Как ложка дёгтя портит бочку меда
В продолжение предыдущей записи. Что ж, изучил я заметку Кузьмина о колеанте в Тюменской области:
Кузьмин И.В. Coleanthus subtilis (Poaceae) в Тюменской области (Западная Сибирь) // Ботанический журнал. 2015. Т. 100. № 6. С. 588-592.
Мой вывод: тюменское ботаническое сообщество разродилось очередным примером того, как заурядный результат пытаются представить более ярким, чем он есть на самом деле. Средство «уярчения» старо, как мир: вокруг презентуемой заурядности зачерняется фон.
Сам по себе факт повторного обнаружения колеанта в Тюмени и ее окрестностях, конечно, не лишен интереса, но, скорее, удивляет тем, что эта находка повторена так поздно - через 92 года после предыдущей (1921 г.). А ведь публикации о новых местонахождениях колеанта в Западной Сибири, включая Тюменскую область, начали появляться с 1989 г. И число их закономерно нарастало, что, например, отражалось в Красной книге ХМАО (2003, 2013), издаваемой раз в десять лет.
Так, моя первая публикация о находке колеанта в Западной Сибири появилась в 1989 г. (Таран, 1989), и за 25 лет (1989-2014) таких публикаций, где колеант обсуждается с большей или меньшей степени детальности, у меня накопилось более пятнадцати. Несколько таких (основанных на оригинальном материале) публикаций появилось и у других ботаников, работавших в ХМАО (Байкалова, 2003; Гриценко, 2009).
Чтобы придать своей находке больший вес, все эти оригинальные работы Кузьмин старательно игнорирует. Рассуждая о колеанте в Тюменской области и за ее пределами, он цитирует лишь работы, которые в отношении колеанта устарели либо имеют сугубо вторичный, компилятивный характер.
Например, Кузьмин ссылается на Красную книгу Тюменской области (2004), при этом игнорируя то, что она рассматривает Тюменскую область в широком смысле, с включением ХМАО и ЯНАО. Но при таком, широком подходе, пришлось бы обсуждать находки колеанта в ХМАО, а, обсуждая последние, нельзя умолчать о многочисленных «колеантовых» работах других авторов, что резко умалило бы масштаб «открытия» Кузьмина. Поэтому Кузьмин ловчит: берет Тюменскую область в узком смысле: как ее южную часть, без ХМАО и ЯНАО.
Разберем уловки Кузьмина на фрагменте одного абзаца (Кузьмин, 2015; С. 588); шрифтовые выделения - мои.
«В России известно о его [колеанта] обитании на Северо-Западе (пойма р. Волхов), в Западной Сибири (среднее течение Оби между реками Кеть и Иртыш и низовья р. Тура - в Томской и Тюменской областях и Ханты-Мансийском автономном округе - Югре), Дальнем Востоке (по рекам Амур и Амгунь), Астраханской обл. (дельта Волги) (Цвелев, 2008). При этом для р. Волхов после находок 1925-1929 гг., он считался исчезнувшим, несмотря на специальные поиски, но через семьдесят лет несколько растений были обнаружены вновь на левобережной отмели у нового моста в г. Великий Новгород (Юрова, 2001). В Северном Зауралье C. subtilis встречается в четырех административных районах ХМАО-Югры, на илистых берегах широтного отрезка поймы Оби и ее притоков, регистрируется постоянно, местами в большом обилии (Ломоносова, 2006, и др.).»
В этом фрагменте умалчиваются оригинальные и по-настоящему содержательные работы и выпячиваются компилятивные.
Кто писал о колеанте на р. Волхов? - Е.А.Селиванова (1929). Кто писал о колеанте на Дальнем Востоке? - А.П. Нечаев, А.А. Нечаев (1973). Кто писал о находке гербарного образца из дельты Волги? - А.П. Лактионов (2002). Об оригинальных публикациях Кузьмин умалчивает, ограничиваясь цитированием вторичной (Цвелев, 2008).
При этом в отношении колеанта на Оби и Иртыше заметка Цвелева во 2-м издании Красной книги РФ (Цвелев, 2008) уже совершенно устарела, поскольку в ней как и ранее (Цвелев, 1988) утверждалось (С. 438), что этот вид «не собирали здесь [на Оби] с 1913 г.», что противоречило как нашим многочисленным работам по колеанту (Таран, 1989, 1994, 1998, 2001; Таран и др., 2004, Таран, Тюрин, 2006а,б; и др.), так и информации, размещенной в Красных книгах ХМАО (Байкалова, Таран, 2003) и Тюменской области (Шереметова, 2004). Но для замалчивания недавних работ по находкам колеанта на Оби и Иртыше версия Цвелева (2008) оказалась весьма удобной, и именно ее Кузьмин взял на вооружение.
