Волшебные жизнеутверждающие цифры
В последнее время в привычных разговорах о мировом кризисе лично у меня стала пробиваться новая нотка: некоторые, а может уже и многие, начинают удивляться - какой, мол, кризис, хватит заниматься алармизмом. Да, был кризис, а теперь вот - рост. Смотрите на цифры ВВП, которые публикуют статистические ведомства разных стран - там всё выглядит уже прекрасно.
Не вдаваясь в детали, просто ответить на этот вопрос затруднительно. Здесь мы имеем целый набор факторов, которые надо разбирать по отдельности. И тут вот и теряется убедительность. Но всё же давайте попробуем.
Основным показателем экономической статистики является Валовый Внутренний Продукт. Именно его изменения говорят о том, есть кризис или нет. Вот на эту тему статья Джона Молдина:
Выбор нашей кредитно-денежной политики определяет нереальный ВВП?
Валовый Внутренний Продукт используется для измерения экономического роста страны и уровня жизни. Однако он не измеряет ни то, ни другое. К сожалению, финансовое сообщество и глобальные центры власти привержены критерию, который слабо соотносится с реальностью, поскольку путают благосостояние и расходы, питаемые ростом долгов.
Вашингтон парализован страхом того, что любой отказ от стимулирования, фискального ли, или монетарного, со стороны Администрации президента, Феда или Конгресса, может сразить наш ВВП. И они правы. Однако ВВП - неверный критерий.
В отсутствии альтернативы мы будем продолжать делать неправильный выбор в кредитно-денежной политике, основываясь на неправильных данных. В конце концов, наш текущий выбор может нанести ущерб нашему будущему благосостоянию, будущей покупательной способности доллара и реальной стоимости американских акций и облигаций.
Что такое ВВП?
ВВП - это потребительские расходы плюс правительственные расходы плюс валовые капиталовложения плюс экспорт минус импорт. За исключением экспорта ВВП характеризует расходы. Проблема заключается в том, что ВВП не делает разницы между расходами, финансируемыми за счёт долгов, и расходами, которые мы можем покрыть из текущих доходов.
Потребление - это не благосостояние. Пристрастившиеся к кредитам семьи измеряют свое благосостояние в том, сколько они могут потратить, приветствуя любой новый источник кредита, не считаясь с доходами или возможностями семьи по выплате долга. Пристрастившиеся к кредитам семьи наслаждаются растущим «ВВП семьи» - потреблением - пока могут найти новых кредиторов, и страдают от семейной «рецессии» когда те благоразумно режут их кредитные карты.
Схожим образом общеупотребительное определение ВВП позволяет нам игнорировать тот факт, что для обеспечения потребления сегодня мы закладываем наше завтра. Хуже того, подобно подсевшим на кредиты семьям мы можем сознательно играть нашим ВВП и темпами роста ВВП - нашим потреблением и темпами роста потребления - на любых уровнях, которые разрешат наши кредиторы!
Продолжим наш простой мысленный эксперимент. Давайте предположим, что правительство хочет нас ослепить 5% ростом в следующем квартале (что эквивалентно 20% росту в пересчёте на год!). Если оно займёт дополнительные 5% от ВВП в виде нового долга и немедленно их потратит, то блистательный рост ВВП будет достигнут! Для всех нас это - дутый рост, подрывающий наш национальный баланс - правильно? Может быть и нет. Мы уже занимаем и тратим 2-3% ежеквартально, что эквивалентно 10-12% ВВП, и лишь некоторые эксперты открыто осудили этот искусственный рост ВВП потому что мы не привыкли видеть базисный ВВП без дефицитного финансирования бюджета!
С этой точки зрения реальный ВВП в лучшем случае выглядит нереальным. ВВП, имеющий своим источником новые долги - главным образом, дефицитное финансирование бюджета - дутый: это потребление за счёт долгов, а не благосостояние. Не является ли величина ВВП за вычетом чистых новых долговых обязательств более уместным показателем? Предполагается, что финансирование расходов за счёт дефицита спровоцирует рост в остальной экономике, которую за вычетом расходов, финансируемых за счёт дефицита, мы можем назвать нашим «Структурным ВВП». Если Структурный ВВП не вырос вследствие нашего дефицита, то дефицитное бюджетное финансирование не достигло своей единственной и исключительной цели 1.
