестройками: от пива с водкой до сиропов с газированной водой...
Вот, Борис Николаевич, правильно все понял. Сам потреблял, и народу веселиться не мешал...
Я читал, в последние годы депутаты от самой главной, как бы боярской, Государственной Думы постоянно с пивом, водкой и винами экспериментируют... То акцизы повышают, то время и возраст доступа ограничивают… Не иначе, грядут новые эпохальные события...
*
Перед прогулкой на праздник, неожиданно выяснилось, что Октоберфест, в отличие от нас, - это не день Октябрьской революции, а торжества по поводу сбора урожая, приготовления из него пива, шнапса, разнообразной закуски и огромного уличного застолья с весельем в течение долгого времени.
*
А баварские кореша, хоть и держат пальцы веером, но изгаляются, похвастаться решили:
- У нас тут пиво - 200-летней выдержки!
- Чего-чего? - С выражением ошарашенного знатока, вмешавшись, перебил Васька. - Вы хоть сами такую... такое… пить пробовали?
И подняв кверху указательный палец, добавил своего, божественного:
- Пиво свежее ценится всегда! Как и горячие закуски! И в этом направлении, мы в своей России верной дорогой идем, товарищи!
*
Они, пива со шнапсом нахлебавшись, еще давай, свои дурацкие достояния выкладывать:
- А у нас порнуху снимают на реальных событиях!
- А у нас к ней пикантной фантазии добавляют, - не сдавался я.
- А нам - по фигу, - парировал Васька, - Мы любую порнуху не только смотрим, но еще и конкретно в жизнь претворяем.
*
Так за спорами, шнапсом, пивом и закусками, мы и дотянули до открытия праздника.
Вся центральная улица Штадтплац была уставлена столами и навесами для увеселительных заведений. Народ массово ел, пил, нетрезво ходил туда-сюда, а когда звучала музыка, - еще и танцевал. Это был самый настоящий фестиваль еды, выпивки и слюнотечения. Жареные куры и гуси продавались шпалерами, рыба - эскадронами, сосиски, сыры и кренделя - тоннами.
Пьяный народ орал песни на разных языках и танцевал стоя на лавках под вывесками: «Приезжайте в Баварию!», «Наши колбаски без шнапса и пива едят только собаки!», «Водка - это жидкая колбаса. Пиво - это жидкий хлеб. Сделай себе и друзьям бутерброды!».
Бравые немецкие парни, нацепив свои любимые короткие кожаные штаны и смешные гольфы, отработав по полной пиво-водочной и едовой программе, тут же падали на асфальт, под стать нашим российским ребятам. Только при этом специальные бригады медбратьев укладывали их на особые тележки, прикрывая оранжевым пластиковым пологом от атмосферных осадков и взглядов любопытных, и бегом, бегом, везли к докторам... на опохмелку.
Словом, все было не хуже, чем у нас. И среди этого массового пьяно-закусочного торжества мы даже выглядели неким «святым семейством». Пока…
Баварцы придумали много дивной еды. Например, сырный паштет, картофельные кнедлики, бульон с печеночными клецками и суп-пюре из лисичек. Вкус, запах, и основательность не могли не вызвать теплые чувства у нашего человека!
- У баварцев даже желудки т-а-кие выносливые, как у русских, - отметил Васька при виде поедаемых гор баварских колбас.
Немецкие колбасы считаются самыми лучшими в мире, а баварские - самыми лучшими среди немецких.
- И болезнь у них одинаковая с нами, - продолжал он философствовать. - Когда кушать садятся, у них, как у нас, за ушами трещать начинает.
- И баварцы - народ хороший, - заметил Колян, - только по-русски не говорят и ни черта не понимают.
- Ja! Ja! Да-а-а, - добавил кто-то из прохожих туристов, - Баварский язык - самый нормальный язык в мире... А потом уже идет свиной, говяжий...
- А что касается изобразительного искусства, - пояснил кто-то из корешей, - оказывается, в мире не существует ни одного законченного натюрморта «Холодное пиво и шнапс с дымящимися жаренными баварскими колбасками».
*
Пока у всего Штадтплаца трещало за ушами, взмыленные официантки с крепкими крестьянскими спинами, мощными грудями - колесом, и не менее мощными, объемными, привлекательными и весело подпрыгивающими тазобедренными композициями носились как мухи, таская в руках сразу по 10 литровых кружек пива.