Кто писал о колеанте в ХМАО? По Кузьмину выходит, что П.Н. Крылов (1928), М.Н. Ломоносова (Определитель … ХМАО, 2006), а также «и др.» Но Крылов указывал находки только для двух р-нов нынешнего ХМАО: Нижневартовского (низовья Ваха) и Нефтеюганского (верховья Салыма), тогда как Ломоносова упоминает 4 р-на, упоминает по литературным данным, т.к. сама колеант в ХМАО не собирала.
Кто находил колеант в остальных двух районах ХМАО, Ханты-Мансийском и Сургутском? Находили его Таран, Тюрин, Байкалова, Гриценко. Об этих находках Кузьмин умалчивает.
Как именно Кузьмин цитирует Ломоносову? - «В Северном Зауралье C. subtilis встречается в четырех административных районах ХМАО-Югры, на илистых берегах широтного отрезка поймы Оби и ее притоков, регистрируется постоянно, местами в большом обилии (Ломоносова, 2006, и др.).»
Что такое «Северное Зауралье»? Обычный человек решил бы, что районы, прилегающие к Уралу. Не так по версии Кузьмина. По Кузьмину, Северное Зауралье включает четыре района ХМАО, в которых найден колеант. Иначе говоря, это Елизаровский заказник на нижней Оби (430 км от Урала), Ханты-Мансийск (490 км), Сургут (708 км), пойма Ваха (более 1000 км от Урала).
Что именно о колеанте в Определителе ХМАО (2006) пишет Ломоносова? Читаем на с. 259: «Однолетнее, 1-6 см выс. На пойменных лугах, илистых берегах. В 6-9. Цв. в VII.» И всё! Ломоносова не пишет ни про «Северное Зауралье», ни про то, что «регистрируется постоянно, местами в большом обилии».
Кто пишет о том, что колеант встречается «на илистых берегах широтного отрезка поймы Оби и ее притоков, регистрируется постоянно, местами в большом обилии»? Об этом не пишет П.Н. Крылов, так как н.п. Нарым и Инкино лежат за пределами широтного отрезка Оби, а находки в ХМАО сделаны Б.Н.Городковым в 1911 и 1913 годах не на Оби, а на притоках, Салыме и Вахе. О широтном отрезке Оби и о том, что колеант «регистрируется постоянно, местами в большом обилии» пишут авторы по имени «и_др.», о которых и умалчивает Кузьмин.
Что опубликовали авторы «и_др.» по этому вопросу? Да всего ничего: каких-то два десятка оригинальных, т.е. основанных на собственных находках работ. Перечислим лишь наиболее важные.
• Таран Г.С. Coleanthus subtilis в пойме средней Оби // Изучение, охрана и рациональное использование природных ресурсов: Тезисы научн. конф. Ч. 1. Уфа: БНЦ УрО АН СССР, 1989. С. 64. (PDF) [Сообщается, что после 74-летнего перерыва в 1987-1988 гг. колеант вновь найден на средней Оби: на севере Томской области (села Ларино и Амбары) и в ХМАО (нижнее течение Б.Югана.]
• Таран Г.С. Пойменный эфемеретум средней Оби - новый для Сибири класс Isoëto-Nanojuncetea Br.-Bl. et Tx. 1943 на северном пределе распространения // Сибирский экологический журнал. 1994. № 6. С. 595-599. [Эта статья - краткая версия депонированной тем же годом рукописи, где детально обсуждаются обские сообщества с колеантом.]
• Таран Г.С. Флора и растительность поймы средней Оби (в пределах Александровского района Томской области). Автореф. дис. ... канд. биол. наук. Новосибирск, 1996. 17 с. (PDF)
• Таран Г.С. Колеантово-красовласковые (Callitriche verna + Coleanthus subtilis) эфемеровые луга // Зеленая книга Сибири. Редкие и нуждающиеся в охране растительные сообщества. Новосибирск: Наука, 1996. C. 297-299. [Дается детальная текстовая характеристика сообществ с участием колеанта на севере Томской области, у границы с ХМАО.]