Конечно же, даже Структурный ВВП даёт обманчивую картину. Наш Структурный ВВП вырос за последние 70 лет почти в 100 раз. Большая часть этого роста связана с инфляцией и ростом населения; более достоверный показатель благосостояния среднестатистического гражданина должен учитывать эти эффекты. Соответственно, давайте сравним реальный среднедушевой ВВП с реальным среднедушевым Структурным ВВП.
Новый показатель благосостояния
Реальный ВВП на душу населения после восстановления находится ниже на 2,5% пика 2007 года в 48 000 долларов (в долларах 2010 г.). Так почему же мы чувствуем себя так плохо? Начнём с того, что после двух рецессий мы за десятилетие выросли всего на 6%. Более того, этот тщедушный рост полностью обеспечен потреблением за счёт долгов. Реальный среднедушевой Структурный ВВП после вычитания величины, на которую увеличился государственный долг, остается на 10% ниже пика 2007 года, и уменьшился за последнее десятилетие на 5%. Если убрать дефицитное бюджетное финансирование, то наше благосостояние практически не менялось 13 лет, начиная с 1998 года.
Чтобы понять причины произошедшего давайте сделаем ещё один шаг. Немногие будут спорить с тем, что здоровая экономика может расти и без ведущей роли частного сектора в этом. Реальный среднедушевой «ВВП частного сектора» представляет ещё один впечатляющий показатель, который легко подсчитать. Надо вычесть государственные расходы - федеральные, штатов и местные. Подобно нашему Структурному ВВП, ВВП частного сектора обвалился, 11% ниже пикового 2007 года, на 6% ниже пологого участка 2000-2003 гг. и возвратился приблизительно к уровням 1998 года.
Рисунок 1 иллюстрирует ситуацию. Без потребления в кредит мы топчемся на месте с поздних 1990ых.
Рисунок 1. Реальный ВВП, Структурный ВВП и ВВП частного сектора, на душу населения, 1944-2011 гг.
(Пояснения к рисунку: к сожалению, рисунок был очень мал, поэтому пришлось подписи обозначить цифрами.
Оси y: левая (1) - реальные среднедушевые показатели ВВП в долларах 2011 г.; правая (2) - реальные среднедушевые налоговые поступления и расходы в долларах 2011 г.
Ось х - годы
Графики: (3) - реальный среднедушевой ВВП; (4) - реальные среднедушевые федеральные налоговые поступления; (5) - реальный среднедушевой Структурный ВВП; (6) - реальные среднедушевые федеральные расходы; (7) - реальный среднедушевой ВВП частного сектора)
Поскольку частный сектор обвалился, и Структурный ВВП потерял свой рост за 13 лет, налоговые поступления коллапсировали. Реальные среднедушевые поступления федеральных налогов обвалились до уровня, достигнутого в 1994 года, и на 25% ниже максимального уровня 2000 года 2. Конечно же максимуму 2000 года сопутствовали беспрецедентные поступления от налога на прирост капитала, последовавшие после тучных лет 1990ых. Однако эта волна налоговых поступлений питала ощущение - даже у республиканских администраций! - бешеных денег, как если бы прирост капитала на рынке с самым высоким ростом курса акций за всю историю американского фондового рынка мог продолжаться бесконечно!
Что это значило для граждан и инвесторов самой большой экономики мира? Если мы продолжим фокусировать внимание на ВВП, игнорируя (и даже содействуя) падение нашего Структурного ВВП и нашего ВВП частного сектора, мы продолжим занимать и тратить, закладывая будущее нашей страны. В худшем случае мы получим коллапс покупательной способности доллара, конец использования доллара в качестве мировой резервной валюты, ликвидацию среднего класса и уход мирового капитала от ориентированных на доллар акций и облигаций.
Ни одно из этих последствий не является совсем уж неизбежным. Но мало кто может заявить сегодня, что они невозможны. Большинство или все эти последствия можно скорее всего избежать. Но этого не удастся сделать, если мы будем придерживаться текущего направления, охваченные ужасом при мысли о падении общего ВВП.
После Второй мировой войны правительство США «сократилось» с 43,6% от ВВП до 11,6% в 1948 г. (при демократах!). Вызвало ли это рецессию? Выраженную в ВВП, конечно же! С 1945 по 1950 гг. страна была потрясена двумя короткими сильными рецессиями, поскольку частный сектор разбирался с тем, что же делать с всеми теми талантами, уволенными с государственной службы, и реальный ВВП на душу населения не увеличился. Однако на фоне болезненных двух рецессий происходила впечатляющая раскачка частного сектора. С максимума государственных расходов в 1944 г. до 1952 года реальный среднедушевой Структурный ВВП, ВВП, который не был простым потреблением в кредит, повысился на 87%; ВВП частного сектора, в среднедушевом реальном выражении, подскочил более чем на 90%.
