Согласно «Книге естествословной» XVIII века, Гамаюн - это безногая и бескрылая райская птица, постоянно летающая при помощи хвоста; если она падает, то своим падением предвещает смерть царей или других государственных деятелей. Вопреки широко бытующему мнению о том, что Гамаюн - древнеславянская птица, надёжных сведений о существовании Гамаюна в русском традиционном фольклоре нет.
Истоки образа восходят, очевидно, к иранской мифической птице Хумай (перс. Homā, авест. Homāio), а русское слово «Гамаюн» является, по-видимому, искажением персидского прилагательного homāyun ‘счастливый; процветающий, благословенный; царственный’.
Хумай - птица счастья, она летает над землёй на недосягаемой для глаз высоте и никогда не садится на землю; она приносит или предвещает владычество тому, над кем она пролетит или на кого упадёт её тень. Образ птицы Хумай широко использовался и в классической персидской литературе, где оброс дополнительными смыслами: она становится олицетворением царской мудрости и справедливости, наделяется пророческой силой.
Первое упоминание о Гамаюне в русской литературе встречается в переводах натурфилософского трактата VI века «Христианская топография» Козьмы Индикоплова, появившихся на Руси не позднее XV века. В русской культуре XIX-XX веков образ птицы Гамаюна развивался в двух основных направлениях: Гамаюн как райская птица счастья, с одной стороны, и как птица-предвозвестница беды, с другой стороны.
Так, в первом образе предстаёт Гамаюн в стихотворениях К. Бальмонта «Райские птицы» (1907) и «Гусляр» (1909), а также в стихотворении С. Есенина «Табун» (1915). Напротив, на картине В. Васнецова «Гамаюн, птица вещая» 1897 г. и в одноимённом стихотворении А. Блока 1899 г. Гамаюн предстаёт как символ времени, полного дурных предчувствий и тревог, как предвозвестник кровавой истории России XX века.