• Таран Г.С. Находки ассоциации Cypero-Limoselletum в поймах нижней Оби и нижнего Иртыша // Биологические ресурсы и природопользование. Нижневартовск, 1998. Вып. 2. С. 72-78. [Приводится 8 геоботанических описаний сообществ с участием либо содоминированием колеанта: 2 - с нижней Оби (Елизаровский заказник) и 6 - с нижнего Иртыша (г. Ханты-Мансийск).]
• Таран Г.С., Тюрин В.Н. К характеристике флоры и растительности поймы Оби в окрестностях Сургута // Проблемы изучения растительного покрова Сибири. Тезисы докладов II Российской научн конф. Томск: Изд-во ТГУ, 2000. С. 140-141. [Сообщается о находке колеанта у г. Сургута.]
• Таран Г.С. Ассоциация Cypero-Limoselletum (Oberd. 1957) Korneck 1960 (Isoëto-Nanojuncetea) в пойме средней Оби // Растительность России. 2001. № 1. С. 43-56. (PDF) [Статья содержит детальную характеристику обских сообществ с участием колеанта. Указывается также, что колеант собран автором на Б.Югане у юрт Еутских.]
• Байкалова А.С., Таран Г.С. Влагалищецветник маленький // Красная книга Ханты-Мансийского автономного округа: животные, растения, грибы. Екатеринбург: Пакрус, 2003. С. 250. [Подытожены результаты изучения колеанта в Западной Сибири, указаны свежие на то время публикации и новые местонахождения колеанта. Публикуется фото колеанта из окрестностей Сургута (автор В.Н. Тюрин).]
• Байкалова А.С. Сосудистые растения заповедника «Юганский» // Биологические ресурсы и природопользование. Сургут, 2003. Вып. 6. С. 46-69. [Сообщается, что колеант обнаружен в пойме Б. Югана в охранной зоне заповедника, дата не указана.]
• Таран Г.С., Седельникова Н.В., Писаренко О.Ю., Голомолзин В.В. Флора и растительность Елизаровского государственного заказника (нижняя Обь). Новосибирск: Наука, 2004. 212 c. [Приводятся два «колеантовые» описания, указывается, что в заказнике выявлено три местонахождения вида, публикуется фотография колеанта (автор Г.С.Таран).]
• Таран Г.С. Флора Вах-Тымского отрезка поймы Оби // Биологические ресурсы и природопользование. Сургут, 2005. Вып. 8. С. 3-27. (PDF) [Характеризуется активность вида во флоре района исследований и в составе сообществ пойменного эфемеретума.]
• Таран Г.С. Новая ассоциация пойменного эфемеретума - Rorippo dogadovae-Limoselletum aquaticae ass.nov. (Isoëto-Nanojuncetea) // Биологические ресурсы и природопользование. Сургут, 2005. Вып. 8. С. 66-72. (PDF) [Приводится полное описание фитоценоза с содоминированием колеанта из западных окрестностей Сургута.]
• Таран Г.С., Тюрин В.Н. Очерк растительности поймы Оби у города Сургута // Биологические ресурсы и природопользование. Сургут, 2006. Вып. 9. С. 3-54. [В синоптической таблице на основе 16 описаний характеризуется полный видовой состав и проективное покрытие видов фитоценозов с активным участием в их составе колеанта.]
• Таран Г.С., Тюрин В.Н. Флора поймы Оби у города Сургута // Биологические ресурсы и природопользование. Сургут, 2006. Вып. 9. С. 55-79. [Характеризуется активность колеанта в составе различных растительных сообществ поймы Оби.]
• Таран Г.С. Пойменный эфемеретум Оби и Иртыша у города Ханты-Мансийска // Вестник ОГУ. 2009. № 2. С. 108-110. (PDF) [Приводится 16 детальных описаний с колеантом из поймы Иртыша (10 оп.) и Оби (6 оп.).]
• Гриценко П.П. Биосистематический анализ урбофлоры г. Нефтеюганска // Экология и природопользование в Югре: мат-лы научно-практ. конф., посвященной 10-летию кафедры экологии СурГУ (Сургут, 16-17 окт., 2009 г.). Сургут: ИЦ СурГУ, 2009. С. 21-23. [Указывается, что в маловодные годы вид отмечается в окрестностях Нефтеюганска.]
• Таран Г.С., Тюрин В.Н. Ассоциация Carici aquatilis-Juncetum brachyspathi ass. nov. из поймы реки Обь // Растительный мир Азиатской России. 2012. № 2 (10). С. 127-131. (PDF) [В числе других приводится одно описание с участием колеанта из ближайших восточных окрестностей Сургута.]
