DAAD: Марбург, часть 4
Чуть больше недели прошло с тех пор, как я приехал в Германию. Размеренный образ жизни аборигенов размягчает и физически, и духовно. Если первое время я мчался по улицам, обгоняя всех на своем пути, что было отголосками московских реалий, то теперь мне хочется медленно брести по тротуарам и глядеть по сторонам. Куда бежать, если не нужно спешить?
Одно маленькое, возможно даже тривиальное обстоятельство, оказывает заметное влияние на мое мировосприятие. Впервые в жизни я сам себя обеспечиваю. Последний год, проведенный на съемной квартире, напрягал больше всего тем, что я был не в состоянии реализовывать свои потребности самостоятельно (в финансовом отношении). Все свои 22 года жизни, зарабатывая или нет, я был не способен полностью обеспечить себя, то есть сидел на шее родителей. Сегодня же, когда я захожу в магазин, я ощущаю ранее неизвестное чувство свободы: я заработал - я выбираю. Это непередаваемо, и возможно, далеко не каждый сможет прочувствовать силу момента: человек, рожденный с золотой соской, не знает цену денег и не ощущает свободу, которую они дают. Будущие два года я - сам себе хозяин, без всяких оговорок! И это здорово.
Сижу в старом ботаническом саду, даже в субботу пустующем. Одинокая девушка, испугавшаяся скрывшегося солнца, собрала свои телеса и отправилась крутить педали. Хорошее место, чтобы собрать разрозненные мысли в единое целое.
А всё-таки Германия, островок стабильности в сумасшедшем мире, смотрится несколько иначе, если изредка спускаться в темноту подземных переходов. Стены, покрытые сталактитами из мочевины, предлагают занимательное чтиво для идеологов мультикультурализма. Ультрас (для непосвященных - объединение наиболее преданной части болельщиков какой-либо футбольной команды, обладающее определенным набором принципов и правил, соблюдение которых обязательно) местных клубов на хорошем немецком приветствуют иммигрантов, тогда как последние в свойственном коммунистам ключе заявляют о единстве наций и народов.
Университетская библиотека, типовое пристанище учености в России, здесь выглядит обшарпанно, даже убого. Граффити, напоминающее, что капитализм мертв, как будто переносит наблюдателя в красный парижский май 1968 года.
Встречающиеся велосипеды, по неизвестным причинам лишившиеся колес, наводят на мысль, что люди везде одинаковые. Наиболее прагматичные немцы используют специальные боксы для своих двухколесных, чтобы избежать подобных несчастий.
Вот боксы для велосипедов.
Встречающиеся бомжующие личности по непонятным причинам достаточно молоды: в России те, кто валяются около Курского, обычно постарше. С неимоверным усейнболтовским ускорением я выхватил телефон, чтобы заснять полёт немецкого хиппи с моста. Развлекаются, как дети.
Наконец-таки мои документы, которые я отправил еще из Москвы, прибыли в университет. Если всё будет хорошо, то осталось лишь дождаться официального зачисления в вуз (или имматрикуляции, как называют это немцы). В Германии почта работает, как часы: письмо по стране будет доставлено за 1 день (~€0,65). Мои документы из белокаменной шли 9 дней (~€22). Даже комментировать не буду.
На курсах обсуждали национальные праздники, и я был истинно удивлен тому, что в Сирии мусульмане (значительная часть) отмечают Рождество с ёлкой и Сантой. За один этот рассказ я бы поддержал статус-кво в этой стране (как помнится, ребята из халифата предпочитают людей писания переодевать в оранжевые робы). Когда очередь дошла до меня, то я основной акцент сделал конечно же на праздновании нового года. Затем я сказал о Дне Победы, причем неудобно было почему-то мне, а не преподавателю. Я решил особо не вдаваться в подробности: не думаю, что сирийцы, мексиканцы или жители Уганды знают, что такое 9 мая для России.
Ещё больше мне не понравилось наше последнее задание: разбившись на группы, мы отправились к студенческой столовой и стали отлавливать немцев, чтобы задать им пару вопросов про путешествия и любимые виды транспорта. Меня поразило достаточно невежливое, если не сказать грубое, отношение молодежи к нам. Может быть, русский, сириец и угандец смотрятся странно вместе, но многие просто отказывались с нами разговаривать. Наибольшее сочувствие проявляло старшее поколение, за что им отдельное спасибо. Каждый немец задал вопрос, зачем мы проводим опрос. Мало кто хотел называть свое имя (даже без фамилии). Очень напоминает коллективную паранойю: неужели боязнь большого брата? В общем, желания общаться с молодежью явно поубавилось.
Сижу на берегу реки. Уже в который раз меняю свою дислокацию: дождик накрапывает, как будто назло мне.
Зафиксирую несколько своих прозрений. В книжном магазине долго не мог разобраться, сколько стоит книга. Как оказалось, в этой стране актуальны напечатанные на корешке цены, так непривычно. Также не мог понять, почему никогда не успеваю перейти дорогу на зеленый свет. Все просто: у светофора нет промежуточной фазы между красным и зеленым светом (3-5 секунд моргания), то есть резко включается красный.
Долгие поиски автомата по приему бутылок завершились успехом: огромная машина в человеческий рост с черной дыркой пожирает пластмассу. Взамен выплевывает чек (за 6 бутылок мне вернули €1.50), который обналичивается при покупке в магазине, нечто вроде скидки. Подумываю засунуть в автомат бутылку из России, может быть тоже какую-нибудь скидочку дадут. По той же логике хотелось бы затолкать в кассовые автоматы русские монеты, номиналом 2 рубля: говорят, что немецкие приборы распознают их, как 1 евро ;)
Как раз к похолоданию удалось разобраться с душевым механизмом. Запуск бойлера, кнопки на котором я с таким озлоблением тыкал, достаточно любопытен. Необходимо включить горячую воду на полную мощность до тех пор, пока не услышишь звук, похожий на щелчок от пинка по пятой точке. Это значит, что зажегся газ. Через секунд 10 пойдет теплая вода: но нужно быть аккуратным. Если при убавлении напора воды преодолен определенный рубеж, то весь процесс нужно начинать сначала. Маразм полный, но таким образом экономится уйма воды. Короче говоря, не получается по-русски стоять под душем и греться.
Пятничный обед в столовой оказался совсем дешевым: €2.15, причем порция большая, со знатным запасом. Студентом здесь быть выгодно. На фото обед, ценой в €3.15, снизу справа карточка для оплаты.
Дни начинают ускоряться: утро, занятия, ночь. Под шипение пролетающих под окном скоростных поездов засыпаю уже вполне спокойно: акклиматизация завершилась.
Зимой таким спокойным сном я похвастаться не мог. Начало трудовой деятельности, работа над дипломом и томительное ожидание ответа от немцев - это лишь неполный список того, что меня беспокоило по ночам. Когда начала близиться весна, то я начал по-настоящему беспокоиться: в интернет-сообществе DAAD СПб отписывались многие кандидаты, которые уже прошли свои собеседования. Утешало лишь одно: у них были технические специальности.
К середине марта я получил заветное письмо. В нём было написано, что собеседование с немецким профессором состоится через неделю. Следующие 7 дней были посвящены репетициям того, как мне нужно лучше себя рекламировать на этом мероприятии. Зазубренная наизусть пятиминутная речь на немецком языке должна была спасти меня от неминуемого позора, если бы преподаватель начал разговор на немецком языке.
В день x я вышел из дома очень рано: ехать нужно было через весь город в DAAD, здание которого расположено по соседству с немецким посольством. Ещё не раз предстоит мне путешествовать в этом направлении, но пока что мысли были не об этом. Буквально в 10 минутах ходьбы от места моего назначения находится общежитие МГУ, в котором я провёл предыдущие 4 года.
Моё прибытие на место было как всегда минута в минуту: и всё же я пришёл последним. Аудитория была полна кандидатов женского пола (около 8 человек). Как оказалось, все претенденты выбрали англоязычные программы обучения по гуманитарным предметам. Две девушки, визуально показавшиеся мне знакомыми, были из МГУ, как раз из общаги, мимо которой я за 15 минут до этого проезжал.
