Пиэсы, не имеющие воспитательного значения..
В Ленинке по поводу юбилея Чайковского в нотном отделе достаточно основательную выставку соорудили (так, что даже и читальный зал весь под нее отвели, оставалось ютиться на краешках столов:)), и я сфотал там чуток, правда через витрину и телефоном, так что качество соответствующее, но все ж любопытственно..
Вот, например, первое издание знаменитого и всем известного "Детского альбома":
вокруг него и покрутимся:)
О начале работы над "Детским альбомом" известно из письма Чайковского от 30 апреля (старого стиля) 1878 года. Когда он, находясь в Каменке, в семье своей любимой сестры Саши - в замужестве Давыдовой, писал:
"Завтра примусь я за сборник миниатюрных пиэс для детей. Я давно уже подумывал о том, что не мешало бы содействовать по мере сил к обогащению детской музыкальной литературы, которая очень небогата. Я хочу сделать целый ряд маленьких отрывков безусловной легкости и с заманчивыми для детей заглавиями как у Шумана."
На гигантском количестве интернет-страниц, посвященных "Детскому альбому", от всяческих музыкошкольных и персонально музыкопреподавательских, до ажно порталов, типа Всемирного Русского Народного Собора и даже на сайте, целиком посвященном Чайковскому - http://www.tchaikov.ru/detsky.html, сказано, что письмо это адресовано Юргенсону Петру Ивановичу, крупнейшему московскому нотоиздателю и другу Петра Ильича...
Перерыл я всю переписку Чайковского с Юргенсоном.., но письма такого, как ни старался, не нашел.. Нетути! Зато нашел я такое письмо в переписке его... с Надеждой Филаретовной фон Мекк:)
Мелочь, а все ж показательно в плане обращения с историческим материалом, сплошь таперича распространенного - сдуть не глядя, и вся недолга!.. Самое смешное, что на том же самом сайте - http://www.tchaikov.ru, где такое написано, содержится и переписка Чайковского с Н. фон Мекк, и это самое письмо, в частности. Приведу его полностью.., ну, почти:
" Чайковский - Мекк
Каменка, 30 апреля 1878 г.
Дни проходят однообразной и ровной чередой. Очень благотворно и успокоительно влияет на меня этот образ жизни. Занимаюсь я очень достаточно. Соната уже вполне готова. Готовы также двенадцать пьес средней трудности для фортепиано соло, разумеется, все это только вчерне. Завтра примусь я за сборник миниатюрных пьес для детей. Я давно уже подумывал о том, что не мешало бы содействовать по мере сил к обогащению детской музыкальной литературы, которая очень небогата. Я хочу сделать целый ряд маленьких отрывков безусловной легкости и с заманчивыми для детей заглавиями, как у Шумана. Затем примусь за романсы, скрипичные пьесы и, если будет продолжаться благоприятное расположение духа, хочу попытаться сделать что-нибудь для церковной музыки. В этом отношении у композитора огромное и еще едва тронутое поле деятельности. Я признаю некоторые достоинства за Бортнянским, Березовским и проч., но до какой степени их музыка мало гармонирует с византийским стилем архитектуры и икон, со всем строем православной службы. Известно ли Вам, что музыкально-церковное композиторство составляет монополию придворной певческой капеллы, что запрещено печатать и петь в церквах все, что не принадлежит к числу сочинений, напечатанных в изданиях капеллы, которая ревниво оберегает эту монополию и решительно не хочет допустить новых попыток писать на священные тексты? Издатель мой Юргенсон нашел средство обойти этот странный закон, и если я напишу что-нибудь для церкви, то он напечатает мою музыку за границей. Очень может быть, что я решусь положить на музыку всю литургию Иоанна Златоустого. Затем все это приведу в порядок к июлю. Весь июль я посвящу безусловному отдыху, а в августе примусь за что-нибудь крупное. Хочется мне написать оперу. Роясь в библиотеке сестры, я напал на “Ундину” Жуковского и перечел эту сказку, которую ужасно любил в детстве. Нужно Вам сказать, что в 1869 году я уже написал на этот сюжет оперу и представил ее в дирекцию театров. Дирекция забраковала ее. Тогда мне это показалось очень обидно и несправедливо, но впоследствии я разочаровался в своей опере и очень радовался, что ей не удалось попасть на казенные подмостки. Года три тому назад я сжег партитуру Теперь я опять начинаю увлекаться этим сюжетом и поручил брату Модесту составить мне сценариум. Одобрили ли бы Вы, милый друг мой, этот выбор? Была ли “Ундин а” любимым Вашим чтением в детстве, и находите ли Вы теперь в ней какую-нибудь прелесть? Я рад был бы, принявшись за оперу, знать, что Вы симпатизируете моему выбору сюжета.
...
Какое счастье быть артистом! В грустную эпоху, которую мы теперь переживаем, только искусство одно в состоянии отвлечь внимание от тяжелой действительности. Сидя за фортепиано в своей хатке, я совершенно изолируюсь от всех мучительных вопросов, тяготеющих над нами. Это, может быть, эгоистично, но ведь всякий по-своему служит общему благу, а ведь искусство есть, по-моему, необходимая потребность для человечества. Вне же своей музыкальной сферы я неспособен служить для блага своего ближнего. С нетерпением ожидаю известий от Вас, добрая и дорогая моя. До свиданья.
Ваш П. Чайковский.
Милочке - нежный поцелуй в щечки".
С Юргенсоном Чайковский конечно же тоже интенсивно переписывался, и, в частности, в письме от 14/26 февраля 1878 года, написанном еще из заграничного путешествия, из Флоренции, находится, как кажется, первое известное упоминание о задумке написания небольших именно детских фортепианных пьес:
"... Нечего говорить, Италия страна хорошая, а все-таки я сплю и вижу Россию и всей душой стремлюсь Dahin, dahin, wo keine Citronen bluhen (туда, туда, где не цветут никакие лимоны)! Думаю, что месяца через два уеду в деревню к сестре, а 1-го сентября явлюсь в Москву. Я неимоверно здоров и, кажется, сильно толстею. Окончивши симфонию и оперу /речь о 4-ой и "Евгении Онегине"/, я, было, хотел несколько времени безусловно отдыхать, - но вскоре безделье начало тяготить меня, а так как, живя теперь не один, не имея под рукой инструмента и находясь в шумном городе, мне неудобно начать что-нибудь большое, то я предположил себе понемножку писать маленькие пиэсы. Хочу попробовать написать ряд легких пиэс, Kinderstuck-ов. Это будет для меня приятно, а для тебя, я думаю, даже и выгодно, т.е. сравнительно. Как ты об этом думаешь?..".
Но за два дня до этого (12/24 февраля) в письме к Н. фон Мекк Петр Ильич о том же решении пишет более подробно и даже говорит о сочинении уже одной из пьес:
"Третьего, дня, после того как я уже отправил к Вам мое письмо, на меня вдруг совершенно неожиданно напала хандра, да такая, что я целый день не мог ее рассеять. Всмотревшись и вслушавшись в себя, я скоро открыл причину ее. Меня начала просто мучить совесть и упрекать за праздность. Как я ни старался себя утешить тою мыслью, что, только что окончивши два больших труда, я имею право отдохнуть и полениться, а совесть продолжала уязвлять меня. Наконец я сообразил, что просто нужно начать работать. Но что? Для большого сочинения я нуждаюсь в одиночестве, следовательно, нужно подождать до осени. Но ничто мне не мешает написать целый ряд маленьких вещей, и я принял решение каждый день утром писать по одной вещице. Вчера я написал романс, а сегодня фортепианную пьеску, и веселое настроение тотчас же возвратилось..".