• Таран Г.С., Тюрин В.Н., Байкалова А.С. Колеант маленький (влагалищецветник маленький) Coleanthus subtilis (Tratt.) Seidel // Красная книга Ханты-Мансийского автономного округа - Югры: животные, растения, грибы. Екатеринбург: Баско, 2013. С. 240. (PDF) [Дается свежайший обзор изученности колеанта в ХМАО, приводятся новые, ранее не опубликованные данные по распространению и численности колеанта.]
Подытожим уловки Кузьмина, которые он применяет для зачернения научного фона вокруг своей находки колеанта в Тюмени.
Как я постарался показать, колеант весьма неплохо изучен на территории Томской области и ХМАО. К моменту написания заметки Кузьмина по этой теме было опубликовано около двух десятков работ. Чтобы игнорировать это обстоятельство, Кузьмин берет Тюменскую область в узком понимании: как ее южную часть, без ХМАО.
Напротив, для местонахождений колеанта в пределах ХМАО он использует термин «Северное Зауралье», в которое вкладывает безразмерно широкое понимание. В такое «Северное Зауралье» включается Верхнее Двуобье (Елизаровский государственный заказник) и весь широтный отрезок средней Оби от Ханты-Мансийска до Сургута и среднего течения Ваха. Крайняя точка «Северного Зауралья», р. Вах, отстоит от Урала более чем на 1000 км. В «Северное Зауралье» Кузьмин прячет все выявленное богатство устойчивых популяций колеанта на средней и нижней Оби и множество посвященных этому публикаций.
Ограничивая географический ареал обсуждения югом Тюменской области, Кузьмин получает возможность упоминать только достаточно давние находки (Гриценко, 1990), сделанные на юге Тюменской области, игнорируя при этом многие находки последних 28 лет (1987-2013), сделанные в ХМАО и Томской области. Так Кузьмин достигает «новизны» и «уникальности» своих скромных результатов.
При этом он оперирует терминами и подходами, заимствованными из работ, о которых умалчивает. Кузьмин пишет (с. 589; при цитировании авторы таксонов мною не указываются): «C. subtilis входил в состав пойменного эфемеретума вместе с Limosella aquatica, Eragrostis amurensis, Polygonum volchovense, Rumex ucranicus, Bidens radiata, Alopecurus aequalis, Rorippa palustris, R. dogadovae, Gnaphalium pilulare и др.»
Кто ввел в научный оборот термин «пойменный эфемеретум» в его современном понимании - как растительности класса Isoëto-Nanojuncetea? Это сделано мною (Таран, 1994, 1995, 2001 и мн.др.).
Кто охарактеризовал характерный набор видов пойменного эфемеретума на Оби и Иртыше (Coleanthus subtilis, Limosella aquatica, Eragrostis amurensis, Polygonum volchovense, Rumex ucranicus, Bidens radiata, Rorippa palustris, R. dogadovae, Gnaphalium pilulare и др.) на примере многих опубликованных описаний? Опять же я, вместе с коллегами (Таран, 1989, 1994, 1995, 1996, 1998, 2001, 2009; Таран и др., 2004; Таран, Тюрин, 2006; Таран, Саодатова, 2008).
Поскольку в своей заметке Кузьмин указал себя в качестве сотрудника Тобольской КНС УрО РАН, особо отмечу публикацию (Таран, Саодатова, 2008), которая характеризует пойменный эфемеретум в окрестностях иртышского стационара, принадлежащего Тобольской КНС УрО РАН. За исключением нескольких видов комплекс видов иртышского пойменного эфемеретума представлен в этой статье в достаточно полном виде.
Кузьмин пишет (с. 590): «Для изучения динамики появления C. subtilis напрашивается сравнение климатических данных окрестностей Тюмени и сведений по гидрологическому режиму р. Тура в 1921 и 2013 гг.»… Но почему это сравнение «напрашивается»? Да потому, что такой метод уже был разработан и применен в оценке погодичной динамики колеанта в пойме Оби на севере Томской области (Таран, 2001: табл. 4). Как называется эта таблица 4? А вот как: «Ретроспектива погодичного появления плодоносящего колеанта на берегах средней Оби по данным гидропоста с. Александровского (1936-1991 гг.) и результатам прямых наблюдений (1987-1991 гг.)». При этом я использовал данные по уровенному режиму Оби в сравнении с датами окончания вегетационного сезона.
Таким образом, И.В.Кузьмин использует весьма разнообразный набор приемов умолчания о работах коллег, что делает его заметным участником «дёгтевой фракции» тюменской ботаники, представители которой систематически пренебрегают нормами научной этики.
