6.4 Социализм и капитализм в Афинах
6.4.1 Недолгий век афинского социализма…
Инвестирование прибавочного продукта в боевые корабли, оказавшееся столь удачным для Афин, имело один минус - оно потеряло всякий смысл после установления Афинами морского господства. Другие варианты капитализации в общих интересах, например, ирригация земель, по географическим особенностям полуострова были экономически нецелесообразны. Афинский социализм, следовательно, не имел адекватной экономической базы и должен был в относительно короткие сроки заместиться другим типом (или типами) государства. Действительно, замещение пошло сразу по двум направлениям.
Средства Афинской казны стали всё в большей степени направляться на текущее потребление: оплату участия граждан в народных собраниях и в заседаниях судов, строительство общественных зданий, оплату театральных представлений и пр. По мере падения доходов от серебряных рудников роль основного источника общественного прибавочного продукта перешла к добровольно-принудительным взносам союзников и налогам, собираемым в Пирее. В обоих случаях требовалось участие государства, и согласно нашей схеме эту часть Афинской экономики вполне можно классифицировать как социальное государство, или коммунизм.
Вторым направлением развития экономической системы стал, как мы знаем, капитализм. Частные предприниматели быстро воспользовались возможностями в области международной торговли, которые открылись с установлением талассократии Афин. Здесь капитализация ПП была не только возможна, но и необходима, чтобы выстоять в конкурентной борьбе. Афинский флот гарантировал мир, но не мог ограничить торговую активность союзников и купцов из стран, не входивших в зону влияния Афин (например, финикийцев). Афинские граждане имели, тем не менее, благодаря богатству города и лидерству в союзе больше возможностей привлечения свободного капитала, торговли в портах союзников и лоббирования административных ограничений для нежелательных конкурентов. Афинский капитализм быстро занял доминирующее положение - сердцевины возникшей миросистемы. Афинское ремесленное производство было полностью ориентировано на рынок, на продажу, а прибыль реинвестировалась. У нас есть все основания считать, что в античной Афинах, а следом и в большей части Греции возник полноценный капитализм. Вот как описывает Грецию IV в. до н.э. Николас Хаммонд (История Древней Греции):
«В первой половине IV в. появляются многие признаки национальной и международной торговли и капитализма: торговые договоры, торговые представительства, монетарные пакты, торговые привилегии, банки, арбитраж, морское страхование, ипотека и т. д. Потоки товаров, рабов и наемников достигали Испании и Ирана, России и Кирены, пересекая полуостровную Грецию, служившую важнейшим перевалочным пунктом. Заинтересованность Персии в греческих делах вызывалась отнюдь не альтруизмом. Мир в Греции ускорял потоки межконтинентальной торговли, особенно это касалось греческих солдат-наемников, около 50 тысяч которых служили в Персии в 336-330 гг. Купцы наживали огромные состояния. Коммерческая прибыль в торговле с Крымом достигала 30 процентов, а обычный процент по займам составлял 12 процентов. Греки, зарабатывавшие за границей деньги как наемники или купцы, возвращаясь, обогащали свою родину. Это и вправду была эпоха изобилия…
В прошлом философы и софисты ездили главным образом в Афины, где обменивались прогрессивными идеями. В IV в. они изъездили весь греческий мир, их можно было найти в любом городе Пелопоннеса. Благодаря тому, что софисты и книготорговцы распространяли новые идеи, стабильно развивалась единообразная культура. Капитализм нес с собой аттическое торговое право, аттический алфавит из 24 букв (позаимствованный Афинами из Милета в 403 г.) и аттический литературный диалект. Центром этого стремительного роста процветания и культуры были Афины…
Одновременно и внешний облик греческих городов подстраивался под общий стандарт. Когда Эней писал свой труд «Об обороне укрепленных позиций» (ок. 357-356 гг.), в каждом городе среднего размера имелись театр, общественный центр и открытые площадки для стадиона, или гимнасия. Города были защищены аккуратными массивными стенами и имели тщательную планировку. Сердцем греческого города являлся общественный центр (agora). Здесь находились храмы, алтари, фонтаны и сады, могли быть лавки и киоски, работающие в особые рыночные дни, здесь можно было увидеть и услышать процессии, праздники и выступления ораторов…
Строительство укреплений, общественных центров и целых городов, таких, как Мессена и Мегалополис, могло осуществляться лишь в эпоху исключительного процветания. В частных руках также находились значительные богатства. Тимофей и Мидий построили себе дома, которые в шутку называли «башни» или «затмевающие свет», а в Олинфе, например, зажиточные люди построили новый квартал удобных домов. «Богачи» владели «красивым оружием, прекрасными лошадьми, величественными домами и хозяйством, а богатые женщины - дорогими одеждами и золотыми украшениями». У Мидия в Афинах было «множество служанок», а Платон около 375 г. заметил, что в любом государстве у богатого человека есть не меньше 50 рабов».