Было ли недавнее падение на 0,5% ВВП Великобритании знаком слабости или это было попросту уничтожение 0,5% финансируемого в долг ВВП, который никогда не существовал в реальности? Расходы уменьшены более чем на 1% ВВП; Структурный ВВП в конце концов улучшался!
Мы должны уделить внимание здоровью - или отсутствию такового - нашего Структурного ВВП и ВВП частного сектора до того, как они ещё потеряют в весе.
Заключение
Ни одна политическая партия не пыталась сдержать государственные расходы в течение почти всего прошедшего десятилетия. Реальные государственные расходы на душу населения сейчас превышают более чем на 50% уровни десятилетней давности, хотя Структурный ВВП и ВВП частного сектора упали за тот же промежуток времени. Впервые со времён Второй мировой войны федеральные расходы превышают ВВП частного сектора более чем на 40%.
Даже наш расчёт долговой нагрузки государства (долг/ВВП) требуется переосмыслить. Разве семьи, которые перенапряглись, правильно определяют свою долговую нагрузку относительно их дохода плюс любой новый долг, который они накопили в прошедшем году? Не является ли более осмысленным вычислять долг по отношению к Структурному ВВП, очищенному от новых заимствований?! Наш Национальный Долг, готовящийся пересечь отметку в 100% ВВП этой осенью, собирается к тому же времени достичь 112% от Структурного ВВП, даже без учёта забалансовых долгов 3. Уилл Роджерс выразил это наилучшим образом: «Если вы обнаружили себя в яме, прекращайте копать».
Хотя многие цитируют Джона Мэйнарда Кейнса о предпочтительности государственных расходов во время рецессии, однако он никогда не подразумевал создания структурных дефицитов. Он советовал использовать правительство в качестве гасителя колебаний при взлётах и падениях экономики. Он предписывал иметь профициты в «тучные» годы, доходы которых послужат во времена экономических спадов для финансирования дефицитов, поддержанного при необходимости временными заимствованиями. И он очень негативно относился к инфляции и обесцениванию валюты, которые он справедливо рассматривал как бедствие для среднего класса.
ВВП даёт вводящую в заблуждение картину и фальшивое чувство уверенности в завтрашнем дне. Вместо того, чтобы показать экономику, которая, как мы все знаем изнутри, слабее чем десять лет назад, он предлагает экономику, которая находится вблизи нового пика благосостояния среднего американца. Общий ВВП был умело восстановлен со своих низов благодаря потреблению за счёт долгов. При этом и наш Структурный ВВП и ВВП частного сектора движутся с трудом. Уделение внимания общему ВВП искушает нас полагаться во всём на ещё большее потребление за счёт долгов до тех пор, пока наши кредиторы не скажут: «Довольно!»
Сердечный больной на каталке получил свой укол адреналина и чувствует себя лучше, но он по-прежнему серьёзно болен - ещё серьёзнее, чем перед своим последним сердечным приступом - как это совершенно ясно демонстрируют эти два простых показателя ВВП.
1 «Корректный» показатель будет подразумевать вычитание всего нового долга, обеспеченного только будущим доходом и не имеющего залога. Весьма небольшой объём долга частных лиц не имеет залога, и весьма небольшой объём государственного долга обеспечивается чем-либо иным нежели будущий доход. Поэтому, для простоты в этой статье мы будем вычитать только чистый новый государственный долг.
2 Несмотря на неизменность налоговых ставок с 2003 г. данная ситуация зачастую критиковалась как предательство богатых, а не за уменьшение прироста капитала, а значит и налогов на прирост капитала. Мы должны признать, что врагом является не преуспевание, а бедность. Однако когда мы печалимся о последней, мы зачастую клеймим первую.
3 Более подробно см. ноябрьский выпуск Fundamentals за 2009 г., названный "The '3-D' Hurricane Force Headwind", о пугающих уровнях забалансовых долгов. Отношение нашего долга к ВВП может пересечь отметку в 100% от ВВП этой осенью, хотя по стандартам GAAP наша долговая нагрузка уже далеко за 400% от ВВП и далеко за 500% от Структурного ВВП.