Кузьмин И.В. Coleanthus subtilis (Poaceae) в Тюменской области (Западная Сибирь) // Ботанический журнал. 2015. Т. 100. № 6. С. 588-592.
Мой вывод: тюменское ботаническое сообщество разродилось очередным примером того, как заурядный результат пытаются представить более ярким, чем он есть на самом деле. Средство «уярчения» старо, как мир: вокруг презентуемой заурядности зачерняется фон.
Сам по себе факт повторного обнаружения колеанта в Тюмени и ее окрестностях, конечно, не лишен интереса, но, скорее, удивляет тем, что эта находка повторена так поздно - через 92 года после предыдущей (1921 г.). А ведь публикации о новых местонахождениях колеанта в Западной Сибири, включая Тюменскую область, начали появляться с 1989 г. И число их закономерно нарастало, что, например, отражалось в Красной книге ХМАО (2003, 2013), издаваемой раз в десять лет.
Так, моя первая публикация о находке колеанта в Западной Сибири появилась в 1989 г. (Таран, 1989), и за 25 лет (1989-2014) таких публикаций, где колеант обсуждается с большей или меньшей степени детальности, у меня накопилось более пятнадцати. Несколько таких (основанных на оригинальном материале) публикаций появилось и у других ботаников, работавших в ХМАО (Байкалова, 2003; Гриценко, 2009).
Чтобы придать своей находке больший вес, все эти оригинальные работы Кузьмин старательно игнорирует. Рассуждая о колеанте в Тюменской области и за ее пределами, он цитирует лишь работы, которые в отношении колеанта устарели либо имеют сугубо вторичный, компилятивный характер.
Например, Кузьмин ссылается на Красную книгу Тюменской области (2004), при этом игнорируя то, что она рассматривает Тюменскую область в широком смысле, с включением ХМАО и ЯНАО. Но при таком, широком подходе, пришлось бы обсуждать находки колеанта в ХМАО, а, обсуждая последние, нельзя умолчать о многочисленных «колеантовых» работах других авторов, что резко умалило бы масштаб «открытия» Кузьмина. Поэтому Кузьмин ловчит: берет Тюменскую область в узком смысле: как ее южную часть, без ХМАО и ЯНАО.
Разберем уловки Кузьмина на фрагменте одного абзаца (Кузьмин, 2015; С. 588); шрифтовые выделения - мои.
«В России известно о его [колеанта] обитании на Северо-Западе (пойма р. Волхов), в Западной Сибири (среднее течение Оби между реками Кеть и Иртыш и низовья р. Тура - в Томской и Тюменской областях и Ханты-Мансийском автономном округе - Югре), Дальнем Востоке (по рекам Амур и Амгунь), Астраханской обл. (дельта Волги) (Цвелев, 2008). При этом для р. Волхов после находок 1925-1929 гг., он считался исчезнувшим, несмотря на специальные поиски, но через семьдесят лет несколько растений были обнаружены вновь на левобережной отмели у нового моста в г. Великий Новгород (Юрова, 2001). В Северном Зауралье C. subtilis встречается в четырех административных районах ХМАО-Югры, на илистых берегах широтного отрезка поймы Оби и ее притоков, регистрируется постоянно, местами в большом обилии (Ломоносова, 2006, и др.).»
В этом фрагменте умалчиваются оригинальные и по-настоящему содержательные работы и выпячиваются компилятивные.
Кто писал о колеанте на р. Волхов? - Е.А.Селиванова (1929). Кто писал о колеанте на Дальнем Востоке? - А.П. Нечаев, А.А. Нечаев (1973). Кто писал о находке гербарного образца из дельты Волги? - А.П. Лактионов (2002). Об оригинальных публикациях Кузьмин умалчивает, ограничиваясь цитированием вторичной (Цвелев, 2008).
При этом в отношении колеанта на Оби и Иртыше заметка Цвелева во 2-м издании Красной книги РФ (Цвелев, 2008) уже совершенно устарела, поскольку в ней как и ранее (Цвелев, 1988) утверждалось (С. 438), что этот вид «не собирали здесь [на Оби] с 1913 г.», что противоречило как нашим многочисленным работам по колеанту (Таран, 1989, 1994, 1998, 2001; Таран и др., 2004, Таран, Тюрин, 2006а,б; и др.), так и информации, размещенной в Красных книгах ХМАО (Байкалова, Таран, 2003) и Тюменской области (Шереметова, 2004). Но для замалчивания недавних работ по находкам колеанта на Оби и Иртыше версия Цвелева (2008) оказалась весьма удобной, и именно ее Кузьмин взял на вооружение.