Реализованная сразу по двум каналам - социалистическому и капиталистическому - капитализация прибавочного продукта имела следствием взрывной по историческим меркам рост производительности труда и личного благосостояния афинских граждан. Производительность труда росла и ранее, но настолько медленно, что с лихвой перекрывалась ростом населения. В долгосрочном плане это означало, что численность людей на Земле постоянно увеличивалась, но при этом уровень жизни основной массы населения оставался неизменным. Античные Афины стали первым государством, в котором личное богатство большей части граждан за несколько десятилетий выросло многократно. Вот какую таблицу приводит Грегори Кларк в своей книге «Прощай, нищета! Краткая экономическая история мира»:
6.4.2 … и капитализма
Невысокая скорость плавания кораблей того времени ограничивала размеры первых капиталистических «миросистем». Скорее всего, Средиземноморье делилось как минимум на три таких «мироэкономики». Афинская охватывала восточное побережье Греции, Малую Азию и Причерноморье. На Сицилии и юге Италии доминировали Сиракузы, ещё западнее - Карфаген. В общем случае множественность вариантов увеличивает вероятность долговременного развития. Но не в этот раз: все античные экономики упёрлись в один и тот же барьер, который оказался непреодолимым. Этот барьер - развитие технологий, без которого невозможен долгосрочный экономический рост. Собственно изобретателей и учёных в Греции было множество, науки развивались, технологии улучшались - достаточно упомянуть антикитерский механизм, - проблема возникла с передачей накопленных знаний. Огромное (и в подавляющей части гуманитарное) письменное наследие, оставленное авторами античной Греции, требовало неимоверных усилий для своего поддержания. К примеру, чтобы переписать один том «Диалогов» Платона, переписчику требовался год работы. В то же время собрание Александрийской библиотеки во время правления династии Птолемеев в Египте в начале III в. до н.э. включало в себя около полумиллиона папирусных свитков.
Из-за дороговизны позволить себе иметь книги могли только богатые люди, а их мало интересовала техническая литература. Книги ценились прежде всего как предмет искусства или культа, а их содержание отражало преимущественно мудрость и догматы прошлого. Вплоть до середины XV в. основная часть технических знаний передавалась изустно, а процесс обучения мало чем отличался от принятого еще в Древней Греции. Неудивительно, что большинство античных технологий было попросту утрачено.
Все изменилось после того, как в 1455 г. в Майнце Иоганн Гутенберг напечатал свою первую книгу. С появлением книгопечатания производительность труда возросла по меньшей мере в 200 раз. К 1500 г. в Западной Европе насчитывалось уже 220 печатных прессов, а общий тираж книг достиг 8 млн. экземпляров (Энгас Мэддисон. Контуры мировой экономики в 1-2030 гг.).
После изобретения печатного пресса книги стали значительно дешевле. У издателей появилась возможность пойти на риск, выпуская книги, в которых рассказывалось о новых идеях или которые принадлежали перу еще неизвестных авторов. Для значительной части населения открылся доступ к книгам, что стало новым стимулом к грамотности и готовило почву для промышленной революции.
6.4.3 Специфика большого цикла античных Афин
Основной причиной цикличности исторических процессов служит неконтролируемый рост потребления паразитических групп, опережающий производительные возможности общества. В рассмотренных нами ранее формациях роль паразитических групп принадлежала наделенным политической властью высшим слоям общества («элите»). Одной из общественных функций «элит» является перераспределение прибавочного продукта и выбор целей его использования. Государство с его аппаратом насилия позволяет «элитам» изолироваться от производительной части общества и безнаказанно перераспределять ПП в свою пользу, обеспечивая «элитам» лучшие условия жизни и ускоренное воспроизводство.