Конечно же, коль скоро автор - буржуазный экономист, то каковы у него причины, таковы и рецепты. Здесь всё очевидно и понятно.
Интересно другое. Молдин показывает, что использовать простое общеупотребительное определение ВВП нельзя - оно вводит в заблуждение и не выполняет своей функции измерения «температуры экономики». Население растёт быстрее чем растёт экономика. А значит благосостояние среднестатистического гражданина уменьшается несмотря на рост ВВП.
Далее, там в статье показано как можно легко добиться нового «прекрасного» роста ВВП простым движением: занять ещё в долг и тут же потратить. И оп-ля, результат достигнут! Чем собственно и занимается правительство США в данный момент.
Теперь о советах автора. Как видно из его рассуждений, он является сторонником сбалансирования расходов бюджета. Одного этого должно хватить для оздоровления экономики США. Для сравнения он приводит послевоенный период, когда правительство сократило свою долю в ВВП с 43,6% до 11,6% в 1948 г. И, мол, ничего плохого не произошло. Частный рынок включился и в конце концов потребил всех уволенных из госучреждений.
Однако Молдин забывает, что это сокращение - ни что иное как переход от экономики Второй мировой войны к экономике мирного времени. К тому же США в тот момент находились на пике своего экономического могущества: большинство золота мира было свезено в Америку, доллар стал резервной валютой, восстановление разрушенного войной хозяйства в Европе и Азии загрузило заказами американские заводы. Можно сказать, что это идеальная ситуация.
Сейчас же такой фокус не пройдёт. Рассуждения о необходимости болезненных сокращений не выдерживают критики: выдержит ли сама социально-политическая модель США такое падение жизненного уровня граждан? Мы видели, что творилось в Висконсине, и можно быть уверенными, что события повторятся многократно при попытках, к примеру, республиканского большинства проводить в жизнь политику Рейгана второго издания.
Таким образом, мировой кризис развивается своим чередом: пока у правительств по всему миру есть резервы, они используют их. Выражается это в росте государственного долга. Но до бесконечности это продолжаться не может. Стране либо перестают давать взаймы, как Греции, либо накатывает волна инфляции, что мы видим сейчас в мировом масштабе.
В общем, самое интересное - впереди!
Опубликовано на сайте Рабочей партии - международного комитета по организации
Не вдаваясь в детали, просто ответить на этот вопрос затруднительно. Здесь мы имеем целый набор факторов, которые надо разбирать по отдельности. И тут вот и теряется убедительность. Но всё же давайте попробуем.
Основным показателем экономической статистики является Валовый Внутренний Продукт. Именно его изменения говорят о том, есть кризис или нет. Вот на эту тему статья Джона Молдина:
Выбор нашей кредитно-денежной политики определяет нереальный ВВП?
Валовый Внутренний Продукт используется для измерения экономического роста страны и уровня жизни. Однако он не измеряет ни то, ни другое. К сожалению, финансовое сообщество и глобальные центры власти привержены критерию, который слабо соотносится с реальностью, поскольку путают благосостояние и расходы, питаемые ростом долгов.
Вашингтон парализован страхом того, что любой отказ от стимулирования, фискального ли, или монетарного, со стороны Администрации президента, Феда или Конгресса, может сразить наш ВВП. И они правы. Однако ВВП - неверный критерий.
В отсутствии альтернативы мы будем продолжать делать неправильный выбор в кредитно-денежной политике, основываясь на неправильных данных. В конце концов, наш текущий выбор может нанести ущерб нашему будущему благосостоянию, будущей покупательной способности доллара и реальной стоимости американских акций и облигаций.
Что такое ВВП?
ВВП - это потребительские расходы плюс правительственные расходы плюс валовые капиталовложения плюс экспорт минус импорт. За исключением экспорта ВВП характеризует расходы. Проблема заключается в том, что ВВП не делает разницы между расходами, финансируемыми за счёт долгов, и расходами, которые мы можем покрыть из текущих доходов.
Потребление - это не благосостояние. Пристрастившиеся к кредитам семьи измеряют свое благосостояние в том, сколько они могут потратить, приветствуя любой новый источник кредита, не считаясь с доходами или возможностями семьи по выплате долга. Пристрастившиеся к кредитам семьи наслаждаются растущим «ВВП семьи» - потреблением - пока могут найти новых кредиторов, и страдают от семейной «рецессии» когда те благоразумно режут их кредитные карты.