Кто писал о колеанте в ХМАО? По Кузьмину выходит, что П.Н. Крылов (1928), М.Н. Ломоносова (Определитель … ХМАО, 2006), а также «и др.» Но Крылов указывал находки только для двух р-нов нынешнего ХМАО: Нижневартовского (низовья Ваха) и Нефтеюганского (верховья Салыма), тогда как Ломоносова упоминает 4 р-на, упоминает по литературным данным, т.к. сама колеант в ХМАО не собирала.
Кто находил колеант в остальных двух районах ХМАО, Ханты-Мансийском и Сургутском? Находили его Таран, Тюрин, Байкалова, Гриценко. Об этих находках Кузьмин умалчивает.
Как именно Кузьмин цитирует Ломоносову? - «В Северном Зауралье C. subtilis встречается в четырех административных районах ХМАО-Югры, на илистых берегах широтного отрезка поймы Оби и ее притоков, регистрируется постоянно, местами в большом обилии (Ломоносова, 2006, и др.).»
Что такое «Северное Зауралье»? Обычный человек решил бы, что районы, прилегающие к Уралу. Не так по версии Кузьмина. По Кузьмину, Северное Зауралье включает четыре района ХМАО, в которых найден колеант. Иначе говоря, это Елизаровский заказник на нижней Оби (430 км от Урала), Ханты-Мансийск (490 км), Сургут (708 км), пойма Ваха (более 1000 км от Урала).
Что именно о колеанте в Определителе ХМАО (2006) пишет Ломоносова? Читаем на с. 259: «Однолетнее, 1-6 см выс. На пойменных лугах, илистых берегах. В 6-9. Цв. в VII.» И всё! Ломоносова не пишет ни про «Северное Зауралье», ни про то, что «регистрируется постоянно, местами в большом обилии».
Кто пишет о том, что колеант встречается «на илистых берегах широтного отрезка поймы Оби и ее притоков, регистрируется постоянно, местами в большом обилии»? Об этом не пишет П.Н. Крылов, так как н.п. Нарым и Инкино лежат за пределами широтного отрезка Оби, а находки в ХМАО сделаны Б.Н.Городковым в 1911 и 1913 годах не на Оби, а на притоках, Салыме и Вахе. О широтном отрезке Оби и о том, что колеант «регистрируется постоянно, местами в большом обилии» пишут авторы по имени «и_др.», о которых и умалчивает Кузьмин.
Что опубликовали авторы «и_др.» по этому вопросу? Да всего ничего: каких-то два десятка оригинальных, т.е. основанных на собственных находках работ. Перечислим лишь наиболее важные.
• Таран Г.С. Coleanthus subtilis в пойме средней Оби // Изучение, охрана и рациональное использование природных ресурсов: Тезисы научн. конф. Ч. 1. Уфа: БНЦ УрО АН СССР, 1989. С. 64. (PDF) [Сообщается, что после 74-летнего перерыва в 1987-1988 гг. колеант вновь найден на средней Оби: на севере Томской области (села Ларино и Амбары) и в ХМАО (нижнее течение Б.Югана.]
• Таран Г.С. Пойменный эфемеретум средней Оби - новый для Сибири класс Isoëto-Nanojuncetea Br.-Bl. et Tx. 1943 на северном пределе распространения // Сибирский экологический журнал. 1994. № 6. С. 595-599. [Эта статья - краткая версия депонированной тем же годом рукописи, где детально обсуждаются обские сообщества с колеантом.]
• Таран Г.С. Флора и растительность поймы средней Оби (в пределах Александровского района Томской области). Автореф. дис. ... канд. биол. наук. Новосибирск, 1996. 17 с. (PDF)
• Таран Г.С. Колеантово-красовласковые (Callitriche verna + Coleanthus subtilis) эфемеровые луга // Зеленая книга Сибири. Редкие и нуждающиеся в охране растительные сообщества. Новосибирск: Наука, 1996. C. 297-299. [Дается детальная текстовая характеристика сообществ с участием колеанта на севере Томской области, у границы с ХМАО.]
• Таран Г.С. Находки ассоциации Cypero-Limoselletum в поймах нижней Оби и нижнего Иртыша // Биологические ресурсы и природопользование. Нижневартовск, 1998. Вып. 2. С. 72-78. [Приводится 8 геоботанических описаний сообществ с участием либо содоминированием колеанта: 2 - с нижней Оби (Елизаровский заказник) и 6 - с нижнего Иртыша (г. Ханты-Мансийск).]