В неиерархических государствах человек подчиняется своему окружению: родственникам в племени или соседям-гражданам в греческих полисах. Богатство или место в социальной иерархии не дают в таком обществе иммунитета от контроля, то есть неиерархические государства обеспечивают своим гражданам политическое (но не экономическое) равенство. Политическое равенство означает, что для отдельных групп или лиц не существует возможности перераспределять общественный ПП в свою пользу, не вызывая противодействия других людей. Означает ли это избавление от больших циклов? Обратимся вновь к нашей схеме формаций:
Самые интересные для нас варианты - «безгосударственные» формации с капитализацией прибавочного продукта - находятся в левой верхней четверти. Капитализм свободно-рыночной формы мы уже анализировали и знаем, что рыночные механизмы концентрации богатства ведут к быстрой трансформации капитализма в монополистическую форму, которая уже не может поддерживаться без участия государства. Век «Афинского социализма» тоже был недолог, но по внешним, а не внутренним причинам - мы не знаем, как повела бы себя такая формация в современную нам эпоху научно-технического прогресса. Тем не менее, некоторые проблемы неиерархических государств, проявившие себя в Афинах, остаются актуальными по сегодняшний день.
Основная из них связана с углублением разделения труда. В обществе выделяются новые группы, интересы которых могут прямо противоречить друг другу. В целом растущее многообразие - признак развития любой системы, в том числе общественной, но оно же служит источником дисбалансов и новых конфликтов. Чтобы система сохраняла устойчивость, с появлением в ней новых групп должны возникать институты защиты их интересов, не нарушающие баланс системы в целом. Традиционные институты, как правило, с этой задачей уже не справляются.
В античных Афинах IV в. до н.э. можно найти несколько таких новых групп. Самую автономную из них образовали купцы, занятые в морской торговле. Они самостоятельно планировали свой бизнес, несли коммерческие риски и значительную часть времени проводили в плавании. Для них родиной полис всё в большей степени становился лишь местом, где можно переждать зимний период отсутствия навигации.
Во вторую группу можно отнести владельцев мастерских, использующих в производстве в основном труд рабов. Свободные граждане, даже потерявшие земельный участок как источник дохода, неохотно нанимались в работники к другим. Коммерческие предприятия того времени, очевидно, создавались в организационной форме простой структуры. Владельцам таких компаний принадлежало монопольное право на принятие решений, а все работники находились в подчиненном положении. Античные граждане, привыкшие к участию в управлении полисом благодаря демократическим процедурам, в положении подчиненных работников ощущали себя приравненными к рабам. Им было психологически комфортнее ничего не делать и требовать на собраниях распределения доходов полиса в свою пользу, чем идти наниматься к кому-то на работу. Эти граждане, настроенные на паразитирование, составляли третью, и вероятно, весьма многочисленную новую группу полисного общества.
Между тем важным источником пополнения бюджета полисов оставались литургии и налоги на богатых. Ранее это оправдывалось традицией «делиться удачей» и в аграрной экономике было разумно - кому-то при разделе полисной земли достались лучшие участки, а у кого-то урожай мог быть уничтожен неприятелем во время войны. Но теперь всё большая часть прибавочного продукта создавалась вне полиса и не трудом его граждан. В морской торговле прибыль приносили диспропорции относительных цен, в фабричном производстве - труд рабов, которые завозились из более бедных стран и покупались промышленниками за свой счет. Многие афинские капиталисты брали средства в долг под процент и не испытывали желания кормить праздных сограждан и подчиняться их контролю. Отделению молодой буржуазии от массы граждан способствовал избыток наёмников, наводнивших Грецию. Капитал всё чаще обращался к ним, а не к согражданам, за контролем над рабами и защитой своих интересов.
По мере расхождения интересов полисных групп негативные стороны демократии усилились. Купцы, промышленники и перешедшие на наёмную работу граждане полиса уже не имели достаточно свободного времени для посещения общих собраний. Власть окончательно перешла к праздной толпе, демократия выродилась в охлократию. В определенном смысле можно утверждать, что власть мирным путем перешла к древнегреческим коммунистам. Ничем хорошим для Афин, как мы знаем, это не закончилось.
Таким образом, политическое устройство, основанное на власти большинства, не гарантирует от захвата власти паразитическими группами. В правильно устроенном государстве должны быть реализованы как механизмы противодействия росту паразитических групп, так и система взаимного контроля, согласования и балансировки интересов производительных групп.
6.5 Традиционная типология государств
Инвестирование прибавочного продукта в боевые корабли, оказавшееся столь удачным для Афин, имело один минус - оно потеряло всякий смысл после установления Афинами морского господства. Другие варианты капитализации в общих интересах, например, ирригация земель, по географическим особенностям полуострова были экономически нецелесообразны. Афинский социализм, следовательно, не имел адекватной экономической базы и должен был в относительно короткие сроки заместиться другим типом (или типами) государства. Действительно, замещение пошло сразу по двум направлениям.
Средства Афинской казны стали всё в большей степени направляться на текущее потребление: оплату участия граждан в народных собраниях и в заседаниях судов, строительство общественных зданий, оплату театральных представлений и пр. По мере падения доходов от серебряных рудников роль основного источника общественного прибавочного продукта перешла к добровольно-принудительным взносам союзников и налогам, собираемым в Пирее. В обоих случаях требовалось участие государства, и согласно нашей схеме эту часть Афинской экономики вполне можно классифицировать как социальное государство, или коммунизм.
Вторым направлением развития экономической системы стал, как мы знаем, капитализм. Частные предприниматели быстро воспользовались возможностями в области международной торговли, которые открылись с установлением талассократии Афин. Здесь капитализация ПП была не только возможна, но и необходима, чтобы выстоять в конкурентной борьбе. Афинский флот гарантировал мир, но не мог ограничить торговую активность союзников и купцов из стран, не входивших в зону влияния Афин (например, финикийцев). Афинские граждане имели, тем не менее, благодаря богатству города и лидерству в союзе больше возможностей привлечения свободного капитала, торговли в портах союзников и лоббирования административных ограничений для нежелательных конкурентов. Афинский капитализм быстро занял доминирующее положение - сердцевины возникшей миросистемы. Афинское ремесленное производство было полностью ориентировано на рынок, на продажу, а прибыль реинвестировалась. У нас есть все основания считать, что в античной Афинах, а следом и в большей части Греции возник полноценный капитализм. Вот как описывает Грецию IV в. до н.э. Николас Хаммонд (История Древней Греции):
«В первой половине IV в. появляются многие признаки национальной и международной торговли и капитализма: торговые договоры, торговые представительства, монетарные пакты, торговые привилегии, банки, арбитраж, морское страхование, ипотека и т. д. Потоки товаров, рабов и наемников достигали Испании и Ирана, России и Кирены, пересекая полуостровную Грецию, служившую важнейшим перевалочным пунктом. Заинтересованность Персии в греческих делах вызывалась отнюдь не альтруизмом. Мир в Греции ускорял потоки межконтинентальной торговли, особенно это касалось греческих солдат-наемников, около 50 тысяч которых служили в Персии в 336-330 гг. Купцы наживали огромные состояния. Коммерческая прибыль в торговле с Крымом достигала 30 процентов, а обычный процент по займам составлял 12 процентов. Греки, зарабатывавшие за границей деньги как наемники или купцы, возвращаясь, обогащали свою родину. Это и вправду была эпоха изобилия…
В прошлом философы и софисты ездили главным образом в Афины, где обменивались прогрессивными идеями. В IV в. они изъездили весь греческий мир, их можно было найти в любом городе Пелопоннеса. Благодаря тому, что софисты и книготорговцы распространяли новые идеи, стабильно развивалась единообразная культура. Капитализм нес с собой аттическое торговое право, аттический алфавит из 24 букв (позаимствованный Афинами из Милета в 403 г.) и аттический литературный диалект. Центром этого стремительного роста процветания и культуры были Афины…
Одновременно и внешний облик греческих городов подстраивался под общий стандарт. Когда Эней писал свой труд «Об обороне укрепленных позиций» (ок. 357-356 гг.), в каждом городе среднего размера имелись театр, общественный центр и открытые площадки для стадиона, или гимнасия. Города были защищены аккуратными массивными стенами и имели тщательную планировку. Сердцем греческого города являлся общественный центр (agora). Здесь находились храмы, алтари, фонтаны и сады, могли быть лавки и киоски, работающие в особые рыночные дни, здесь можно было увидеть и услышать процессии, праздники и выступления ораторов…
Строительство укреплений, общественных центров и целых городов, таких, как Мессена и Мегалополис, могло осуществляться лишь в эпоху исключительного процветания. В частных руках также находились значительные богатства. Тимофей и Мидий построили себе дома, которые в шутку называли «башни» или «затмевающие свет», а в Олинфе, например, зажиточные люди построили новый квартал удобных домов. «Богачи» владели «красивым оружием, прекрасными лошадьми, величественными домами и хозяйством, а богатые женщины - дорогими одеждами и золотыми украшениями». У Мидия в Афинах было «множество служанок», а Платон около 375 г. заметил, что в любом государстве у богатого человека есть не меньше 50 рабов».