Общий инструктаж завершился оглашением списка: я был в середине, а значит нужно было ждать. Разговор не клеился: все были на нервах, хотя и пытались скрыть свои переживания. В свой черед я зашёл в соседний кабинет. Немецкий профессор, заведующий в РГГУ целой кафедрой, был очень мил и любезен. На мой взгляд, его больше всего волновали мои планы на будущее. Я откровенно сказал ему, что хочу писать диссертацию в России, так как наше образование, на мой взгляд, лучше. Знакомство с европейской передовой научной мыслью и доступ к библиотекам - это то, что мне нужно от вас, немцы. Профессор, нисколько не смутившись, привёл в пример ВШЭ, которая стремится стать первым подлинно европейским учебным заведением в России. Высоко оценив начинания коллег из классического экономического вуза, который немногим старше меня, я остался при своем мнении. На этом наша беседа завершилась: я пообещал прислать копию переписки с выбранным мною университетом (мы обсуждали с учебной частью, подходит ли им мой диплом). Обратный путь домой в этот атипично тёплый мартовский день был длинным: я зашел в общажный общепит и поделился успехами с бывшим соседом. Теперь нужно было опять ждать.
Обычно результаты оглашали 1 апреля (ориентировочно), но этот год был особенным: один немецкий профессор, который должен был собеседовать группу технарей, сломал ногу. Поэтому все дружно ожидали его три недели, пока хрупкие кости не будут вновь в порядке. Напряженность ситуации усугублялась тем, что крайний срок подачи документов в университет - 31 мая. Весь апрель был проведен в судорожном извержении текстовых потоков на бумагу - диплом никто не отменял.
В глубине души я был уверен, что получу стипендию. Самоуверенность? Может быть. Честолюбие? Возможно. И вот этот день настал: обычный рабочий день, проверка почты, письмо из DAAD с вложением. Составитель текста не был обеспокоен здоровьем нашей нервной системы. В начале документа шло трехстраничное описание конкурса, успехов и неудач кандидатов, пожелания и советы на будущее. За чтением этих строк я слышал, как пульсируют вены по всему телу. В самом низу письма была таблица с победителями: само собой, с первой попытки я себя не нашёл. Но вскоре все стало на свои места. 40 стипендиатов - я один из них. Общее количество претендентов - чуть менее 600 человек. Я думаю, конкурс вы и сами можете без труда подсчитать. Как будто поступил в МГУ второй раз.
Теперь у меня был месяц, чтобы собрать документы для университета, и лишь несколько недель до защиты диплома.
P.S. Нашел еще кусочек Ломоносова.
А вот немножко санкционных товаров.
Ну и на сладкое.
Одно маленькое, возможно даже тривиальное обстоятельство, оказывает заметное влияние на мое мировосприятие. Впервые в жизни я сам себя обеспечиваю. Последний год, проведенный на съемной квартире, напрягал больше всего тем, что я был не в состоянии реализовывать свои потребности самостоятельно (в финансовом отношении). Все свои 22 года жизни, зарабатывая или нет, я был не способен полностью обеспечить себя, то есть сидел на шее родителей. Сегодня же, когда я захожу в магазин, я ощущаю ранее неизвестное чувство свободы: я заработал - я выбираю. Это непередаваемо, и возможно, далеко не каждый сможет прочувствовать силу момента: человек, рожденный с золотой соской, не знает цену денег и не ощущает свободу, которую они дают. Будущие два года я - сам себе хозяин, без всяких оговорок! И это здорово.
Сижу в старом ботаническом саду, даже в субботу пустующем. Одинокая девушка, испугавшаяся скрывшегося солнца, собрала свои телеса и отправилась крутить педали. Хорошее место, чтобы собрать разрозненные мысли в единое целое.
А всё-таки Германия, островок стабильности в сумасшедшем мире, смотрится несколько иначе, если изредка спускаться в темноту подземных переходов. Стены, покрытые сталактитами из мочевины, предлагают занимательное чтиво для идеологов мультикультурализма. Ультрас (для непосвященных - объединение наиболее преданной части болельщиков какой-либо футбольной команды, обладающее определенным набором принципов и правил, соблюдение которых обязательно) местных клубов на хорошем немецком приветствуют иммигрантов, тогда как последние в свойственном коммунистам ключе заявляют о единстве наций и народов.
Университетская библиотека, типовое пристанище учености в России, здесь выглядит обшарпанно, даже убого. Граффити, напоминающее, что капитализм мертв, как будто переносит наблюдателя в красный парижский май 1968 года.