Правда речь тут идет еще не о непосредственно "Детском альбоме", а о фортепианных миниатюрах, которые впоследствии оформились в сороковой опус под названием "12 пьес средней трудности".. "Подростковый альбом", так сказать!:))..
Впрочем все там было перемешано и взаимоопыляемо, и зерна одних замыслов с легкостью перекочевывали на соседние грядки..
Так "Прерванные грезы" из "12 пьес средней трудности" (ор.40) и "Шарманщик поет" из "Детского альбома" (ор.39) являют собой обработку одной и той же песенки, услышанной Чайковским от венецианского шарманщика ("В Венеции по вечерам к нашей гостинице подходил иногда какой-то уличный певец с маленькой дочкой и одна из песенок очень мне нравится").
Именно "Прерванные грезы" и были той самой первой пьесой, написанной в поборение "неожиданно напавшей хандры", но в результате получили от своего создателя значительный двенадцатый порядковый номер, замыкающий весь цикл (ор.40, N12,"Rêverie interrompue").
И пьеса "Шарманщик поет" в автографе "Детского альбома" была поставлена Петром Ильичом в финал всего цикла из дважды по 12 микропьес.. Что говорит, конечно, об особом отношении его к этой венецианской песенке..
Правда в печатном варианте "Детского альбома" "Шарманщик" оказался-таки предпоследним, но об этом чуть позже..
(на всякий случай - прямая ссылка на mp3-файл)
Михаил Плетнев играет запредельно эталонно тут, по-моему.. с непонятно откуда берущимся вдруг совершенно гитарными тембрами.. просто немеешь завороженно..
Но и еще одна запись пьесы из того же 40-го опуса (раз уж зашла речь) зацепила мое внимание.. Архивная.. "Грустная песенка" в исполнении Бенно Моисеевича.., шуршащая "дождем"..
Такие вот "вещицы"..
Забавно, что в стремлении своем отдохнуть за сочинением "маленьких пиэсок", Чайковский так раздухарился, что взял, да и написал не только Большую фортепианную сонату (ор.37), но и Скрипичный концерт (ор.35)!:) О чем сообщал Юргенсону из Швейцарии уже через месяц (15/27 марта):
".. Я кончаю скрипичный концерт. Как-то совершенно случайно я набрел на мысль о нем, сел, увлекся, и теперь черновая работа уже почти готова. Вообще тебе угрожает порядочная масса моих новых писаний. У меня уже есть 7 мелких пиэс, два романса и начало фп сонаты. К концу лета придется нанять специальный вагон, чтобы доставить тебе всю эту груду. Воображаю, как из уст твоих раздастся энергичное: м... его за ногу!..".
"7 мелких пиэс", упомянутые здесь, относятся, скорее всего, к сороковому опусу, ибо вряд ли пьески совсем уж "детской трудности" удостоились бы тут индивидуального подсчета (хотя при оговаривании гонорария все они были скрупулезно подсчитаны:).. Да и приступил он непосредственно к работе именно над "Детским альбомом", как мы знаем из приведенного выше письма, лишь 1 мая (во всяком случае, собирался)..
Написаны все 24 пьески для "Детского альбома" были Чайковским очень быстро, как и все прочее разнообразное и куда более значительное, сочиняемое параллельно.. Хотя делать ему это было не просто чисто физически.
В письме Юргенсону из Каменки от 15 апреля Петр Ильич жалуется:
"Я пишу это письмо с величайшим трудом. В Лозанне, накануне отъезда в Россию, я свалился с очень высокой лестницы и значительно расшибся, хотя серьезных повреждений нет. Но у меня очень болит до сих пор правая рука, в том месте, где носят браслеты. Я порвал себе мускул, и хотя все меры приняты, но несколько времени писать мне будет очень трудно. Слава Богу, что жив остался. Свидетели моего падения думали, что я разобьюсь вдребезги..".
И тем не менее уже 4 мая того же 1878 года (т.е. всего через четыре дня после объявления намерения приступить вплотную к написанию "сборника миниатюрных пиес для детей"!), заканчивая очередное письмо-отчет к Н. фон Мекк, Чайковский приписывает:
"Я сделал эскиз сборника 24 маленьких детских пиесок."
Вот так! 4 дня - и весь альбом!
А 27 мая у него в эскизах уже и все намеченное (письмо к Н. фон Мекк):
"..В моем портфеле теперь целая масса эскизов. Я написал, кроме скрипичных пьес, шесть романсов, около дюжины фортепианных пьес, альбом маленьких пьесок для детей, числом двадцать четыре, большую сонату, всю литургию Иоанна Златоуста. Нужно будет много времени, по крайней мере, месяца полтора усидчивой работы, чтобы все это привести в порядок и переписать..".
13 июля сообщает ей же о ходе переписки черновиков в беловой материал:
"..Между тем, довольно скучная работа переписки понемногу подвигается. Уже три (а вместе с браиловскими скрипичными пьесами - четыре) опуса готовы. Теперь я принимаюсь за сборник детских пиэс, потом перепишу обедню, а затем отдохну (по Вашему совету) и буду понемногу задумывать что-нибудь новое и большое..".
Работал Чайковский, несмотря на всю свою кажущуюся бесхарактерность, очень дисциплинированно и последовательно (Телец, он и в Африке Телец!:) и уже 25 июля отчитывается перед Надеждой Филаретовной:
"Сегодня я написал последнюю страницу литургии, и, таким образом, весь долгий и скучный труд переписки окончен".
29 июля он уже договаривается с Петром Юргенсоном о гравировке и гонораре:
"Милый друг!
...Ты получишь немало матерьяла для своих граверов. Я посылаю тебе:
1) Сонату
2) 12 пиэс для фп (средней трудности)
3) альбом из 24 пиэсочек для детей
4) 6 романсов
5) Полную Литургию
Кроме того, в скором времени доставлю тебе 3 пиэсы для скрипки, которые теперь у меня выпросил для переписки один здешний любитель.
Вот какой гонорар я желал бы получить за все это:
1) за Сонату - 50 р
2) за 12 пиэс по 25 - 300 р
3) за детский альбом по 10 - 240 р
4) за 6 романсов по 25 - 150 р
5) за скрип пиэсы по 25 - 75 р
6) за литургию - 100
Всего - 915 р или, круглым числом, 900 р, но ввиду того, что я сразу написал так много, я все это ус[ту]паю тебе за 800 р.
Теперь, друг мой, я бы попросил тебя составить счет того, что я тебе должен, и того, что ты мне должен, включив сюда и гонорар за оперу /имеется ввиду "Евгений Онегин"/ и за скрипичный концерт. Согласен ли ты, чтобы оперой я уплатил тебе долг в 500 р, сделанный именно ввиду оперы? За скрипичный конц я бы желал рублей 50. Пожалуйста, голубчик, разъясни и определи состояние наших счетов, - это для меня весьма нужно..".
Как видим, эти "мелкие пиэски" в суммарном денежном выражении оказались не такими уж и незначительными.. Весь "Детский альбом" в оценке самого Петра Ильича потянул на пять(!) сонат или концертов, а то и на половину целой оперы!!..
19 октября 1878 г. Юргенсон испрашивает у Чайковского "отмашку" на тиражную печать (т.е. ноты уже награвированы):
"Альбом детский можно печатать, 12 пьес тоже? Ответствуйте"
На что получает от того уже на следующий день (20 октября) ответ из Петербурга (во почта работала!!):
"Детские пиэсы печатать можно. Что касается 12 пиэс, то мне необходимо их все-таки просмотреть - я их не видел ни разу. Поэтому потрудись, мой друг, прислать их сюда, и притом как можно скорее, ибо долго я здесь не останусь и, во всяком случае, не долее 1-го ноября..".
И 16 ноября Юргенсон пишет Чайковскому:
".. 6 романсов, концерт, виолончельная пьеса, альбом вышли. Не надо ли кому послать от тебя?..".