Реализованная сразу по двум каналам - социалистическому и капиталистическому - капитализация прибавочного продукта имела следствием взрывной по историческим меркам рост производительности труда и личного благосостояния афинских граждан. Производительность труда росла и ранее, но настолько медленно, что с лихвой перекрывалась ростом населения. В долгосрочном плане это означало, что численность людей на Земле постоянно увеличивалась, но при этом уровень жизни основной массы населения оставался неизменным. Античные Афины стали первым государством, в котором личное богатство большей части граждан за несколько десятилетий выросло многократно. Вот какую таблицу приводит Грегори Кларк в своей книге «Прощай, нищета! Краткая экономическая история мира»:
6.4.2 … и капитализма
Невысокая скорость плавания кораблей того времени ограничивала размеры первых капиталистических «миросистем». Скорее всего, Средиземноморье делилось как минимум на три таких «мироэкономики». Афинская охватывала восточное побережье Греции, Малую Азию и Причерноморье. На Сицилии и юге Италии доминировали Сиракузы, ещё западнее - Карфаген. В общем случае множественность вариантов увеличивает вероятность долговременного развития. Но не в этот раз: все античные экономики упёрлись в один и тот же барьер, который оказался непреодолимым. Этот барьер - развитие технологий, без которого невозможен долгосрочный экономический рост. Собственно изобретателей и учёных в Греции было множество, науки развивались, технологии улучшались - достаточно упомянуть антикитерский механизм, - проблема возникла с передачей накопленных знаний. Огромное (и в подавляющей части гуманитарное) письменное наследие, оставленное авторами античной Греции, требовало неимоверных усилий для своего поддержания. К примеру, чтобы переписать один том «Диалогов» Платона, переписчику требовался год работы. В то же время собрание Александрийской библиотеки во время правления династии Птолемеев в Египте в начале III в. до н.э. включало в себя около полумиллиона папирусных свитков.
Из-за дороговизны позволить себе иметь книги могли только богатые люди, а их мало интересовала техническая литература. Книги ценились прежде всего как предмет искусства или культа, а их содержание отражало преимущественно мудрость и догматы прошлого. Вплоть до середины XV в. основная часть технических знаний передавалась изустно, а процесс обучения мало чем отличался от принятого еще в Древней Греции. Неудивительно, что большинство античных технологий было попросту утрачено.
Все изменилось после того, как в 1455 г. в Майнце Иоганн Гутенберг напечатал свою первую книгу. С появлением книгопечатания производительность труда возросла по меньшей мере в 200 раз. К 1500 г. в Западной Европе насчитывалось уже 220 печатных прессов, а общий тираж книг достиг 8 млн. экземпляров (Энгас Мэддисон. Контуры мировой экономики в 1-2030 гг.).
После изобретения печатного пресса книги стали значительно дешевле. У издателей появилась возможность пойти на риск, выпуская книги, в которых рассказывалось о новых идеях или которые принадлежали перу еще неизвестных авторов. Для значительной части населения открылся доступ к книгам, что стало новым стимулом к грамотности и готовило почву для промышленной революции.
6.4.3 Специфика большого цикла античных Афин
Основной причиной цикличности исторических процессов служит неконтролируемый рост потребления паразитических групп, опережающий производительные возможности общества. В рассмотренных нами ранее формациях роль паразитических групп принадлежала наделенным политической властью высшим слоям общества («элите»). Одной из общественных функций «элит» является перераспределение прибавочного продукта и выбор целей его использования. Государство с его аппаратом насилия позволяет «элитам» изолироваться от производительной части общества и безнаказанно перераспределять ПП в свою пользу, обеспечивая «элитам» лучшие условия жизни и ускоренное воспроизводство.