Мы провожали каждую взглядами ниже спины, вслушиваясь в звучащее со всех сторон: «Айн мас, бите!» (то есть - еще, еще раз, еще много-много раз...), - пытаясь понять, кто, чего и кого домогается, кому, что, и кто достанется?
Колян, хлопнув себя по коленке даже им песню такую, цыганскую, спеть хотел.
Только Васька-патриот оставался к ним равнодушным, бубня под нос: «Русские женщины лучше!». С ним трудно было не согласиться, но наши глаза все равно пытались выискивать нечто привлекательное, хотя бы в качестве туристической экзотики. Ваську можно было понять: для него само понятие секс, означало некое явление, где паровой молот забивает в почву сваи...
Свободные туристы со всего мира, оторвавшись от жен и мужей, за многочисленными столиками на улицах заигрывали друг с другом и поедали несметное количество еды, запивая все это пивом.
А местные баварки в барах сидели возле стоек на таких высоких стульчаках спиной к входу, что вся их великолепная женская часть неизменно оказывалась на обозрение входящим. Ладно, Васька с Коляном были высокого роста и созерцали окрестности сверху, то есть, глядя на марки вин, а мне, короткому, как Наполеон, куда было деваться? Я сразу упирался лицом во все выставленное великолепие и глядел на весь этот набор секс-шоп глазами, вылезающими из орбит. А они, б-б-баварки эти, еще и покручивали габаритами. Одна, в короткой юбчонке, резко ко мне развернулась, показав все нижнее белье, состоявшее из какой-то одной ниточки, при этом моя голова оказалась у нее между окорочков.
Но тут, Васька опять крикнув: «Нихт ферштейн!», - выдернул меня за руку на улицу. Я даже не успел проявить свое французское джентльменство и комплементство, и сказать даме, что ей к лицу белые трусики…
Оторванный от прекрасной половины человечества, я быстро сдался друзьям. После многочисленных дегустаций, мы, наконец, присели за столик, и уже через час были в кондиции - не хуже баварцев. Васька порывался что-то выкрикнуть по-немецки в рамках познаний средней школы, и ему приходилось затыкать рот колбасками, пока не подали его традиционный салат. Колян ел и пил с корешами основательно.
*
- Где здесь туалет? - спросил я у бармена, оказавшегося из Воронежа.
- А вам зачем? - переспросил он подозрительно, как резидент разведки.
И тут одна крашенная российская дамочка сразу наперед лезет, глазенки искрятся. - Ага, - думаю, - если у блондинки горят глаза, значит, тараканы в её голове что-то празднуют.
А она, кокетливо - бармену, словно он ее пароль спросил, правильный отзыв ответила:
- Губки подкрасить!
- Какие губки! - Справедливо начал я возмущаться по-русски. - Тут пива - не меряно! Под горлом булькутит… Знаем мы ваши крашенные губки! Сразу очереди в туалеты устраиваете.
А она, в ответ, общенародное:
- Все вы, мужики, - сволочи! Всем вам только одно нужно.
- Не одно, а - два, - поправляю, - Пива и туалет!
А она отвернулась и ушла за дверь с надписью «WC», приговаривая со слезами в голосе:
- Но почему, почему не от меня нужно, почему меня не домогаетесь?!
Вот, народ! Первая женщина была сделана из материала заказчика, а теперь им все мужики виноваты.
Женщин вообще понять невозможно. Это какие-то экстремисты, даже во Франции. Вон, летом - жара, на улице в Париже - за 40 градусов, я дома сижу, пью пиво, смотрю порнуху, а моя вокруг - и так, и эдак увивается:
- Уф, жарко!.. - Говорит, жеманясь - Хочу прохлады и секса…
Я сразу, не отрываясь от пива с монитором:
- Ты, чего, дуреха, какой секс в такую жару, я вон, мокрый весь!
А она снова:
- А в холодильнике?
*
По пути какая-то таитянка попыталась предложить мне тысячу и одну ночь наслаждений с тайским массажем… Чтобы она отстала, я, с гордым криком: «Руссо-туристо! Обликом морале! Фригидиш-импотентиш!», - сунул ей в руку российскую монету в 10 рублей, оставшуюся от перелета из Москвы, не менее гордо пояснив:
- Голден Русиш червонец!
Она, прослезившись, уже была готова предложить мне еще одну тысячу ночей, но Васька, Колян и его пьяные кореша так призывно махали мне руками, что поменять какие-то тайские страсти на российскую дружбу я уже не мог.
*
ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ…