Вопрос памяти
Весной я побывал, впервые в жизни, в скромном Музее боевой славы воинов-сибиряков. Скромном, потому что он куда менее известен, чем остальные музеи города, хотя здание Дома офицеров знают многие: все же Крячков и памятник, один из немногих памятников Первой мировой. История, которую хранит этот музей, и торжественна, и пафосна, и страшна, и недавно возник повод ее вспомнить
Пришел ко мне в комменты некто с повадками тролля сетевого обыкновенного, которых во дни ФИДО я видел на три метра под асфальтом, куда их собственно плюсометом и закатывал. Однако в ФИДО давно уже тихо, темно и страшно, а потому я немного расслабился и поддержал беседу, тем более что начало было вполне невинным...
Однако тон следующих комментов быстро поднялся до аккуратно-хамского, да еще и с националистическим привкусом (что как бы особо неприятно для башкирского князя, воспитанного грузинским и еврейским дедушками). А в таких случаях я обычно разговариваю на чистом кузбасском наречии, что, правда, дает повод обвинить в невежливости уже меня. Тут бы его и забанить сразу, но, то ли по простому недомыслию, то ли неумению просчитать собеседника он задал интересный вопрос.
Вопрос памяти.
Сосбственно, разговор и начался с упоминания двух известных одиозных личностей революционной эпохи: Дзержинского, чьим именем у нас в городе много чего названо, и Урицкого, кому досталась одна улица в сегодняшнем тихом центре. Вопрос, кто из этих достойных граждан был безумнее и жестче, до сих пор дискуссионный.
Но такое уж было время. Время жестокости. Пришли в город белые, устроили белый террор. Вернулись в город красные, устроили ответный красный террор. Человечеству повезло, что под горячую руку не попался пан Ярослав Гашек, а то мир так бы и не узнал о похождениях Швейка
И вот мой незадачливый комментатор зацепился за боевую славу в названии музея и за героев революции в названии сквера. По его мнению, все мы, проживающие здесь, и я лично этим безумием гордимся и желаем повторить.
Тут опять вспоминается теплое ламповое ФИДО с мудрой мыслью
Отучаемся говорить за всех
Помнить - еще не значит гордиться. А насчет повторить - так эта жестокость чуть менее чем регулярно повторяется во всех частях света, где народы одного корня начинают резать друг друга из-за различия в вере.
И вот такие музеи и топонимы как раз таки помогают помнить. Чтобы не поддаваться искушению повторить.
Вот только и в сквере Героев революции уже давно тихо, темно и страшно по вечерам, и в других, более известных музеях таких свидетельств почти нет. Забываем, значит, помаленьку. Уже и настоящего сибирского казака от ряженого без насмотренности не отличить.
Так постепенно страшные истории становятся страшными, но сказками.