Схожим образом общеупотребительное определение ВВП позволяет нам игнорировать тот факт, что для обеспечения потребления сегодня мы закладываем наше завтра. Хуже того, подобно подсевшим на кредиты семьям мы можем сознательно играть нашим ВВП и темпами роста ВВП - нашим потреблением и темпами роста потребления - на любых уровнях, которые разрешат наши кредиторы!
Продолжим наш простой мысленный эксперимент. Давайте предположим, что правительство хочет нас ослепить 5% ростом в следующем квартале (что эквивалентно 20% росту в пересчёте на год!). Если оно займёт дополнительные 5% от ВВП в виде нового долга и немедленно их потратит, то блистательный рост ВВП будет достигнут! Для всех нас это - дутый рост, подрывающий наш национальный баланс - правильно? Может быть и нет. Мы уже занимаем и тратим 2-3% ежеквартально, что эквивалентно 10-12% ВВП, и лишь некоторые эксперты открыто осудили этот искусственный рост ВВП потому что мы не привыкли видеть базисный ВВП без дефицитного финансирования бюджета!
С этой точки зрения реальный ВВП в лучшем случае выглядит нереальным. ВВП, имеющий своим источником новые долги - главным образом, дефицитное финансирование бюджета - дутый: это потребление за счёт долгов, а не благосостояние. Не является ли величина ВВП за вычетом чистых новых долговых обязательств более уместным показателем? Предполагается, что финансирование расходов за счёт дефицита спровоцирует рост в остальной экономике, которую за вычетом расходов, финансируемых за счёт дефицита, мы можем назвать нашим «Структурным ВВП». Если Структурный ВВП не вырос вследствие нашего дефицита, то дефицитное бюджетное финансирование не достигло своей единственной и исключительной цели 1.
Конечно же, даже Структурный ВВП даёт обманчивую картину. Наш Структурный ВВП вырос за последние 70 лет почти в 100 раз. Большая часть этого роста связана с инфляцией и ростом населения; более достоверный показатель благосостояния среднестатистического гражданина должен учитывать эти эффекты. Соответственно, давайте сравним реальный среднедушевой ВВП с реальным среднедушевым Структурным ВВП.
Новый показатель благосостояния
Реальный ВВП на душу населения после восстановления находится ниже на 2,5% пика 2007 года в 48 000 долларов (в долларах 2010 г.). Так почему же мы чувствуем себя так плохо? Начнём с того, что после двух рецессий мы за десятилетие выросли всего на 6%. Более того, этот тщедушный рост полностью обеспечен потреблением за счёт долгов. Реальный среднедушевой Структурный ВВП после вычитания величины, на которую увеличился государственный долг, остается на 10% ниже пика 2007 года, и уменьшился за последнее десятилетие на 5%. Если убрать дефицитное бюджетное финансирование, то наше благосостояние практически не менялось 13 лет, начиная с 1998 года.
Чтобы понять причины произошедшего давайте сделаем ещё один шаг. Немногие будут спорить с тем, что здоровая экономика может расти и без ведущей роли частного сектора в этом. Реальный среднедушевой «ВВП частного сектора» представляет ещё один впечатляющий показатель, который легко подсчитать. Надо вычесть государственные расходы - федеральные, штатов и местные. Подобно нашему Структурному ВВП, ВВП частного сектора обвалился, 11% ниже пикового 2007 года, на 6% ниже пологого участка 2000-2003 гг. и возвратился приблизительно к уровням 1998 года.
Рисунок 1 иллюстрирует ситуацию. Без потребления в кредит мы топчемся на месте с поздних 1990ых.
Рисунок 1. Реальный ВВП, Структурный ВВП и ВВП частного сектора, на душу населения, 1944-2011 гг.
(Пояснения к рисунку: к сожалению, рисунок был очень мал, поэтому пришлось подписи обозначить цифрами.
Оси y: левая (1) - реальные среднедушевые показатели ВВП в долларах 2011 г.; правая (2) - реальные среднедушевые налоговые поступления и расходы в долларах 2011 г.