В неиерархических государствах человек подчиняется своему окружению: родственникам в племени или соседям-гражданам в греческих полисах. Богатство или место в социальной иерархии не дают в таком обществе иммунитета от контроля, то есть неиерархические государства обеспечивают своим гражданам политическое (но не экономическое) равенство. Политическое равенство означает, что для отдельных групп или лиц не существует возможности перераспределять общественный ПП в свою пользу, не вызывая противодействия других людей. Означает ли это избавление от больших циклов? Обратимся вновь к нашей схеме формаций:
Самые интересные для нас варианты - «безгосударственные» формации с капитализацией прибавочного продукта - находятся в левой верхней четверти. Капитализм свободно-рыночной формы мы уже анализировали и знаем, что рыночные механизмы концентрации богатства ведут к быстрой трансформации капитализма в монополистическую форму, которая уже не может поддерживаться без участия государства. Век «Афинского социализма» тоже был недолог, но по внешним, а не внутренним причинам - мы не знаем, как повела бы себя такая формация в современную нам эпоху научно-технического прогресса. Тем не менее, некоторые проблемы неиерархических государств, проявившие себя в Афинах, остаются актуальными по сегодняшний день.
Основная из них связана с углублением разделения труда. В обществе выделяются новые группы, интересы которых могут прямо противоречить друг другу. В целом растущее многообразие - признак развития любой системы, в том числе общественной, но оно же служит источником дисбалансов и новых конфликтов. Чтобы система сохраняла устойчивость, с появлением в ней новых групп должны возникать институты защиты их интересов, не нарушающие баланс системы в целом. Традиционные институты, как правило, с этой задачей уже не справляются.
В античных Афинах IV в. до н.э. можно найти несколько таких новых групп. Самую автономную из них образовали купцы, занятые в морской торговле. Они самостоятельно планировали свой бизнес, несли коммерческие риски и значительную часть времени проводили в плавании. Для них родиной полис всё в большей степени становился лишь местом, где можно переждать зимний период отсутствия навигации.
Во вторую группу можно отнести владельцев мастерских, использующих в производстве в основном труд рабов. Свободные граждане, даже потерявшие земельный участок как источник дохода, неохотно нанимались в работники к другим. Коммерческие предприятия того времени, очевидно, создавались в организационной форме простой структуры. Владельцам таких компаний принадлежало монопольное право на принятие решений, а все работники находились в подчиненном положении. Античные граждане, привыкшие к участию в управлении полисом благодаря демократическим процедурам, в положении подчиненных работников ощущали себя приравненными к рабам. Им было психологически комфортнее ничего не делать и требовать на собраниях распределения доходов полиса в свою пользу, чем идти наниматься к кому-то на работу. Эти граждане, настроенные на паразитирование, составляли третью, и вероятно, весьма многочисленную новую группу полисного общества.
Между тем важным источником пополнения бюджета полисов оставались литургии и налоги на богатых. Ранее это оправдывалось традицией «делиться удачей» и в аграрной экономике было разумно - кому-то при разделе полисной земли достались лучшие участки, а у кого-то урожай мог быть уничтожен неприятелем во время войны. Но теперь всё большая часть прибавочного продукта создавалась вне полиса и не трудом его граждан. В морской торговле прибыль приносили диспропорции относительных цен, в фабричном производстве - труд рабов, которые завозились из более бедных стран и покупались промышленниками за свой счет. Многие афинские капиталисты брали средства в долг под процент и не испытывали желания кормить праздных сограждан и подчиняться их контролю. Отделению молодой буржуазии от массы граждан способствовал избыток наёмников, наводнивших Грецию. Капитал всё чаще обращался к ним, а не к согражданам, за контролем над рабами и защитой своих интересов.
По мере расхождения интересов полисных групп негативные стороны демократии усилились. Купцы, промышленники и перешедшие на наёмную работу граждане полиса уже не имели достаточно свободного времени для посещения общих собраний. Власть окончательно перешла к праздной толпе, демократия выродилась в охлократию. В определенном смысле можно утверждать, что власть мирным путем перешла к древнегреческим коммунистам. Ничем хорошим для Афин, как мы знаем, это не закончилось.
Таким образом, политическое устройство, основанное на власти большинства, не гарантирует от захвата власти паразитическими группами. В правильно устроенном государстве должны быть реализованы как механизмы противодействия росту паразитических групп, так и система взаимного контроля, согласования и балансировки интересов производительных групп.
6.5 Традиционная типология государств