Т.е., условно говоря, 15 ноября можно считать датой напечатания - выхода в свет "Детского альбома" Чайковского, что по современному летоисчислению соответствует 28-му ноября 1878 года.. Предлагаю занести в календари!:))
Правда весть эту Чайковский получил лишь через неделю - 24 ноября/6 декабря, так как перебирался как раз на отдых во Флоренцию, и тут же ответил Юргенсону:
"Очень радуюсь выходу новых моих вещей. Попрошу тебя прислать мне по одному экземпляру всех этих прелестей и сделать это сейчас же, ибо я не знаю, сколько времени останусь здесь. Очень может быть, что уеду куда-нибудь еще подольше.."
Одновременно он сообщил об этом и Надежде Филаретовне, с которой переписывался в этот момент практически ежедневно, хоть она и находилась там же во Флоренции.. Возможно, некоторой искусственностью этих обстоятельств и объясняется желание Чайковского "уехать куда-нибудь подальше".. Но это тема для отдельного разговора, конечно же..
24 ноября/6 декабря из письма к Н.Ф.фон Мекк: "..Кроме концерта, уже вышли из печати мои 6 романсов, виолончельная пиэса (исполненная в прошлом году Фитценхагеном) и детский альбом. Все эти три вещи я поручил Юргенсону тотчас же прислать мне, и по их получении я их Вам доставлю. Полагаю, что Детский альбом пригодится для Милочки. Впрочем, я не знаю, музыкантша ли она у Вас? Для Сони они слишком легки. Альбом этот я посвятил моему племяннику Володе, который страстно любит музыку и обещает быть музыкантом..".
Милочка и Соня - младшие дочери Надежды Филаретовны.
26 ноября/8 декабря она отвечает:
"Очень, очень благодарю Вас, милый друг мой, за обещание прислать мне вновь вышедшие Ваши сочинения, к сожалению, Детский альбом для Милочки не может быть употреблен, она еще не учится, а для Сони, я думаю, будет слишком труден: у неё музыка идет очень плохо, а он, вероятно, как раз будет подходящ для меня..".
Как видим, "Детский альбом" был посвящен Чайковским его племяннику Володе Давыдову или Бобу, Бобику, как все в семье его называли (в раннем детстве он умильно коверкал обращенное к нему - "бэби", выходило - "боб", так и закрепилось)..
В самом факте этого посвящения нет ничего удивительного, если учесть, что сочинялся Альбом, как уже говорилось, в Каменке, в окружении дружного многочисленного семейства его сестры.
Саша, Александра Ильинична была всего на год моложе брата и с детства они испытывали взаимную привязанность и любовь. "..Для нее муж, дети и брат Петр были самыми дорогими существами, и невозможно сказать, кого она любила больше...", - вспоминал ее младший сын Юрий.
В 1860 году Александра Ильинична вышла замуж за Льва Васильевича Давыдова, сына декабриста В.Л.Давыдова, и через год молодые супруги поселились в Чигиринском уезде Киевской губернии в имении Каменка. Это имение принадлежало братьям Льва Васильевича, а он был его управляющим. Для Чайковского Каменка стала одним из излюбленных мест для отдыха и работы. Здесь он находил уют и покой и мог почувствовать себя наконец в любящей семье.
У Александры Ильиничны (1841-1891) и Льва Васильевича Давыдова (1837-1896) было семеро детей:
Татьяна (1861-1887), Вера (1863-1888), Анна (1864-1942), Наталия (1867-1956), Дмитрий (1870-1929), Владимир (1871-1906) и Юрий (1876-1965).
Вот они все на фотографии 1881 года:
Петр Ильич был очень привязан к детям. "Вообще цветы, музыка и дети, - писал он фон Мекк 29 апреля 1879 года, - составляют лучшее украшение жизни. Не странно ли, что такому любителю детей, как я, судьба не судила иметь своих собственных?". При тесной дружбе между композитором и его сестрой Александрой естественно, что именно ее дети заняли в его сердце главнейшее место.
Но племянницы быстро взрослели. На период сочинения детских пьес, в 1878 году, младшей шел двенадцатый год, а старшая была уже невестой на выданье, да и в принципе как-то мальчики вызывали в нем более бурные восторги.. Не хотелось бы педалировать тут гомоэротическую тему, не так все там было буквально пошло, как иногда представляется, хотя без определенных спусковых механизмов дело, конечно, не обошлось. Не последнюю роль в отношении к детям играла и свойственная всему семейству Чайковских экзальтированная сентиментальность - состояние, переживавшееся композитором едва ли не с колыбели.
Характерный тому пример в письме к брату Модесту Ильичу: "[Боб] обнимает меня и в это время в ухо мне высочайшим пискливым голосом поет: "Питуся! Отциво ты миня абизяись, мне боня, боня, боня!" Господи, до чего это у него мило выходит!"
Или еще пассаж из письма к другому брату, близнецу Модеста - Анатолию по поводу младшего племянника - Юрия (Уки): "Ах, Толичка! Если бы ты знал, что такое Юрий! Он решительно не поддается никакому описанию. Это такая оригинальная прелесть, такой невероятный юмор!.. Вместе с тем он красоты необычной!"
На момент написания Детского альбома Юрию исполнилось два года, Владимиру только шел седьмой, а Дмитрию вот-вот должно было исполниться восемь, и, вроде бы, как раз старший больше других по возрасту подходил под адресата посвящения, но именно Митя как раз и не вызывал у Чайковского особенных восторгов..
Юрий Давыдов вспоминал: "Петр Ильич любил своего первого племянника меньше, чем его младших братьев и сестер. Дмитрий Львович… по-настоящему музыкой не интересовался, предпочитая ей поэзию. Прослушать целиком программу симфонического концерта или всю оперу у него не хватало терпения. Вдобавок ко всему, в свои детские годы Петра Ильича несколько раздражал шумный и подвижный нрав племянника. Он не одобрял его весьма легкомысленного отношения к учению, а потом и вообще к жизни".
В дневниках Чайковского можно найти и более жутковатые подробности: "После обеда Митя убивал ради удовольствия собак. Я возненавидел сразу мерзкого мальчишку и так был возмущен и расстроен, что с трудом принимал участие в игре в буриме"...
И совсем другие чувства вызывал в Чайковском Владимир:
".. Юрий очарователен, но Бобик все-таки был, есть и всегда будет моим любимцем..".
".. Это мой любимец. Как ни восхитителен его младший брат, но Володя все-таки занимает самый тепленький уголочек моего сердца..".
Со временем Боб стал средоточием эмоциональной жизни Чайковского: ".. Ах, что за восхитительное произведение природы; все больше и больше я влюбляюсь в него..".
Модест Ильич подытожил: ".. Владимир, с первых годов своего появления на свет… был всегда любимцем Петра Ильича, но до восьмидесятых годов предпочтение это имело характер несерьезный. Петр Ильич баловал его больше других членов семьи и затем ничего. Но с той поры, как из ребенка стал формироваться юноша, симпатия дяди к нему стала возрастать, и мало-помалу он полюбил мальчика так, как любил близнецов-братьев в детстве. Несмотря на разницу лет, он не уставал в обществе своего любимца, с тоской переносил разлуку с ним, поверял ему задушевнейшие помыслы и, в конце концов, сделал его своим главным наследником, поручая заботу о всех, судьба которых после смерти его беспокоила".
Напомню лишь еще, что именно Бобу Чайковский посвятил итоговое свое сочинение - Шестую симфонию, именно ему завещал основную часть авторских прав, и именно Владимир Львович вместе с Модестом Ильчом основали знаменитый Дом-музей П.И.Чайковского в Клину...
"Несравненный, очаровательный" Боб покончил с собой в 1906 году в возрасте 35 лет...
