А был ли глобус? К-26. Алексей Иванов. Географ глобус пропил.
Делая редкую в последнее время вылазку в книжный магазин (истинная цель- подновить книжный гардероб своих детей), обнаружил лицо Константина Хабенского на обложке книги. Ну и шумящее название с географическим уклоном. Или даже педагогическим. И оптимистичную приписку на обложке : "история о счастливом и свободном человеке".Взял.
Вывод номер один- поверхностный и корыстный- 431руб. потрачен не зря: читается легко, ироничный и простой, выверенный язык ловко выписывает портреты героев и кипение обстоятельств и судеб.
Второй- еще более поверхностный- вывод связан с алкогольной нитью повествования- роман стартует и финиширует выпивкой, что заставило меня забрести в темнушку в поисках москвапетушкинского Венедикта Ерофеева, которые оказались, однако , тщетны. Правда, цитата этого великого ж/д-путешественника "...и немедленно выпил" больше чем на месяц меня, как правило, не покидает и частенько -как и в этот раз- служит инструкцией для применения. В общем, Веничка бродит где-то рядом с текстом Иванова и иногда робко туда заглядывает.
Но третий вывод гораздо веселее. Он для меня заключается в том, что роман Иванова- это культурный шпик. Или шпиг. В общем, нечто многослойное и одновременно практически однородное. Может, кому-то больше понравится торт "наполеон"- и звучит, и выглядит приличнее засоленного куска свиного трупа, хоть и не так вкусен. Почему такое сравнение? Да потому что Иванову удалось незаметно и органично склеить коржи своего текста сгущенкой намеков и символов так (черт с ним, пусть уж будет торт!) , что читатель за каждым снимаемым им смысловым слоем чувствует следующий, не менее сладкий и хрустящий. Хрустящий больше вопросами , чем ответами, как хрустят самые надрывные страницы русской литературы- литературы поставленных и , как правило, до конца нерешенных вопросов. Вопросов, задаваемых себе лишними людьми,героями нашего и не нашего времени, нервными искателями правды, стремящимися "...в глушь, в Саратов" или в Петушки, отцами и детьми, скупщиками не живых уже душ, солирующими на ундервудах эмигрантами, заблудившимися Прогрессорами, аристономами и попавшими в мистический переплет альтистами- словом всей нестройной и многоголосой вереницей типажей отечественной литературной традиции. Вопросов разных, но в итоге уводящих к любви с большой буквы Л и достоинству с большой Д, и возможности размена этих двух похожих букв на определенное количество единиц комфорта бренного нашего мира. Или невозможности. Оптимизм автора , кстати, мне видится именно в этой невозможности для Географа- потерять или обменять эти буквы, явно и неприкрыто торчащие из чуть бестолковой и непрактичной его души. И невозможность эта особенно ярко иллюстрируется походом ("заповедником судьбы"), который совсем уж явно намекает на сюжет одной весьма древней книги, связанной с земными странствиями известного персонажа и его учеников, испытаниями, выпавшими на их долю и искушением главного героя в саду, роль которого в романе исполняет пекарня в деревне Межень (и не говорите мне, что это случайное название: Межень- от слова межа, грань, граница, и понятно, между чем и чем она проходит в тексте Иванова). А преодоление опасного порога атомизированным до похода сообществом учеников ради спасения своего учителя в очередной раз намекает нам на внешние испытания русской истории как на лекарство от всеобщего взаимного равнодушия, безразличия и лени.
В общем, достойная книга отечественной литературы вопросов, в своей кажущейся бытовой простоте копающая глубоко и незаметно, с особым искусством и умением заставить читателя вытащить свою литературную лопату , а
отошедшего в сторонку, как Служкин, автора, рассуждать про себя о происходящем. Одним словом- советую. Только копайте сами- вам понравится.
А фильм я не смотрел.
Позже, когда буквы в организме улягутся.