Встречающиеся велосипеды, по неизвестным причинам лишившиеся колес, наводят на мысль, что люди везде одинаковые. Наиболее прагматичные немцы используют специальные боксы для своих двухколесных, чтобы избежать подобных несчастий.
Вот боксы для велосипедов.
Встречающиеся бомжующие личности по непонятным причинам достаточно молоды: в России те, кто валяются около Курского, обычно постарше. С неимоверным усейнболтовским ускорением я выхватил телефон, чтобы заснять полёт немецкого хиппи с моста. Развлекаются, как дети.
Наконец-таки мои документы, которые я отправил еще из Москвы, прибыли в университет. Если всё будет хорошо, то осталось лишь дождаться официального зачисления в вуз (или имматрикуляции, как называют это немцы). В Германии почта работает, как часы: письмо по стране будет доставлено за 1 день (~€0,65). Мои документы из белокаменной шли 9 дней (~€22). Даже комментировать не буду.
На курсах обсуждали национальные праздники, и я был истинно удивлен тому, что в Сирии мусульмане (значительная часть) отмечают Рождество с ёлкой и Сантой. За один этот рассказ я бы поддержал статус-кво в этой стране (как помнится, ребята из халифата предпочитают людей писания переодевать в оранжевые робы). Когда очередь дошла до меня, то я основной акцент сделал конечно же на праздновании нового года. Затем я сказал о Дне Победы, причем неудобно было почему-то мне, а не преподавателю. Я решил особо не вдаваться в подробности: не думаю, что сирийцы, мексиканцы или жители Уганды знают, что такое 9 мая для России.
Ещё больше мне не понравилось наше последнее задание: разбившись на группы, мы отправились к студенческой столовой и стали отлавливать немцев, чтобы задать им пару вопросов про путешествия и любимые виды транспорта. Меня поразило достаточно невежливое, если не сказать грубое, отношение молодежи к нам. Может быть, русский, сириец и угандец смотрятся странно вместе, но многие просто отказывались с нами разговаривать. Наибольшее сочувствие проявляло старшее поколение, за что им отдельное спасибо. Каждый немец задал вопрос, зачем мы проводим опрос. Мало кто хотел называть свое имя (даже без фамилии). Очень напоминает коллективную паранойю: неужели боязнь большого брата? В общем, желания общаться с молодежью явно поубавилось.
Сижу на берегу реки. Уже в который раз меняю свою дислокацию: дождик накрапывает, как будто назло мне.
Зафиксирую несколько своих прозрений. В книжном магазине долго не мог разобраться, сколько стоит книга. Как оказалось, в этой стране актуальны напечатанные на корешке цены, так непривычно. Также не мог понять, почему никогда не успеваю перейти дорогу на зеленый свет. Все просто: у светофора нет промежуточной фазы между красным и зеленым светом (3-5 секунд моргания), то есть резко включается красный.
Долгие поиски автомата по приему бутылок завершились успехом: огромная машина в человеческий рост с черной дыркой пожирает пластмассу. Взамен выплевывает чек (за 6 бутылок мне вернули €1.50), который обналичивается при покупке в магазине, нечто вроде скидки. Подумываю засунуть в автомат бутылку из России, может быть тоже какую-нибудь скидочку дадут. По той же логике хотелось бы затолкать в кассовые автоматы русские монеты, номиналом 2 рубля: говорят, что немецкие приборы распознают их, как 1 евро ;)
Как раз к похолоданию удалось разобраться с душевым механизмом. Запуск бойлера, кнопки на котором я с таким озлоблением тыкал, достаточно любопытен. Необходимо включить горячую воду на полную мощность до тех пор, пока не услышишь звук, похожий на щелчок от пинка по пятой точке. Это значит, что зажегся газ. Через секунд 10 пойдет теплая вода: но нужно быть аккуратным. Если при убавлении напора воды преодолен определенный рубеж, то весь процесс нужно начинать сначала. Маразм полный, но таким образом экономится уйма воды. Короче говоря, не получается по-русски стоять под душем и греться.
Пятничный обед в столовой оказался совсем дешевым: €2.15, причем порция большая, со знатным запасом. Студентом здесь быть выгодно. На фото обед, ценой в €3.15, снизу справа карточка для оплаты.