Ось х - годы
Графики: (3) - реальный среднедушевой ВВП; (4) - реальные среднедушевые федеральные налоговые поступления; (5) - реальный среднедушевой Структурный ВВП; (6) - реальные среднедушевые федеральные расходы; (7) - реальный среднедушевой ВВП частного сектора)
Поскольку частный сектор обвалился, и Структурный ВВП потерял свой рост за 13 лет, налоговые поступления коллапсировали. Реальные среднедушевые поступления федеральных налогов обвалились до уровня, достигнутого в 1994 года, и на 25% ниже максимального уровня 2000 года 2. Конечно же максимуму 2000 года сопутствовали беспрецедентные поступления от налога на прирост капитала, последовавшие после тучных лет 1990ых. Однако эта волна налоговых поступлений питала ощущение - даже у республиканских администраций! - бешеных денег, как если бы прирост капитала на рынке с самым высоким ростом курса акций за всю историю американского фондового рынка мог продолжаться бесконечно!
Что это значило для граждан и инвесторов самой большой экономики мира? Если мы продолжим фокусировать внимание на ВВП, игнорируя (и даже содействуя) падение нашего Структурного ВВП и нашего ВВП частного сектора, мы продолжим занимать и тратить, закладывая будущее нашей страны. В худшем случае мы получим коллапс покупательной способности доллара, конец использования доллара в качестве мировой резервной валюты, ликвидацию среднего класса и уход мирового капитала от ориентированных на доллар акций и облигаций.
Ни одно из этих последствий не является совсем уж неизбежным. Но мало кто может заявить сегодня, что они невозможны. Большинство или все эти последствия можно скорее всего избежать. Но этого не удастся сделать, если мы будем придерживаться текущего направления, охваченные ужасом при мысли о падении общего ВВП.
После Второй мировой войны правительство США «сократилось» с 43,6% от ВВП до 11,6% в 1948 г. (при демократах!). Вызвало ли это рецессию? Выраженную в ВВП, конечно же! С 1945 по 1950 гг. страна была потрясена двумя короткими сильными рецессиями, поскольку частный сектор разбирался с тем, что же делать с всеми теми талантами, уволенными с государственной службы, и реальный ВВП на душу населения не увеличился. Однако на фоне болезненных двух рецессий происходила впечатляющая раскачка частного сектора. С максимума государственных расходов в 1944 г. до 1952 года реальный среднедушевой Структурный ВВП, ВВП, который не был простым потреблением в кредит, повысился на 87%; ВВП частного сектора, в среднедушевом реальном выражении, подскочил более чем на 90%.
Было ли недавнее падение на 0,5% ВВП Великобритании знаком слабости или это было попросту уничтожение 0,5% финансируемого в долг ВВП, который никогда не существовал в реальности? Расходы уменьшены более чем на 1% ВВП; Структурный ВВП в конце концов улучшался!
Мы должны уделить внимание здоровью - или отсутствию такового - нашего Структурного ВВП и ВВП частного сектора до того, как они ещё потеряют в весе.
Заключение
Ни одна политическая партия не пыталась сдержать государственные расходы в течение почти всего прошедшего десятилетия. Реальные государственные расходы на душу населения сейчас превышают более чем на 50% уровни десятилетней давности, хотя Структурный ВВП и ВВП частного сектора упали за тот же промежуток времени. Впервые со времён Второй мировой войны федеральные расходы превышают ВВП частного сектора более чем на 40%.
Даже наш расчёт долговой нагрузки государства (долг/ВВП) требуется переосмыслить. Разве семьи, которые перенапряглись, правильно определяют свою долговую нагрузку относительно их дохода плюс любой новый долг, который они накопили в прошедшем году? Не является ли более осмысленным вычислять долг по отношению к Структурному ВВП, очищенному от новых заимствований?! Наш Национальный Долг, готовящийся пересечь отметку в 100% ВВП этой осенью, собирается к тому же времени достичь 112% от Структурного ВВП, даже без учёта забалансовых долгов 3. Уилл Роджерс выразил это наилучшим образом: «Если вы обнаружили себя в яме, прекращайте копать».
Хотя многие цитируют Джона Мэйнарда Кейнса о предпочтительности государственных расходов во время рецессии, однако он никогда не подразумевал создания структурных дефицитов. Он советовал использовать правительство в качестве гасителя колебаний при взлётах и падениях экономики. Он предписывал иметь профициты в «тучные» годы, доходы которых послужат во времена экономических спадов для финансирования дефицитов, поддержанного при необходимости временными заимствованиями. И он очень негативно относился к инфляции и обесцениванию валюты, которые он справедливо рассматривал как бедствие для среднего класса.
