Подвиг пожарных-ликвидаторов: В память о Чернобыльской трагедии
"Пожарный. Часто он первым приходит туда, где возникает опасность. Так было и в Чернобыле 26 апреля 1986 года. Мы, пожарные города Скенектади, штат Нью-Йорк, восхищены отвагой наших братьев в Чернобыле и глубоко скорбим по поводу потерь, которые они понесли. Особое братство существует между пожарными всего мира, людьми, отвечающими на зов долга с исключительным мужеством и смелостью"
Слова, вынесенные в эпиграф, написали на мемориальной доске огнеборцы из города Скенектади, штат Нью-Йорк, и посвятили их коллегам-чернобыльцам.
Когда в последние годы наши самолеты Бе-200ЧС летали для оказания помощи иностранным пожарным, далеко не все задумывались про обывательское "а зачем, там же враги!". Большинство понимало, что беда объединяет, и в борьбе со стихией порой нет ни "сторонников такого-то правительства", ни русских, молдаван или евреев (как было в большинстве подразделений Советской Армии, между прочим) - враг один для всех мирных людей, и разобщение ему только на пользу.
И хотелось бы сегодня, в 31-ую годовщину аварии на ЧАЭС, вспомнить о действиях пожарных-чернобыльцев, украинцев, белорусов, русских и не только, которые выполняли свой долг до конца, отстаивая безопасность мирного населения всей Земли.
Естественно, что первыми удар на себя приняли те, кто, по сути, работал для этого. Работал, каждую смену ожидая не самой легкой борьбы - не потому, что "все в СССР плохо и скрывалась лучевая правда", а просто потому, что функции СВПЧ это подразумевают. Специализированная военизированная пожарная часть создается при спецобъектах или спецгородах со спецобъектами - в любой стране независимо от политического курса. Кстати, слово "военизированная" не должно вводить читателей в заблуждение, это указание на тогдашнюю принадлежность (подчинение), а не "сверхсекретность". А равно как и приставка "спец" - поверьте, это не всегда модные штуки типа "прикольные бункеры" и "почувствуй себя сталкером".
Честно сказать, чрезмерно "лихаческая" позиция многих современных граждан, игровое отношение ко многому из того, что связано с Чернобыльской трагедией, мне все чаще кажутся кощунственными и бесполезными.
Но оставлю в стороне ворчание, не до него сейчас.
В военизированной пожарной части №2 (ВПЧ 2) по охране Чернобыльской АЭС начальником караула в ночь на 26 апреля был Владимир Правик. Первая запись о связанными с трагедией делами, сделанная диспетчером части, датируется 26 апреля, 1 час 28 минут ночи. Уже в больницах ребята вспоминали, что сразу после срабатывания сигнализации кинулись к окну - над четвертым блоком взвился очередной огненный шар.
И 17 человек под командованием Владимира Правика прибыли к месту, определив номер (сложность) пожара как третий.
Владимир Правик (скрин с разворотом, найденный в Интернете)
И на помощь уже выехала дежурная смена СВПЧ-6, находившейся на окраине города Припять. Сейчас остатки здания выглядят так:
Фото с портала http://urban3p.ru/
Фото с портала http://urban3p.ru/
Пока не прибыло подкрепление, приходилось... "справляться своими силами" - двумя автомашинами, из них одна цистерна.
Владимир Правик как первый прибывший к объекту принял на себя функции РТП, и после первичной разведки обнаружилось, что очагов возгорания - свыше сорока. Одновременно все никак нельзя обработать, а как выбрать наиболее важный, который придется тушить вот-прям-сейчас? А Правику-то всего двадцать три года...
Четвертый энергоблок почти весь разрушен, вокруг - завалы шириной до сорока метров.
Правик выбрал крышу машинного зала, хотя их опасных горящих объектов были еще, например, котельная, кабельные линии (по которым может распространяться огонь) и т.д.
Тем не менее раз ахтунг в машинном зале, то и охлаждать, сбивать пламя, нужно именно там - заняться эпицентром бури в энергоблоке. Огонь по кровле мог дойти от четвертого энергоблока до третьего, и тогда...
По воспоминаниям, очень помогли регулярные учения, проводившиеся на объекте - огнеборцы уже отлично знали, где нужно подключаться к источникам воды, как именно на данной территории прокладывать рукавные линии.