..10/22 декабря 1778 года Чайковский, находящийся в это время во Флоренции, получил от Юргенсона обещанные отпечатанные экземпляры своих произведений и ответил ему:
"Замечательно, что я не нашел опечаток ни в концерте, ни в романсах, ни в Детском альбоме.. Нет, - шутки в сторону, - чудесные издания! Могу сделать только одно замечание. Я сожалею, что мне не пришло в голову просить тебя Детский альбом напечатать другим форматом. Ведь Володя Давыдов должен будет играть стоя, чтоб смотреть на ноты! Картиночки значительно уступают по художественному достоинству Сикстинской мадонне Рафаэля, - но ничего, сойдет, - детям будет занятно..".
Формат и правда впечатляющий, сантиметров 40 в высоту, наверное.. И картиночки, разумеется, не Рафаэлевские:), но очень даже симпатичные.. , жаль плохо на фото видно..
Тут же - 12/24 декабря 1878 года, он поделился своей радостью и с Володей, написав его отцу:
"Скажи Бобику, что напечатаны ноты с картиночками, что ноты сочинил дядя Петя, и что на них написано: посвящается Володе Давыдову. Он, глупенький, и не поймет, что значит посвящается! А я напишу Юргенсону, чтобы послал в Каменку экземпляр. Меня только немало смущает, что Митюк, пожалуй, обидится немножко. Но, согласись сам, можно ли ему посвящать музыкальные сочинения, когда он прямо говорит, что музыку не любит? А Бобику, хоть ради его неподражаемо прелестной фигурки, когда он играет, смотрит в ноты и считает, - можно целые симфонии посвящать".
И действительно Юргенсону написал:
"Кларан, 3/15 января 1879 г.
Милый друг
Мой племянник, которому посвящены детские пиэсы, желает иметь один экземпляр их. Потрудись велеть отправить..".
И Юргенсон конечно же тут же отправил!) а так же поделился с Чайковским возрастающим успехом его нового произведения:
"Москва, 19 января 1879 г.
Кстати, Софья Ивановна /жена Юргенсона/ восхищается твоим Детским альбомом, играет и похваливает. Одна ее знакомая говорит: "Недурно, но это не может иметь "воспитательного значения""! Несчастный! Что ты не сочиняешь музыку, которая бы имела "воспитательное значение"..".
:))
Немного стоит еще сказать о порядке пьес в Альбоме.. В автографе, сохранившемся в архиве издательства, и в напечатанном виде он несколько различен.. Что имеет, на мой взгляд, как раз прямое отношение к "воспитательному значению":)
В автографе:
Опубликовано:
1. Утренняя молитва
1. Утренняя молитва
2. Зимнее утро
2. Зимнее утро
3. Мама
3. Игра в лошадки
4. Игра в лошадки
4. Мама
5. Марш деревянных солдатиков
5. Марш деревянных солдатиков
6. Новая кукла
6. Болезнь куклы
7. Болезнь куклы
7. Похороны куклы
8. Похороны куклы
8. Вальс
9. Вальс
9. Новая кукла
10. Полька
10. Мазурка
11. Мазурка
11. Русская песня
12. Русская песня
12. Мужик на гармонике играет
13. Мужик на гармонике играет
13. Камаринская
14. Камаринская
14. Полька
15. Итальянская песенка
15. Итальянская песенка
16. Старинная французская песенка
16. Старинная французская песенка
17. Немецкая песенка
17. Немецкая песенка
18. Неаполитанская песенка
18. Неаполитанская песенка
19. Нянина сказка
19. Нянина сказка
20. Баба Яга
20. Баба Яга
21. Сладкая греза
21. Сладкая греза
22. Песня жаворонка
22. Песня жаворонка
23. В церкви
23. Шарманщик поет
24. Шарманщик поет
24. В церкви
На первый взгляд первоначальный вариант более логичен. Тут пьесы четко сгруппированы тематически, представляя как бы день ребенка: пробуждение - мама - игры (с миниисторией про куклу) - танцы - песни - сказки-мечты - жаворонок за окном - посещение церкви - счастливое засыпание под звуки шарманки..
И, тем не менее, порядок был изменен.. Не сохранилось никаких документальных свидетельств на этот счет, но ясно, что подобное не могло произойти без ведома Чайковского.. И лично мне итоговый вариант более симпатичен.. Такой, казалось бы, спонтанный разброс пьес в принципе смягчает некоторую школярную дидактичность и придает циклу в целом больше мудрости..
Особенно ярко это проявляется в микроцикле про куклу, где твердолобая в своей угрюмой последовательности череда "от рождения - через болезнь - к смерти", перевертываясь, приобретает совершенно иной подтекст, окрыляющий надеждой на обновление и возрождение.., да и неожиданное внедрение в жесткую структуру вдруг вальса на самом деле гораздо большее отношение имеет к жизни, чем выхолощенное группирование "по смыслу"..
То же происходит и с появлением "Мамы" между играми, что значительно очеловечивает общий сюжет.. Поставление же в финал хоральной "В церкви" оправдывается значительностью и серьезностью ее.. Да и "Жаворонок" гораздо больше гармонирует своей легкостью с "Шарманщиком", который обеспечивает более подготовленный переход к столь серьезной финальной пьесе..
Есть не мало записей Детского альбома, но прежде чем привести игру мастера хотелось бы показать игру выдающегося ребенка..
Варваре Андреевне Кутузовой 12 июня исполнится уже 12!!) Она лауреатка множества конкурсов, выступает постоянно с концертами, в том числе с симфоническими оркестрами.. Но начинала она с "Детского альбома" Чайковского!:)
Варя Кутузова (Первое выступление, 4 с половиной года) - Чайковский: Старинная французская песенка
Варя Кутузова (5 лет) - Чайковский: Немецкая песенка
А вот это уже совсем не по-детски..
Варя Кутузова (7 лет) - Чайковский: Камаринская, В церкви
такие бывают детки..
Ну и весь Альбом в исполнении Михаила Плетнева:
(на всякий случай - прямая ссылка на mp3-файл)
И напоследок немного.. личных соображений..
Общеизвестно, что получили толчок к своему появлению эти пьесы от "Альбома для юношества" Роберта Шумана.. О чем, собственно, сам Чайковский в заголовке и написал: "В подражание Шуману".. Но не оставляет меня чувство, что были тут и другие сторонние влияния.. Не столь, возможно, явные, и не столь даже, возможно, осознанные самим композитором.. Но вот, судите сами:
Эти четыре прелюдии Шарля-Валантена Алькана (1813-1888) я выбрал из его op.31 "25 прелюдий для фортепиано соло или органа"..
Мне только кажется или действительно первая прелюдия тут звучащая перекликается с первой же пьесой из Детского альбома?.. вторая - с "Игрой в лошадки", третья - вообще очень "чайковская" по интонациям и в целом похожа на "Новую куклу", а четвертая - на заключительную же "В церкви"?..
Кстати, и в названиях этих прелюдий Алькана есть переклички с Альбомом, в частности, имеются там утренняя и вечерние молитвы..
Charles-Valentin Alkan написал свои 25 прелюдий в 1844 году . Опубликованы они были, как Op. 31 в 1847.. За год до выхода Шумановского Альбома..
Мне не встречалось упоминание имени Алькана в документах и жизнеописаниях Чайковского, но сам он бывал в Париже многократно и вполне мог быть знаком, если и не с самим композитором, то с его музыкой.. Так же, как, например, в биографиях Антона Рубинштейна мы имени Алькана также не встретим, и, тем не менее, он посвятил Алькану свой пятый фортепианный концерт..
25 прелюдий Алькана - это цикл из прелестных миниатюр, охватывающих все 24 тональности, с возвратом в заключительной 25-ой в до мажор..
Послушайте их все в прекрасном исполнении Олли Мустонена..
--------------------------------------------------------------------
© 2015 Станислав Серапинас ( Sagittario)
--------------------------------------------------------------------
Вот, например, первое издание знаменитого и всем известного "Детского альбома":
вокруг него и покрутимся:)
О начале работы над "Детским альбомом" известно из письма Чайковского от 30 апреля (старого стиля) 1878 года. Когда он, находясь в Каменке, в семье своей любимой сестры Саши - в замужестве Давыдовой, писал:
"Завтра примусь я за сборник миниатюрных пиэс для детей. Я давно уже подумывал о том, что не мешало бы содействовать по мере сил к обогащению детской музыкальной литературы, которая очень небогата. Я хочу сделать целый ряд маленьких отрывков безусловной легкости и с заманчивыми для детей заглавиями как у Шумана."
На гигантском количестве интернет-страниц, посвященных "Детскому альбому", от всяческих музыкошкольных и персонально музыкопреподавательских, до ажно порталов, типа Всемирного Русского Народного Собора и даже на сайте, целиком посвященном Чайковскому - http://www.tchaikov.ru/detsky.html, сказано, что письмо это адресовано Юргенсону Петру Ивановичу, крупнейшему московскому нотоиздателю и другу Петра Ильича...
Перерыл я всю переписку Чайковского с Юргенсоном.., но письма такого, как ни старался, не нашел.. Нетути! Зато нашел я такое письмо в переписке его... с Надеждой Филаретовной фон Мекк:)
Мелочь, а все ж показательно в плане обращения с историческим материалом, сплошь таперича распространенного - сдуть не глядя, и вся недолга!.. Самое смешное, что на том же самом сайте - http://www.tchaikov.ru, где такое написано, содержится и переписка Чайковского с Н. фон Мекк, и это самое письмо, в частности. Приведу его полностью.., ну, почти:
" Чайковский - Мекк
Каменка, 30 апреля 1878 г.
Дни проходят однообразной и ровной чередой. Очень благотворно и успокоительно влияет на меня этот образ жизни. Занимаюсь я очень достаточно. Соната уже вполне готова. Готовы также двенадцать пьес средней трудности для фортепиано соло, разумеется, все это только вчерне. Завтра примусь я за сборник миниатюрных пьес для детей. Я давно уже подумывал о том, что не мешало бы содействовать по мере сил к обогащению детской музыкальной литературы, которая очень небогата. Я хочу сделать целый ряд маленьких отрывков безусловной легкости и с заманчивыми для детей заглавиями, как у Шумана. Затем примусь за романсы, скрипичные пьесы и, если будет продолжаться благоприятное расположение духа, хочу попытаться сделать что-нибудь для церковной музыки. В этом отношении у композитора огромное и еще едва тронутое поле деятельности. Я признаю некоторые достоинства за Бортнянским, Березовским и проч., но до какой степени их музыка мало гармонирует с византийским стилем архитектуры и икон, со всем строем православной службы. Известно ли Вам, что музыкально-церковное композиторство составляет монополию придворной певческой капеллы, что запрещено печатать и петь в церквах все, что не принадлежит к числу сочинений, напечатанных в изданиях капеллы, которая ревниво оберегает эту монополию и решительно не хочет допустить новых попыток писать на священные тексты? Издатель мой Юргенсон нашел средство обойти этот странный закон, и если я напишу что-нибудь для церкви, то он напечатает мою музыку за границей. Очень может быть, что я решусь положить на музыку всю литургию Иоанна Златоустого. Затем все это приведу в порядок к июлю. Весь июль я посвящу безусловному отдыху, а в августе примусь за что-нибудь крупное. Хочется мне написать оперу. Роясь в библиотеке сестры, я напал на “Ундину” Жуковского и перечел эту сказку, которую ужасно любил в детстве. Нужно Вам сказать, что в 1869 году я уже написал на этот сюжет оперу и представил ее в дирекцию театров. Дирекция забраковала ее. Тогда мне это показалось очень обидно и несправедливо, но впоследствии я разочаровался в своей опере и очень радовался, что ей не удалось попасть на казенные подмостки. Года три тому назад я сжег партитуру Теперь я опять начинаю увлекаться этим сюжетом и поручил брату Модесту составить мне сценариум. Одобрили ли бы Вы, милый друг мой, этот выбор? Была ли “Ундин а” любимым Вашим чтением в детстве, и находите ли Вы теперь в ней какую-нибудь прелесть? Я рад был бы, принявшись за оперу, знать, что Вы симпатизируете моему выбору сюжета.
...
Какое счастье быть артистом! В грустную эпоху, которую мы теперь переживаем, только искусство одно в состоянии отвлечь внимание от тяжелой действительности. Сидя за фортепиано в своей хатке, я совершенно изолируюсь от всех мучительных вопросов, тяготеющих над нами. Это, может быть, эгоистично, но ведь всякий по-своему служит общему благу, а ведь искусство есть, по-моему, необходимая потребность для человечества. Вне же своей музыкальной сферы я неспособен служить для блага своего ближнего. С нетерпением ожидаю известий от Вас, добрая и дорогая моя. До свиданья.
Ваш П. Чайковский.
Милочке - нежный поцелуй в щечки".
С Юргенсоном Чайковский конечно же тоже интенсивно переписывался, и, в частности, в письме от 14/26 февраля 1878 года, написанном еще из заграничного путешествия, из Флоренции, находится, как кажется, первое известное упоминание о задумке написания небольших именно детских фортепианных пьес:
"... Нечего говорить, Италия страна хорошая, а все-таки я сплю и вижу Россию и всей душой стремлюсь Dahin, dahin, wo keine Citronen bluhen (туда, туда, где не цветут никакие лимоны)! Думаю, что месяца через два уеду в деревню к сестре, а 1-го сентября явлюсь в Москву. Я неимоверно здоров и, кажется, сильно толстею. Окончивши симфонию и оперу /речь о 4-ой и "Евгении Онегине"/, я, было, хотел несколько времени безусловно отдыхать, - но вскоре безделье начало тяготить меня, а так как, живя теперь не один, не имея под рукой инструмента и находясь в шумном городе, мне неудобно начать что-нибудь большое, то я предположил себе понемножку писать маленькие пиэсы. Хочу попробовать написать ряд легких пиэс, Kinderstuck-ов. Это будет для меня приятно, а для тебя, я думаю, даже и выгодно, т.е. сравнительно. Как ты об этом думаешь?..".
Но за два дня до этого (12/24 февраля) в письме к Н. фон Мекк Петр Ильич о том же решении пишет более подробно и даже говорит о сочинении уже одной из пьес:
"Третьего, дня, после того как я уже отправил к Вам мое письмо, на меня вдруг совершенно неожиданно напала хандра, да такая, что я целый день не мог ее рассеять. Всмотревшись и вслушавшись в себя, я скоро открыл причину ее. Меня начала просто мучить совесть и упрекать за праздность. Как я ни старался себя утешить тою мыслью, что, только что окончивши два больших труда, я имею право отдохнуть и полениться, а совесть продолжала уязвлять меня. Наконец я сообразил, что просто нужно начать работать. Но что? Для большого сочинения я нуждаюсь в одиночестве, следовательно, нужно подождать до осени. Но ничто мне не мешает написать целый ряд маленьких вещей, и я принял решение каждый день утром писать по одной вещице. Вчера я написал романс, а сегодня фортепианную пьеску, и веселое настроение тотчас же возвратилось..".
Правда речь тут идет еще не о непосредственно "Детском альбоме", а о фортепианных миниатюрах, которые впоследствии оформились в сороковой опус под названием "12 пьес средней трудности".. "Подростковый альбом", так сказать!:))..
Впрочем все там было перемешано и взаимоопыляемо, и зерна одних замыслов с легкостью перекочевывали на соседние грядки..
Так "Прерванные грезы" из "12 пьес средней трудности" (ор.40) и "Шарманщик поет" из "Детского альбома" (ор.39) являют собой обработку одной и той же песенки, услышанной Чайковским от венецианского шарманщика ("В Венеции по вечерам к нашей гостинице подходил иногда какой-то уличный певец с маленькой дочкой и одна из песенок очень мне нравится").
Именно "Прерванные грезы" и были той самой первой пьесой, написанной в поборение "неожиданно напавшей хандры", но в результате получили от своего создателя значительный двенадцатый порядковый номер, замыкающий весь цикл (ор.40, N12,"Rêverie interrompue").
И пьеса "Шарманщик поет" в автографе "Детского альбома" была поставлена Петром Ильичом в финал всего цикла из дважды по 12 микропьес.. Что говорит, конечно, об особом отношении его к этой венецианской песенке..
Правда в печатном варианте "Детского альбома" "Шарманщик" оказался-таки предпоследним, но об этом чуть позже..
(на всякий случай - прямая ссылка на mp3-файл)
Михаил Плетнев играет запредельно эталонно тут, по-моему.. с непонятно откуда берущимся вдруг совершенно гитарными тембрами.. просто немеешь завороженно..
Но и еще одна запись пьесы из того же 40-го опуса (раз уж зашла речь) зацепила мое внимание.. Архивная.. "Грустная песенка" в исполнении Бенно Моисеевича.., шуршащая "дождем"..
Click to viewТакие вот "вещицы"..
Забавно, что в стремлении своем отдохнуть за сочинением "маленьких пиэсок", Чайковский так раздухарился, что взял, да и написал не только Большую фортепианную сонату (ор.37), но и Скрипичный концерт (ор.35)!:) О чем сообщал Юргенсону из Швейцарии уже через месяц (15/27 марта):
".. Я кончаю скрипичный концерт. Как-то совершенно случайно я набрел на мысль о нем, сел, увлекся, и теперь черновая работа уже почти готова. Вообще тебе угрожает порядочная масса моих новых писаний. У меня уже есть 7 мелких пиэс, два романса и начало фп сонаты. К концу лета придется нанять специальный вагон, чтобы доставить тебе всю эту груду. Воображаю, как из уст твоих раздастся энергичное: м... его за ногу!..".
"7 мелких пиэс", упомянутые здесь, относятся, скорее всего, к сороковому опусу, ибо вряд ли пьески совсем уж "детской трудности" удостоились бы тут индивидуального подсчета (хотя при оговаривании гонорария все они были скрупулезно подсчитаны:).. Да и приступил он непосредственно к работе именно над "Детским альбомом", как мы знаем из приведенного выше письма, лишь 1 мая (во всяком случае, собирался)..
Написаны все 24 пьески для "Детского альбома" были Чайковским очень быстро, как и все прочее разнообразное и куда более значительное, сочиняемое параллельно.. Хотя делать ему это было не просто чисто физически.
В письме Юргенсону из Каменки от 15 апреля Петр Ильич жалуется:
"Я пишу это письмо с величайшим трудом. В Лозанне, накануне отъезда в Россию, я свалился с очень высокой лестницы и значительно расшибся, хотя серьезных повреждений нет. Но у меня очень болит до сих пор правая рука, в том месте, где носят браслеты. Я порвал себе мускул, и хотя все меры приняты, но несколько времени писать мне будет очень трудно. Слава Богу, что жив остался. Свидетели моего падения думали, что я разобьюсь вдребезги..".
И тем не менее уже 4 мая того же 1878 года (т.е. всего через четыре дня после объявления намерения приступить вплотную к написанию "сборника миниатюрных пиес для детей"!), заканчивая очередное письмо-отчет к Н. фон Мекк, Чайковский приписывает:
"Я сделал эскиз сборника 24 маленьких детских пиесок."
Вот так! 4 дня - и весь альбом!
А 27 мая у него в эскизах уже и все намеченное (письмо к Н. фон Мекк):
"..В моем портфеле теперь целая масса эскизов. Я написал, кроме скрипичных пьес, шесть романсов, около дюжины фортепианных пьес, альбом маленьких пьесок для детей, числом двадцать четыре, большую сонату, всю литургию Иоанна Златоуста. Нужно будет много времени, по крайней мере, месяца полтора усидчивой работы, чтобы все это привести в порядок и переписать..".
13 июля сообщает ей же о ходе переписки черновиков в беловой материал:
"..Между тем, довольно скучная работа переписки понемногу подвигается. Уже три (а вместе с браиловскими скрипичными пьесами - четыре) опуса готовы. Теперь я принимаюсь за сборник детских пиэс, потом перепишу обедню, а затем отдохну (по Вашему совету) и буду понемногу задумывать что-нибудь новое и большое..".
Работал Чайковский, несмотря на всю свою кажущуюся бесхарактерность, очень дисциплинированно и последовательно (Телец, он и в Африке Телец!:) и уже 25 июля отчитывается перед Надеждой Филаретовной:
"Сегодня я написал последнюю страницу литургии, и, таким образом, весь долгий и скучный труд переписки окончен".
29 июля он уже договаривается с Петром Юргенсоном о гравировке и гонораре:
"Милый друг!
...Ты получишь немало матерьяла для своих граверов. Я посылаю тебе:
1) Сонату
2) 12 пиэс для фп (средней трудности)
3) альбом из 24 пиэсочек для детей
4) 6 романсов
5) Полную Литургию
Кроме того, в скором времени доставлю тебе 3 пиэсы для скрипки, которые теперь у меня выпросил для переписки один здешний любитель.
Вот какой гонорар я желал бы получить за все это:
1) за Сонату - 50 р
2) за 12 пиэс по 25 - 300 р
3) за детский альбом по 10 - 240 р
4) за 6 романсов по 25 - 150 р
5) за скрип пиэсы по 25 - 75 р
6) за литургию - 100
Всего - 915 р или, круглым числом, 900 р, но ввиду того, что я сразу написал так много, я все это ус[ту]паю тебе за 800 р.
Теперь, друг мой, я бы попросил тебя составить счет того, что я тебе должен, и того, что ты мне должен, включив сюда и гонорар за оперу /имеется ввиду "Евгений Онегин"/ и за скрипичный концерт. Согласен ли ты, чтобы оперой я уплатил тебе долг в 500 р, сделанный именно ввиду оперы? За скрипичный конц я бы желал рублей 50. Пожалуйста, голубчик, разъясни и определи состояние наших счетов, - это для меня весьма нужно..".
Как видим, эти "мелкие пиэски" в суммарном денежном выражении оказались не такими уж и незначительными.. Весь "Детский альбом" в оценке самого Петра Ильича потянул на пять(!) сонат или концертов, а то и на половину целой оперы!!..
19 октября 1878 г. Юргенсон испрашивает у Чайковского "отмашку" на тиражную печать (т.е. ноты уже награвированы):
"Альбом детский можно печатать, 12 пьес тоже? Ответствуйте"
На что получает от того уже на следующий день (20 октября) ответ из Петербурга (во почта работала!!):
"Детские пиэсы печатать можно. Что касается 12 пиэс, то мне необходимо их все-таки просмотреть - я их не видел ни разу. Поэтому потрудись, мой друг, прислать их сюда, и притом как можно скорее, ибо долго я здесь не останусь и, во всяком случае, не долее 1-го ноября..".
И 16 ноября Юргенсон пишет Чайковскому:
".. 6 романсов, концерт, виолончельная пьеса, альбом вышли. Не надо ли кому послать от тебя?..".
