(no subject)
мы знакомились с тобой каждый год, 45 лет подряд.. это был наш день рождения, который отмечали мы
только в двоем. каждый год я и ты, знакомились снова и снова.. это был театр двоих, где актеры и зрители были
на одной сцене и пытались играть друг друга. я ухаживал, ты смущалась, дула губки и жарила меня пламенем своих огромных глаз.
мы старели, но этого не замечали, только неизменные вечно молодые ромашки подмигивали нам
своими солнцами и, того не подозревая, становились третьими. ромашки вяли, но каждый год воскрешались.
последний наш день рождения помню до сих пор: я пришел как всегда в том самом костюме, который покупал на нашу свадьбу,
с ромашками и бутылкой асти. на твоем, покрытом глубокими морщинами, теле замечательно сидело зеленой платье,
волосы крутились в густые спирали. язык приятно щипали пузырьки, потом мы танцевали, я целовал твои плечи..
"разрыв межжелудочной перегородки" - так написали врачи.. а санитар отметил:
-70 лет, а умер на бабе..
только в двоем. каждый год я и ты, знакомились снова и снова.. это был театр двоих, где актеры и зрители были
на одной сцене и пытались играть друг друга. я ухаживал, ты смущалась, дула губки и жарила меня пламенем своих огромных глаз.
мы старели, но этого не замечали, только неизменные вечно молодые ромашки подмигивали нам
своими солнцами и, того не подозревая, становились третьими. ромашки вяли, но каждый год воскрешались.
последний наш день рождения помню до сих пор: я пришел как всегда в том самом костюме, который покупал на нашу свадьбу,
с ромашками и бутылкой асти. на твоем, покрытом глубокими морщинами, теле замечательно сидело зеленой платье,
волосы крутились в густые спирали. язык приятно щипали пузырьки, потом мы танцевали, я целовал твои плечи..
"разрыв межжелудочной перегородки" - так написали врачи.. а санитар отметил:
-70 лет, а умер на бабе..