После того как бойцы начали подавать воду на кровлю четвертого энергоблока, Владимир Правик вместе с другим звеном отправился на разведку в машинный зал и станционный блочный щит управления, и после разведки определил, где нужно занимать позиции со стволами.
Фото хроники из материалов МЧС
Владимир Правик и его звенья находились на объекте свыше полутора часов, подвергаясь страшнейшему облучению.
"Здравствуйте мои дорогие, хорошие Наденька, Наташенька! С большим приветом к вам курортник и лодырь. Это я говорю потому, что отлыниваю от воспитания нашей крошки Наташки. В начале письма прошу извинить за почерк и ошибки. Это, кстати, ты, Надя, виновата, что переписывала за меня служебные планы и конспекты и совсем меня разучила держать ручку. Живу я хорошо. Поселили нас в институте клиники для осмотра. Как вы знаете, здесь все, кто был тогда. Так что мне весело, ведь мой караул весь при мне. Ходим, гуляем по вечерам, любуемся вечерней Москвой. Одно плохо, что любоваться приходится из окна. Увы, такие здесь законы.
Надя, ты будешь читать это письмо и плакать. Не надо, утри слёзки.. Всё обошлось хорошо. Мы ещё до ста лет доживём. И дочурка наша ненаглядная нас перерастёт раза в три. Очень по вам, очень соскучился. Закрою глаза и вижу тебя, Надя с Натальей Владимировной. Да, ещё, пожалуй, вы меня не узнаете, когда приеду. Начал отпускать усы и бороду. Сейчас у меня здесь мама. Примчалась. Она вам позвонит и скажет, как я себя чувствую, чувствую я себя хорошо. На этом буду заканчивать. Не волнуйтесь, ждите с победой. Крепко обнимаю и целую. Твой навеки Владимир. Москва, 6-я клиническая больница".
Когда Надя получила это письмо, Владимира уже не стало".
Через семь минут после начала битвы на подмогу местным пожарным прибыл караул СВПЧ-6 под руководством майора внутренней службы Леонида Телятникова, начальника части. Он принял на себя функции РТП-2 и отправился на разведку на кровлю, а затем в машинный зал и на подстанцию.
Леонид Телятников
Коллаж, найденный в Интернете
После этой более подробной (в силу большей численности звеньев) разведки Леонид Телятников распорядился собрать все подразделения и организовал два боевых участках: со стороны машинного зала (их задачей было ликвидировать огонь на кровле и в самом зале), и со стороны аппаратного отделения второй очереди АЭС (с тем, чтобы уничтожить возгорания на кровлях остальных построек и в помещениях реакторного отделения).
Ликвидатор-пожарный Иван Шаврей
Фото: Евгений Котенко, http://rian.com.ua
"Я, Шаврей Иван Михайлович, родился 3 января 1956 г., белорус. Работаю в пожарной части по охране Чернобыльской АЭС на должности пожарного.
Во время аварии совместно с караулом нес службу в расположении части возле диспетчерской на посту дневального. Тогда рядом были подменный диспетчер С.Н. Легун, и заступавший на пост дневального Н.Л. Ничипоренко. Стояли втроем, разговаривали, как вдруг… <...> По тревоге выехали. Заняли боевые посты, потом через некоторое время наше отделение перебросили на помощь прибывшей на пожар СВПЧ-6. Они установили свои машины по ряду "Б". Я и А.И. Петровский поднялись на крышу машинного зала, на пути встретили ребят с СВПЧ-6, они были в плохом состоянии. Мы помогли добраться им к механической лестнице, а сами отправились к очагу загорания, где и были до конца, пока не затушили огонь на крыше. После выполнения задания опустились вниз, где нас подобрала "Скорая помощь". Мы тоже были в плохом состоянии..."
Менее чем через час первые бойцы были заменены - Владимир Правик, Виктор Кибенок, Владимир Тишура, Василий Игнатенко, Николай Ващук.
Позже в течение ночи было сделано еще несколько замен - почти все огнеборцы очень быстро получали смертельные дозы облучения, прямо на месте падая и переставая осознавать происходящее...
Самостоятельно не уходил никто, никто не бежал, никто не мог даже подумать о том, что "нафик мне это надо".