Т.е., условно говоря, 15 ноября можно считать датой напечатания - выхода в свет "Детского альбома" Чайковского, что по современному летоисчислению соответствует 28-му ноября 1878 года.. Предлагаю занести в календари!:))
Правда весть эту Чайковский получил лишь через неделю - 24 ноября/6 декабря, так как перебирался как раз на отдых во Флоренцию, и тут же ответил Юргенсону:
"Очень радуюсь выходу новых моих вещей. Попрошу тебя прислать мне по одному экземпляру всех этих прелестей и сделать это сейчас же, ибо я не знаю, сколько времени останусь здесь. Очень может быть, что уеду куда-нибудь еще подольше.."
Одновременно он сообщил об этом и Надежде Филаретовне, с которой переписывался в этот момент практически ежедневно, хоть она и находилась там же во Флоренции.. Возможно, некоторой искусственностью этих обстоятельств и объясняется желание Чайковского "уехать куда-нибудь подальше".. Но это тема для отдельного разговора, конечно же..
24 ноября/6 декабря из письма к Н.Ф.фон Мекк: "..Кроме концерта, уже вышли из печати мои 6 романсов, виолончельная пиэса (исполненная в прошлом году Фитценхагеном) и детский альбом. Все эти три вещи я поручил Юргенсону тотчас же прислать мне, и по их получении я их Вам доставлю. Полагаю, что Детский альбом пригодится для Милочки. Впрочем, я не знаю, музыкантша ли она у Вас? Для Сони они слишком легки. Альбом этот я посвятил моему племяннику Володе, который страстно любит музыку и обещает быть музыкантом..".
Милочка и Соня - младшие дочери Надежды Филаретовны.
26 ноября/8 декабря она отвечает:
"Очень, очень благодарю Вас, милый друг мой, за обещание прислать мне вновь вышедшие Ваши сочинения, к сожалению, Детский альбом для Милочки не может быть употреблен, она еще не учится, а для Сони, я думаю, будет слишком труден: у неё музыка идет очень плохо, а он, вероятно, как раз будет подходящ для меня..".
Как видим, "Детский альбом" был посвящен Чайковским его племяннику Володе Давыдову или Бобу, Бобику, как все в семье его называли (в раннем детстве он умильно коверкал обращенное к нему - "бэби", выходило - "боб", так и закрепилось)..
В самом факте этого посвящения нет ничего удивительного, если учесть, что сочинялся Альбом, как уже говорилось, в Каменке, в окружении дружного многочисленного семейства его сестры.
Саша, Александра Ильинична была всего на год моложе брата и с детства они испытывали взаимную привязанность и любовь. "..Для нее муж, дети и брат Петр были самыми дорогими существами, и невозможно сказать, кого она любила больше...", - вспоминал ее младший сын Юрий.
В 1860 году Александра Ильинична вышла замуж за Льва Васильевича Давыдова, сына декабриста В.Л.Давыдова, и через год молодые супруги поселились в Чигиринском уезде Киевской губернии в имении Каменка. Это имение принадлежало братьям Льва Васильевича, а он был его управляющим. Для Чайковского Каменка стала одним из излюбленных мест для отдыха и работы. Здесь он находил уют и покой и мог почувствовать себя наконец в любящей семье.
У Александры Ильиничны (1841-1891) и Льва Васильевича Давыдова (1837-1896) было семеро детей:
Татьяна (1861-1887), Вера (1863-1888), Анна (1864-1942), Наталия (1867-1956), Дмитрий (1870-1929), Владимир (1871-1906) и Юрий (1876-1965).
Вот они все на фотографии 1881 года:
Петр Ильич был очень привязан к детям. "Вообще цветы, музыка и дети, - писал он фон Мекк 29 апреля 1879 года, - составляют лучшее украшение жизни. Не странно ли, что такому любителю детей, как я, судьба не судила иметь своих собственных?". При тесной дружбе между композитором и его сестрой Александрой естественно, что именно ее дети заняли в его сердце главнейшее место.
Но племянницы быстро взрослели. На период сочинения детских пьес, в 1878 году, младшей шел двенадцатый год, а старшая была уже невестой на выданье, да и в принципе как-то мальчики вызывали в нем более бурные восторги.. Не хотелось бы педалировать тут гомоэротическую тему, не так все там было буквально пошло, как иногда представляется, хотя без определенных спусковых механизмов дело, конечно, не обошлось. Не последнюю роль в отношении к детям играла и свойственная всему семейству Чайковских экзальтированная сентиментальность - состояние, переживавшееся композитором едва ли не с колыбели.
Характерный тому пример в письме к брату Модесту Ильичу: "[Боб] обнимает меня и в это время в ухо мне высочайшим пискливым голосом поет: "Питуся! Отциво ты миня абизяись, мне боня, боня, боня!" Господи, до чего это у него мило выходит!"
Или еще пассаж из письма к другому брату, близнецу Модеста - Анатолию по поводу младшего племянника - Юрия (Уки): "Ах, Толичка! Если бы ты знал, что такое Юрий! Он решительно не поддается никакому описанию. Это такая оригинальная прелесть, такой невероятный юмор!.. Вместе с тем он красоты необычной!"
На момент написания Детского альбома Юрию исполнилось два года, Владимиру только шел седьмой, а Дмитрию вот-вот должно было исполниться восемь, и, вроде бы, как раз старший больше других по возрасту подходил под адресата посвящения, но именно Митя как раз и не вызывал у Чайковского особенных восторгов..
Юрий Давыдов вспоминал: "Петр Ильич любил своего первого племянника меньше, чем его младших братьев и сестер. Дмитрий Львович… по-настоящему музыкой не интересовался, предпочитая ей поэзию. Прослушать целиком программу симфонического концерта или всю оперу у него не хватало терпения. Вдобавок ко всему, в свои детские годы Петра Ильича несколько раздражал шумный и подвижный нрав племянника. Он не одобрял его весьма легкомысленного отношения к учению, а потом и вообще к жизни".
В дневниках Чайковского можно найти и более жутковатые подробности: "После обеда Митя убивал ради удовольствия собак. Я возненавидел сразу мерзкого мальчишку и так был возмущен и расстроен, что с трудом принимал участие в игре в буриме"...
И совсем другие чувства вызывал в Чайковском Владимир:
".. Юрий очарователен, но Бобик все-таки был, есть и всегда будет моим любимцем..".
".. Это мой любимец. Как ни восхитителен его младший брат, но Володя все-таки занимает самый тепленький уголочек моего сердца..".
Со временем Боб стал средоточием эмоциональной жизни Чайковского: ".. Ах, что за восхитительное произведение природы; все больше и больше я влюбляюсь в него..".
Модест Ильич подытожил: ".. Владимир, с первых годов своего появления на свет… был всегда любимцем Петра Ильича, но до восьмидесятых годов предпочтение это имело характер несерьезный. Петр Ильич баловал его больше других членов семьи и затем ничего. Но с той поры, как из ребенка стал формироваться юноша, симпатия дяди к нему стала возрастать, и мало-помалу он полюбил мальчика так, как любил близнецов-братьев в детстве. Несмотря на разницу лет, он не уставал в обществе своего любимца, с тоской переносил разлуку с ним, поверял ему задушевнейшие помыслы и, в конце концов, сделал его своим главным наследником, поручая заботу о всех, судьба которых после смерти его беспокоила".
Напомню лишь еще, что именно Бобу Чайковский посвятил итоговое свое сочинение - Шестую симфонию, именно ему завещал основную часть авторских прав, и именно Владимир Львович вместе с Модестом Ильчом основали знаменитый Дом-музей П.И.Чайковского в Клину...
"Несравненный, очаровательный" Боб покончил с собой в 1906 году в возрасте 35 лет...