Дни начинают ускоряться: утро, занятия, ночь. Под шипение пролетающих под окном скоростных поездов засыпаю уже вполне спокойно: акклиматизация завершилась.
Зимой таким спокойным сном я похвастаться не мог. Начало трудовой деятельности, работа над дипломом и томительное ожидание ответа от немцев - это лишь неполный список того, что меня беспокоило по ночам. Когда начала близиться весна, то я начал по-настоящему беспокоиться: в интернет-сообществе DAAD СПб отписывались многие кандидаты, которые уже прошли свои собеседования. Утешало лишь одно: у них были технические специальности.
К середине марта я получил заветное письмо. В нём было написано, что собеседование с немецким профессором состоится через неделю. Следующие 7 дней были посвящены репетициям того, как мне нужно лучше себя рекламировать на этом мероприятии. Зазубренная наизусть пятиминутная речь на немецком языке должна была спасти меня от неминуемого позора, если бы преподаватель начал разговор на немецком языке.
В день x я вышел из дома очень рано: ехать нужно было через весь город в DAAD, здание которого расположено по соседству с немецким посольством. Ещё не раз предстоит мне путешествовать в этом направлении, но пока что мысли были не об этом. Буквально в 10 минутах ходьбы от места моего назначения находится общежитие МГУ, в котором я провёл предыдущие 4 года.
Моё прибытие на место было как всегда минута в минуту: и всё же я пришёл последним. Аудитория была полна кандидатов женского пола (около 8 человек). Как оказалось, все претенденты выбрали англоязычные программы обучения по гуманитарным предметам. Две девушки, визуально показавшиеся мне знакомыми, были из МГУ, как раз из общаги, мимо которой я за 15 минут до этого проезжал.
Общий инструктаж завершился оглашением списка: я был в середине, а значит нужно было ждать. Разговор не клеился: все были на нервах, хотя и пытались скрыть свои переживания. В свой черед я зашёл в соседний кабинет. Немецкий профессор, заведующий в РГГУ целой кафедрой, был очень мил и любезен. На мой взгляд, его больше всего волновали мои планы на будущее. Я откровенно сказал ему, что хочу писать диссертацию в России, так как наше образование, на мой взгляд, лучше. Знакомство с европейской передовой научной мыслью и доступ к библиотекам - это то, что мне нужно от вас, немцы. Профессор, нисколько не смутившись, привёл в пример ВШЭ, которая стремится стать первым подлинно европейским учебным заведением в России. Высоко оценив начинания коллег из классического экономического вуза, который немногим старше меня, я остался при своем мнении. На этом наша беседа завершилась: я пообещал прислать копию переписки с выбранным мною университетом (мы обсуждали с учебной частью, подходит ли им мой диплом). Обратный путь домой в этот атипично тёплый мартовский день был длинным: я зашел в общажный общепит и поделился успехами с бывшим соседом. Теперь нужно было опять ждать.
Обычно результаты оглашали 1 апреля (ориентировочно), но этот год был особенным: один немецкий профессор, который должен был собеседовать группу технарей, сломал ногу. Поэтому все дружно ожидали его три недели, пока хрупкие кости не будут вновь в порядке. Напряженность ситуации усугублялась тем, что крайний срок подачи документов в университет - 31 мая. Весь апрель был проведен в судорожном извержении текстовых потоков на бумагу - диплом никто не отменял.
В глубине души я был уверен, что получу стипендию. Самоуверенность? Может быть. Честолюбие? Возможно. И вот этот день настал: обычный рабочий день, проверка почты, письмо из DAAD с вложением. Составитель текста не был обеспокоен здоровьем нашей нервной системы. В начале документа шло трехстраничное описание конкурса, успехов и неудач кандидатов, пожелания и советы на будущее. За чтением этих строк я слышал, как пульсируют вены по всему телу. В самом низу письма была таблица с победителями: само собой, с первой попытки я себя не нашёл. Но вскоре все стало на свои места. 40 стипендиатов - я один из них. Общее количество претендентов - чуть менее 600 человек. Я думаю, конкурс вы и сами можете без труда подсчитать. Как будто поступил в МГУ второй раз.
Теперь у меня был месяц, чтобы собрать документы для университета, и лишь несколько недель до защиты диплома.
P.S. Нашел еще кусочек Ломоносова.
А вот немножко санкционных товаров.
Ну и на сладкое.