ВВП даёт вводящую в заблуждение картину и фальшивое чувство уверенности в завтрашнем дне. Вместо того, чтобы показать экономику, которая, как мы все знаем изнутри, слабее чем десять лет назад, он предлагает экономику, которая находится вблизи нового пика благосостояния среднего американца. Общий ВВП был умело восстановлен со своих низов благодаря потреблению за счёт долгов. При этом и наш Структурный ВВП и ВВП частного сектора движутся с трудом. Уделение внимания общему ВВП искушает нас полагаться во всём на ещё большее потребление за счёт долгов до тех пор, пока наши кредиторы не скажут: «Довольно!»
Сердечный больной на каталке получил свой укол адреналина и чувствует себя лучше, но он по-прежнему серьёзно болен - ещё серьёзнее, чем перед своим последним сердечным приступом - как это совершенно ясно демонстрируют эти два простых показателя ВВП.
1 «Корректный» показатель будет подразумевать вычитание всего нового долга, обеспеченного только будущим доходом и не имеющего залога. Весьма небольшой объём долга частных лиц не имеет залога, и весьма небольшой объём государственного долга обеспечивается чем-либо иным нежели будущий доход. Поэтому, для простоты в этой статье мы будем вычитать только чистый новый государственный долг.
2 Несмотря на неизменность налоговых ставок с 2003 г. данная ситуация зачастую критиковалась как предательство богатых, а не за уменьшение прироста капитала, а значит и налогов на прирост капитала. Мы должны признать, что врагом является не преуспевание, а бедность. Однако когда мы печалимся о последней, мы зачастую клеймим первую.
3 Более подробно см. ноябрьский выпуск Fundamentals за 2009 г., названный "The '3-D' Hurricane Force Headwind", о пугающих уровнях забалансовых долгов. Отношение нашего долга к ВВП может пересечь отметку в 100% от ВВП этой осенью, хотя по стандартам GAAP наша долговая нагрузка уже далеко за 400% от ВВП и далеко за 500% от Структурного ВВП.
Конечно же, коль скоро автор - буржуазный экономист, то каковы у него причины, таковы и рецепты. Здесь всё очевидно и понятно.
Интересно другое. Молдин показывает, что использовать простое общеупотребительное определение ВВП нельзя - оно вводит в заблуждение и не выполняет своей функции измерения «температуры экономики». Население растёт быстрее чем растёт экономика. А значит благосостояние среднестатистического гражданина уменьшается несмотря на рост ВВП.
Далее, там в статье показано как можно легко добиться нового «прекрасного» роста ВВП простым движением: занять ещё в долг и тут же потратить. И оп-ля, результат достигнут! Чем собственно и занимается правительство США в данный момент.
Теперь о советах автора. Как видно из его рассуждений, он является сторонником сбалансирования расходов бюджета. Одного этого должно хватить для оздоровления экономики США. Для сравнения он приводит послевоенный период, когда правительство сократило свою долю в ВВП с 43,6% до 11,6% в 1948 г. И, мол, ничего плохого не произошло. Частный рынок включился и в конце концов потребил всех уволенных из госучреждений.
Однако Молдин забывает, что это сокращение - ни что иное как переход от экономики Второй мировой войны к экономике мирного времени. К тому же США в тот момент находились на пике своего экономического могущества: большинство золота мира было свезено в Америку, доллар стал резервной валютой, восстановление разрушенного войной хозяйства в Европе и Азии загрузило заказами американские заводы. Можно сказать, что это идеальная ситуация.
Сейчас же такой фокус не пройдёт. Рассуждения о необходимости болезненных сокращений не выдерживают критики: выдержит ли сама социально-политическая модель США такое падение жизненного уровня граждан? Мы видели, что творилось в Висконсине, и можно быть уверенными, что события повторятся многократно при попытках, к примеру, республиканского большинства проводить в жизнь политику Рейгана второго издания.
Таким образом, мировой кризис развивается своим чередом: пока у правительств по всему миру есть резервы, они используют их. Выражается это в росте государственного долга. Но до бесконечности это продолжаться не может. Стране либо перестают давать взаймы, как Греции, либо накатывает волна инфляции, что мы видим сейчас в мировом масштабе.
В общем, самое интересное - впереди!
Опубликовано на сайте Рабочей партии - международного комитета по организации