(no subject)
В Ереване, рассматривали с Мариам старые фотографии. Она не знает многих родственников, и я пыталась через снимки познакомить ее с ними. Некоторых из них нет уже вживых. Смотрим черно-белые фотографии, деревня Карачинар, Шаумянский район. Равнинный Карабах. Отцовский дом моего деда, с маминой стороны. Много лет этот дом был нашей 'дачей', дедушка с бабушкой отправлялись туда еще с середины весны, до поздней осени, а мы, я с кузенами, ехали на лето, во время летних каникул. На снимке - стол в саду, за столом сидят беззаботные, радостные люди. Мой дед, дядя, кузина мамы и дяди, приехавшая с мужем погостить из далекой Сибири. Сидит также красавица Белла, молодая и сверкающая здоровьем и силой, дочь моей двоюродной тети Раи, живущей в этой деревне. Тут же я и мой старший кузен. Бабушка стоит, прислуживает нам, наливает кому чай, кому молоко. Сидим под высоким ореховым деревом, я до сих пор помню его запах, терпкий, клонящий ко сну. И день этот я помню. Русский муж моей сибирской тетки долго пытался сфотографировать меня с лозой винограда. Поставил стремянку в саду, попросил залезть до самой лозы, взять в руки гроздь спелого темного винограда и смотреть на него, не моргая. На той фотографии я получилась не очень естественной, какой-то странной. Мариам удивляется, как я непохожа на себя. И еще больше удивляется, насколько молода на фото моя бабушка, ее прабабушка, которая в момент просмотра фотографий сидит рядом на диване и улыбается правнучке.
Кто все эти люди? Я терпеливо рассказываю ей обо всех. Моего деда уже нет, говорю я ей. Мой дядя был вчера у нас в гостях, помнишь? Он не сильно изменился, поседел немного. Вот его сын, мой кузен. Ты ему по скайпу часто поешь песни на шведском, он в Питере, это город в России. Он часто с тобой шутит, такой вот шутник, еще с детства. А когда мы были маленькие, мы с ним дрались, я бегала быстрей, а он больно щипался. Эта красивая пухлая девушка Белла, доя троюродная сестра. Где она сейчас? Не хочется расстраивать Мариам, и я меняю тему. Не хочется травмировать детскую душу рассказом о том, что Белла с мужем, маленьким сыном и неродившимся еще ребенком погибла во время тех злосчастных взрывов домов в Москве, много лет назад. Бежала от резни азербайджанцев, захвативших Карачинар, в Россию. Чтобы спастись и жить. Что за судьба такая?
О своей сибирской тетке я мало чего знаю. Когда-то она писала письма, сообщала о своей жизни, о своем сыне. Потом связь пропала. Можно попытаться найти, что я и постараюсь сделать.
Моя бабушка смотрит на фото со слезами на глазах. Наверно, вспоминает многое, даже то, о чем не знаю я. У нас у всех своя память, свои истории. И в каждой из них живут люди, которые, даже если ушли раньше срока, все равно улыбаются, сидя под ореховым деревом с чашкой чая в жаркий июльский полдень. В одной маленькой стране, далеко от столицы, в тихой когда-то деревне, в доме людей, у которых этот дом отобрали. Были добрые соседи, для которых дома в этой деревне не были дачей. Они там жили, им некуда было бежать. Они там остались навсегда. И Мариам тоже будет об этом знать, правда не сейчас, позже, когда немного подрастет. Пока ей интересны качели, привязанные к высокой ветке орехового дерева, и я рассказываю ей, как мы с кузенами спорили, кто будет на них качаться первым.
Кто все эти люди? Я терпеливо рассказываю ей обо всех. Моего деда уже нет, говорю я ей. Мой дядя был вчера у нас в гостях, помнишь? Он не сильно изменился, поседел немного. Вот его сын, мой кузен. Ты ему по скайпу часто поешь песни на шведском, он в Питере, это город в России. Он часто с тобой шутит, такой вот шутник, еще с детства. А когда мы были маленькие, мы с ним дрались, я бегала быстрей, а он больно щипался. Эта красивая пухлая девушка Белла, доя троюродная сестра. Где она сейчас? Не хочется расстраивать Мариам, и я меняю тему. Не хочется травмировать детскую душу рассказом о том, что Белла с мужем, маленьким сыном и неродившимся еще ребенком погибла во время тех злосчастных взрывов домов в Москве, много лет назад. Бежала от резни азербайджанцев, захвативших Карачинар, в Россию. Чтобы спастись и жить. Что за судьба такая?
О своей сибирской тетке я мало чего знаю. Когда-то она писала письма, сообщала о своей жизни, о своем сыне. Потом связь пропала. Можно попытаться найти, что я и постараюсь сделать.
Моя бабушка смотрит на фото со слезами на глазах. Наверно, вспоминает многое, даже то, о чем не знаю я. У нас у всех своя память, свои истории. И в каждой из них живут люди, которые, даже если ушли раньше срока, все равно улыбаются, сидя под ореховым деревом с чашкой чая в жаркий июльский полдень. В одной маленькой стране, далеко от столицы, в тихой когда-то деревне, в доме людей, у которых этот дом отобрали. Были добрые соседи, для которых дома в этой деревне не были дачей. Они там жили, им некуда было бежать. Они там остались навсегда. И Мариам тоже будет об этом знать, правда не сейчас, позже, когда немного подрастет. Пока ей интересны качели, привязанные к высокой ветке орехового дерева, и я рассказываю ей, как мы с кузенами спорили, кто будет на них качаться первым.