..10/22 декабря 1778 года Чайковский, находящийся в это время во Флоренции, получил от Юргенсона обещанные отпечатанные экземпляры своих произведений и ответил ему:
"Замечательно, что я не нашел опечаток ни в концерте, ни в романсах, ни в Детском альбоме.. Нет, - шутки в сторону, - чудесные издания! Могу сделать только одно замечание. Я сожалею, что мне не пришло в голову просить тебя Детский альбом напечатать другим форматом. Ведь Володя Давыдов должен будет играть стоя, чтоб смотреть на ноты! Картиночки значительно уступают по художественному достоинству Сикстинской мадонне Рафаэля, - но ничего, сойдет, - детям будет занятно..".
Формат и правда впечатляющий, сантиметров 40 в высоту, наверное.. И картиночки, разумеется, не Рафаэлевские:), но очень даже симпатичные.. , жаль плохо на фото видно..
Тут же - 12/24 декабря 1878 года, он поделился своей радостью и с Володей, написав его отцу:
"Скажи Бобику, что напечатаны ноты с картиночками, что ноты сочинил дядя Петя, и что на них написано: посвящается Володе Давыдову. Он, глупенький, и не поймет, что значит посвящается! А я напишу Юргенсону, чтобы послал в Каменку экземпляр. Меня только немало смущает, что Митюк, пожалуй, обидится немножко. Но, согласись сам, можно ли ему посвящать музыкальные сочинения, когда он прямо говорит, что музыку не любит? А Бобику, хоть ради его неподражаемо прелестной фигурки, когда он играет, смотрит в ноты и считает, - можно целые симфонии посвящать".
И действительно Юргенсону написал:
"Кларан, 3/15 января 1879 г.
Милый друг
Мой племянник, которому посвящены детские пиэсы, желает иметь один экземпляр их. Потрудись велеть отправить..".
И Юргенсон конечно же тут же отправил!) а так же поделился с Чайковским возрастающим успехом его нового произведения:
"Москва, 19 января 1879 г.
Кстати, Софья Ивановна /жена Юргенсона/ восхищается твоим Детским альбомом, играет и похваливает. Одна ее знакомая говорит: "Недурно, но это не может иметь "воспитательного значения""! Несчастный! Что ты не сочиняешь музыку, которая бы имела "воспитательное значение"..".
:))
Немного стоит еще сказать о порядке пьес в Альбоме.. В автографе, сохранившемся в архиве издательства, и в напечатанном виде он несколько различен.. Что имеет, на мой взгляд, как раз прямое отношение к "воспитательному значению":)
В автографе:
Опубликовано:
1. Утренняя молитва
1. Утренняя молитва
2. Зимнее утро
2. Зимнее утро
3. Мама
3. Игра в лошадки
4. Игра в лошадки
4. Мама
5. Марш деревянных солдатиков
5. Марш деревянных солдатиков
6. Новая кукла
6. Болезнь куклы
7. Болезнь куклы
7. Похороны куклы
8. Похороны куклы
8. Вальс
9. Вальс
9. Новая кукла
10. Полька
10. Мазурка
11. Мазурка
11. Русская песня
12. Русская песня
12. Мужик на гармонике играет
13. Мужик на гармонике играет
13. Камаринская
14. Камаринская
14. Полька
15. Итальянская песенка
15. Итальянская песенка
16. Старинная французская песенка
16. Старинная французская песенка
17. Немецкая песенка
17. Немецкая песенка
18. Неаполитанская песенка
18. Неаполитанская песенка
19. Нянина сказка
19. Нянина сказка
20. Баба Яга
20. Баба Яга
21. Сладкая греза
21. Сладкая греза
22. Песня жаворонка
22. Песня жаворонка
23. В церкви
23. Шарманщик поет
24. Шарманщик поет
24. В церкви
На первый взгляд первоначальный вариант более логичен. Тут пьесы четко сгруппированы тематически, представляя как бы день ребенка: пробуждение - мама - игры (с миниисторией про куклу) - танцы - песни - сказки-мечты - жаворонок за окном - посещение церкви - счастливое засыпание под звуки шарманки..
И, тем не менее, порядок был изменен.. Не сохранилось никаких документальных свидетельств на этот счет, но ясно, что подобное не могло произойти без ведома Чайковского.. И лично мне итоговый вариант более симпатичен.. Такой, казалось бы, спонтанный разброс пьес в принципе смягчает некоторую школярную дидактичность и придает циклу в целом больше мудрости..
Особенно ярко это проявляется в микроцикле про куклу, где твердолобая в своей угрюмой последовательности череда "от рождения - через болезнь - к смерти", перевертываясь, приобретает совершенно иной подтекст, окрыляющий надеждой на обновление и возрождение.., да и неожиданное внедрение в жесткую структуру вдруг вальса на самом деле гораздо большее отношение имеет к жизни, чем выхолощенное группирование "по смыслу"..
То же происходит и с появлением "Мамы" между играми, что значительно очеловечивает общий сюжет.. Поставление же в финал хоральной "В церкви" оправдывается значительностью и серьезностью ее.. Да и "Жаворонок" гораздо больше гармонирует своей легкостью с "Шарманщиком", который обеспечивает более подготовленный переход к столь серьезной финальной пьесе..
Есть не мало записей Детского альбома, но прежде чем привести игру мастера хотелось бы показать игру выдающегося ребенка..
Варваре Андреевне Кутузовой 12 июня исполнится уже 12!!) Она лауреатка множества конкурсов, выступает постоянно с концертами, в том числе с симфоническими оркестрами.. Но начинала она с "Детского альбома" Чайковского!:)
Варя Кутузова (Первое выступление, 4 с половиной года) - Чайковский: Старинная французская песенка
Варя Кутузова (5 лет) - Чайковский: Немецкая песенка
А вот это уже совсем не по-детски..
Варя Кутузова (7 лет) - Чайковский: Камаринская, В церкви
такие бывают детки..
Ну и весь Альбом в исполнении Михаила Плетнева:
(на всякий случай - прямая ссылка на mp3-файл)
И напоследок немного.. личных соображений..
Общеизвестно, что получили толчок к своему появлению эти пьесы от "Альбома для юношества" Роберта Шумана.. О чем, собственно, сам Чайковский в заголовке и написал: "В подражание Шуману".. Но не оставляет меня чувство, что были тут и другие сторонние влияния.. Не столь, возможно, явные, и не столь даже, возможно, осознанные самим композитором.. Но вот, судите сами:
Эти четыре прелюдии Шарля-Валантена Алькана (1813-1888) я выбрал из его op.31 "25 прелюдий для фортепиано соло или органа"..
Мне только кажется или действительно первая прелюдия тут звучащая перекликается с первой же пьесой из Детского альбома?.. вторая - с "Игрой в лошадки", третья - вообще очень "чайковская" по интонациям и в целом похожа на "Новую куклу", а четвертая - на заключительную же "В церкви"?..
Кстати, и в названиях этих прелюдий Алькана есть переклички с Альбомом, в частности, имеются там утренняя и вечерние молитвы..
Charles-Valentin Alkan написал свои 25 прелюдий в 1844 году . Опубликованы они были, как Op. 31 в 1847.. За год до выхода Шумановского Альбома..
Мне не встречалось упоминание имени Алькана в документах и жизнеописаниях Чайковского, но сам он бывал в Париже многократно и вполне мог быть знаком, если и не с самим композитором, то с его музыкой.. Так же, как, например, в биографиях Антона Рубинштейна мы имени Алькана также не встретим, и, тем не менее, он посвятил Алькану свой пятый фортепианный концерт..
25 прелюдий Алькана - это цикл из прелестных миниатюр, охватывающих все 24 тональности, с возвратом в заключительной 25-ой в до мажор..
Послушайте их все в прекрасном исполнении Олли Мустонена..
--------------------------------------------------------------------
© 2015 Станислав Серапинас ( Sagittario)
--------------------------------------------------------------------