И приказ, и человеческая ответственность.
Коллаж из книги "Адрес мужества - Чернобыль" (еще фото и книга целиком: http://www.mchs.gov.ru/dop/30_letie_katastrofi_na_CHernobilskoj_AJE/Adres_muzhestva)
"Над станцией стояла чудная теплая, наполненная запахами весны ночь. Нигде ничего не горело. Только над реактором струился пепельного цвета дым и стоял столб какого-то странного, не похожего на огонь свечения.
"Что может там гореть? - спрашиваю Денисенко. Василий сам удивляется: пылающий битум на кровле погасили караулы Правика и Кибенка. Других горючих материалов там не должно быть. Об этом Денисенко знал еще со времени строительства.
<...>
Под утро, в четыре тридцать, приехали заместитель начальника Главного управления пожарной охраны МВД Украины полковник Гурин, заместитель начальника нашего управления Иван Захарович Коцюра. В 4.50 мы доложили в Киев, что пожар локализован, т. е. он уже не может распространиться. А в шесть тридцать пять, после дополнительной разведки по всем объектам, мы убедились, что с огнем покончено.
Больно было смотреть на разрушенное здание четвертого реактора. Я послал старшего лейтенанта Сазонова - подчиненного майора Телятникова - за таблетками йодистого калия. И заставил выпить таблетки всех, кто был со мной. Возможно, именно они спасли нам жизнь. Ибо самочувствие некоторых стремительно ухудшалось.
<...>
Со стороны Правительственной комиссии мы получали очень много вводных. Порой даже нереальных. Например, поступила команда поднять с помощью механической лестницы на разрушенную крышу пожарный рукав и заливать водой раскаленное нутро реактора. Но из-за кошмарного уровня радиации люди могли работать там не более пяти минут. За это время такую операцию не выполнить. Пытались также набросить, подняв вертолетом, на горловину реактора гигантское, сваренное из трубы большого диаметра кольцо с отверстиями. К нему крепилось несколько рукавов для подачи воды. Но от ветра они начали вздыматься ввысь, словно воздушные змеи, и могли коснуться лопастей винта.
Потом специалисты сказали: хорошо, что этот замысел остался неосуществленным, ведь мог произойти взрыв водородной бомбы - почему мы и спешили откачать воду из подреакторных помещений…"
Из воспоминаний начальника Управления государственной пожарной охраны ГУ МВД Украины в Киевской области генерал-майор внутренней службы Василия Мельника.
Лично я не считаю, что здесь было сплошь "вредительство" и прочее. Время чисто физически другое: исследований еще мало, определенный этап развития науки-техники. А когда-то вообще радием детей лечили, так что...
"При такой обстановке никто не позволил себе никакого расслабления. А наоборот, показали свою сплоченность и организованность, умение принять самостоятельное и даже рискованное, но единственно правильное в данной ситуации решение. Хотя каждый знал и понимал, на что идет. И я, как командир отделения, депутат горсовета, хочу отметить, что все это зависело от нас и дело мы выполнили честно и добросовестно. Не уронили честь пожарного подразделения, которое охраняло Чернобыльскую атомную электростанцию" (Иван Бутрименко)
Локализовали пожар на ЧАЭС в 4 часа 50 минут утра, ликвидировали в 6 часов 35 минут.
Впереди был "пожар" радиационный.
Я не смогу перечислить всех, кто отстаивал мирную, тихую землю в ту ночь, и самая главная причина - страшно кого-нибудь забыть, не упомянуть. Не только огнеборцы, но и простые работницы и работники станции, заслуживают вечной памяти - как люди и как герои.
"Пользуясь случаем" (С), я НЕ хочу "передавать привет" новомодным "сталкерам" и прочим безобразникам. Разумеется, превращать местность в мемориал ("не тронь, теперь только стоять навытяжку и охранять в три периметра") нельзя, и я сама люблю постапокалипсис, полуразрушенные промышленные виды и тому подобное. Но есть разница между художественным, исследовательским, историческим интересами и глумлением над памятью погибших людей.
В подготовке поста использовала материалы, найденные на порталах http://www.mchs.gov.ru, http://www.mchsmedia.ru/, http://rb.mchs.gov.ru, http://pripyat.com/, http://fakty.ua