• Таран Г.С., Тюрин В.Н. К характеристике флоры и растительности поймы Оби в окрестностях Сургута // Проблемы изучения растительного покрова Сибири. Тезисы докладов II Российской научн конф. Томск: Изд-во ТГУ, 2000. С. 140-141. [Сообщается о находке колеанта у г. Сургута.]
• Таран Г.С. Ассоциация Cypero-Limoselletum (Oberd. 1957) Korneck 1960 (Isoëto-Nanojuncetea) в пойме средней Оби // Растительность России. 2001. № 1. С. 43-56. (PDF) [Статья содержит детальную характеристику обских сообществ с участием колеанта. Указывается также, что колеант собран автором на Б.Югане у юрт Еутских.]
• Байкалова А.С., Таран Г.С. Влагалищецветник маленький // Красная книга Ханты-Мансийского автономного округа: животные, растения, грибы. Екатеринбург: Пакрус, 2003. С. 250. [Подытожены результаты изучения колеанта в Западной Сибири, указаны свежие на то время публикации и новые местонахождения колеанта. Публикуется фото колеанта из окрестностей Сургута (автор В.Н. Тюрин).]
• Байкалова А.С. Сосудистые растения заповедника «Юганский» // Биологические ресурсы и природопользование. Сургут, 2003. Вып. 6. С. 46-69. [Сообщается, что колеант обнаружен в пойме Б. Югана в охранной зоне заповедника, дата не указана.]
• Таран Г.С., Седельникова Н.В., Писаренко О.Ю., Голомолзин В.В. Флора и растительность Елизаровского государственного заказника (нижняя Обь). Новосибирск: Наука, 2004. 212 c. [Приводятся два «колеантовые» описания, указывается, что в заказнике выявлено три местонахождения вида, публикуется фотография колеанта (автор Г.С.Таран).]
• Таран Г.С. Флора Вах-Тымского отрезка поймы Оби // Биологические ресурсы и природопользование. Сургут, 2005. Вып. 8. С. 3-27. (PDF) [Характеризуется активность вида во флоре района исследований и в составе сообществ пойменного эфемеретума.]
• Таран Г.С. Новая ассоциация пойменного эфемеретума - Rorippo dogadovae-Limoselletum aquaticae ass.nov. (Isoëto-Nanojuncetea) // Биологические ресурсы и природопользование. Сургут, 2005. Вып. 8. С. 66-72. (PDF) [Приводится полное описание фитоценоза с содоминированием колеанта из западных окрестностей Сургута.]
• Таран Г.С., Тюрин В.Н. Очерк растительности поймы Оби у города Сургута // Биологические ресурсы и природопользование. Сургут, 2006. Вып. 9. С. 3-54. [В синоптической таблице на основе 16 описаний характеризуется полный видовой состав и проективное покрытие видов фитоценозов с активным участием в их составе колеанта.]
• Таран Г.С., Тюрин В.Н. Флора поймы Оби у города Сургута // Биологические ресурсы и природопользование. Сургут, 2006. Вып. 9. С. 55-79. [Характеризуется активность колеанта в составе различных растительных сообществ поймы Оби.]
• Таран Г.С. Пойменный эфемеретум Оби и Иртыша у города Ханты-Мансийска // Вестник ОГУ. 2009. № 2. С. 108-110. (PDF) [Приводится 16 детальных описаний с колеантом из поймы Иртыша (10 оп.) и Оби (6 оп.).]
• Гриценко П.П. Биосистематический анализ урбофлоры г. Нефтеюганска // Экология и природопользование в Югре: мат-лы научно-практ. конф., посвященной 10-летию кафедры экологии СурГУ (Сургут, 16-17 окт., 2009 г.). Сургут: ИЦ СурГУ, 2009. С. 21-23. [Указывается, что в маловодные годы вид отмечается в окрестностях Нефтеюганска.]
• Таран Г.С., Тюрин В.Н. Ассоциация Carici aquatilis-Juncetum brachyspathi ass. nov. из поймы реки Обь // Растительный мир Азиатской России. 2012. № 2 (10). С. 127-131. (PDF) [В числе других приводится одно описание с участием колеанта из ближайших восточных окрестностей Сургута.]
• Таран Г.С., Тюрин В.Н., Байкалова А.С. Колеант маленький (влагалищецветник маленький) Coleanthus subtilis (Tratt.) Seidel // Красная книга Ханты-Мансийского автономного округа - Югры: животные, растения, грибы. Екатеринбург: Баско, 2013. С. 240. (PDF) [Дается свежайший обзор изученности колеанта в ХМАО, приводятся новые, ранее не опубликованные данные по распространению и численности колеанта.]
Подытожим уловки Кузьмина, которые он применяет для зачернения научного фона вокруг своей находки колеанта в Тюмени.
Как я постарался показать, колеант весьма неплохо изучен на территории Томской области и ХМАО. К моменту написания заметки Кузьмина по этой теме было опубликовано около двух десятков работ. Чтобы игнорировать это обстоятельство, Кузьмин берет Тюменскую область в узком понимании: как ее южную часть, без ХМАО.
Напротив, для местонахождений колеанта в пределах ХМАО он использует термин «Северное Зауралье», в которое вкладывает безразмерно широкое понимание. В такое «Северное Зауралье» включается Верхнее Двуобье (Елизаровский государственный заказник) и весь широтный отрезок средней Оби от Ханты-Мансийска до Сургута и среднего течения Ваха. Крайняя точка «Северного Зауралья», р. Вах, отстоит от Урала более чем на 1000 км. В «Северное Зауралье» Кузьмин прячет все выявленное богатство устойчивых популяций колеанта на средней и нижней Оби и множество посвященных этому публикаций.
Ограничивая географический ареал обсуждения югом Тюменской области, Кузьмин получает возможность упоминать только достаточно давние находки (Гриценко, 1990), сделанные на юге Тюменской области, игнорируя при этом многие находки последних 28 лет (1987-2013), сделанные в ХМАО и Томской области. Так Кузьмин достигает «новизны» и «уникальности» своих скромных результатов.
При этом он оперирует терминами и подходами, заимствованными из работ, о которых умалчивает. Кузьмин пишет (с. 589; при цитировании авторы таксонов мною не указываются): «C. subtilis входил в состав пойменного эфемеретума вместе с Limosella aquatica, Eragrostis amurensis, Polygonum volchovense, Rumex ucranicus, Bidens radiata, Alopecurus aequalis, Rorippa palustris, R. dogadovae, Gnaphalium pilulare и др.»
Кто ввел в научный оборот термин «пойменный эфемеретум» в его современном понимании - как растительности класса Isoëto-Nanojuncetea? Это сделано мною (Таран, 1994, 1995, 2001 и мн.др.).
Кто охарактеризовал характерный набор видов пойменного эфемеретума на Оби и Иртыше (Coleanthus subtilis, Limosella aquatica, Eragrostis amurensis, Polygonum volchovense, Rumex ucranicus, Bidens radiata, Rorippa palustris, R. dogadovae, Gnaphalium pilulare и др.) на примере многих опубликованных описаний? Опять же я, вместе с коллегами (Таран, 1989, 1994, 1995, 1996, 1998, 2001, 2009; Таран и др., 2004; Таран, Тюрин, 2006; Таран, Саодатова, 2008).
Поскольку в своей заметке Кузьмин указал себя в качестве сотрудника Тобольской КНС УрО РАН, особо отмечу публикацию (Таран, Саодатова, 2008), которая характеризует пойменный эфемеретум в окрестностях иртышского стационара, принадлежащего Тобольской КНС УрО РАН. За исключением нескольких видов комплекс видов иртышского пойменного эфемеретума представлен в этой статье в достаточно полном виде.
Кузьмин пишет (с. 590): «Для изучения динамики появления C. subtilis напрашивается сравнение климатических данных окрестностей Тюмени и сведений по гидрологическому режиму р. Тура в 1921 и 2013 гг.»… Но почему это сравнение «напрашивается»? Да потому, что такой метод уже был разработан и применен в оценке погодичной динамики колеанта в пойме Оби на севере Томской области (Таран, 2001: табл. 4). Как называется эта таблица 4? А вот как: «Ретроспектива погодичного появления плодоносящего колеанта на берегах средней Оби по данным гидропоста с. Александровского (1936-1991 гг.) и результатам прямых наблюдений (1987-1991 гг.)». При этом я использовал данные по уровенному режиму Оби в сравнении с датами окончания вегетационного сезона.
Таким образом, И.В.Кузьмин использует весьма разнообразный набор приемов умолчания о работах коллег, что делает его заметным участником «дёгтевой фракции» тюменской ботаники, представители которой систематически пренебрегают нормами научной этики.